Глава 19

Холли не заметила, как закончился дождь, но когда утром открыла глаза, по смятой простыне крался тоненький яркий лучик солнечного света.

На простынях Эйдана.

О господи, она лежала в кровати Эйдана!

К счастью, Эйдана рядом не было, учитывая легкую панику, которую она почувствовала, и то, что ее волосы высохли в форме примятой башни. Чувствуя себя полной идиоткой, Холли нагнулась, чтобы понюхать его подушку, и тихонько улыбнулась. Несколько секунд она лежала, вслушиваясь в шум волн, бьющихся о берег, и ждала, когда же ее накроет чувство вины. Однако странным образом она вообще не чувствовала себя виноватой. То, что случилось прошлой ночью, казалось неизбежным, но мало того, ей казалось, что все идет как должно. Она почувствовала сильное желание попрыгать на кровати – ей хотелось открыть настежь окна и кричать до самых гор: «У меня был секс с самым прекрасным мужчиной на свете!»

– Наверное, я схожу с ума от жары, – сказала она вслух и засмеялась над собой. Стало понятно, что Эйдана в доме нет, поэтому она не стала ждать, а, натянув брошенную на пол футболку, которая так вкусно пахла высоким, темноволосым ирландским ветеринаром, спустилась вниз.

Около чайника стояла записка, написанная от руки: «Ушел за едой для щенка. Ты прекрасна». Щенок! Она почти забыла про маленькую очаровательную счастливицу, которую она спасла на дороге. Неужели судьба протянула свою безжалостную руку и посадила ее туда, чтобы Холли нашла? Вчера это выглядело вполне реальным. Да и случилось бы это вообще, если бы не щенок? Мысль насторожила ее, но она отбросила ее с той же скоростью, с которой она возникла. Нет, это произошло бы в любом случае – так или иначе. В Эйдане было что-то, какой-то дополнительный слой, чего она никогда не встречала ни в ком раньше. И, что бы это ни было, оно пробралось к ней под кожу.

Ты ему доверяешь, – шептал голосок в ее голове. – Ты не доверяла никому никогда в жизни, а ему доверяешь.

Осознав это, Холли поняла также, что готова рассказать Эйдану все: про маму, прошлое, о том, что узнала с тех пор, как приехала на Закинф, – абсолютно все. То, что пугало ее всего лишь день назад, казалось сейчас самой естественной вещью на свете, и она с нетерпением хотела начать. Минуты складывались в часы, и, когда она уже была готова залезть на стену от отчаяния, Холли услышала звук мотора джипа и почувствовала, как ее сердце заколотилось от волнения. Остановив себя, чтобы не выскочить из дома и не прыгнуть на Эйдана, как дикая обезьянка (это было бы полное безумие), Холли занялась приготовлением чая на кухне. Она обернулась, только когда почувствовала, что он стоит в нескольких футах позади нее.

– Доброе утро, – выдохнул он, зарываясь в ее волосы и целуя за ухом.

Холли сморщилась и захихикала, а чайная ложка загремела по стенкам кружки.

– Эта футболка на тебе смотрится гораздо лучше, чем на мне, – добавил он, меряя ее взглядом с ног до головы, а затем подцепил пальцем край футболки.

– Без трусиков? Ты пытаешься убить меня, женщина?

Он потянулся, чтобы поцеловать ее, и Холли позволила себе растаять на секунду. Но тут же осторожно отодвинулась, почувствовав маленький влажный нос на своей ноге. Щенок смотрел на них своими большими карими глазами, радостно помахивая коротеньким подобием хвоста.

– Она тебя помнит, – сказал Эйдан, поднимая щенка и вручая ее Холли. – Умненькая малышка.

Холли попыталась представить, как бы отреагировал Руперт, если бы она однажды заявилась со щенком, но быстро выбросила эту мысль из головы. Сейчас не лучшее время, чтобы думать о Руперте. С этим бардаком она разберется как-нибудь в другой раз.

Словно почувствовав ее внезапное смятение, Эйдан отошел и закончил приготовление чая.

– Ты занят сегодня? – спросила Холли. Ее голос звучал ужасно вежливо, и она сделала извиняющееся лицо, когда он посмотрел на нее. – В смысле… Ну…

Эйдан бросил ложку в раковину и рассмеялся, беря одновременно ее и щенка на руки.

– Я с удовольствием проведу день с вами, мисс Райт. Чем бы ты хотела заняться? Я слышал, в аквапарке довольно неплохо.

– Аквапарк? – Холли ошеломленно посмотрела на него. – Да ну! Я вообще-то думала… Ну, у меня есть одна идея. – Аккуратно поставив щенка на пол, она подобрала валявшиеся возле дивана шорты и надела их.

– Как думаешь, мы могли бы найти пляж? – спросила Холли. – Секретный пляж с карты? Это последнее место, где мы не побывали.

Эйдан пристально смотрел ей в глаза. Его ресницы были цвета корицы, а в глазах поблескивали крохотные золотые точечки.

– По крайней мере, можем попробовать.

Переодеваясь в чистую одежду у себя в доме, Холли почувствовала, как уже безумно соскучилась по Эйдану. Глупо – они расстались всего десять минут назад, – а внутри уже поселилась боль. Через окно ванной комнаты она слышала, что он вышел на улицу и объясняет Филану, что ему нужно остаться сегодня дома и присмотреть за щенком.

– Не смотри так на меня, балбес, – проворчал он. – Это важно, понятно?

Неужели правда, что она важна для этого мужчины? Глядя в зеркало, замерев со щеткой в волосах на месте, Холли не смогла удержаться от улыбки, наверное, так чувствуешь себя, когда выпрыгиваешь из самолета – страшно, но голова кружится от восторга.

Когда она через несколько минут забралась на переднее сиденье джипа, Эйдан сразу же положил свою крупную руку на ее бедро и наклонился, чтобы запечатлеть долгий поцелуй. «Как странно, – подумала Холли, – одновременно испытывать рядом с ним такое возбуждение и ощущать, словно они провели вместе всю жизнь». Со вчерашнего вечера они оба не говорили о Руперте.

– Поверить не могу, что даже луж не осталось, – сказала Холли, когда они спустились с горы и повернули налево, в обратную сторону от побережья. И действительно, несмотря на страшный ливень накануне, вокруг не осталось ни лужицы. Солнце, уже высоко поднявшееся, высушило все до последней капельки. Однако в воздухе появился новый аромат. Запах от растений стал еще сильнее, дождь смыл пыль, и все вокруг выглядело как будто четче и прозрачнее. Холли казалось, что она чуть не впервые видит все вокруг, и пыталась понять, из-за прошедшего дождя ли такой эффект или, может, чего-то другого.

– О чем задумалась? – улыбнулся Эйдан. Карта лежала на приборной панели, покачиваясь при движении машины. Он нахмурил лоб.

– Просто размышляла, насколько красиво это место, – ответила она, почти сказав правду.

– Пробирается под кожу, да? – Глазами он следил за дорогой, но сжал ее бедро чуть сильнее.

– Как же ужасно будет возвращаться в Лондон, – вылетело у нее, и она слишком поздно спохватилась, поняв, что ее слова означают их разлуку в том числе. Они еще не обсуждали, что будет дальше, и сейчас ей так хотелось поймать слова обратно, как бабочек в сачок, пока они не долетели до него.

Несколько миль Эйдан ехал молча. Он решил переждать неудобный момент. Холли сидела рядом и периодически косилась на него, пытаясь унять приступ паники, который поднимался в груди. Что, если она его спугнула? Что, если он подумал, что она лишь пользуется им? Но потом она все же овладела собой.

– Пляж находится около северо-западной точки острова, – заговорил Эйдан, взглянув на нарисованную карту. – Это логично – там много маленьких гротов, я не бывал там раньше. Думаю, это рядом с голубыми пещерами.

– Отлично. Как скажешь.

Она понимала, что ее слова звучат безжизненно, но не могла отделаться от мысли о том, что воткнула огромную булавку в их идеальный греческий пузырь. Как раз когда она принялась раздумывать, выпрыгнуть ей из джипа или не стоит, Эйдан крепко сжал ее руку.

– Хватит мучиться, женщина, – мягко сказал он. – Давай сейчас найдем этот пляж. Обо всем этом дерьме мы можем поговорить позже, хорошо?

Дорога до Корифи заняла у них еще час. За это время они проехали по крайней мере пятнадцать полей, провонявших навозом. По дороге Эйдан болтал, показывая на дома в горах и рассказывая ей о людях, которые там жили. Выяснилось, что, приехав сюда, Эйдан стал настоящим экспертом в козах и курах – главных животных Закинфа.

– Почему, ты думаешь, вся моя одежда в чертовых дырах? – смеялся он. – Козы едят все подряд, паршивцы. Никогда не поворачивайся спиной к козлу – вот мой бесплатный совет.

– Почему они так популярны здесь? – спросила Холли. Она изо всех сил пыталась найти что-нибудь привлекательное в этих неопрятных зубастых мордах, которые смотрели на нее из-за невысоких ограждений.

– Ну, их держат для молока и сыра, – осторожно начал Эйдан. – И мяса.

– Они их едят? – Холли вдруг стало стыдно, что она считала их уродливыми.

– Конечно, едят! – Эйдан выглядел довольным. – Это же не питомцы. Не как кошки и собаки.

– Так жалко их, – нахмурилась Холли, – они такие милые.

– Знаешь, они хотя бы хорошо проводят время, целыми днями в полях, гуляют и щиплют травку с товарищами, – поспорил Эйдан. – В Британии они наверняка прожили бы всю жизнь в каком-нибудь старом вонючем сарае.

Конечно, он был прав и однозначно очень убедителен.

– Ты очень сексуален, когда злишься, – сказала она, немедленно покраснев.

Эйдан не ответил, лишь одарил ее кривой улыбкой и продолжал вести машину. Холли старалась не думать о том, как ей хотелось, чтобы он бросил руль и утащил ее в ближайшее поле. Она была бы даже не против, если бы ее купальник при этом съел какой-нибудь голодный козел.

Эйдан припарковался на небольшом участке земли у края скалы и предложил продолжить поиски пешком и найти скалу, которая выглядела бы как собачья голова. Если карту нарисовали правильно, тропинка на тайный пляж должна быть недалеко отсюда.

Холли задержалась на несколько секунд, чтобы полюбоваться красивейшим пейзажем Корифи, и лишь после этого выбралась из джипа. Небо сегодня было настолько голубым, что казалось, можно почувствовать его вес. Странно, но в вышине почти не парило облаков, несмотря на вчерашний жуткий шторм, Холли увидела лишь несколько с тех пор, как они сюда приехали. Из-за этого все пространство вокруг казалось шире, словно глаз мог смотреть дальше и дальше, бесконечно. Лондон, наоборот, стал сжиматься в ее воображении. Это странно, учитывая, что он больше острова.

– Готова? – Эйдан обошел машину и подошел к ней.

За очками она не видела его глаз, но он улыбался. Это была очень легкая улыбка, лишь слегка приподнявшая уголки его широкого рта. Верхняя губа тоньше нижней, а дуга Купидона прорисована очень выразительно. Ей пришлось собрать всю свою волю, чтобы не потянуться к нему немедленно и не поцеловать. Но она не могла позволить себе помешать делу – миссия требовала выполнения.

Взявшись за руки, они прошли через небольшую деревушку, мимо окошек, утопающих в разноцветных растениях, и маленькой пекарни, из которой разливался в воздухе аромат теплого теста и сыра. Эйдан объяснил, что это одно из лучших мест на острове, где продают спанакопиту – греческий пирог с начинкой из феты и шпината. Он посмеялся над ней, когда она зажала рукой урчащий живот, и зашел в дом, чтобы купить им пару штук для привала на пляже.

Примерно через сотню метров они свернули с асфальтированной дороги, и Холли пошла за Эйданом по каменной тропинке к вершине скалы. Она видела верх крыльев ветряной мельницы над верхушками деревьев и, завернув за угол, не смогла сдержать возгласа изумления. Ветряная мельница стояла близко к краю скалы, у ее подножия разместилась маленькая деревянная таверна. Муку здесь уже не перемалывали, но впервые в жизни Холли увидела настоящую мельницу настолько близко.

– Это так круто, – пробормотала она, проводя ладонями по светло-серому камню.

– Да уж, впечатляет. – Эйдан рассмеялся над ее восторженным видом, притянул к себе и поцеловал в макушку.

– Посмотри. – Они обошли мельницу и подошли к самому краю скалы. От падения вниз прямо в море их отделял ветхий заборчик. – Отсюда видно все побережье, – показал Эйдан. – Я думаю, мы бы рассмотрели пляж, если бы он был здесь.

Вдвоем они перегнулись через ограду, насколько хватало смелости. Рост Эйдана давал ему хорошее преимущество.

– Думаю, там что-то есть, – сказал он. – Может быть, и нет, но, наверное, стоит взглянуть.

– Давай посмотрим. – Холли обрадовалась тому, что он пошел впереди по усыпанной камнями тропинке вдоль края скалы. На этом участке не было даже малейшего заграждения, так что Холли пришлось очень сильно сконцентрироваться на том, куда она ставит ноги.

Жара становилась все сильнее, пока они молча шли по тропинке. Желудок Холли громко урчал, и она печально думала о спанакопите, которую нес Эйдан.

– Вот, попей воды. – Эйдан достал большую бутылку воды из рюкзака и дал ей.

– Спасибо. – Она сделала большой глоток. – Как думаешь, сколько нам еще идти?

– Сложно сказать. – Эйдан поднял очки на лоб и прищурился, глядя на нее. – Я не вижу всего побережья отсюда. Но не переживай, мы не заблудимся.

Прямо из-под земли выскочила ящерица, и Холли подпрыгнула, прижимаясь к Эйдану, отчего целый камнепад отправился вниз с обрыва скалы.

– Так, спокойно. – Он положил твердую руку на ее спину. – Ты пойдешь впереди, чтобы я мог поймать тебя, когда ты в следующий раз устроишь скачки из-за крохотной ящерицы.

– Да пожалуйста. – Холли стряхнула его руку. – Полегче, мистер.

Еще десять минут они медленно и осторожно спускались. Растения с обеих сторон тропинки царапали их голые ноги, а вода давно закончилась. Уже начав сомневаться, что доживет до момента, когда можно будет попробовать спанакопиту, Холли повернулась и застыла на месте. Сердце ее подскочило к горлу.

Эйдан, смотревший в другую сторону, со всего размаху врезался в ее спину.

– Эй-эй! Что за остановка?

Холли пристально смотрела на что-то возле тропинки прямо перед ними.

– Тебе это не напоминает собачью голову? – прошептала она.

Камень оказался гораздо меньше изображенного на карте и доходил в высоту лишь до колен. На нем четко виднелся выступ в виде носа и две бороздки сверху, напоминавшие уши.

– Наверное, это он, – взволнованно произнес Эйдан. – Никогда не видел камня, более похожего на собачью голову.

Холли достала карту из заднего кармана и взглянула на грубый рисунок, сделанный мамой или Сандрой. Похоже, именно та форма.

– Давай! – Эйдан обошел ее и направился сквозь рощицу деревьев. – Это должно быть прямо здесь.

Холли осторожно пошла за ним, но почувствовала, что ноги начали трястись. Если это действительно тот пляж, что она там найдет? Почувствует ли что-нибудь? Что, если она там расплачется прямо перед Эйданом? Но факт оставался фактом – она хотела увидеть это место, ей нужно было его увидеть. Она не могла объяснить даже самой себе, но такой потребности никогда раньше еще не испытывала. За последние несколько дней в ее голове начал формироваться образ матери. Той, что была счастливой, загорелой, и беззаботной – полной противоположностью тощей, грязной куче, которую Холли обнаружила свисающей с кресла в тот день. Эта новая Дженни Райт была полна жизни и радости. Холли вдруг поняла, что может легко представить ее такой и что образ стал настолько ярким, что она почти удивляется, что мать не выскакивает им навстречу из-за дерева, пока они идут под гору.

Эйдан, возможно, поняв, как изменилось ее настроение, молча шел вперед, останавливаясь лишь для того, чтобы придержать ветки на пути Холли. Она почувствовала волну благодарности к нему за то, что он не мешал ее мыслям.

Они уже подходили к морю – Холли поняла это скорее по звуку. Уже чувствовалась соль в воздухе, а легкий бриз раздувал сухую траву. Эйдан раздвинул очередную особо густую листву, и внезапно оно возникло перед ними. Несколько секунд Холли просто смотрела, словно впечатывая в память белые камни скругленного пляжа и глубокую синеву моря, мягко выплескивающегося на берег…

– Думаешь, это он? – Эйдан мягко положил руку на ее ладонь.

Холли не смогла ответить сразу. Ее уверенность в том, что перед ними именно тот пляж, чуть не заставил ее разрыдаться.

– Я знаю, что это он, – выдавила она наконец. – Не спрашивай меня откуда, но я знаю.