Глава четырнадцатая

Остерегайтесь подделок!

Каков главный продукт Голливуда? Блокбастеры? Мода и гламур? Тайная жизнь звезд? Мне думается, подлинная сокровищница Голливуда – сценаристы. Все на свете, в том числе и сказочное богатство, начинается с хорошо рассказанной истории. Так что Голливуд – загадочный и весьма поучительный парадокс. Почти все тамошние истории – выдуманные (даже те, что «основаны на реальных событиях», щедро сдобрены плодами воображения), но при этом они должны быть абсолютно искренними. Завоевать и удержать внимание зрителя – задача не из простых. Если история не кажется остро, убедительно, обезоруживающе подлинной, публика уйдет.

На случай если вы начали читать книгу с этой страницы, скажу, что в 1990 году, за два года до запуска «Человека-физики», я и сам приобщился к этому великому парадоксу. 26 недель в году я работал над комедийной программой «Кривой эфир», а на досуге подрабатывал инженером-механиком. Я не знал, что меня ждет, но был готов к новым приключениям. Именно в такие моменты приключения и приключаются. У Стива Уилсона, главного режиссера «Кривого эфира», был приятель Джон Ладлин, лос-анджелесский продюсер. Джон вместе со сценаристом Бобом Гейлом сочинял мультсериал «Назад в будущее», основанный на одноименной кинотрилогии, которая как раз только что вышла, и предназначенный для показа в субботу утром на канале CBS. По мысли создателей, в каждой серии должен был излагаться какой-нибудь научный факт. Герои оказывались в опасности, и, чтобы спастись, им нужны были… точно! Научные знания! Джон видел мои скетчи в «Кривом эфире», они ему, представьте себе, понравились, и он пригласил меня сниматься в коротких научно-популярных роликах, которые пускали в середине мультипликационной серии. Факты с вымыслом бок о бок.

А должен вам сказать, что, с моей точки зрения, нет на свете научно-фантастических фильмов лучше и смешнее трилогии «Назад в будущее» (да-да, дорогие поклонники «Звездного пути» и «Звездных войн»). Прежде всего, три взаимосвязанные истории основаны на передовых технологиях и путешествии во времени, а это все любят. Во-вторых, герои трилогии – люди творческие и мыслящие, что умница Марти Макфлай, что его наставник и проводник в путешествиях во времени Док Браун, изобретатель с безумным взглядом, а злодеи – из тех, кто только и думает, что о власти и деньгах. В-третьих, в «Назад в будущее» мир будущего обрисован оптимистически – в нем вовсю идет научный прогресс, а у людей хватает изобретательности, чтобы направить науку во благо, а не во зло. Когда Джон позвал меня, я мгновенно согласился.

И вот совершенно неожиданно я начал регулярно выступать по национальному телевидению; мои сценки назывались «Видеоэнциклопедия» к мультсериалу «Назад в будущее». Это была отличная идея. Продюсеры пригласили Кристофера Ллойда – актера, который сыграл Дока Брауна в кино. У него великолепная манера держаться и голос – точь-в-точь рассеянный профессор. Когда Марти с друзьями застревали где-то во времени, Док Браун предлагал заглянуть в «Видеоэнциклопедию». Мультфильм прерывался, и на экране появлялся совершенно не мультяшный Билл Най в лабораторном халате, серой рубашке и фирменном галстуке-бабочке. Я безмолвно показывал, как сделать батарейку из лимона или почему мяч при обманном броске летит по кривой. В те дни операторы морщились при виде белоснежной одежды, поскольку считали, что она слишком яркая и ее трудно точно воспроизвести на видеопленке. Поэтому я, как Человек-физика, носил и до сих пор ношу бледно-голубой халат. А когда продюсеры и костюмеры слышат «лабораторный халат», то вечно тащат белый, и не подозревая, что на свете полно голубых. Я только сокрушенно качаю головой.

В этих виньетках из «Назад в будущее» – как правило, не длиннее двух минут – я всегда показывал какой-то наглядный опыт, бразды правления которым находились в моих руках. Поэтому я подумал: «Здорово! У меня будет образовательная программа!»

В науке главное – полная ботанская честность. Если подтасовать данные исследований, это не просто мошенничество. Фальсификация данных нарушает весь процесс проверки гипотез и поиска лучших ответов на вопросы о том, как что устроено, будь то далекие звезды, опухоли мозга или гидравлическое сцепление в «Боинге-737». Когда по твоей вине случайно проскакивают неверные результаты – пусть даже самую малость неверные – сильно рискуешь, поэтому никогда, ни за что нельзя допускать, чтобы фактами считались заведомо неверные данные. Мне было очевидно, что мои уроки «Видеоэнциклопедии» тоже должны быть честными.

В одной из первых серий мультсериала герои столкнулись со статическим электричеством невероятной силы. Я в своей образовательной врезке подошел к делу как обычный популяризатор науки. Взял лабораторную стойку – просто металлический стержень с зажимом – и подвесил к ней воздушный шарик на нитке, чтобы он мог свободно вращаться в ответ на положительный или отрицательный электрический заряд. Это классический опыт с урока физики. Идея в том, чтобы потереть второй шарик о собственные волосы, в данном случае мои, и создать статический заряд, а потом поднести заряженный шарик к висящему на стойке. Если нормально проделать этот эксперимент, у шариков хватит электромагнитного заряда, чтобы сначала оттолкнуться друг от друга, а потом, когда второй шарик повернется другой стороной, притянуться. Самый эффектный момент – когда тащишь один шарик другим. Отрицательно заряженный шарик у тебя в руках притягивает противоположно – то есть положительно – заряженный шарик на стойке. Наблюдатель (как и телезритель) без труда замечает это движение. В классе или на сцене театра «Ирвинг-Плаза» я после этого обычно с шутками и прибаутками объясняю, что случилось.

И вот мы все были готовы к съемке самого наглядного, самого восхитительного эксперимента, пусть и простенького – лабораторной работы «Движение воздушного шарика под воздействием статического электричества». Но сначала режиссер решил, что хочет переставить фильтр на одном из юпитеров, чтобы было эффектнее. А я стоял и ждал с заряженным шариком в руках и с волосами, которые гримеры полили каким-то своим «средством». И когда режиссер закричал «Мотор», ничего не произошло. Я поднес шарик в руках к шарику на ниточке, но никакого взаимодействия не добился. Беда в том, что мы слишком долго ждали. Режиссер хотел, чтобы я не двигался, пока камера снимает шарики крупным планом, – то есть мы с шариками остались в подвешенном состоянии. А воздух, особенно влажный, немного проводит электричество, поэтому статические заряды, как правило, через несколько минут рассеиваются. Пока режиссер бесконечно возился со светом и поругивал безответственных операторов, шарик у меня в руке растерял заряд – отдал его окружающему воздуху.

Да, признаюсь, во время этого опыта шарик зачастую удается утащить не очень далеко, но он всегда качается и крутится, это факт. Но помощник режиссера отчего-то нервничал и впал в состояние «наплевать, надо все поскорее снять и забыть». И потребовал принести клей! Примчался ассистент и набрызгал на висящий шарик какого-то клея из баллончика. После чего, как нетрудно догадаться, шарики должны были склеиться намертво. Поскольку все на меня давили, а я был низшим звеном в цепочке, по которой передавались приказы, я смирился и прижал шарики друг к другу, чтобы они слиплись, и клей сделал свое дело. Но это был не настоящий опыт. Шарики прилипли друг к другу не благодаря статическому электричеству, что я, собственно, хотел показать. Выходит, я просто изобразил при помощи подручных средств, как должен был пойти эксперимент, если бы я все сделал правильно. Казалось бы, пустяк, а я до сих пор жалею, что дал слабину. И сегодня, когда я вижу этот ролик, мне не по себе. Происходящее на экране выглядит очень нарочито. А ради чего?! Мы же хотели увлекать зрителей, показывать им настоящие опыты, наглядно демонстрировать то, о чем говорится в мультфильме!

Возможно, вы, читатель, скажете, как говорила мне в тот день вся съемочная группа: «Брось, Билл, это же ерунда». Так ведь я и последовал их совету – и мне до сих пор стыдно! Наука зависит от честности, а я, собственно, соврал зрителям. А ложь есть ложь, даже самая маленькая. Но, можно сказать, нет худа без добра, и я сделал выводы из своих ошибок. Я тут же дал себе слово: если у меня будет собственная передача, мы будем показывать только настоящую науку. И по сей день я рассказываю эту историю, чтобы напомнить всем своим сотрудникам: главное – наука. К счастью, я сумел переснять эксперимент со статическим электричеством. Его можно увидеть в 25-м выпуске передачи «Билл Най, Человек-физика».

Благодаря тому, что мы в детской передаче показывали только настоящую науку, у нас установились доверительные отношения со зрительской аудиторией. В большинстве современных развлекательных передач полным-полно трюков и спецэффектов на грани волшебства. Люди летают на тросах, которые потом стирают в компьютере. Люди мчатся по лесу со сверхъестественной скоростью – а на самом деле у них пояса, приделанные к лебедкам. В фильмах и телесериалах столько всего ненастоящего, что зрители изначально предполагают, что им показывают спецэффекты, то есть, собственно, ждут, что их обманут. Думаю, подобный выученный цинизм и стал причиной укоренившегося в нашей культуре представления, что практически все, что мы переживаем и воспринимаем, сугубо субъективно.

Но ведь на самом-то деле все иначе, особенно в науке. Я придумал метод борьбы с такими представлениями: это приверженность реальности – стремление показывать все удивительное, что окружает нас в реальном мире. Так я по мере сил заявляю, что на свете есть и непоколебимая истина, и факты и что объективную реальность стоит изучать, поскольку она восхитительна, неизменна и нужна для создания здорового и безопасного мира.

В своей передаче «Человек-физика» мне зачастую бывает трудно придерживаться принципа «только реальность». Даже съемки опыта со статическим электричеством вымотали меня до предела, я сам удивился, как устал за день, как будто меня самого разрядили. Для съемок я взял генератор Ван де Граафа – это такая машина с резиновым ремнем, которая вырабатывает статическое электричество и названа в честь одного из создателей атомной бомбы. Такие машины обычно стоят в естественно-научных музеях, и экскурсовод вызывает кого-нибудь из посетителей с длинными волосами и просит ее (ну или его) положить руку на устройство. При этом посетитель (ница) стоит на изолированной площадке, и волосы у нее очень зрелищно встают дыбом, поскольку каждый волос отталкивается от соседних. Именно этот эффект я и хотел продемонстрировать, поэтому нацепил длинный парик – я назвал его «парик рок-физика» – чтобы волосы у меня встали дыбом, как у психа в кино. Я уверен, что всех, кто дочитал до этого места, хотя бы раз в жизни ударяло статическим током. Может быть, вы взялись за дверную ручку в солнечный зимний день. Может быть, надевали колючий наэлектризованный свитер. А может быть, даже получили крепкий удар током от ограды сада или пастбища. Простите, если из-за меня у вас пробудились неприятные воспоминания.

В моем случае одно дело – получить удар током. И совсем другое – получить сотни ударов током на протяжении одного долгого съемочного дня, дубль за дублем.

Зато после всех трудов и неудобств мы сняли выпуск как положено. Показали слипающиеся шарики. Показали, как действует громоотвод. И ничего не подделали. Труднее ли снять все опыты со статическим электричеством вживую, а не брызгать клеем на все подряд? С практической точки зрения – да, труднее. Но с точки зрения истины и смысла – конечно нет. Я убежден, что в результате наша передача обрела подлинность, за которую зрители так любят ее и ценят. И тем больше ее любят и ценят мои обожаемые коллеги – популяризаторы науки.

Точно так же все мы должны оберегать подлинность в собственной жизни и быть всегда готовыми ее отстаивать. Наверняка вам встретятся люди, которые захотят, чтобы все было сделано как можно быстрее, и ради этого будут готовы срезать углы. Ведь многие торопятся поскорее покинуть нижний уровень перевернутой пирамиды проекта и зачастую готовы принести в жертву общую истинность и неподдельность проекта или продукта. «Многие» – это в том числе и я. Ручаюсь, что и вы.

Всячески рекомендую в таких случаях вспомнить о честности и принципиальности ботанской культуры. Всегда кажется, что в краткосрочной перспективе быстрее и вроде бы даже проще что-то подделать – да, это так, только лучше от того не станет. Не исключено, что вы столкнетесь с непреодолимыми сложностями на полпути и придется начинать сначала. Хуже того, вы рискуете дойти до самого конца и обнаружить, что создали «Форд-Пинто», нечто куда более серьезное и опасное, чем жульничество при опыте со статическим электричеством, однако порожденное все тем же желанием: лишь бы получить результат, лишь бы не ждать. В обоих случаях вы только сами себя обманываете. А стремление к истинности заставляет понять свою идею, свой замысел до конца, искать оптимальные решения любой задачи, вставшей перед вами. Оно поощряет новаторские методы и помогает распознать жульничество и подделки в окружающем мире. Обратите внимание, что истинность и неподдельность – неотъемлемые условия научного процесса, по крайней мере, там, где он правильно организован. Великая сила научного метода в том и состоит, что он требует подтверждать гипотезу данными. Считайте это кодексом чести ботанов. Жульничество в науке иногда ненадолго сходит с рук, но в конечном итоге тайное всегда становится явным. Пожалуй, самое знаменитое мошенничество в истории – это «Пилтдаунский человек», якобы недостающее звено между людьми и обезьянами, «обнаруженное» в 1912 году. Некоторое время его считали самым настоящим биологическим видом, хотя некоторые ученые засомневались с самого начала, а затем расследование, продлившееся много лет, последовательно доказало, что останки – подделка. А совсем недавно мы стали свидетелями еще одного очень опасного случая научного мошенничества: я говорю о статье, где якобы доказывалась связь между прививками и аутизмом, которую опубликовал британский ученый-медик Эндрю Уэйкфилд. Другие ученые не смогли воспроизвести его результаты и заподозрили неладное, а впоследствии оказалось, что Уэйкфилд подделал данные. Статью отозвали, а Уэйкфилду запретили вести медицинскую практику в Великобритании, однако его лживые заявления до сих пор льют масло в огонь антипрививочного движения. Чем упорнее стремишься к истине, тем легче почуять подделку, и невинную, и потенциально смертоносную.

Польза кристальной честности ботанов наукой не ограничивается. Вспомните своих друзей, которые с вами прямы и откровенны. Не их ли вы считаете самыми близкими? Вспомните своих сотрудников, которым вы сразу верите. Не с ними ли вам приятнее всего работать, а все потому, что вы убеждены, что они сделают свое дело как надо? Когда следуешь кодексу чести ботанов, жизнь становится легче и приятнее. Не то чтобы ботаны не подвержены двуличию и лицемерию (ах, если бы!), просто в стране неподдельности ко всему такому относятся нетолерантно. Я изо всех сил стараюсь оставаться в зоне истины и вижу в этом источник ежедневного облегчения. Ведь с инженерной точки зрения все проще простого: не говори и не показывай ничего, если не уверен, что это истинно! Признаюсь, что и я склонен преувеличивать, особенно если мне очень-очень хочется, чтобы преувеличение было правдой. Но я стараюсь, как могу, не отрываться от действительности и почаще напоминать себе, что самое восхитительное – это когда ты работаешь в рамках, заданных реальностью, и получаешь чудесные результаты.

Когда мы снимали первый сезон программы «Билл Най, Человек-физика» для канала «Дисней», то на несколько дней опоздали с отправкой отснятого материала техникам из «Диснея» в Калифорнию. Компания отправила в нашу студию в Сиэтле двух сотрудников в солидных костюмах, чтобы выяснить причину задержки. Они пришли к нам в павильон, оборудованный в складском здании у побережья, и тут же возомнили, что им все ясно. И с плохо скрытой снисходительностью спросили: «Ребята, а зачем вам такой высоченный кирпичный задник?»

Я не сразу понял, что им не понравилось. А потом сообразил, что эти высокопоставленные телевизионщики привыкли к голливудским съемочным павильонам, где все декорации и оборудование состоят из готовых блоков и их легко разбирать и применять потом где-то еще. А тут они смотрели на оборудование «Лабораторий Ная», занимавшее два этажа, и не могли понять, зачем мы потратили столько времени и денег на изготовление бутафорской кирпичной стены. В конце концов мне удалось им втолковать, что мы не делали никаких дорогущих «кирпичных задников», а снимаем свою передачу в настоящем здании из настоящих кирпичей. Тут мои спецы из «Диснея» несколько смутились, но я не стал корить их за ошибку, и мы прекрасно поладили, когда я разъяснил недоразумение. Сотрудники «Диснея» так привыкли к искусственным декорациям, к тому, что при съемках ну никак не обойтись без бутафорских кирпичей и клея в баллончике, что не узнали настоящую кирпичную стену. От подобных ошибок не застрахован никто из нас. Мы со всех сторон окружены светящимися экранами и экранчиками, которые развлекают нас яркими эскапистскими образами. Даже разумные люди возомнили, будто знают толк в военном деле, потому что насмотрелись кино о Второй мировой войне, и верят в сомнительные истории о том, что кто-то где-то изобрел двигатель, работающий на кривизне пространства, потому что видели такое в телесериалах. Вездесущие подделки не дают разглядеть то, что у нас под носом, мы и кирпичную стену не узнаем, пока не врежемся в нее. Поэтому в программе «Человек-физика» мы бодро шагали в противоположном направлении – тщательно подчеркивали все научно-технические стороны передач. Как-то раз мы снимали выпуск о пищеварении (если вы посматриваете мою передачу в записи, уточню, что это седьмой выпуск). Чтобы донести до зрителей то важное обстоятельство, что мы, люди, получаем энергию, чтобы расти и двигаться, из пищи, мы решили запустить миниатюрную модель автомобиля, но не на бензине или батарейках, а с паровым двигателем, и этот паровой двигатель будет работать от сгорания кукурузных хлопьев с сахаром (мы взяли хлопья «Фростид Флейкс»). Химическая энергия, высвобождаемая при сгорании хлопьев, примерно та же, что и химическая энергия, высвобождаемая при переваривании хлопьев организмом. Огромная разница между пламенем и вашим желудком – температура. Ваш организм применяет удивительные ферменты, благодаря которым сахара реагируют с кислородом при умеренных температурах биологических систем. При обычном горении химическая реакция высвобождает тепло гораздо быстрее, вот почему получаются всем нам знакомые высоченные температуры пламени свечи, выхлопа ракеты… и паровой машины.

И вот, когда мы готовились к съемкам, возник вопрос: как должна выглядеть эта Пищеварительно-научная машина на хлопьях «Фростид Флейкс»? Мы с Биллом Слитом, художником-постановщиком, посовещались с минутку и решили, что этот транспорт должен выглядеть – цитирую нас обоих – «как настоящий». Разумеется, машин на «Фростид Флейкс», вообще говоря, не бывает. Тем не менее мы поняли друг друга с полуслова: это должна быть машина, все функциональные механизмы которой показаны честно, прямо и понятно. Зритель должен видеть, какие технические приемы мы применяли, ему нельзя подсовывать мультяшную версию автомобильчика, у которого спрятаны все движущиеся части. Гораздо проще было бы собрать электрическую игрушку с дистанционным управлением и поставить на нее мисочку бутафорских хлопьев, но тогда мне пришлось бы сказать зрителям что-то вроде «А это просто для наглядности». Нет, так мы не поступали.

В результате Билл Слит и его команда собрали модельку паровой машины из классического металлического конструктора. Было сразу видно, где сгорают хлопья, где жар от них создает пар, где пар давит на клапан, где движущийся клапан поворачивает колеса. Это был эталон ботанской честности. Да, мы могли бы сделать модель покрасивее и чтобы блестела, но тогда машина получилась бы совсем не такой интересной. А интересной она была именно потому, что открыто показывала, как функционирует, и вдохновляла вас, зрителей, разобраться, что именно происходит. Команда Билла сделала ее просто превосходно. И все это время те же самые «диснеевские» спецы качали головами и посмеивались над нами, деревенскими дурачками, и нашими глупыми фантазиями о том, чтобы снять все будто бы взаправду. Но нам это удалось – и игра стоила свеч. Мои источники уверяют меня, что программа «Человек-физика» и по сей день служит главным источником дохода для подразделения «Дисней», которое занимается образовательными передачами, и, сдается мне, важнейшая причина такого успеха – ботанская честность, воплощенная в Пищеварительной машине.

Размышления о прелестной в своей наготе функциональности нашего маленького устройства не раз и не два помогали мне в самых разных сферах жизни. Надеюсь, подобная неподдельность поможет и вам. И наверняка она помогла многим высокопоставленным инженерам и телепродюсерам, с которыми я сотрудничал за эти годы, не говоря уже о целом воинстве политиков и будущих ученых, с которыми мне довелось встречаться. Эта мысль и побудила меня написать краткое руководство по связи с реальностью.

На первый взгляд все это простенькие уроки, которые можно усвоить на примере воздушного шарика, кирпичей и машины, которая ест кукурузные хлопья, но только представьте себе, что будет, если больше людей станет жить в соответствии с этими принципами. Тогда вам не придется думать, нет ли каких-то низменных мотивов у сотрудника торгового отдела, с которым вы работаете, не бояться, что подрядчик халтурит, лишь бы поскорее сдать объект, не сомневаться, что кто-то вам чего-то не договаривает в сугубо личных интересах. Это значит, что вы будете честны со зрителями, покупателями, инженерами – со всеми на свете, а главное, с самими собой, – и не иногда, а решительно всегда, даже если возникнет соблазн где-то схалтурить и сжульничать. Это значит, что вы продумаете каждый шаг во всем процессе на пределе своих способностей, а следовательно, при этом расширите свой кругозор и вырастете над собой. А потом с истинно ботанским упорством воплотите планы в жизнь, пока не получите именно то, что хотели, на любой тяге – обычной или кукурузной.

Итак, с учетом всего вышесказанного – мой Кодекс чести ботанов.

• Будь честным и открытым.

• Не притворяйся, будто что-то знаешь, если не знаешь (как бы это ни было легко и просто).

• Показывай мир таким, какой он есть, а не каким тебе хочется его видеть.

• Уважай факты, не отрицай их просто потому, что они тебе не нравятся.

• Двигайся вперед, только если уверен в замысле.