Глава 24

Ричер направился на запад, в сторону ночного сияния высоких зданий центра города. Банки, страховые компании, местное телевидение. Сетевые отели. Всё на Центральной улице принадлежало одной или другой банде, и, вероятно, большинство не имели об этом представления на уровне менеджмента, если сам только менеджер не являлся «кротом». Ричер проходил мимо витрин баров, клубов и ресторанов. Тут и там он видел мужчин в костюмах у двери, но не обращал на них внимания. Не та фракция. Ричер все еще находился к востоку от Центральной улицы. Он шел дальше.

Будь у него глаза на затылке, Джек увидел бы, как один из мужчин в костюмах на секунду задумался, а потом отправил текстовое сообщение.

Ричер шел дальше, пересек Центральную улицу тремя кварталами севернее первого высотного здания и оказался в таком же районе с барами и ресторанами; у дверей некоторых стояли мужчины в костюмах, только костюмы стали другими, с шелковыми галстуками, а лица – бледнее. На сей раз Ричер внимательно наблюдал за ними, оставаясь в тени, если удавалось, стараясь найти подходящую цель. Он знал, что должен сохранять бдительность, но не казаться слишком крутым, не максимально. Ричер обнаружил несколько кандидатов и выбрал троих. Двое работали в винных барах, один – в зале; возможно, это был комедийный клуб.

Выбранный им кандидат стоял сразу за стеклом. Ричер направился к нему и оказался на три четверти в зоне его видимости. Тот заметил движение. Повернул голову. Ричер остановился. Вышибала посмотрел на него. Ричер пошел дальше, прямо к нему. Парень вспомнил. Текстовые послания, описания, фотографии, имена. Аарон Шевик. Соблюдай бдительность.

Ричер снова остановился.

Вышибала достал телефон и принялся нажимать на кнопки.

Ричер вытащил пистолет и прицелился. Один из двух «Хеклеров», отобранных у головорезов из «Линкольна» до того, как тот сгорел. Оружие немецкой полиции. Отличная инженерная работа. Стальной, с жесткими гранями. Вышибала замер. Ричер находился в трех шагах от него. Вполне достаточно времени. Заманчиво. Парень опустил телефон и протянул руку к кобуре под мышкой, где находился его собственный пистолет.

Ему не хватило времени.

Ричер оказался внутри. По ту сторону стекла. И успел прижать дуло своего пистолета к правому глазу парня в костюме прежде, чем тот вытащил оружие, и достаточно сильно, чтобы привлечь его внимание, что и случилось, потому что вышибала застыл в полнейшей неподвижности. Левой рукой Ричер забрал у него телефон и пистолет, еще один «Хеклер и Кох П7», как и те, что у него уже имелись. Может быть, это стандарт к западу от Центральной улицы. Может быть, массовый заказ, с хорошими скидками через какого-нибудь коррумпированного немецкого полицейского.

Левой рукой Ричер положил телефон и пистолет в карманы, а правой сильнее прижал дуло «Хеклера» к веку вышибалы.

– Давай немного прогуляемся, – сказал он.

Парень неуклюже встал со стула – ему пришлось отклониться назад из-за давления ствола пистолета, – после чего побрел к двери и оказался на тротуаре, где Ричер заставил его повернуть направо. Через шесть шагов они снова свернули направо и оказались в переулке, где пахло как в мусорном баке, и у двери кухни.

Ричер прижал парня к стене.

– Сколько людей видели? – спросил он.

– Что видели?

– Тебя с пистолетом у головы.

– Несколько, наверное.

– Сколько из них пришли к тебе на помощь?

Молчание.

– Вот именно, ни один, – сказал Ричер. – Тебя никто не любит. Никто даже не помочится на тебя, если ты будешь гореть. И никто не приедет спасать. Ты все понял?

– Чего ты хочешь? – спросил вышибала.

– Где Макс Труленко?

– Никто не знает.

– Кто-то должен знать.

– Но не я. Честное слово. Клянусь жизнью сестры.

– А где сейчас твоя сестра?

– В Киеве.

– Тебе не кажется, что это делает твою клятву гипотетической?.. Попытайся еще раз.

– Клянусь своей жизнью.

– Ну, это уже лучше, – сказал Ричер.

Он сильнее надавил рукой с пистолетом и почувствовал, как вминается внутрь глаз парня. Тот ахнул.

– Клянусь, я не знаю, где Труленко.

– Но ты о нем слышал?

– Конечно.

– Он работает на Грегори?

– Так я слышал.

– Где?

– Никто не знает. Это большая тайна.

– Ты уверен?

– Клянусь могилой матери.

– И где она находится?

– Ты должен мне поверить. Может быть, только шесть человек знают, где Труленко. Но не я. Пожалуйста, сэр. Я всего лишь вышибала.

Ричер убрал пистолет и отступил на шаг. Парень заморгал, потер глаз и посмотрел в сумрак. Джек сильно ударил его ногой в пах, оставил стоять согнувшись, повернулся и ушел, слыша за спиной стоны и звуки рвоты.

Ричер без всяких проблем вернулся на Центральную улицу. Проблемы начались, когда он оказался в восточной части города, в зоне влияния другой банды. Он почувствовал, что на него смотрят, но не заметил во взглядах даже намека на доброжелательность. Ричер уловил это мгновенно, ощутив затылком неприятный холод. Древний инстинкт. Шестое чувство. Механизм выживания, глубоко сидевший в его мозгу в результате эволюции. Как себя вести, чтобы тебя не съели. Миллионы лет практики. Его сто тысяч раз прабабушка напряглась и изменила направление движения, вглядываясь в тени, окутывавшие деревья. Выжить, чтобы сражаться на следующий день. Выжить, чтобы родить ребенка, у которого через сто тысяч поколений будет потомок, также всматривающийся в тени, но не в зеленой саванне, а на серых, слабо освещенных ночных улицах, когда он осторожно скользит мимо залитых неоновым сиянием клубов, баров и ресторанов.

За ним наблюдали мужчины в костюмах. Албанцы. Те, что уже занимали какое-то положение или были к этому близки. Почему? Ричер не знал. Быть может, он как-то оскорбил еще и албанцев? Он не понимал, как и когда. По большей части он оказал им услугу, если верить их собственным грубым подсчетам. Им следовало приветствовать его, как почетного гостя.

Ричер шел дальше.

И услышал шаги за спиной.

Он продолжал идти. Сияние Центральной улицы давно исчезло, в прямом и переносном смысле. Улицы впереди были узкими и темными и с каждым новым шагом становились все более убогими. Ричер видел припаркованные машины, переулки и глубокие дверные проемы. Два из каждых трех уличных фонарей не работали. Пешеходы исчезли.

Вполне подходящее для его целей место.

Он остановился.

Существует множество способов сделать так, чтобы тебя не съели. Бабушкин инстинкт работал и по сей день. Через сто тысяч поколений. И так будет всегда. Но более эффективно. Естественный отбор в чистом виде. Ричер с минуту постоял в полумраке, потом отступил в более глубокую тень и прислушался.

До него донеслось легкое шуршание кожаных подошв по тротуару. Может быть, в сорока футах позади. Что-то вроде второпях организованного наблюдения. Какому-то члену банды приказали подняться со стула и отправиться в ночь, чтобы проследить за ним. Но главный вопрос, как долго это будет продолжаться – до самого дома или только до поспешно устроенной впереди засады?

Ричер ждал. Он снова услышал шуршание кожаной подошвы. Или соседней, другой ноги, делавшей осторожный шаг, двигавшейся вперед. Ричер еще дальше зашел в тень дверного проема и прислонился к резному камню. Причудливо украшенный вход. Чье-то давно забытое предприятие. Приносившее доход, пока не исчерпало себя.

Снова шорох. Кто-то приближался. С другой стороны – тишина. Только движение городского воздуха со слабой примесью сажи и кирпича.

Еще шаг в его сторону. Теперь в десяти футах позади. Ричер ждал. Преследователь уже находился в зоне досягаемости. Но еще пара шагов сделают ситуацию более удобной. Ричер мысленно представил геометрию, засунул руку в карман и нащупал пистолет, который уже использовал. Он точно знал, что этот «Хеклер и Кох» работает, что всегда являлось дополнительным преимуществом.

Снова движение, в семи шагах. Ричер понял, что его преследует совсем не маленький мужчина. Его шаги были едва слышными, но тяжелыми, давящими и сопровождались легким хрустом. Так двигается крупный мужчина, который старается не шуметь.

Четыре фута.

Шоу начинается.

Ричер шагнул вперед и повернулся к своему преследователю. В темноте сверкнул «Хеклер». Ричер прицелился в лицо. Парень скосил глаза, пытаясь разглядеть оружие в слабом освещении.

– Ни звука, – сказал Ричер.

Его преследователь так и поступил. Джек прислушался, посмотрев ему через плечо. Шел ли кто-то за ним? Судя по всему, нет. Никаких звуков. Так же, как и с другой стороны.

Тихий город, старый воздух.

– У нас проблема? – спросил Ричер.

Его противник был шести футов роста и весил примерно двести двадцать фунтов, возраст – около сорока лет, худощавый, кости и мышцы, темные подозрительные глаза. Плотно стиснутые губы раздвинулись в усмешке, которая могла означать тревогу, недоумение или презрение.

– У нас проблема? – повторил Ричер.

– Ты – труп, – заявил громила.

– Пока нет. На самом деле ты гораздо ближе к этому неприятному состоянию, чем я. Тебе так не кажется?

– Причинишь вред мне, причинишь его многим людям, – угрожающе сказал албанец.

– Разве я собирался причинить тебе вред? Или мне показалось, что ты меня преследовал?

– Мы хотим знать, кто ты такой.

– Зачем? Что я вам сделал?

– Это за пределами моих полномочий, – сказал парень. – Я только должен тебя доставить.

– Ну, тогда удачи тебе.

– Легко говорить, когда у тебя в руке пистолет, направленный мне в лицо, – сказал парень.

Ричер покачал головой, глядя в темноту.

– Легко сказать в любое время, – поправил он громилу.

Потом отступил на шаг и убрал пистолет в карман. Теперь он стоял с пустыми руками, расставив ладони в стороны.

– Вот так, – сказал Ричер. – Теперь ты можешь меня куда-нибудь отвести.

Парень не шевелился. Он был на пять дюймов ниже, проигрывал фунтов тридцать в весе и почти фут в длине рук. Очевидно, он не был вооружен, в противном случае уже достал бы оружие. Очевидно, он все еще не принял решения – его смущал взгляд Ричера, спокойный, немного веселый и слегка отвязанный, но одновременно взгляд хищника. Ему не очень хотелось связываться с таким противником.

– Может быть, мы сумеем попасть в нужное место другим путем, – сказал Ричер.

– Как?

– Дай мне свой телефон; скажи боссу, чтобы он мне на него позвонил. Я сообщу ему, кто я такой. Личные контакты всегда предпочтительнее.

– Я не могу отдать тебе телефон, – заявил албанец.

– Я все равно его возьму, – сказал Ричер. – Так что тебе выбирать.

Взгляд. Ровный, спокойный, веселый, взгляд отвязанного хищника.

– Ладно, – сказал громила.

– Достань и положи телефон на тротуар, – велел ему Ричер.

Тот так и сделал.

– А теперь повернись и беги отсюда со всех ног.

Он так и сделал – побежал, как тяжелоатлет, и очень скоро скрылся в темноте. Звук его шагов еще долго доносился до Ричера, хотя он сам давно исчез из вида. Джек слушал до тех пор, пока полностью не восстановилась тишина. Потом поднял телефон и пошел дальше.

В трех кварталах от дома Бартона Ричер снял куртку, сложил ее несколько раз так, что получился квадрат, затем скрутил в трубку и засунул ее за ржавый почтовый ящик, висевший на одноэтажном офисном здании с заколоченными окнами и обшивкой, поврежденной пожаром. Оставшуюся часть пути он прошел в одной футболке. Ночной воздух был прохладным, все еще стояла весна, и до лета оставалось довольно много времени.

Хоган ждал его в коридоре у входа. Барабанщик. В прошлом морской пехотинец, который в данный момент наслаждался контролем над мелодиями своей жизни.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Ты беспокоился? – поинтересовался в ответ Ричер.

– Профессиональное любопытство.

– Я не играл вместе с «Роллинг стоунз».

– Я имел в виду мою предыдущую профессию.

– Цель достигнута.

– И в чем она состояла?

– Я хотел получить телефон украинцев. Очевидно, они регулярно обмениваются сообщениями. Я решил, что смогу изучить их и выяснить, каково состояние наших дел. Может быть, они упомянут Труленко и я сумею вызвать у них панику и заставить перевезти его в другое место. И тогда наступит момент, когда шансы будут максимальными.

Эбби спустилась по лестнице. Все еще одетая.

– Привет, – сказала она.

– И тебе привет, – ответил Ричер.

– Я все слышала. Хороший план. Вот только они могут «убить» телефон удаленно. И тогда ты не будешь слышать их, а они – тебя.

– Я очень тщательно выбрал парня, у которого забрал телефон. Он относительно компетентен. Следовательно, пользуется некоторым доверием. Может быть, занимает неплохое положение. Вот почему он вряд ли призна́ется, что я отобрал у него карманные деньги. Он выглядел немного смущенным. И определенно не станет сразу докладывать о своей потере. Это вопрос гордости. Я думаю, что у меня есть по меньшей мере несколько часов.

– Хорошо, твой план выглядит безупречным, – сказала Эбби.

– Вот только я плохо разбираюсь в телефонах, – признался Ричер. – Там может быть меню. И всякие кнопки, которые следует нажимать. Я могу что-то стереть по ошибке.

– Ладно, покажи его мне.

– И даже если я ничего не сотру по ошибке, послания, скорее всего, будут на украинском языке, и я не смогу прочесть их без Интернета. А я не слишком хорошо разбираюсь в компьютерах.

– Это будет вторым шагом. Но начать нужно с телефона. Давай я посмотрю.

– Я не стал брать его сюда. Парень из «Линкольна» сказал, что телефон можно отследить. Я не хочу, чтобы через пять минут кто-нибудь постучал в нашу дверь.

– И где же он?

– Я его спрятал в трех кварталах отсюда. Решил, что этого будет достаточно. Площадь в пи раз больше квадрата радиуса. Им придется обыскать круг, в котором тридцать кварталов. Они даже не будут пытаться.

– Хорошо, – сказала Эбби, – пойдем и посмотрим.

– Кроме того, у меня есть албанский телефон. Он ко мне попал почти случайно. Но в результате похожей сделки. Я хочу прочитать, что в нем написано. Может быть, удастся понять, почему они так на меня разозлились.

– А они разозлились?

– Они послали за мной своего человека. Им нужно знать, кто я такой.

– Ну, это может быть самым обычным делом. Ты новый человек в городе. А они любят быть в курсе.

– Может быть, – не стал спорить Ричер.

– Есть кое-кто, с кем вам стоит поговорить, – вмешался Хоган.

– Кто?

– Он иногда приходит играть с нами. Пехота, как ты.

– Армия?

– Да, они олицетворяют армию, но это еще не морская пехота, – заявил Хоган.

– Как морская пехота олицетворяет мускулы, а разума от них никто не ждет, – сказал Ричер.

– Человек, о котором я говорю, знает несколько языков прежних коммунистических стран, – ответил Хоган. – Он был командиром роты в то время. Кроме того, хорошо знаком с тем, что происходит в городе. Он может помочь. Или хотя бы оказаться полезным. В особенности с языками. Нельзя рассчитывать на компьютерный перевод. Только не в таких вещах. Если хочешь, я могу ему позвонить.

– А ты хорошо его знаешь?

– Он надежный. И у него отличный музыкальный вкус.

– Ты ему доверяешь?

– Насколько я могу доверять пехотинцу, который не играет на ударных.

– Ладно, – Ричер кивнул. – Позвони ему. Хуже не будет.

Они с Эбби вышли в неподвижную ночь, а Хоган, оставшийся в коридоре, стал набирать номер на своем телефоне.