Это был на редкость крепкий и здоровый сон, какого он давно уже не мог себе позволить. Отпечатавшийся на щеке рисунок складок подушки говорил сам за себя. Когда Павел открыл глаза, не чувствуя никаких признаков сонливости, на редкость безоблачное для конца октября небо только начинало светлеть. Умиротворенный предутренний сумрак – лучшее время суток, если только веки не слипаются от хронического недосыпания…

Павел повернул голову. Анна была здесь, и воспоминания о прошедшем вечере теплой волной всколыхнули душу.

Анна… Аня…

Он протянул руку, прикоснулся к ее черным волосам. Разговор с шефом, конечно, еще предстоит, но это вполне можно пережить. А как пройдет у нее беседа с Акаром? Пустят ее вообще теперь в город?..

Рука скользнула ниже, пальцы пробежали по прохладной шелковистой коже спины. Она что, спала без одеяла всю ночь?.. Павел почувствовал прилив утренней бодрости в чреслах, и его пальцы скользнули еще ниже… еще… Он уже почти готов был окликнуть индианку, когда…

Словно ужаленный, Павел отдернул руку и вскочил. Шальную мысль о чудовищах и вылезающих из спины шипах он прогнал сразу: жизнь – не голливудский триллер, в ней все проще и банальнее… Если из спины женщины торчат полтора сантиметра отточенной стали, значит…

Черт!.. Черт!!!

Лихорадочно нашаривая выключатель ночника и огибая кровать, он уже знал, что увидит. Знал и не верил, до последнего мгновения надеялся, что ошибся, что, может быть, Анна все-таки монстр…

Он опустился на колени, и безумная надежда взорвалась и погасла. Искаженное тенью смертельного страха лицо, пропитанная кровью простыня, побелевшие от последнего усилия пальчики, сжатые на кольце штыка… И трехсотмиллиметровое плоское лезвие, почти целиком погруженное в мягкий живот.

– Кто? – прошептал Павел и не узнал своего голоса. – Сволочи, кто?!.

Крик был бесполезен – отвечать было некому.

Он уселся прямо на пол, закрыл голову руками и покорно переждал сначала холодную опустошающую волну отчаяния, затем горячий приступ ярости. Несколько секунд бездействия, когда невозможно заниматься анализом, а хочется взять побольше «ствол» и…

Ничего, сейчас это пройдет. Еще пара глубоких вдохов, иначе ничего стоящего не получится.

Павел в последний раз с усилием выдохнул и поднялся. Значит, все-таки провокация. Вот такая простая, как грабли, подстава, и он попался на нее, словно мальчишка, несмотря на все свои прозорливые подозрения. А сама Анна… Бедная девочка, похоже, не знала, на что шла. Вероятно, ее заданием было просто навязаться к нему в номер и уложить в постель, провоцируя расовый скандал на сексуальной почве. Однако некто, спланировавший операцию, пошел дальше…

Павел снова непроизвольно сжал кулаки, но время эмоций прошло. План наверняка подразумевал взятие «с поличным», значит, отсрочка – была ли она ошибкой планирования или просто везением – могла закончиться в любую секунду. Он нашарил штаны и рубашку, подхватил обе кобуры, барсетку с деньгами и документами…

Нет, так не годится! Еще секунду, господа провокаторы, только одну секунду.

Павел вернулся к кровати. Прости, Аня, что не отшил тебя в том дворе. Провалила бы задание, но осталась жива…

Подтянув одеяло, он укрыл тело индианки. От прощального поцелуя и мелодраматичной попытки прощупать пульс – удержался: все было слишком очевидно.

Вот теперь все, господа ассамблейщики. Теперь потягаемся в скорости…

Павел затянул ремень, перекинул через плечо перевязь с оружием. Так. Еще понадобится связь, только трубу придется сменить. Он взял с вешалки куртку, с сожалением выбросил из кармана телефон и осторожно приоткрыл дверь в коридор. Пока здесь было тихо, но провокаторы не могли не воспользоваться плодами своих усилий. Придут, конечно, не сами – для пущего эффекта арест должна осуществить дежурная мобильная группа.

Павел покинул номер и быстро зашагал к лестнице. Два из четырех лифтов, выходящих на площадку, одновременно пришли в движение, и табло принялось резво отсчитывать этажи снизу вверх. Не слишком характерная картина для гостиницы в начале пятого утра. Павел прибавил шагу. Если параллельщики воспользовались лифтами, значит, «паузу» не включали. Везенье продолжалось – еще полминуты, и они взяли бы Павла тепленьким, «заморозив» его вместе со всем этажом.

Он толкнул дверь на лестницу и ринулся вниз. Кто бы ни руководил сегодня группой, пару бойцов здесь он выставит обязательно. Если это будут инки – шансы прорваться есть, если же гипербореи или атланты… Об этом варианте Павел старался не думать – слишком много улик осталось в номере, чтобы надеяться на оправдание в трибунале Ассамблеи.

Навстречу тоже кто-то поднимался. Стремительная тень мелькала в просвете между периллами, поглощая пролет за пролетом. Павел вспомнил, как вот так же бесшумно взлетал на восьмой этаж другой московской высотки Чщахт, и похолодел. Сам он успел спуститься только на три этажа, когда встреча стала очевидной.

Павел на бегу всем телом ударился в дверь лестничной площадки, отпрыгнул к стене, обнажив оба ствола. И застыл, стараясь не дышать, – смарр вполне мог уловить движение воздуха сквозь закрытые створки.

Обе кабины лифта почти бесшумно пронеслись вверх. Плащ ящера на миг заслонил свет в дверном витраже… Мелькнул – и тут же вернулся вновь. Павел превратился в камень – оружие в его руках было совершенно бесполезно против такого врага. Здесь, при большом везении, скорее пригодился бы штык, который остался в… Впрочем убивать смарра при исполнении было равносильно подписанию себе смертного приговора – тут и трибунала никакого не надо.

Дверь скрипнула, открываясь. Ящер сделал два плавных шага, оказавшись на середине площадки. Черный зев его капюшона повернулся вправо почти на 180 ^о, потом влево… Не увидеть Павла он просто не мог. Долгих пять секунд тьма под плотной тканью вглядывалась в землянина, затем ящер молча развернулся и шагнул обратно в сторону лестницы.

Павел опустил оружие. Что это значило? Ему попался слепой смарр? Или этот ящер…

– Чщахт! – Павел рывком распахнул дверь и почти уперся носом в темный плащ.

– Молч-чи, ч-человек… – не оборачиваясь, ящер двумя плавными движениями преодолел лестничный пролет. – Ух-ходи быс-стро…

Предлагать дважды Павлу не понадобилось. Чщахт или другой ящер – не важно. Главное – отпустил, а угадывать их мысли ничуть не проще, чем опознавать смарров по голосам.

Добежав до второго этажа, Павел перешел на шаг и по широкой лестнице в холл спустился уже почти спокойно. Ввязываться в недоразумения с охраной отеля в его планы не входило, тем более что парочка секъюрити и так принялась щупать взглядами красноречиво оттопыренные бока его куртки.

Киоск сотовой связи у самого выхода на удивление работал. Видимо, телефонные услуги пользовались у постояльцев спросом в любое время суток. Зевающая продавщица читала книгу.

– Здравствуйте, мне нужен телефон, – без лишних слов Павел полез за бумажником.

– Какой? – девушка подняла на него сонные глаза.

– Любой, – Павел кинул на стойку пять стодолларовых бумажек, – только побыстрее.

– Контракт?

– Нет, только аппарат.

– Понятно. Посмотрите, только вчера завезли новую модель… Почти как раз в вашу сумму… Если добавите еще двадцать пять долларов…

– Девушка, вы не поняли. Мне нужен любой телефон, готовый к работе.

– Конечно, я поняла… Вот посмотрите: аппарат со встроенной камерой. Память рассчитана на…

Сколько нужно мобильной группе, чтобы вернуться вниз? Обыск этажа под «паузой» займет от силы пару десятых долей секунды, значит, запас времени упирается в скорость лифтов.

Павел перегнулся через стойку.

– Дайте вот этот, – рядом с книгой, которую отложила продавщица, лежал в потрепанном чехле видавший виды «Сименс».

– Но… Это мой… Он без гарантии…

– Зато заряженный, – Павел взял аппарат и без лишних слов просочился сквозь стеклянные двери холла. Основная задача – покинуть зону действия «паузы» – была близка к положительному решению, а привычка парковать машину у самого края стоянки давала еще пару драгоценных секунд форы. Только вот…

В миг когда «Лендкрузер» приветливо мигнул сигнализацией, из известного всей фабрике микроавтобуса «Мерседес» на другой стороне улицы появилось трое деловитых парней.

– Павел Головин! – окликнул идущий первым, вынимая руку из-за пазухи. – Остановись!

Характерный акцент, футуристический силуэт лучемета… Слава богу – инки! Акар, похоже, настоял на усилении мобильной группы своими бойцами, но второй «паузы» не дал.

Не притормаживая, Павел изменил направление бега.

– Скорее! – крикнул он. – Наверху засада! Нужна помощь!..

– Что?! – сбить с толку старшего удалось лишь на мгновение, но и этого хватило с лихвой. – Головин, стой!..

Поднять ствол в боевое положение индеец уже не успевал. Павел использовал оружие только в качестве кастетов – лишний шум и новые обвинения были ни к чему. Старшему хватило попадания рукояткой «гюрзы» в лоб. Второй инка успел нажать кнопку, но луч опалил лишь каменную колонну крыльца за спиной землянина. Стрельба не позволила краснокожему позаботиться об обороне, и Павел нанес точный удар в солнечное сплетение. Третий учел ошибки товарищей и на бегу перехватил лучемет за ствол.

Булава – исконное оружие инков в рукопашном бою…

Павел вспомнил эту строчку из скудного наставления по боевым возможностям параллельщиков одновременно с началом атаки. Вовремя. Предплечье пронзило болью, когда оно приняло удар – кость спасло только то, что рукоятка лучемета была мягкой. Сходу выстроить новую линию боя оказалось невозможно – индеец танцевал вокруг Павла, словно под бубен шамана, гримасничая и потрясая оружием. Совершенно незнакомая техника. Одно неверное движение, и потерей сознания, пожалуй, не отделаешься, а отпущенное время форы стремительно таяло…

Извини, краснокожий брат, потанцуем в другой раз.

Падение на спину с перекатом через голову… Выстрел с левой руки, не выходя из движения, не глядя, почти на звук…

Нанесенные бесшумной вспышкой света раны стерильны и не кровоточат. Выронив лучемет, инка скорчился над пробитым бедром – хорошего мало, но не смертельно, тем более что помощь придет быстро.

Павел вернул оружие в кобуру и прыгнул за руль «Лендкрузера».

Четырехлитровый дизель непринужденно вынес машину на шоссе, и только тогда в зеркале заднего вида замелькали темные силуэты людей, высыпавших на крыльцо из освещенного холла. Воины Ассамблеи безнадежно отставали, и командир группы сделал знак прекратить преследование. Чтобы задействовать другие ходы, даже параллельщикам нужно время, значит, у Павла появилось несколько минут на осмысление ситуации… А еще лучше – на консультацию с людьми, которые в интригах нелюдей давно съели десяток собак.

Он вытащил свой новый телефон, заправил в него карту и, поглядывая временами на дорогу, принялся листать адресную книгу. В сложившихся обстоятельствах Павел мог рассчитывать только на двух человек – шефа и Филиппыча. Но звонить сейчас Потапову – значит, подставлять весь отдел.

Номер Павел набрал по памяти и нажал кнопку вызова. Извини, Семен, за новые проблемы…

– Да! – рявкнул рассерженный, но отнюдь не заспанный голос. Филиппыч уже был на ногах, и это само по себе говорило о многом.

– Привет, – сказал Павел. – Это я.

– Паша! Черт!.. Откуда звонишь? – Пронин, как обычно, сразу брал быка за рога.

– Не беспокойся, я сменил аппарат. Тебя уже подняли?..

– А ты как думал?! Ладно, в гробу отосплюсь. Докладывай.

– Эта девчонка меня развела, – честно признался Павел. – Как лоха. Подстава простая, но грамотная.

– Ясно, что простая, – фыркнул Филиппыч, – потому и сработала. А зачем ты ее грохнул?

– Я?!. – Павел задохнулся, не найдя адекватного ответа на такую ложь.

– Не ты? – уточнил Филиппыч. – Ясно. Значит, еще хуже. Кого-то ты конкретно задел, Паша.

– Или вы, – подсказал тот.

– Да, – согласился Филиппыч, подумав. – Или мы. Как же они это сделали?

– Небезупречно. Мошенники на Дмитровской были фальшивые, зато сама практикантка – вполне убедительна.

– Представляю, – Пронин усмехнулся. – Но я имел в виду убийство…

– Да какая разница? У ассамблейщиков сто способов проделать такое. Не говоря о том, что, по их плану, Аня сама могла открыть дверь…

– Аня… Ну-ну. В общем, ты прав – не главный вопрос. Подозреваешь инков?

– Конечно. Кто еще мог пойти на убийство индианки, рискуя получить межрасовые разборки в Ассамблее?

– Кто угодно – если крайним все равно останешься ты.

Павел задумался. Очевидная, казалось бы, версия вдруг предстала в ином свете.

– Использование агента иной расы усложнило бы подготовку, – проговорил он наконец.

– И поставило бы под угрозу секретность, – согласился Филиппыч. – Надеяться можно только на своих, это знают все… Хорошо, принимаем вариант инков за рабочий. Остается понять мотив.

Павел пожал плечами, но, сообразив, что Филиппыч этого не увидит, проговорил:

– Усиление наших позиций многим не по душе. Даже тем, кто официально признал новые права…

– То есть, личную тему ты предлагаешь опустить?

– Предлагаю. Слишком сложно для одного меня, скорее подкоп ведется под весь Отдел.

Филиппыч помолчал.

– Ладно, над этим я еще подумаю. Что ты сейчас делаешь?

– Уношу ноги.

– С мобильной группой встретился?

– Почти, – Павел припомнил взгляд тьмы из-под колпака смарра и решил, что пока об этом говорить не стоит.

– Они все целы?

– Жить будут.

– Ну, и то хорошо. Тебе нельзя сейчас попадаться, Паша. Тело найдено в твоей постели, на креплении штыка только ее и твои пальчики. Ее – понятно почему, а твои…

– Так быстро пробили? – удивился Павел.

– Да уж, не поленились! К тому же в девчонке наверняка остался… твой генетический материал. Я прав?

– Да.

– В общем, если дойдет до трибунала рас, мы не сможем тебя защитить. Надо искать провокатора и выдвигать встречное обвинение. По-другому никак.

– Согласен. Я могу…

– Ты пока ничего не можешь, Паша. Найди местечко где-нибудь в Подмосковье и заляг там. Все, что до МКАДа, ящеры скоро накроют поисковыми заклинаниями. Понял?

– Вполне, – Павел очень постарался, чтобы его ответ прозвучал максимально убедительно.

– Вот и хорошо. А мы с Сергеем помозгуем, как дальше жить. Твой номер у меня определился, так что я сам позвоню.

Не прощаясь, Пронин дал отбой. А Павел усмехнулся. Ящеры? Заклинаниями?

«…Молч-чи, ч-человек…»

Кажется, сейчас эта раса не слишком заинтересована в игре по правилам Ассамблеи или просто не желает вмешиваться. Причем второе более чем вероятно – все давно привыкли, что смарры участвуют в делах иных миров ровно настолько, насколько сочтут нужным.

Расслабляться, впрочем, не стоило. Даже если ящеры бойкотируют директивы совета безопасности Ассамблеи, параллельщики найдут способ добраться до Павла. Например – поручат Потапову поднять московскую милицию по плану «Вулкан 5». Филиппыч не прав – на отлёживание нет времени.

Итак. Анна – единственный известный участник операции – мертва. Ее официальные связи и контакты в земном представительстве Ассамблеи едва ли приведут к главному провокатору, да и отработать их все равно нет никакой возможности – на фабрику Павлу ход заказан. Значит, возвращаемся на исходную – без помощи не обойтись. Только вот много ли осталось на фабрике разумных индивидуумов, не питающих сейчас к землянину острой антипатии и не стесненных служебными обязанностями в рамках дела, как шеф и Филиппыч?

Он вздохнул и снова взялся за телефон. Этот номер не был занесен в память даже его собственной трубки, но такие контакты не забываются. Павел выбил нехитрую мелодию на кнопках и молча взмолился, чтобы Градобор оказался на Земле.