Глава 13

Бледный дневной свет делал спальню Дерека ярче. Калли перевернулась так, чтобы занавешенное окно оказалось за спиной. Её голова раскалывалась. Если солнце поднялось над домом до такой степени, чтобы светить в заднее окно, то серая ткань, которой Дерек завесил окно, уже не даст ей передышки.

Постель сбоку от неё просела.

— Калли? — кислый тон Дерека не соответствовал его взъерошенным со сна волосам.

Калли провела кончиками пальцев по его прядям. Короткие волосы были мягкими, и она ласково пригладила их.

— Хмм?

— Мне не хочется будить тебя, куколка…

— Ну так не буди. Забирайся обратно ко мне. Наши проблемы могут подождать ещё несколько часов, — сон шёл ей на пользу. Игривый тон в её голосе звучал коряво из-за недостаточно частого использования, но она намеревалась это исправить.

Калли потянула Дерека вниз, затем выгнулась ему навстречу. Её груди задели его торс, и его ответный стон напоминал ругательство. Она прижалась губами к его рту и проглотила этот звук. Мрачный рокот вибрацией отдался в её грудной клетке, заставляя её чувствовать себя миниатюрной и драгоценной. Против Дерека в таком положении она не кипела магией душ. Нет, она купалась в желании, надежде, и прошло слишком много времени с тех пор, как она в последний раз позволяла этим чувствам завладеть её разумом. Бабочки запорхали в её животе, а ещё ниже затеплилось нечто более тёмное.

Пальцы Дерека впились в плечо Калли. Она куснула его за нижнюю губу.

— Куколка. Калли. Подожди, — выдавил он между бездыханными поцелуями.

— Подождать? — она помедлила, задержав большой вдох в лёгких. Сдерживая потребность надавить.

Его мозолистый большой палец прошёлся по её нижней губе.

— Моя роскошная женщина, — он вздохнул так, будто всё могло быть хорошо, но это же Джем Сити. — Как бы мне хотелось, чтобы мы могли заняться этим сейчас. Бл*дь. Ты понятия не имеешь, как сильно мне хочется этого прямо сейчас, — его слова звучали чем-то средним между стоном и мольбой.

Она слегка выгнулась, заставив Дерека закрыть глаза и стиснуть зубы. Его потребность давала ей ощущение уверенности. Здесь, в этой кровати, с ним она в безопасности.

Безопасность не могла длиться долго.

Дерек увлажнил свои губы.

— Мне так жаль, Калли. Заклинатель звонил.

Это имя сработало как ушат холодной воды за шиворот. Калли плюхнулась обратно на простыни.

— Я думала, мы договорились не упоминать его имя в постели?

Дерек не клюнул на эту наживку. Всё легкомыслие испарилось.

— Он созвал всеобщее собрание.

Глухой низкий тон его голоса говорил о серьёзности ситуации, но Калли не понимала его слов.

— Это должно вызывать беспокойство?

— Это значит, что случился какой-то пи*дец.

— Насколько серьёзный пи*дец?

— Когда Тесс воровала у него, он не требовал, чтобы все его сотрудники явились вооружёнными.

О. То есть, всё плохо в духе «сжечь этот город дотла».

Она поняла. Она сама испытала агрессию и ярость Заклинателя Душ, когда он осознал, что Тесс забирает принадлежащие ему души. Он потребовал, чтобы Калли и Дерек воплотили результаты огнём. Если это не считалось тревожным, то что тогда считалось?

— Что может быть… — она умолкла. Может, ей лучше не знать.

Дерек поджал губы.

— Я не стану пытаться угадать, куколка. Но это не к добру, бл*дь.

Калли села. Головная боль, сверлившая её затылок, взвыла.

— И к какому времени мы должны явиться?

— Он сказал немедленно.

— Но?

— Никаких но. Нам нужно отправляться туда. Я не хочу, чтобы он послал за нами Бека.

Она тоже этого не хотела. Бл*дь. Бек.

— У меня нет душ Заклинателя, — выпалила Калли так, будто Дерек этого ещё не знал.

— Если он настолько взвинчен, он может даже не спросить про фляжку. Можем сказать, что она осталась здесь. Выиграть немножко времени.

Калли начала качать головой ещё до того, как Дерек заговорил.

— Он уже неделю помешался на своих запасах. Он убеждён, что его товар пропадает. Задаёт вопросы, почему всё не там, где «должно быть». Он спросит про эти души, и я совершенно точно не могу сказать, что отдала их Нейту.

— Не можешь, — согласился Дерек. — Если он не упомянет Нейта, нам тоже не стоит этого делать.

— Слушай. Ты поезжай туда. А я что-нибудь придумаю с душами, — её мозг уже прокручивал сценарии. Могла ли она забрать души у других, чтобы выиграть время? Сколько душ будет достаточно, чтобы он не задавал вопросы? Нет, нет, это не сработает. Она окажется в замкнутом круге одной и той же проблемы.

— Мы не можем разделиться, — Дерек оставался непреклонным, и обычно Калли любила это в нем.

— Я не могу допустить, чтобы он выместил на тебе мои косяки.

— Дело не в тебе. Ты нужна ему. Кроме того, как я и сказал твоему брату, в эти дни куда ты, туда и я.

Он действительно так сказал, верно? Что ж. ЧТО Ж. Бл*дь.

— Я возьму новые души из колодца душ.

— Ты что?

— Колодец душ. Это не нарушит количество душ в его запасах. Это поможет церкви или хер знает что… я не до конца понимаю всю эту систему, но думаю, они не станут возражать, — чем дольше Калли говорила, тем сильнее убеждалась, что это не самый ужасный план.

Души надо извлекать из колодца под кафедральным собором. Кортеанская церковь нуждалась в услугах Заклинателя Душ — или в её услугах. Так они сказали. Священники не станут злиться, если она заскочит за парочкой душ, а Заклинателю Душ вовсе необязательно об этом знать.

Дерек не был так уверен.

— Что насчёт тех душ, которые он хочет?

— Мы в итоге вернём их. Если мы сумеем умаслить Заклинателя сегодня, то сможем сосредоточиться на том, чтобы отплатить Нейту и в том числе вернуть души Заклинателя.

Хмурое выражение как будто распространялось на все тело Дерека. Даже его чёрная футболка словно неодобрительно косилась на неё. Но наконец он сказал:

— Я отвезу тебя к кафедральному собору, но нам нужно пошевеливаться. Заклинатель сказал приехать как можно быстрее, а у меня никогда не уходило больше часа на дорогу. Если мы задержимся гораздо дольше, он поймёт, что что-то не так.

Калли в рекордное время натянула джинсы и собрала волосы в хвостик. Через пять минут они с Дереком уже выскочили за дверь и направлялись к Кортеанскому католическому собору. Её желудок чувствовал себя на удивление спокойно.

Небо было ясным и голубым. Никакие облака не мешали солнцу, так что город Джем Сити сверкал, и каждая уличная поверхность купалась в солнечном свете. Температура зависла где-то на нуле, но хотя бы всё вокруг выглядело красивым. Это единственный положительный момент, который могла придумать Калли, пока они уже в третий раз ехали к тому же месту на Эль Пасео.

В половине второго часа дня дилеров на углу не было, но Калли невольно всматривалась в толпы туристов, выискивая Адама, Дуги или других подельников Нейта.

Дерек направился следом за ней в церковь, но Калли его остановила.

— Ты не хочешь подождать здесь?

Он молча вскинул бровь.

— Они не пустят тебя внутрь без такого, — она поддёрнула рукав, чтобы показать свою метку ночного ястреба. Простые чёрные линии казались обычному человеку изящной татуировкой, но Дерек — не просто обычный человек. Он знал, что это магическая метка. Метка, которая даровала ей проход к колодцу душ. Опознавательный символ, которого у него не было.

— Я это понимаю, но здесь слишком много глаз. Я подожду у паперти.

— Бл*дь, мне всё ещё странно слышать, как ты используешь церковную терминологию.

Они вместе стали подниматься по ступеням.

— А ты не думала, что я вырос в таких местах, как и ты? — Дерек попытался скрыть улыбку, но потерпел провал.

— Ну, может Генри — паршивая овца в твоей семье, и все стыдятся выбранной им профессии.

Дерек обнял её рукой за талию.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты задашь ему этот вопрос, когда мы увидимся с ним в следующий раз?

Калли не потрудилась отвечать согласием на подобное.

— Ты всегда ходил в этот собор?

— Нет, пока Генри не получил чин.

— Должно быть, то ещё приключение.

Калли, может, и приходилось ночами красться по подозрительным паркам в поисках Джоша, а в девять лет она столько времени торчала перед казино, что знала в лицо всех сдающих карты в блэк-джеке, но хотя бы никто в её семье не являлся святошей в буквальном смысле слова.

— Это была литургия на два с лишним часа.

— Оооу.

— Вот именно, — Дерек открыл дверь перед Калли. — Я подожду здесь. Помни, нам надо пошевеливаться.

Как будто она могла об этом забыть.

Окна святилища заливало полуденное солнце. Святые смотрели, как она идёт к исповедальням. Каждая церковь казалась Калли огромной. Что-то в этих высоких потолках неизменно вызывало у неё желание съёжиться, но кафедральный собор обладал поистине исполинскими размерами: узорные канделябры, замысловатая роспись и изящное плетение ковра.

Калли шла вдоль правого края помещения. По краю ковра золотой нитью на богатом тёмно-красном фоне излагалась история Святого Стефана и его мученичества. Его жертва воспевалась в своём сиятельном величии и уступала краю поношенной ковровой дорожки. Если бы у Калли имелось право голоса в таких вещах, она бы предложила пустить деньги на кормление бездомных и увеличение мест для реабилитации и лечения душевнобольных в городе, а не вплетать золото в то, что люди топтали ногами, но никому не было никакого дела до того, что она думала.

Отец Генри вышел из исповедальни, расположенной ближе всего к ней. Он был одет в простую чёрную рясу и неизменный белый воротничок.

— Калли?

— Не хотела напугать, — произнесла она.

— О, нет, всё в порядке, — он одёрнул рукава. — Мой брат с тобой?

Калли кивком головы показала на вход.

— Он ждёт меня снаружи.

— В таком случае, чем я могу помочь тебе сегодня? Тебе нужно покаяться?

Осуждение скользнуло по ней, и масляный осадок забил её поры, наглядно объясняя, почему Дерек недолюбливал своего брата.

— Никакого покаяния, отец Генри. Мне нужен доступ, — она попыталась вложить в свои слова нужное количество многозначительности, но в то же время не говорить, как загадочный придурок.

— Что-что?

Твою ж мать. Калли подняла запястье.

— Мне надо спуститься вниз, — она не собиралась произносить слова «колодец душ». Только не в открытую. Не с тем, кого она едва знала. И уж точно не с тем, кто намекал, что ей надо покаяться в своих грехах. Он не ошибался, она действительно допустила колоссальные ошибки, но они принадлежали ей. Она признавала их.

Священник поколебался. Окинул взглядом комнату. Они были наедине с эхом Бога и его святых.

— Ты уверена?

Это начинало надоедать. У неё не было времени на переговоры. У неё не было времени на попытки понравиться брату её бойфренда. Ей нужны эти души, и побыстрее. Фляжка в её кармане завибрировала, словно соглашаясь.

— Абсолютно, — рявкнула Калли. — И время поджимает. Вы можете провести меня туда, или мне надо попросить кого-нибудь другого?

Он заламывал руки, но его голос звучал твёрдо.

— Я могу проводить тебя туда. Дело лишь в том, что Заклинатель Душ — отнюдь не набожный человек, — вот уж действительно. Отец Генри опять глянул через плечо. Далее он продолжил приглушенным шёпотом. — Несмотря на его… помощь. Он не на нашей стороне. Я не знаю, что сделало его таким, но я вовсе не желаю подобного тебе или Дереку.

Хотя бы этот парень честен. Она должна отдать священнику должное за это.

— Я не пытаюсь влезть в эту игру, но у меня есть обязательства. Я должна защитить нас — себя и Дерека — и это означает, что сейчас я должна спуститься вниз, — Калли не стала расписывать последствия, потому что не знала точно, какими они будут. Что бы ни произошло в случае провала, пострадают они оба. Это не ложь, и отец Генри это знал.

— Ладно, — в этот раз он ответил увереннее. — Я не смогу спуститься вниз с тобой. Я ещё не получил одобрения, но я могу отпереть дверь. Ты знаешь, что делать?

Калли понятия не имела, как это пройдёт в одиночку. Когда она прежде была здесь, у неё было дохрена времени и никакого давления. Но Генри не нужно знать об этом. Обременять его своими страхами, проблемами или, чёрт подери, её грехами — это уже слишком. Не стоит взваливать это на брата её бойфренда, каким бы осуждающим он ни был. Сейчас они, может, и не близки, но семья имела значение.

— Я справлюсь, — Калли небрежно бросила эти слова в его адрес и понадеялась, что это правда.

Плюшевые ковры приглушали их шаги, но бледно-голубой свет мерцал лишь на плече Калли. Тошнотворное ощущение того, что кто-то за ней наблюдает, бурлило в её нутре, но может, это всё церковь. Калли так долго сюда не совалась, что уже отвыкла от ощущения присутствия в этих стенах. Она отбросила эту мысль прежде, чем отец Генри опять повернулся к ней лицом.

Он вытащил один-единственный окислившийся универсальный ключ из серебра. Металл не гармонировал с тёплым деревом исповедален, но очертания летящей птички на головке ключа совпадало. Ястреб перекликался с орнаментом на последней исповедальне, которую теперь отпёр отец Генри. На той, что была помечена той же хищной птичкой, которую Калли носила на внутренней стороне своего запястья.

— Да пребудет Он с тобой, вознесёт тебя на небеса, — слова были стандартными.

Заученный ответ так и рвался с губ Калли, но она сдержала эти слова. Священник не озвучивал стандартное прощание. Теперь слова значили больше. Они были настоящими, и Калли отнеслась к ним как к таковым.

— Спасибо. Я быстро, — ну, она собиралась попытаться побыстрее.

Калли шагнула в исповедальню. Дверь позади неё закрылась, и она сделала первый ужасающий шаг на лестничный пролёт. Гладкие чёрные линии ястреба на её коже начали мерцать и пощипывать. Калли вслепую потянулась вправо. Её ладонь нащупала скользкое дерево. Она опускала пальцы ниже, ниже, пока не нашла выключатель. Один-единственный светильник загорелся сбоку от неё. Лампа и зажигалка лежали на маленьком столике в нескольких футах впереди.

Калли пошла вперёд, но пронзительный вой ударил по ушам. Она стиснула зубы. Закусила щеку изнутри. Железо. Ржавчина. Воздух сгустился. Он сильнее и сильнее давил на Калли. Её кости ныли, кожа натянулась до такой степени, что она почти верила, будто её скелет выпрыгнет наружу. Она бы закричала, если бы её челюсть могла пошевелиться. В прошлый раз не было так плохо. Боже. Пожалуйста. Она бы это запомнила. Что Заклинатель сделал в прошлый раз? Или священник? Что происходило сейчас?

Калли постаралась успокоить свой разум, игнорировать, как её тело начало прогибаться. Её мышцы и плоть всегда возвращались в норму после того, как магия прокатывалась по ней. И от этого она тоже оправится. Калли протолкнулась сквозь боль, представляя каждую ниточку магии душ, трепетавшую под её кожей. Быстро сплетая их в своём разуме и выставляя стену ощущений и силы.

Её силы.

Когда она была здесь в последний раз, она надавила. Этого оказалось недостаточно. Калли вытолкнула свою силу вперёд, представив стену, вставшую в полуметре перед нею. Это был великолепный светящийся щит, и она мысленно крепко держалась за него.

Воздух быстро вернулся в нормальное состояние кислородной смеси. Калли вернула магию обратно в своё тело, а затем согнулась пополам, задыхаясь.

Сумев перевести дух, она зажгла лампу и начала спускаться по винтовой лестнице. Как и прежде, она не могла почувствовать, насколько глубоко под землю она уходит. Она пробовала считать ступени, но даже это отвлечение её не спасло. Её разум блуждал. Дерек ждал её. Теперь и Генри тоже, наверное. Её мама. Её брат. Заклинатель Душ. Ей надо сделать это, и сделать правильно.

В этом и заключалась спешка. Калли добралась до коридора с деревянной обшивкой. Тихое гудение колодца уже манило её. Эти души заслуживали лучшего, чем мог дать им Заклинатель. Почему кортеанскую церковь это устраивало? Действительно ли безопасно, чтобы кто-то вроде неё забирал их? Без надзора? Она обрекала их на плачевную участь? Ей сказали, что они понимают последствия. Это добровольная работа. Период проката был актом искупления. Это знание не облегчало чувства её вины. Может, ничто не могло избавить её от угрызений совести.

Калли подошла к колодцу. Ястреб на её запястье начал светиться белым. Фляжка оставалась на удивление бесшумной.

Серо-зелёный купол над колодцем пульсировал в одном ритме с её сердцебиением. Это она себе вообразила? Что говорил ей Заклинатель Душ в прошлый раз? Ей нужно позволить, чтобы они её позвали. Тут столько голосов. Мягкое воркование, жалобная мольба, ревностные обещания бурлили в этом мистическом месте. Портал растягивался и изменялся перед ней, словно души по ту сторону могли её видеть. Калли проигнорировала ощущение, будто её кололи иголками в позвоночник. Они не могли её видеть. Они не могли ей навредить. Это у неё здесь имеется власть. Ну, или имелась бы, если бы она умела ею управлять.

«Я сама прошла через барьер. Я смогу справиться и с этим дерьмом», — напомнила она себе.

Калли вытащила фляжку из кармана и большим пальцем откупорила крышку. Она пожалела, что не могла хлебнуть чего-нибудь крепкого, но это движение всё равно её успокоило. Калли вновь вытолкнула наружу все свои ощущения и получила пространство дышать, говорить, сосредоточиться.

— Ладно, — сказала она. — У меня есть место для двух.

Какофония криков удвоилась. Если бы её уши могли сами по себе скукожиться, они бы это сделали.

— Это наёмная работёнка. Вы будете сопровождать… не очень хороших людей, — Калли не знала, зачем сообщает им это. Данные души знали суть сделки, и как бы там ни было, она всё равно доставит их к Заклинателю Душ. Может, это наконец-то полученная ночь сна заставляла её держать совесть хоть немножко чистой.

Чёрные лавовые камни образовывали идеальный круг по периметру колодца. Каждый тёмный кирпичик блестел даже в тусклом освещении. Калли подошла ближе, пока её колени едва не задели камни. Энергия в комнате начала подниматься. Боковым зрением она заметила искры, похожие на светлячков, но когда она повернулась, чтобы посмотреть получше, они исчезли. Золочёная филигрань сверху колодца в одну секунду была тусклой, а в следующую делалась яркой. Простые завитки мерцали, а потом перестраивались в слова языка, который она не могла прочесть. Ровный ритм ба-бум, ба-бум, ба-ба-ба-бум начал пульсировать под её ступнями. Комната одновременно расширилась и сузилась. Она дышала, но не в одном ритме с Калли. Теперь в комнате стало ярче. Калли прищурилась.

Всё это развивалось слишком стремительно. У неё не было с собой склянок, и её дыхание с трудом поспевало за нёсшейся куда-то комнатой. Её грудь жгло, но не появилось никакого пламени. Она проверила. Слишком многое зависело от того, облажается она или нет. Если она справится, Заклинателю Душ необязательно об этом знать. А Генри не придётся сообщать своему наставнику.

Колодец душ продолжал накатывать и извиваться. У Калли не было времени осторожничать или беспокоиться о том, что будет дальше. Она подошла поближе и прислушалась. Грубое «возьми меня» крепко ударило по ней, и она ответила «ладно». Она сосредоточилась на резком зове, держа фляжку над беспокойным морем. Воздушные ниточки проскользнули через врата в её фляжку. Это случилось так быстро. Калли позволила части напряжения покинуть её позвоночник. «Ещё одна». Голоса кричали, свет бился о липкий порог. Калли попыталась отбросить это всё. Ещё одна душа привлекла внимание Калли. Она не произносила слов, не молила, но потянулась к ней в такой манере, что на глаза Калли навернулись слезы.

— Ладно. Ты, — только и сказала она, и душа быстро проникла через завесу, скользнув во фляжку.

Две души пойманы. Две души для обмена. Две души, которые ей не принадлежали.