Ольга Александровна Бокерия

Наше знакомство с Олей произошло на первом курсе. Нас было 26 человек в группе. Я шел вторым по алфавитному списку, а где-то в середине Солдатова Олечка. Симпатичная, очень воспитанная девочка. Первый раз я по настоящему обратил на нее внимание, когда мы в конце первого курса сдавали зачет по анатомии. Большинство еле-еле на троечку вытягивали. Мне удалось получить четверку. Это на первых курсах было. Потом я уже хорошо анатомию знал. Созрел, как говорится. Ну, а тогда все было по-другому. И вдруг выходит какой-то парень и говорит, что Оля Солдатова на экзаменах пятерку получила. Я, честно скажу, очень удивился и стал на нее совсем по другому смотреть. Как это она, одна единственная, умудрилась пятерку получить?!

Вот так посмотрел разок-другой внимательно и засмотрелся. Теперь я ее называю «бабушка семи внуков», кажется, ей нравится…

Бракосочетание Ольги и Лео. Москва. 10 октября 1964 г

Олин отец, Александр Алексеевич Солдатов, был очень известным советским дипломатом. Два года (1966–1967) работал заместителем министра иностранных дел Андрея Громыко. Кроме того, был послом в Англии, на Кубе, в Ливане, ректором МГИМО… Будучи совсем юным, открывал посольство в Австралии. Оле был годик, а ее старшей сестре два, и они через Иран во время войны добирались до Австралии…

Один разговор с Олиным папой я запомнил на всю жизнь. Новый 1960 год Оля пригласила меня отметить у нее дома. Они жили в доме, на месте которого потом построили гостиницу «Интурист». По-моему, пятый этаж. Огромные окна, в которые видно Кремль… Олины мама с папой пришли, наверное, в два часа ночи. А я интересовался политикой. Запрещены ж были все эти «Радио Свобода», «Голос Америки»… И муж моей тети был на этом помешан. Если он радио не послушает, у него настроение портилось. Меня он тоже немножко приучал, чтобы я новости знал. Так что я был политически образованным человеком.

Я не помню, с чего начался разговор, но Олин папа позвал меня в кабинет, чтобы не мешать остальным. И что я запомнил с того дня и на всю жизнь? Я говорю: «Ну а что политики? Их никто не знает, близко не видел, какое они имеют значение?» Он говорит: «А врачи?» Я отвечаю: «Врач операцию сделал, жизнь человеку спас». Он говорит: «Вот я тебе одно скажу (он сразу со мной на «ты» разговаривал). Вся проблема в том, что один росчерк пера политика иногда может стоить миллионы жизней».

Воспоминания Ольги Александровны

Я с детства была настроена на то, что буду учителем или врачом. Моя бабушка всю жизнь преподавала в школе, была заслуженным работником, ее даже орденом Ленина наградили. Мама кончала педагогический институт, папа – тоже педагогический. Это уже потом они пошли по другой стезе. А врачей у нас никого в семье не было.

А я уже в старших классах школы определилась: пойду в медицинский. Почему-то это очень пугало деда: «Ты что? Какая медицина, каким врачом? Хочешь быть нищей всю жизнь?» Но меня было уже не сбить. У меня же в детстве была аптечка, в которую я играла, я резала игрушки… Где-то на родительской даче еще хранится мишка после аппендэктомии, весь перемазанный зеленкой…

Я очень хотела быть хирургом. Но уже когда училась, поняла, что это не женская специальность, тяжело очень. А мама хотела, чтобы мы с сестрой пошли учиться в МГИМО. Папа тогда сказал: нет, эта профессия не для девочек. Что они, говорит, будут делать? Ну, секретарями работать. Тогда для женщин продвижение было трудное в этой области…

В 1959 году я свою мечту осуществила. Поступила в 1-й МОЛМИ имени И. М. Сеченова (так он тогда назывался). Надо сказать, что девочкам было трудно и в медицинский институт поступить. Я, хотя и окончила школу с медалью, не имела никаких преимуществ. Поэтому после окончания школы я поступила на работу в лабораторию института протезирования инвалидов. Меня туда взяли сначала помощницей лаборантки, потом я научилась всему, что было необходимо, и умела даже сама анализы делать. Работа трудная, ответственная, но она мне нравилась и я убедилась, что нахожусь на правильном пути.

Потом, имея уже хорошую практику по профессии, поступила в институт. Так получилось, что с 1959 года я оказались вместе с Лео не только на одном курсе, но и в одной группе. Он жил тогда в студенческом общежитии в Перловке. Там у них была дружная мужская компания из студентов разных курсов. Надо сказать, что они тогда, еще совсем как мальчишки, больше всего увлекались футболом и шахматами. Недаром же Лео говорит, что он только на втором курсе меня заметил. А я вот не стану скрывать, он меня с первого дня заинтересовал и понравился. Как только я его увидела, сразу какая-то искра в моей душе пролетела.

Катя и Оля

Мою старшую дочь Катю бабушка с дедушкой уговаривали пойти в МГИМО. У нас состоялся с ней следующий разговор:

– Дочь, ты куда будешь поступать? – спрашиваю я.

Катя говорит:

– Папочка, ты знаешь, я склоняюсь к МГИМО.

– Доченька, ты кого знаешь в дипломатическом мире? – спрашиваю.

Она говорит:

– Ну, я знаю Семена Павловича.

Семен Павлович Козырев был, как и ее дедушка, заместителем Громыко. Я говорю: «Еще кого?» А когда-то был построен дачный поселок в Перхушково, и там жили все эти дипломаты. Катя назвала нескольких людей, с которыми дедушка гулял, и из числа соседок, которые приходили к бабушке.

– А в медицине?

Она, ничего не подозревая, как начала перечислять, естественно, всех моих друзей:

– Бураковский, Шумаков, Петровский, Палеев, Дебейки…

И много кого еще назвала.

– Ну, вот видишь, – говорю, – это твой мир, это мир твоих родителей…

Она возразила, что вот, мол, бабушка с дедушкой говорят, что дипломатия…

Ну я тогда напрямую сказал: «На этом, доченька, обсуждение этого вопроса заканчиваем. Ты будешь поступать в Первый медицинский институт, который закончили мы с мамой».

А сейчас Катя безумно довольна, что оказалась в медицине. Она легко поступила, потому что очень хорошо училась.

Гораздо забавнее получилось, когда Олечка заканчивала школу, и уже документы нужно было подавать куда-то. И тут она как-то подходит ко мне.

Я говорю:

– По какому вопросу, дочь?

– Ну, я же должна поступать в институт!

– Я надеюсь, что ты правильный выбор сделала? – говорю.

– Я буду поступать в Первый медицинский.

У них у обеих красный диплом. Катя закончила лечебный факультет, и ей там предлагали соответствующее хорошее распределение. А она говорит: «А я хочу детьми заниматься». И закончила ординатуру по педиатрии.

А Олечка выбрала аспирантуру. В то время весь мир активно изучал так называемую электрокардиограмму высокого разрешения. Эта тема не относится к клинической медицине, это, так скажем, диагностика. Поэтому ее в аспирантуру взяли по этой специальности, и она в двадцать пять лет защитила кандидатскую диссертацию, а в двадцать девять – докторскую диссертацию на тему «Аритмия сердца у детей».

Отец и дочери на праздновании дня рождения Ольги (слева)

Отец и дочь – врачи