Глава семнадцатая

Прививка от обмана

Случалось ли вам ходить босиком по костру, плясать на раскаленных углях, как будто вы неуязвимы? Мне случалось, но я не неуязвим. Случалось ли вам смотреть, как четыре маленькие девочки бегают по коридору, спасаясь от привидения, которое выключало им свет – по крайней мере, все на это указывало? Мне случалось, но привидения не щелкают выключателями. Случалось ли вам поверить на слово репортерам, которые утверждали, что поскольку углекислый газ составляет всего 0,04 процента атмосферы, он не имеет никакого отношения к глобальному потеплению? Мне не случалось, как они ни старались, и да, в глобальном потеплении виноват углекислый газ.

Пусть все эти примеры послужат вам предостережением. Даже если в совершенстве овладеть ботанским умением критически мыслить и отфильтровывать информационный шлак, этого еще не достаточно. Как я намекнул в предыдущей главе, в наши дни перед нами стоят две задачки-близняшки: как воспринять информацию и как не принять откровенный обман. На свете полным-полно злоумышленников, которые только и высматривают, у кого фильтр похуже. Особенно хорошо они умеют делать заявления и утверждения, до того правдоподобные на первый взгляд, что не очень надежные оборонные сооружения их пропускают, и побеждать недостаточно бдительных, нацепив маску искренности. К счастью, у ботанов было вдоволь времени, чтобы приготовиться и дать обманщикам достойный отпор. Да, мы еще не сталкивались с таким обилием информации, однако тенденция лгать и обманывать в личных интересах отнюдь не нова. Появление новых информационных технологий всегда открывает дорогу новым способам обмана. Печатный станок Гутенберга способствовал распространению антисемитских пасквилей, сенсации в желтой прессе XIX века помогли разжечь Испано-американскую войну. А некоторые самые простые способы наживы на легковерных, вроде хиромантии и исцеления молитвой, насчитывают, очевидно, не одну тысячу лет.

Гуляя по родным городам – Лос-Анджелесу и Нью-Йорку – я и сегодня вижу в каждом квартале вывески хиромантов и экстрасенсов, рекламу «клиник» всевозможных целителей, а в супермаркетах и продуктовых магазинах, даже самых шикарных, где (как предполагаются) покупают еду самые образованные среди нас, – целые проходы, полные пищевых добавок сомнительной эффективности. Если бы мы обладали навыками критического мышления, позволяющими противостоять манипуляциям, всего этого не было бы. Как не было бы и сплоченного движения родителей против прививок, и сонма тех, кто не верит в глобальное потепление, – по крайней мере, они не влияли бы так сильно на государство. Все мы, да, все, даже те, кто полагает, будто он выше всего этого, должны отладить защитные информационные фильтры, о которых я писал, и сделать их оружием обороны против отвратительной волны обмана. Для начала стоит узнать врага в лицо и разобраться, как он действует.

Чтобы позабавить вас, я начну с хождения по горящим углям. Это классический пример того, как жулики и шарлатаны пользуются человеческой склонностью верить, не задавая вопросов. Я несколько раз ходил по углям в телепередачах, чтобы доказать, что в этом нет ничего сверхъестественного. Типичная демонстрация хождения по горящим углям организована так: устроители заводят речь о том, что главное – соответственный духовный настрой (эта преамбула призвана приковать внимание публики и к тому же скоротать время до той поры, пока угли не подернутся золой). Мол, когда идешь босиком по горящим дровам, твое внутреннее что-то там или высшие силы сделают так, чтобы кожа касалась горящих углей без всякого вреда. Сильное заявление, да и зрелище впечатляющее. Огонь-то и вправду горит, тут никаких сомнений нет. Мне как бойскауту доводилось готовить еду на костре и случалось раза два обжигаться до второй степени, и это неприятно. На коже мгновенно вздуваются волдыри. Однако прошу отметить один важный факт: когда я ходил по углям, то обжегся всего один раз и то чуть-чуть. И вовсе не потому, что практиковал какие-то духовные ритуалы мумбо-юмбо и обрел надлежащий духовный настрой или призвал высшие силы, ничего подобного. Можете не верить, но все дело в одной маленькой, но великой штучке, которая называется «физика».

Развею ореол тайны. Как правило, те, кто устраивает хождение по углям, разводят костер на траве. Я два раза во время двух не связанных между собой телесъемок видел, как устроители первым делом притаскивали на парковку при телестудии пласты свежего дерна. Из него нарезали полосы и выкладывали прямоугольник – костер получался будто бы в раме, словно картина. Устроители утверждали, что дерн не дает огню распространиться, но это вряд ли, поскольку костер разводили на асфальте. На самом деле дерн кладут, чтобы удерживать воду: и на лесной поляне, и на парковке устроители следят, чтобы почва вокруг костра была совсем мокрая. Когда костер прогорит и останутся тлеющие угли, их разгребают кочергой, чтобы получился восьмисантиметровый проход из оранжевых угольев. Каждый, кто намерен пройти по огню, сначала встает босиком на мокрый дерн или траву, потом делает глубокий вдох и проходит по раскаленным углям. Примерно пять широких шагов – и ты уже на мокрой земле по другую сторону огненного прямоугольника.

Если не знаешь, что на самом деле происходит, это производит сокрушительное впечатление. Иногда до того сокрушительное (что нужно, чтобы сокрушить вас?), что тут же и платишь 4495 долларов за курс занятий по духовным практикам, которые ведет устроитель. Но позвольте сберечь ваши денежки и выдать кое-какие не особенно секретные сведения, благодаря которым вы сможете проделать в точности то же самое, не задействовав ничего, кроме физики.

Во-первых, идти надо быстро. Когда смотришь видео, где люди ходят по углям, видно, что они ворон не считают. Они спешат, а значит, жар не успевает опалить кожу. Во-вторых, при этом твои (или их) подошвы покрыты пленкой воды с мокрой травы, а она прекрасно охлаждает, – вот почему устроители старательно увлажняют почву вокруг костра. Когда ступаешь на раскаленные угли, вода превращается в пар. Чтобы разогнать молекулы воды из жидкого состояния в газообразное, нужно много тепловой энергии: это называется «фазовый переход». Когда вода испаряется, она не разогревается выше ста градусов, и по той же причине температура кипятка в чайнике не может быть больше.

В-третьих, горящее дерево плохо проводит тепло. Именно поэтому, если нужно размешать в кастрюле овсянку или соус, обычно берут деревянную ложку. От соуса к вам по деревянной ручке дойдет совсем немного тепла. Так вот, оказывается, от раскаленных деревянных углей к ногам жар тоже идет не очень хорошо.

И наконец, у хождения по углям есть еще одна, пожалуй, самая удивительная особенность. Кости и мышцы ваших стоп – это более или менее куски мяса размером с ботинок, которые способны поглотить довольно много тепловой энергии, не дав ей затронуть кожу. В результате можно быстро пройти по тлеющему огню, и ноги даже не ощутят тепла.

Есть и еще один эффект, который стоит учитывать. Большинство из нас, готовясь ступить в костер, несколько, гм, нервничают. А по древним эволюционным причинам, когда нам страшно, у нас сужаются кровеносные сосуды в конечностях. Для этого есть медицинский термин «вазоконстрикция». Так что получается буквально бледный вид и холодные ноги. Поэтому огонь сначала должен согреть ноги до обычной температуры тела. Если получишь порез или ссадину во время драки или при встрече с разъяренным медведем, благодаря сужению сосудов кровопотеря будет меньше. Холодные ноги – это очень кстати, когда ходишь по углям.

А если условия складываются неподходящим образом, чересчур легковерные любители ходить по углям получают запоминающийся урок критического мышления. Кто-то идет слишком медленно, и мышцы успевают поглотить тепло. Кто-то проходит по слишком длинной дорожке и обжигается ближе к концу или случайно поддевает угли, и они попадают на верхнюю часть стопы, где кожа гораздо тоньше и чувствительнее. И когда человек понимает, что хождение по углям не имеет ни малейшего отношения к надлежащему духовному настрою и тонкому миру, он подает в суд. Однако, с моей точки зрения, такие люди – сами соучастники мошенничества, поскольку не подумали как следует. Они не дали себе труда заметить, что во всей этой ситуации есть что-то подозрительное и стоит ее проанализировать и поэкспериментировать. Они не взвесили возможность, что мистическая мощь хождения по углям, вероятно, имеет отношение скорее к физике, чем к метафизике, а потом не уделили времени тому, чтобы подумать, какая замечательная физика, должно быть, стоит за грамотно организованным хождением по углям. Не стану ни на кого указывать пальцем, но настоящий ботан не обжегся бы.

Если вам интересно, единственный раз, когда я обжегся при хождении по углям, это случилось потому, что тот, кто разжигал костер для телепередачи, поздно начал, и угли не успели как следует прогореть. Я готовил очередной выпуск «Билл Най спасает мир», и график съемок поджимал. Мне нужно было успеть пробежаться по углям, пока у съемочной группы не закончился рабочий день, и это было задолго до того, как огонь полностью погас. Тлеющих углей было гораздо больше, а пепла гораздо меньше положенного, но надо было закончить съемку, и я пошел. Ноги у меня утонули в углях и впитали слишком много тепла. Уверен, какой-нибудь не слишком щепетильный духовный наставник с радостью сообщил бы мне, что мы имеем дело с победой материи над сознанием. На самом деле материя делала ровно то, что должна была делать. Ходить по углям – это научный опыт, а не экстрасенсорный фокус.

– Ладно вам, Билл, – скажете вы, – я уже научился критическому мышлению и после предыдущей главы наверняка сам разобрался бы, что к чему. Все, больше не страшны мне мошенники и суеверия!

То есть мне очень нравится представлять себе, как это говорят многие из вас, мои читатели. Я такое слышу постоянно. Но я вынужден спросить вас:

– Точно? У вас никогда не бывало иррационального чувства, что какое-то место или какая-то дата для вас «несчастливые»? Вы никогда не говорили, пусть и в шутку, что дождь всегда идет именно тогда, когда вы выезжаете на пикник?

Я имею в виду, что критическое мышление всем нам дается не без труда, только и всего.

Недавно я был в гостях у старых друзей, которые перебрались в Калифорнию и переехали в новый дом в Бербанке. Их дети полушутя, полусерьезно говорили, что в коридоре водится привидение. Я говорю «полу-», потому что младшим девочкам было по-настоящему страшно. Когда они пробегали по коридору нового дома, свет всегда гас, и они не могли придумать никакого рационального объяснения. Естественно, они решили, будто во всем виновато привидение и прежние жильцы, должно быть, из-за него и съехали. Конечно, дети есть дети, но это были очень умные девочки, и тем не менее они сразу согласились с версией о привидении. Думаю, причина в том, что наша культура изобилует историями о привидениях. Даже если мы уверены, что все это художественный вымысел, эти истории застревают в сознании, и сама мысль о привидениях уже не кажется такой уж неправдоподобной. А родители девочек, мои друзья, не знали, как быть, и только и твердили, что привидений не бывает.

Я не стал распространяться о том, как нелепо верить в привидения. Мне хотелось донести до девочек куда более важное соображение. Я хотел, чтобы у них появилась привычка во что бы то ни стало искать объяснение всего непонятного, в том числе – но не только – сверхъестественных явлений. Девочки были еще маленькие, и я хотел, чтобы они не боялись подобных вещей. Поэтому мы с ними сели и совместно выработали гипотезу. Я предположил, что, наверное, дело в электропроводке. Посоветовал девочкам подумать, не расшатался ли где-то контакт. Возможно, электрик плохо затянул соединительный изолирующий зажим – это такая металлическая трубочка с внутренней резьбой в пластиковом колпачке, как от тюбика. Я объяснил, что в современных домах, когда надо соединить провода, у них зачищают кончики на несколько миллиметров, скручивают эти кончики, потом надевают на них соединительный изолирующий зажим и затягивают его, будто винт.

Потом мы проверили, удастся ли воспроизвести явление. Я начал топать по полу примерно там, где до этого бегали девочки. Лампы замигали как бешеные. Я открыл дверь наружу на тот маловероятный случай, что электрик подсоединил лампы к другой коробке на внешней стене. Подумав немного, я решил, что это все-таки слишком экзотическая гипотеза (бритва Оккама!). Нашел второй выключатель в том же коридоре. Увидел, что штабель ящиков, еще не разобранных после переезда, высится до самой кнопки выключателя. Когда девочки бегали по коридору, пол дрожал, и коробки качались, задевая кнопку второго выключателя: вот почему свет то гас, то загорался. У нас появилось воспроизводимое и проверяемое объяснение. У девочек ушла ровно секунда на то, чтобы осознать, что тайна разгадана и никаких привидений для этого не потребовалось. Они пополнили ряды носителей критического мышления, но лишь после того, как я буквально за руку привел их ко второму выключателю. Я заверил и самого себя, и родителей, что даже самое долгое путешествие начинается с одного простого шага.

Когда речь идет о науке, нам следует разрабатывать гипотезы и продумывать эксперименты, которые покажут, что то или иное утверждение ложно, а не просто гипотезы и проверки, которые лишь подтверждают, что то или иное утверждение истинно или что оправдались те или иные ожидания. От неопровержимой гипотезы мало проку. Например, если бы я заявил, что эта книга только что сама по себе исчезла, а на ее месте появился огнедышащий дракончик размером с кота, после чего дракон мгновенно исчез, а книга снова появилась, причем все произошло так быстро, что вы ничего не заметили и не почувствовали… Короче говоря, не очень полезная гипотеза. Та часть, где «все произошло так быстро», сразу вычеркивает всю эту чушь и отправляет в отвал, поскольку ее невозможно логически опровергнуть. Вы скажете: «Хорошо, а вдруг у меня есть высокоскоростная камера?» Я отвечу: «Даже камера не успеет». Вы возразите: «А если у меня есть тепловой датчик, который зарегистрирует драконий огонь?» Я отвечу: «Пламя сразу гаснет, ваш гаджет не успеет его зарегистрировать, даже самый чувствительный». Такие ответы я могу генерировать бесконечно. А теперь попробуйте с учетом всего этого придумать собственную неопровержимую гипотезу. Интересное и поучительное упражнение.

Мы, ботаны, должны исполнять свой священный долг и всячески убеждать родных и близких сомневаться, задавать вопросы и проверять «доказательства», которые другие выдают за факты. Надо прививать всем ботанский образ мыслей, поскольку нам необходимо как можно больше союзников. Кругом столько разговоров о сверхъестественном, что ситуация сама себя усугубляет: если так много народу верит в иррациональное, может быть, оно не такое уж иррациональное? В радиусе 10 километров от моего дома в Лос-Анджелесе насчитывается 14 практикующих экстрасенсов. Экстрасенсы умеют заставить клиента рассказать все необходимое, чтобы «гадание» вышло убедительным. А завоевав доверие клиента, экстрасенс говорит именно то, что тот желает услышать. Главное – доверие, это основной инструмент всякого мошенника. Как они зарабатывают себе на жизнь? Им платят. А кто им платит? В нашей округе живут в основном люди с высшим образованием, вполне состоявшиеся в жизни, которые едва ли причисляют себя к суеверным обывателям.

Однако у этих алчных обманщиков есть достойные противники – несколько организаций скептиков, которые изо всех сил отстаивают научную точку зрения. Во главе этого движения стоят Комитет скептических расследований (Committee for Skeptical Inquiry) и Общество скептиков (Skeptics Society). Они находят конкретные утверждения, оценивают их и публикуют свои варианты процесса, который я прошел с девочками и призраками. И Комитет скептических расследований, и Общество скептиков издают журналы, в агрессивной форме пропагандирующие критическое мышление, необходимое, чтобы выработать у нас иммунитет против обмана. Видные члены этих обществ, в том числе Джо Никелл и Джеймс Рэнди, пишут увлекательные книги и статьи, где разоблачают экстрасенсов и их методы. Настоятельно рекомендую вам, читатель, поддерживать подобные организации.

Ваш мозг устроен так, чтобы подтверждать укрепившееся представление о причине и следствии. Иначе говоря, от природы мы не приспособлены для критического мышления. От гороскопов, может быть, и правда нет особого вреда, однако, если речь идет о других идеях и понятиях, аналогичная предвзятость может быть очень опасной. Из-за того, что у родителей возникает беспочвенный страх перед прививками, умирают дети. Нам надо стать частью системы, которая борется с иррациональными предположениями и подводит к гипотезам, отражающим подлинные законы реального мира. Это трудно дается даже ботанам, как показывают всевозможные истории о фальсификациях, мошенничествах и опровержениях уже опубликованных научных статей.

В мире науки для сопротивления подделкам разработан особый механизм – чудесная традиция под названием «экспертная оценка». Чтобы опубликовать результаты своего исследования в солидном научном журнале, надо договориться с коллегами из своей области, чтобы они прочитали и отрецензировали статью, и только после этого издатель ее принимает. Экспертная оценка – надежный способ искоренять подтасовку результатов, искаженные данные и другие методы научного обмана. Можно ли перенять подобные процедуры и применять их в повседневной жизни? Конечно можно. В наших силах сделать призыв «Докажите!» стандартом школьной учебной методики, причем не только на математике, физике и химии, но и на истории, обществознании, литературе. В наших силах способствовать неформальной экспертной оценке в обычной жизни. Столкнувшись с невероятным или чересчур громким заявлением, спросите друга или коллегу – любого, кто, по вашему мнению, хорошо разбирается в теме. Пусть ваши друзья знают, что и к вам всегда можно обратиться с подобным вопросом. Социальные сети и текстовые сообщения сильно облегчают подобный обмен мнениями – это быстро, просто и не требует усилий. Те, кто устраивает хождение по углям, пропагандируют культуру легковерия. А мы будем пропагандировать культуру скептицизма.

Однако работать ботаном на полную ставку при таких условиях будет непросто, сами понимаете. Предубежденность и стремление подтвердить свою точку зрения свойственны нам от природы. Это помогает быстро покончить с тем или иным вопросом и перейти к следующему пункту повестки дня. А научный метод требует, чтобы мы генерировали гипотезы и продумывали методы проверки, позволяющие опровергнуть наши убеждения. Нам необходимо постоянно сомневаться в своих представлениях об «очевидной» истине. Доверять своему ответу можно только после того, как изо всех сил постараешься его опровергнуть, но он все равно подтвердится. Нам нужно ходить по раскаленным углям иного рода – по интеллектуальному огню, который тоже по-своему больно жжется, – чтобы обрести просветление, которое и вправду что-то значит. Такова суть критического мышления.

Ваша задача – мыслить критически, несмотря на постоянные попытки общественного мнения сбить вас с толку, несмотря на склонность мозга к самообману. В последнее время появилась социальная реклама с лозунгом «Заметил – скажи». Она призывает нас бдительно следить за происходящим вокруг и сообщать о подозрительных людях и предметах во избежание терактов. Однако мошенники атакуют гораздо чаще террористов. Так что заметил – подумай! Подумай! Можно ли верить тому, что ты видишь? Можно ли верить тому, что обещает тебе потенциальный шарлатан?

Когда речь идет о привидениях и экстрасенсах, быть бдительным легко и естественно, однако это не означает, что у вас надежный иммунитет против иррационального убеждения. Если кто-то говорит вам о лекарстве, «о котором врачи вам не скажут», этот человек практически наверняка либо лжет, либо заблуждается. А если вам говорят, что в красном вине есть вещества, замедляющие старение? Или что в НАСА изобрели ракетный двигатель, работающий за счет искривления пространства, который в считаные секунды донесет на другой конец Галактики безо всякого топлива? Или что от генетически модифицированных продуктов бывают врожденные уродства? Между тем все эти заявления и в самом деле циркулируют, и для оценки любого из них требуются особые навыки критического мышления. То есть к ним применимы и стандарты для снятия лапши с ушей, о которых я уже писал, но этого недостаточно. Чем настойчивее заявление, тем бдительнее надо быть. Пройдемся по списку основных вопросов, которые нужно себе задать.

• Начните с самого утверждения. Оно должно быть четким и конкретным, а не просто выражать, к примеру, смутные сомнения, вроде «мне кажется, никто на самом деле не понимает, что происходит с климатом».

• Надо, чтобы утверждение, заявление или суждение можно было проверить, причем результаты проверки должны быть воспроизводимыми. Фраза «одно исследование показало» должна настораживать.

• Задумайтесь, какие у вас мотивы поверить в это утверждение. Может быть, вы очень хотите, чтобы оно было правдой (вот было бы здорово, если бы бокал красного вина в день – а лучше два – и в самом деле был залогом долголетия!)?

Критическое мышление – важнейший навык для всех нас. Дело не в том, что оно позволит нам зазнаваться и чувствовать себя лучше окружающих, – дело в том, что оно поможет улучшить мир. Один из самых ярких примеров – прививки от болезней. Первые надежные вакцины создал Эдвард Дженнер в девяностые годы XVIII века. С тех пор тысячи исследователей защитили нас от сотен тысяч смертоносных микробов. Прививки уберегают от болезней. Они спасают от смерти. Они настолько хорошо делают свое дело, что многие люди уже забыли или недопоняли, для чего мы, собственно, прививаемся. Мы, скептики, называем это «парадокс защищенности». Если все кругом привиты, а ты – нет, все равно есть очень маленькая вероятность, что противный микроб найдет тебя и заразит. При этом ты думаешь: «Мне не нужно прививаться». На этот парадокс и опираются антипрививочники, однако в смягченной форме он распространен гораздо шире. Очень многие думают, что хотя риск, связанный с прививкой, очень невелик, с отказом от прививки не связано вообще никакого риска. Или думают: «Ладно, не буду прививаться от гриппа в этом сезоне, подумаешь, ерунда!»

В младшей школе у меня был одноклассник, переболевший полиомиелитом. Никому не пожелаю болеть полиомиелитом, честное слово. В США и Западной Европе прививают почти всех, поэтому сейчас полиомиелит кажется пережитком далекого прошлого. Но не везде. Недавно в одном выпуске программы «Билл Най спасает мир» наш корреспондент Эмили Каландрелли отправилась в Индию и взяла интервью у юного программиста, прикованного к инвалидной коляске. Мальчик подхватил полиомиелит до того, как прививка вошла в обиход. Считается, что он последний непривитый в стране. Как заметили они с Эмили, в Индии нет никакого антипрививочного движения, поскольку все видят, как по улицам ездят жертвы полиомиелита. Все понимают, что от этой болезни можно стать калекой, и вот наглядный пример. Когда опасность смотрит тебе в лицо, ее легко понять. И гораздо, гораздо труднее понять, чем рискуешь, когда опасность кажется далекой, – как кажется она далекой нам, американцам. И вот тут критическое мышление становится и в самом деле… критически важным.

С научной точки зрения антипрививочники ставят под удар окружающих. Надо прививаться и прививать своих детей. Это доказуемый, обоснованный научный факт. А вот основная статья, где проводится связь между вакцинацией и аутизмом, с другой стороны, опровергнута и отозвана. У тех, кто до сих пор верит в эту связь, несомненно, есть причины упорствовать в своем заблуждении, однако эти причины не относятся к научным данным. В том, чтобы не дать себя обмануть, есть и моральная составляющая. Я имею в виду, что поддаваться лжи и фантазиям непорядочно. Чтобы найти честную информацию, иногда нужно быть честным с самим собой.

Когда вам говорят, что могут победить огонь силой разума, отнеситесь к этому скептически. Когда вам говорят, что все врачи не правы и вакцины все-таки вызывают аутизм, отнеситесь к этому точно так же скептически. Усвойте основные правила скептического мышления в самом простом и агрессивном виде. И помните: если вы позволяете себя обмануть, скорее всего, пострадаете не только вы. С другой стороны, если вы внесете свой вклад в культуру осторожного скептицизма, это будет полезно не только вам. Так что начнем с этого. С набора распознавания чепухи Билла Ная. Не выходите без него из дома – и вообще никуда без него не ходите.