Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Любезный сенсей,
Наконец я закончил эту пьесу.
Множество событий реальной жизни переплелись с сюжетом, и поэтому, когда я писал ее, иногда было не разобраться, то ли это протокол, отражающий действительное положение дел, то ли что-то новое, вымышленное. Завершил я ее всего за пять дней. Как спешащему выложить все ребенку, хотелось сообщить главе семьи всё, что я видел и до чего додумался. Уже за пятьдесят, а веду себя как дитя, вразрез с общепринятым, но ощущение было действительно такое.
Эта пьеса должна была стать органичным компонентом тетушкиной истории, происходящее в пьесе хоть и не имело места в реальной жизни, но происходило у меня в душе. Поэтому я и считаю ее достоверной.
Сенсей, раньше я считал, что написание произведения может стать способом искупления вины. Но по завершении пьесы чувство вины не только не ослабло, а, наоборот, навалилось еще тяжелее. Смерть Ван Жэньмэй и ребенка в ее утробе – конечно, и моего ребенка тоже; хоть я и мог оправдать ее самыми различными доводами, переложить ответственность за нее на тетушку, на армию, на Юань Сая, даже на саму Ван Жэньмэй – пару десятков лет назад я так и поступил, но теперь я яснее, чем когда бы то ни было, понимал, что единственный виновник этого несчастья – я сам. Это я ради так называемой «перспективы на будущее» вверг Ван Жэньмэй и матушку в ад. Я вообразил себе, что ребенок, рожденный Чэнь Мэй, – перерождение того, безвременно погибшего младенца, но это самоуспокоение. Почти такое же, как у тетушки с ее глиняными куклами. Каждый ребенок уникален, его нельзя кем-то заменить. Неужели так никогда и не отмыть руки, запачканные в крови? Неужели душе никогда не освободиться от пут вины?
Жду Вашего ответа, сенсей.
Кэдоу
3 июня 2009 года
Тетушка – пенсионерка, бывший врач-гинеколог, семьдесят с лишним лет
Кэдоу – драматург, племянник тетушки, за пятьдесят лет
Львенок – в прошлом помощница тетушки, жена Кэдоу, пятьдесят с лишним лет
Чэнь Мэй – суррогатная мать, двадцать с небольшим. Уцелев при пожаре, осталась с изуродованным лицом
Чэнь Би – отец Чэнь Мэй, одноклассник Кэдоу. Уличный бродяга, за пятьдесят лет
Юань Сай – одноклассник Кэдоу, директор компании по разведению лягушек-быков, тайный управляющий «компании по суррогатному материнству». Пятьдесят с лишним лет
Двоюродный брат – младший двоюродный брат Кэдоу по имени Цзинь Сю, подчиненный Юань Сая, сорок с небольшим лет
Ли Шоу – одноклассник Кэдоу, владелец ресторана. Пятьдесят с лишним лет
Начальник полицейского участка – офицер полиции, сорок с лишним лет
Сяо Вэй – женщина – офицер полиции, недавняя выпускница полицейской академии, двадцать с лишним лет
Мастер Хао – народный умелец, мастер лепки из глины, муж тетушки
Цинь Хэ – народный умелец, мастер лепки из глины, тетушкин поклонник
Лю Гуйфан – одноклассница Кэдоу, директор гостевого дома уездного правительства
Гао Мэнцзю – начальник уезда Гаоми во времена Китайской Республики
Служители ямыня
Два охранника больницы
Два человека в черном с закрытыми лицами
Операторы с телестудии, женщина-репортер и другие
Китайско-американский совместный центр по уходу за матерью и ребенком Цзябао. Большие роскошные ворота, смахивает на правительственное учреждение. С левой стороны от входа на отделанной мрамором тумбе – вывеска Центра.
Справа от ворот установлен большой рекламный щит с сотнями самых разных фотографий младенцев.
Слева от ворот стоит навытяжку охранник в серой форме. Он следит за въезжающими и выезжающими роскошными автомобилями и отдает честь. Из-за чрезмерного старания его движения выглядят потешными.
На небосводе сверкает большая луна. Из-за кулис доносятся взрывы хлопушек, время от времени небо озаряет фейерверк.
Охранник достает из кармана мобильный телефон, прочитывает эсэмэс-сообщение и невольно прыскает от смеха.
Из глубины двора незаметно выскальзывает начальник смены.
Начальник смены (подкравшись к охраннику сзади, вполголоса строго выговаривает). Что за смех, постовой Ли?! (Почувствовав, что под ногами что-то скачет.) Ой, что за сезон нынче, откуда столько этих лягушат?! Чего смеешься?
Охранник (испуганно засуетившись, торопливо вытягивается в струнку). Разрешите доложить, начальник, земля нагрелась, парниковый эффект, смеяться не о чем…
Начальник смены. Чего же смеешься, если смеяться не о чем? (Стряхивает с ноги лягушку.) Да что это за напасть такая? Неужто опять землетрясение? Чего смеешься, я спрашиваю?
Охранник (оглядывается по сторонам и, убедившись, что никого нет, хихикает). Начальник, тут такая забавная история…
Начальник смены. Я же говорил, на посту не разрешается посылать эсэмэски!
Охранник. Разрешите доложить, начальник, сообщений не посылал, только просмотрел несколько.
Начальник смены. Не все ли равно? Вот поймал бы тебя начальник отдела Лю, точно бы вылетел с работы.
Охранник. Вылетел и вылетел бы, все равно здесь работать не собираюсь, у меня муж двоюродной тетки – управляющий компании по разведению лягушек-быков, мать уже с теткой говорила, чтобы та замолвила словцо мужу и тот взял бы меня к себе на работу…
Начальник смены (нетерпеливо). Ладно, ладно, совсем голову задурил своей родней. Если можешь к мужу двоюродной тетки переметнуться, конечно, чего тебе бояться потерять работу. А я на этой работе на хлеб зарабатываю! Так что во время дежурства и получать сообщения, и отвечать на звонки – ничего этого не разрешается!
Охранник (вытянувшись). Так точно, начальник!
Начальник смены. Смотри у меня!
Охранник (вытянувшись). Так точно, начальник! (Не сдержавшись, хихикает.)
Начальник смены. Ты, паршивец, видать, сучьей мочи напился, мечтаешь на богатенькой жениться, что ли? А ну выкладывай, чего смеешься?
Охранник. Да не смеюсь я совсем…
Начальник смены (протягивая правую руку). Давай сюда!
Охранник. Что давать?
Начальник смены. Еще спрашиваешь? Мобильник!
Охранник. Начальник, точно не буду смотреть, хорошо?
Начальник смены. Горазд ты языком трепать! Ну даешь, нет? Нет, так я пошел докладывать начальнику Лю.
Охранник. Начальник, любовь у меня, без мобильника ну никак…
Начальник смены. Когда у твоего отца любовь была, простых телефонов и то не было, как он, по-твоему, твоей матери добился, а? Быстро давай!
Охранник (нехотя протягивая телефон). Я и не хотел смеяться, это эсэмэска такая смешная.
Начальник смены (возится с телефоном). А ну посмотрим, от какого сообщения ты так расхихикался… Чтобы вырастить первоклассного бегуна на короткие дистанции, госкомитет по делам физкультуры и спорта дал указание поженить чемпиона в беге на сто метров Цянь Бао и выдающуюся бегунью на длинные дистанции Цзинь Лу. Когда Цзинь Лу пришло время рожать, ее отвезли в больницу. Цянь Бао спрашивает врача: «Кого родила моя жена?» Тот отвечает: «Не разглядел, ребенок как родился, тут же убежал, и след простыл…» Так, значит, у тебя эта допотопная история стоит того, чтобы над ней смеяться? Заруби-ка себе на носу то, что я скажу. (Вынув свой телефон, начальник смены собрался было посмотреть свои входящие, но опомнился и сунул оба телефона – свой и охранника в карман.) Нынче Праздник середины осени, начальник Лю сказал, что в праздники нужно быть еще более бдительными!
Охранник (протягивая руку, с просящим видом). Мой мобильник!
Начальник смены. Пока не получишь, после смены верну.
Охранник (умоляюще). Начальник, праздник ведь, все собираются в семейном кругу, в каждом доме веселое гулянье, едят лунные пряники, запускают хлопушки, любуются луной, встречаются с любимыми, а я торчу здесь, как последний холостяк, даже такой маленькой радости, как послать подруге сообщение, меня лишаете.
Начальник смены. Хватит болтать, неси службу как следует. Чтобы смотреть во все стороны и ушки на макушке, всех подозрительных лиц задерживать перед воротами…
Охранник. Да ладно, слушайте больше этого главаря Лю с его сказками, кто в такой праздник здесь появится, бандиты и воры тоже празднуют!
Начальник смены. А ну, посерьезнее давай! Это что тебе, шуточки? (Вполголоса, таинственно.) Как раз в ночь на Новый год банда террористов ворвалась (голос становится невнятным) в родильный дом, захватила восемь младенцев и сделала их заложниками…
Охранник (уже серьезнее). Ого…
Начальник смены (таинственно). А знаешь, чья «вторая мамашка» ожидает родов сейчас в нашем Центре?
Охранник внимательно прислушивается.
Начальник смены (таинственно, вполголоса). Теперь понятно? И запомни: тот черный «мерс» и зеленый «BMW» – его тачки. Чтобы стоял по стойке «смирно», честь отдавал и провожал глазами, никаких небрежностей не допускать!
Охранник. Так точно, начальник! (Протягивая руку.) А теперь можете дать мне мобильник?
Начальник смены. Нет, ничего не выйдет, сегодня такой день славный, не только у супруги управляющего Цзиня есть возможность, но и у невестки секретаря Суна предполагаемый срок тоже сегодня вечером, черный «Ауди» A6 номер 08858, так что смотри у меня во все глаза!
Охранник (недовольно). Вот ведь щенки, нашли время, когда появляться на свет! Моя подруга говорит, что луна сегодня вечером самая большая и самая круглая за последние пятьдесят лет. (Поднимает голову и смотрит на луну.) «В какое время будет вновь чиста-светла луна? – спросил я синий небосвод за чаркою вина…»
Начальник смены (с ехидством). Не интеллигентничай! Учился-учился, много чего выучил, зачем тогда было в охранники идти? (Насторожившись.) Это еще что такое?
На сцене появляется Чэнь Мэй. Она в черном халате, лицо закрыто черной вуалью, в руке маленький свитер красного цвета.
Чэнь Мэй (пошатываясь, будто пьяная). Дитя мое… Дитя мое… Где же ты? Мама пришла за тобой, где ты прячешься…
Охранник. Опять эта ненормальная.
Начальник смены. Прогони ее!
Охранник (стоя навытяжку). Не могу самовольно оставить пост!
Начальник смены. Я приказываю тебе прогнать ее!
Охранник. Я на посту!
Начальник смены. Зона твоей ответственности – пятьдесят метров по обе стороны ворот!
Охранник. При возникновении у ворот подозрительной ситуации охранники у ворот должны оставаться на посту, принять меры против проникновения подозрительных элементов в ворота, а также немедленно доложить начальнику смены. (Снимает с пояса портативную рацию.) Начальник смены, докладываю. У рекламного щита справа от ворот обнаружен подозрительный элемент, прошу срочно прислать подкрепление!
Начальник смены. Мать твою, паршивец!
Освещение сосредоточивается перед рекламным щитом.
Чэнь Мэй (указывая на фотографии младенцев на рекламном щите). Деточка, дитя мое, мама зовет тебя, слышишь? Ты с мамой в прятки играешь, спрятался и не видишь маму? Шалун, сокровище мое, выходи быстрей, мама тебя молочком покормит, а если не выйдешь, мамино молочко маленький песик заберет… (Указывает на одного из младенцев на щите.) Хочешь моего молочка? Нет, тебе не дам, ты не мой ребеночек. У моего двойное веко, глазки большие, а у тебя прищуренные… Ты тоже хочешь поесть моего молочка, но ты тоже не мой. У моего щечки розовые, как яблочки, а у тебя кожа желтая… Ты тем более не мой, мой ребеночек – мальчик, шалун с большим животиком, а ты, ясное дело, девочка, девчонки не ценятся… (Словно очнувшись.) За мальчиков дают пятьдесят тысяч, а за девочек всего тридцать! Ну и сволочи же вы, мальчиков цените, а девочек нет, феодализм какой-то, ваши матери разве не женщины? Ваши бабушки разве не женщины? Все хотят рожать мальчиков и не рожать девочек, разве этому миру не конец? Все вы, высокие чиновники, высоколобые интеллигенты, великие светила с учеными степенями – ну как вы не понимаете даже таких простых истин?.. Вот как, ты говоришь, что ты мой? Ты, зайчонок, унюхал запах моего молочка, ты такой прожорливый? (Шевелит ноздрями.) Надуть меня хочешь, зайчонок, и не мечтай! Я тебе вот что скажу, мне хоть черной тряпкой глаза завяжи, я своего ребеночка по нюху среди тысячи других детей найду. Разве мама тебе не говорила? У каждого ребенка свой неповторимый запах! Хочешь молока – поищи свою маму. Ну да, у вас, детей богатеньких, не мать, а кормилица, и вы не материнское молоко пьете, а сосете кормилицу… Что? У твоей кормилицы нет молока? Какая же это тогда кормилица? Вот вы каждый день твердите – прогресс, прогресс, а по мне так вы – деградация. Дошли до того, что детей рожаете не через родовые пути, а грудь не выделяет молока. То, что вы должны делать сами, за вас делают коровы и козы. От ребенка, вскормленного коровьим молоком, коровой и воняет, от тех, кого кормили козьим молоком, несет козлятиной, и лишь у сосавших материнскую грудь запах человека. Хотите купить за деньги мое молоко? Даже не мечтайте, за гору золота не продам. Мое молоко останется для моего ребенка… Деточка, ну иди же ко мне быстрей… Не придешь, так мамино молочко все эти дети выпьют, глянь только, как жадно смотрят, ротики разевают. Голодные все, их матери молоко продали, чтобы накупить косметики для лица, духов для тела. Никакие они не добрые мамы, только и заботятся о своей паршивой красоте, им наплевать на здоровье детей… Деточка дорогой, иди ко мне быстрей…
Начальник смены (становится навытяжку и козыряет). Дама, здесь Центр матери и ребенка, роженицам и детям необходим покой, поэтому прошу вас немедленно удалиться отсюда, здесь шуметь нельзя!
Чэнь Мэй. Ты кто такой? Что ты здесь делаешь?
Начальник смены. Я – охранник!
Чэнь Мэй. А что делают охранники?
Начальник смены. Поддерживают общественный порядок, обеспечивают безопасность учреждений, учебных заведений, производственных организаций, почтовых отделений, банков, предприятий торговли, гостиниц, вокзалов и так далее.
Чэнь Мэй. Я узнала тебя! (Дико хохочет.) Я узнала тебя, ты телохранитель Юань Сая, народ еще вас всех цепными псами называет!
Начальник смены. Как ты смеешь оскорблять наше достоинство! Не будь нас, в обществе все пошло бы вверх дном!
Чэнь Мэй. Вот ты и забрал моего ребенка! Хоть ты и без белого халата и без маски, я все равно тебя узнала!
Начальник смены (в страхе). Дама, вы должны отвечать за свои слова, смотрите, как бы я не подал на вас в суд за клевету!
Чэнь Мэй. Думаешь, переоделся, и я тебя не узнаю?! Считаешь, надел форму охранника и стал хорошим?! Пес ты, Юань Саем выкормленный. Вань Синь, эта ведьма старая, моего ребенка приняла, только одним глазком мне взглянуть на него и позволила… (Страдальчески.) Нет… Даже одним глазком взглянуть не позволила… Они мне белой занавеской лицо отгородили, я хотела глянуть на своего ребеночка хоть одним глазком, но они даже этого не позволили и тут же его забрали… Но я слышала плач своего ребенка, он плакал, звал меня, он тоже хотел увидеть меня, разве есть в Поднебесной дети, которые не хотят увидеть свою мать? Но они схватили его и унесли. Я знаю, он голоден, он хочет молочка, вы же все знаете, насколько ценно для ребенка первое материнское молоко. Думаете, раз у меня культурный уровень низкий, то я ничего в этих делах не понимаю, нет, я все понимаю. У меня все самое лучшее, что есть в теле, пошло в грудь, даже кальций из костей, жир из костного мозга, белок из крови, витамины из плоти – все там сконцентрировалось. Попей мой ребенок моего молока, и он смог бы не простужаться, у него не было бы поноса, он бы не температурил, быстро рос, вырос бы здоровым, талантливым. А вы даже глотка молока моему ребенку не позволили, а тут же унесли. (Шагает вперед и вцепляется в начальника смены.)
Начальник смены (в замешательстве). Дама, вы обознались, точно за кого-то другого приняли. Какие еще круглые щеки, квадратные лица, я знать никого не знаю…
Чэнь Мэй. Еще бы ты сказал, что знаешь! Воры, бандиты, воруете детей, продаете их, нечисть проклятая. Вы меня не знаете, зато я вас знаю. Разве не вы после того, как унесли моего ребенка, дали мне принять две таблетки снотворного, чтобы я заснула? А когда проснулась, разве не вы стали лгать мне, сказав, что ребенок умер вскоре после рождения? Разве не вы добыли где-то кошку ободранную и повертели у меня перед глазами, заявив, что это и есть трупик моего ребенка? Бандиты вы бандиты, забрали моего ребенка, да еще платить за услуги не хотели, сказали, мол, что за рождение здорового ребенка мне полагалось пятьдесят тысяч, а так как я родила мертвого – только десять. Ребенка моего забрали, так еще хотели мое молозиво забрать! Принесли чашку и молочную бутылочку и сказали – за миллилитр десять юаней! Скоты, молозиво, которое я для своего ребенка оставила, за десять юаней? Да я за сто тысяч не продам!
Начальник смены. Дама, еще раз прошу вас удалиться отсюда, иначе я сообщу в полицию.
Чэнь Мэй. В полицию? Отлично! Я как раз хотела туда обратиться, народная полиция к народу хорошо относится, если потерялся ребенок, разве они не этим не займутся?
Начальник смены. Непременно займутся, про ребенка и говорить нечего, даже если бы щенок потерялся, и то помогли бы найти.
Чэнь Мэй. Вот и хорошо, пошла в полицию.
Начальник смены. Правильно, идите и поторопитесь. (Показывает, куда идти: вперед по этой улице и направо на светофоре.) Там, рядом с дансинг-холлом, и расположен полицейский участок Биньхэлу.
Из ворот Центра, сигналя, выезжает легковая машина.
Чэнь Мэй (застыв на миг и вдруг очнувшись). Мой ребенок, они увозят моего ребенка в этой машине. (Бросается к машине.) Верните моего ребенка, разбойники…
Начальник смены пытается задержать ее, но Чэнь Мэй неожиданно отталкивает его с такой силой, что он отлетает назад.
Начальник смены (вне себя от злости). Задержать ее!
Подскакивает стоявший у ворот охранник и хватает не пропускающую машину Чэнь Мэй. Та яростно вырывается. Вдвоем с подоспевшим начальником смены они пытаются укротить Чэнь Мэй. При этом черная вуаль, закрывавшая лицо Чэнь Мэй, спадает, и открывается злобное и страшное лицо получившего тяжелые ожоги человека. Оба охранника в испуге отшатываются и отступают.
Охранник. Мама дорогая!
Начальник смены (глядя на маленьких лягушек, раздавленных колесами машины и ногами людей). Мать твою, откуда принесло столько этого чертова отродья!
Войти с помощью соц. сетей: