Глава 13

Совсем короткое расстояние разделяло Волимес и Наваджо, где над пляжем находилась смотровая площадка «Затонувший корабль». Несмотря на то что это место стало точкой притяжения туристов, греки не стали на этом наживаться, сооружая магазины на краю живописной скалы. Единственное, что здесь было, кроме большой парковки, заполненной туристическими автобусами, квадроциклами и арендованными машинами, – это передвижной киоск с продуктами и несколько ненадежных туалетов, поставленных внутри маленьких лачужек.

Они приехали одновременно с автобусом немецких туристов, и Эйдан предложил подождать в машине, пока берег не освободится. Время приближалось к одиннадцати, и утренние облака давно истаяли под лучами солнца. Холли опиралась голой рукой на дверь джипа и обмахивала себя сложенной картой, как веером. Воздух был наполнен чудесным ароматом растущих вокруг сосен, и она все еще чувствовала вкус сырного завтрака. Эйдан тем временем задумчиво счищал с зубов остатки шпината – последствия его омлета с зеленью.

– Ты только посмотри на нее! – воскликнул он, хлопнув Холли по руке, когда мимо прошла молодая женщина в туфлях на высокой платформе и в купальнике со стрингами. Ее ягодицы были настолько круглыми и коричневыми, что походили на только что упавший конский каштан.

– Ну ничего себе! – Холли прижала руку ко рту, чтобы женщина не услышала ее смех. – Смелая.

– По-твоему, смелая, а по-моему, просто дура, – ответил Эйдан, даже не пытаясь говорить тише. Молодая женщина слегка повернула голову в их сторону, но Холли показалось, что она больше польщена, чем смущена.

– Я имею в виду, – продолжал Эйдан, – что я совсем не против, чтобы девушки демонстрировали свои достоинства, но для этого должно быть подходящее время и место. Возможно, более укромное?

Мысль о голом заде в укромном месте с Эйданом заставила Холли покраснеть до самой макушки, и она быстро сменила тему.

– Давай, мистер экскурсовод, расскажи мне, что мы увидим. Что это за затонувший корабль?

Эйдан придал голосу официальность, от чего оба захихикали.

– Известный как «Бухта контрабандистов», этот пляж стал домом корабля контрабандистов, затонувшего еще в конце семидесятых, – поведал он. – Благодаря известняковым скалам в этой части острова море вокруг бухты кристально чистое.

– Очень полезная информация, – сказала Холли, все еще посмеиваясь над его забавно звучащим голосом.

– Вообще-то, я не был здесь тысячу лет, – сказал он, поворачиваясь к ней. – Моя бывшая любила приезжать сюда на пикник весной, когда туристов еще не так много. Мне кажется, с тех пор как она уехала, я больше и не приезжал.

Холли хотела спросить, почему они расстались, но не могла набраться смелости. Вместо этого она отвернулась и протянула руку назад, чтобы погладить Филана, который тихо похрапывал, приоткрыв один глаз.

– Чудик, – сказал Эйдан, убирая руку с руля и потрепав пса по голове.

Случайно столкнувшись пальцами с ладонью Эйдана, Холли почувствовала щекочущий воображение ручеек эйфории, который протек через кисть по руке и быстро исчез.

– Пошли, – сказал Эйдан, сняв напряжение от чего-то, происходившего между ними. – Девушка в стрингах вернулась в автобус. Думаю, берег чист.

Холли видела огромное количество фотографий пляжа затонувшего корабля до того, как приехала на остров, но ни одна из них не смогла подготовить ее к тому потрясающему виду, который открывался, когда смотришь прямо на него. Со своего места на узкой смотровой площадке, про которую Эйдан бодро сообщил, что она «не меньше ста метров над морем», сам затонувший корабль выглядел довольно маленьким, чтобы как следует рассмотреть его. Корабль наполовину утонул в бухте с белым морским песком, окруженной полукругом меловых скал. Блестящая ярко-голубая вода была словно усеяна маленькими лодочками и еще более мелкими фигурками людей.

– А есть спуск вниз? – спросила она Эйдана. Он стоял так близко позади нее, что она чувствовала его теплое дыхание на своей шее, и, несмотря на жару позднего утра, волосы на руках у нее встали дыбом.

– Не отсюда, – покачал он головой. – На пляж можно попасть только на лодке, и только в те дни, когда море совсем спокойное. Как видишь, многие пользуются случаем сегодня.

– Просто потрясающе, – выдохнула Холли. – Вода выглядит ненастоящей, словно кто-то налил бирюзовой краски с одной из этих лодок.

– Моя мама говорила то же самое, – улыбнулся Эйдан. – Она здесь рисовала, конечно же. Это она впервые привезла меня сюда.

Пикники с девушкой, путешествия с мамой – определенно у Эйдана немало воспоминаний об этом месте. Теперь и у нее тоже благодаря ему. Вообще-то, поправила она себя, это больше связано с Дженни и Сандрой. Они отметили это место на своей карте, в конце концов. Сандра хотела, чтобы она нашла его и нашла способ сюда попасть. Понимание того, что она смотрит на место, которым наверняка любовались ее мама и Сандра, внезапно наполнило ее глаза слезами. Неземной красоты вид, открывавшийся отсюда, делал этот факт только более трагичным. Как бы ей хотелось приехать сюда с Дженни, может быть, в одно из путешествий, которые мама все время обещала ей! Она была так рада, что приехала сюда сегодня, но ее также переполняло ощущение одиночества. Она подумала, что, возможно, и Эйдан, притихший за ее спиной, глядя на невероятный вид, думает о том же.

Не совсем понимая, что она делает, Холли наклонилась назад так, что ее затылок оперся на его грудь. Ей сейчас требовалась его поддержка, и она чувствовала, что он ждал того же от нее. Они стояли не шевелясь несколько минут. Холли слышала только шум далекого моря и легкое бормотание и разговоры с парковки. Она могла бы счастливо провести здесь целый день, но вскоре площадка начала заполняться потными туристами, и Эйдан медленно повел ее прочь.

Филан, который терпеливо ждал в ближайшем теньке, приветствовал их брызгами слюны и срочно упал на спину, чтобы Холли могла пощекотать его живот.

– Я смотрю, вы подружились, – рассмеялся Эйдан, взяв у Холли телефон, чтобы сделать фотографию. Он вернулся к своей простой шутливой манере, и Холли была очень ему благодарна. В глубине ее живота начало пузыриться чувство, с которым она определенно не была готова иметь дело. Если бы только она могла перевернуться на спину, как Филан… Уехав из Наваджо, Эйдан повез Холли на восток через весь остров в место под названием Микро Нисси. Крошечная прибрежная деревня приветствовала их прекрасным пляжем с мелкой галькой и целой кучей баров, которые все были обращены к морю. Дженни и Сандра нарисовали около этого места несколько кружек пива и непригодные для плавания лодки.

Холли, пропылившаяся после путешествия, ощутила потребность отойти от Эйдана на безопасное расстояние, положила полотенце на камень и вошла в прозрачную тихую воду. Филан сел сторожить ее сумку, пока Эйдан перебирал камешки и беседовал с мужчиной, распутывавшим сети на берегу. Его лодка называлась «Мария» – увидела Холли.

Она почувствовала, что начинает понимать Сандру все больше и больше, с каждым часом, проведенным на острове. Однако тем сильнее становилась боль от того, что они никогда не встречались. Ей пришло в голову, что можно спросить Эйдана, может быть, он знает, что послужило причиной ссоры между Сандрой и мамой, но, наверное, он бы уже давно сказал, если бы знал? Он ведет себя как довольно открытый парень, так что вряд ли бы он держал в секрете такие вещи.

Ее поразило, насколько открыто он рассказывал о своих сложных отношениях с матерью. В какой-то степени она ему даже завидовала, что он может так спокойно относиться ко всему этому, но, с другой стороны, подобная откровенность ее пугала. Она потратила столько лет, прячась за альтернативное прошлое, которое создала сама, что сейчас разрушать эти стены казалось противоестественным, если не сказать приводящим в ужас. Однако она несколько раз уж чуть не рассказала Эйдану о своих отношениях с матерью. Что же в нем такого, что ей настолько хотелось поделиться с ним? И будет ли это справедливо по отношению к Руперту, если ты так поступишь? – шептал голосок внутри нее. Конечно, это ему она должна была открыться, но сможет ли она когда-нибудь честно рассказать ему о себе? Размышляя над этим, Холли посмотрела на свои ноги под водой. Крохотная рыбка подплыла для исследования и теперь обкусывала загрубевшую кожу с пятки. «Люди платят целое состояние за педикюр рыбками в Лондоне, – подумала Холли. – А я здесь, в этом красивом, тихом месте, делаю его абсолютно бесплатно».

Ее отвлекли несколько пришвартованных к берегу небольших лодок, мягко качающихся на волнах. Они были разных форм, цветов, размеров и степени неисправности, и Холли подумала, что мама и Сандра, скорее всего, плавали на одной из них. Должна быть причина, по которой все это место разрисовано на карте лодками. Возможно, Эйдан знал кого-то, кто мог бы взять их покататься? Холли никогда не плавала на лодке по-настоящему. То путешествие, которое они с Рупертом совершили по реке до Кембриджа, не считается. Это никак не могло сравниться с выходом в открытое море.

Перевернувшись на живот на мелководье, она смотрела, как Филан улегся в тени лодки. Эйдан все еще разговаривал с рыбаком, тот стоял спиной. Оба они довольно часто оборачивались в ее сторону. Мужчина был бородат и Холли показался смутно знакомым, но, наверное, просто у всех греков определенного возраста одинаковая поросль на лице. Мужчина с потрепанной сумкой на поясе был одет в видавшую виды рубашку. «„Мода“ определенно не беспокоила местных», – подумала Холли. И несмотря на свою работу во «Флэше», ей это нравилось. Здесь властвовали более важные вещи, такие, как работа, семья и просто наслаждение жизнью. В конце концов, здесь сложно ею не наслаждаться.

– Холли!

Подняв глаза, она увидела, как Эйдан идет к ней по пляжу. Она почувствовала себя виноватой из-за того, что с удовольствием смотрела, как футболка облегала его торс. Он поднял ее полотенце и вежливо держал его, пока она медленно пробиралась по камням. Сложно выглядеть как леди, когда при каждом шаге ноги больно натыкаются на булыжники.

– Готова к холодному пиву? – спросил он, не думая отворачиваться, пока она вытиралась.

– Да, спасибо, – ответила она, подумав о рисунке с кружками пива на карте. Она улыбнулась Эйдану, немного сощурившись, потому что солнце светило прямо из-за его уха.

Взяв ее за руку, словно это самая естественная вещь в мире, Эйдан повел ее через пляж и прямо через дорогу в бар. Холли надела шорты и майку, но купальник тут же намочил шорты и футболку на груди.

– Может, просто снимешь его? – предложил Эйдан, глядя на ее грудь со знанием дела. Такой взгляд мог быть понят только как предложение. И вот снова этот электрический разряд между ними… Холли шлепнула его по руке, изобразив гнев. Солнце высушило соленую воду на ее лице, и она чувствовала, как кожу стянуло, пока потягивала «Миф». Она скинула обувь, чтобы босые ноги могли касаться барного стула, на котором сидела. Она чувствовала себя чистой, свободной, и ей было очень вкусно.

– Ты правда собираешься продавать дом?

Эйдану не удалось замаскировать обвиняющей интонации, и Холли тяжело вздохнула, перед тем как ответить.

– Думаю, так будет лучше, – сказала она, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Я чувствую себя странно в качестве его хозяйки. Я говорила уже, что никогда не видела Сандру.

– Но она точно хотела, чтобы он был твоим, – настоял он. – Она была твоей тетей, неважно, встречались вы или нет.

Конечно, он прав, но перед приездом сюда Холли пообещала себе и Руперту, что приведет дом в порядок и продаст его. Всю свою жизнь она старалась идти вперед, а здесь у нее возникло ощущение, что ее затягивает в прошлое по самые уши. Сейчас она не понимала, стоит ли ей схватиться за что-то устойчивое, пока это чувство не пройдет, или просто позволить, чтобы все шло само собой, как идет.

– Это сложно, – сказала она, пытаясь вложить в два слова все, чего не могла объяснить. – Моя жизнь – в Лондоне, и мне не нужен дом в Греции.

– Это самое безумное из того, что я когда-либо слышал. – Эйдан даже хлопнул себя по ноге. – Любой человек в мире был бы счастлив, если бы ему подарили дом в таком месте, как это.

– Я не такая, как все.

Электрический разряд, возникший между ними, все еще не исчез, но быстро сменился с флирта на раздражение. Эйдан почувствовал изменение в настроении Холли и сделал паузу, отпив пива и недоуменно глядя на нее.

– Послушай, извини, – в итоге произнес он. – Это правда не мое дело, что ты сделаешь с собственным домом.

– Спасибо. – Холли почувствовала облегчение.

– Просто я знаю, как Сандра хотела, чтобы он был твоим, – продолжил он.

Холли раздраженно отхлебнула пива и в итоге пролила большую часть на свой топ.

Почему Эйдан пытается заставить ее почувствовать себя виноватой? Неужели он не понимает, насколько ей трудно и так?

– Что она говорила обо мне?

Если Эйдан хочет поиграть в эту игру, она заставит его тоже немного пошевелиться.

– Ничего, только то, что у нее осталась ты и дом. – Холли показалось, что он хитрит.

– Она должна была говорить что-то еще, – не сдавалась она. – Ну, давай.

– Еще пива? – Эйдан поднял руку в сторону бара.

– Да перестань менять тему. – Холли начинала закипать, ей пришлось глубоко вздохнуть, чтобы утихомирить первую волну злости, поднимавшуюся в груди. Эйдан ответил ей такой расслабленной улыбкой, что она не смогла не улыбнуться в ответ. Черт побери, он безумно ее раздражал.

Официант, который принес напитки – еще одно пиво для Холли и бутылку воды для Эйдана, – выглядел лет на восемьдесят. Его крючковатые руки тряслись, когда он держал поднос, а на щеках темнели большие пигментные пятна. На нем была черная футболка без рукавов, из горловины выступали густые седые кудрявые волосы, а его ноги были босыми.

Эйдан поблагодарил его за напитки, потом кивнул Холли.

– Это Йоргос, – сказал он. – Он знал твою тетю Сандру.

Йоргос распрямил шею и уставился на Холли, как дружелюбный гриф. Его глаза слегка прояснились; яркого голубого цвета, они казались прозрачными, как море в Порто Лимнионас. Повернувшись к Эйдану, он начал быстро говорить по-гречески, иногда делая паузы, чтобы дать ему возможность перевести его слова для Холли.

– Он говорит, что твоя тетя была очень красивой, но ты еще красивее, – сказал Эйдан. – Она шила свадебное платье для его внучки десять лет назад, и это был самый счастливый день в его жизни.

Холли почувствовала прилив гордости и широко улыбнулась Йоргосу.

– Он хочет знать, замужем ли ты, – добавил Эйдан. Холли покачала головой.

Старик что-то сказал Эйдану, оба рассмеялись, но Холли осталась без перевода. Еще десять минут они слушали истории про Сандру от Йоргоса. Она знал ее с тех пор, как она первый раз приехала на остров со своими родителями, а подружились они, когда она вернулась после их смерти. Он помнил маму Холли тоже, и подчеркивал, что она была такой красивой и такой беспечной. Когда Холли попросила Эйдана сказать ему, что мама умерла, он искренне огорчился, протянул руку через стол и пожал ее руку.

– Твоя мама была особенной женщиной, – сказал Эйдан, когда Йоргос расцеловал их обоих в щеки и скрылся внутри бара.

– Это точно, – ответила Холли, не пытаясь скрыть презрения в голосе.

– Ты не говорила, как она умерла, – осторожно заметил Эйдан.

– Автомобильная катастрофа, – быстро ответила Холли. Это была такая очевидная ложь, но в любом случае правда гораздо более печальна.

Эйдан сидел молча несколько секунд, потом показал на пустую бутылку пива:

– Еще одну в дорогу?

Холли знала, что он ей не поверил. Он понял, что она соврала, так же ясно, как то, что небо голубое. Однако она была благодарна ему за то, что он не стал выводить ее на чистую воду. Она не могла отделаться от чувства вины. В конце концов, он абсолютно честно рассказал ей о своей матери, но она пока не чувствовала ответной готовности к откровенности.

Многие годы правда оставалась похороненной. Она даже не знала, как будет произносить эти слова, не говоря уж о том, что почувствует. Эйдан уже считал ее сумасшедшей, и внутренний голосок шептал: «Ты же не хочешь спугнуть его, правда?»

Эйдан молчал всю дорогу обратно в Литакию. Он погрузился в свои мысли, а Холли вообще никогда не любила светские разговоры. Вместо этого она смотрела, как меняется ландшафт, ее взгляд уходил дальше и дальше, к бесконечной синеве моря. Она уехала из дома всего несколько дней назад, но в какой-то степени ей казалось, что она всегда жила здесь. Возможно, потому что часть ее всегда оставалась здесь – ее тетя. Может быть, поэтому она захотела, чтобы Холли приехала и увидела остров сама? Боялась, что, когда она умрет, это место останется заброшенным?

День получился длинным, и мысли, бурлящие в голове Холли, начали выматывать ее. Она облегченно вздохнула, когда они завернули за угол и поехали на верх горы к своим домам. Впервые за очень долгое время она не могла дождаться, чтобы лечь в кровать и закрыть глаза. Она знала наверняка, что не придется долго ждать, пока сон навалится и унесет ее прочь.

Эйдан сначала открыл дверь Филану, потом подошел к двери Холли, и на секунду их глаза встретились через окно джипа.

– Мне завтра нужно провести утро в клинике, – сказал он ей, когда она выбралась на дорожку. – Но я подумал, может быть, доедем до Кери после обеда?

Холли сверилась с картой. Кери был не очень далеко, и кто-то (почему-то в этот раз ей показалось, что это была мама) написал «красавчик бармен в „Океане“» большими размашистыми буквами.

Эйдан взглянул на карту и усмехнулся:

– Красавчика бармена обещать не могу, но «Океан» все еще там. Мы могли бы там пообедать, если ты непротив.

Холли кивнула.

– Я бы этого очень хотела.

Они шли по тропинке в тишине, рядом бежал верный Филан, и Холли почувствовала успокаивающий запах лимонных и инжирных деревьев. В тот момент она поняла, что все хорошо.

– Спокойной ночи, Холли, – мягко сказал Эйдан и ушел.

[Открытка 6]

Пятница, 4 января 1991 г.

Дорогая Сэнди-пэнди!

Как ты видишь на обратной стороне открытки, мы вернулись в Англию. Очень странное ощущение – быть здесь после стольких лет. Здесь холодно, как на полюсе. Но есть хорошая новость – я встретила мужчину, и я правда думаю, что теперь все будет по-другому. Его зовут Саймон, и у него прекрасные черно-белые волосы. Я зову его Барсук, и Холли это кажется очень смешным. Он очень хорошо с ней ладит. Мы познакомились перед Рождеством на Шри-Ланке, и он пригласил нас с Холли жить у него. Представь только! Я осела! Я думала, что этот день никогда не случится. Я написала свой новый адрес в углу, поэтому, пожалуйста, напиши мне, что у тебя нового. Я думаю о тебе каждый день.

Дженни Медвежонок