Неожиданные скопления гениев

Правило сцены показывает нам: не все места одинаково полезны. Когда мы находим правильную сцену, часто за ней стоит и нужная сеть. Для одного артиста она может быть в Новом Орлеане, а для другого – в Нью-Йорке. И когда мы отыскиваем необходимое место, нужно глубоко в него погрузиться и стать его частью. Если мы упускаем эту возможность, мы многое теряем. Но часто сцены могут быть не там, где мы ожидаем.

Как объяснял писатель-путешественник Эрик Вейнер: «Гений – это место, а не человек». Вейнер исследовал некоторые из самых творческих территорий на Земле, например Флоренцию, Кремниевую долину и Париж, интересуясь, что именно сделало эти места такими. Удивительно, но большинство из них изначально едва ли подходили на роль вдохновляющих мест. Никто не мог предсказать их мировой вклад – итальянское Возрождение, появление персонального компьютера или современного искусства. Новаторства стали неожиданностями для всего мира. Это хорошая новость для всех нас: получается, то, что делает место инновационным и интересным, не является его изначальным качеством. Это значит, гении могут объединяться где угодно, если правильно используют место.

В середине 1970-х, после путешествия на фургоне через всю страну, Трейси Вайзел вместе со своей девушкой Кэрол переехал в город Джером, штат Аризона. Объятые духом свободы и жаждой экспериментов, определивших десятилетие, они искали способ скрыться от шума и суеты городской жизни. В Джероме Трейси зарабатывал двадцать долларов в день, продавая макраме-ожерелья и браслеты с глиняными бусинами. Они с Кэрол не тратили много денег, скромно жили за счет продаж и постепенно строили быт.

Потребовалось семь лет, чтобы обустроить собственное место на деньги, заработанные с продажи глиняных изделий. Как минимум два года стенд и гончарный круг стояли на тротуаре перед стройплощадкой. Студия Вайзела оказалась первым с 1950-х годов новым зданием в Джероме. «Я устал от арендодателей и хотел построить собственное место, – сказал он. – Поэтому купил участок». Когда другие художники стали переезжать в Джером из-за низкой стоимости жизни, их работы начали привлекать ценителей. С тех пор прошло тридцать лет, и благодаря туристам Трейси зарабатывает на жизнь искусством.

Вы и сегодня можете найти его в магазине, выдувающего стекло и развлекающего посетителей рассказами о своем ремесле. Он делает «простые вещи»: кормушки для колибри, бокалы для вина – все, что, по его мнению, можно продать. Трейси не считает свою работу «высоким искусством», но это креативно, весело и позволяет жить так, как ему нравится. «Для меня самое интересное, – сказал он мне по телефону однажды утром, – делать хороший, простой продукт».

Благодаря поддержке маленького городка в Аризоне Трейси Вайзел преуспел так, как не получилось бы в другом месте. Бо́льшая часть торговой недвижимости в Джероме принадлежит историческому обществу: она не продается, поэтому цены на аренду редко растут: по сравнению, например, с Седоной аренда очень дешевая. «У нас получилось, поэтому и другие художники могут позволить себе жить здесь. В других городах все не так», – сказал Трейси.

Когда они с Кэрол переехали в Джером, тот вовсе не был творческим центром. Именно художники сделали его таким. Конечно, у города были некоторые преимущества, и самое большое из них – отсутствие популярности. Здесь было дешево, что привлекало художников, желающих жить простой жизнью. В те времена, когда Трейси переехал, в Джероме царил экономический застой. «Город был практически мертв, – вспоминает он. – Пока хиппи не пришли и не вернули его к жизни».

И это не редкость. Художники часто приходят в запущенные части городов и превращают их в популярные культурные сцены. Как писал Ричард Флорида: «Ключ к экономическому росту лежит в способности не просто привлечь креативный класс, но сделать свои главные преимущества материально выгодными для него». Не город Джером сам по себе сделался, а художники, которые приехали и стали жить в нем, изменили его. Но даже этого недостаточно. Творческие люди увидели возможности в том, что казалось застойным, и сделали место культовым. Креативный класс пришел и сделал город своим, в результате чего экономика нормализовалась.

Урок заключается в следующем: оказавшись на отшибе желаемого сообщества, не отчаивайтесь. Как и Трейси Вайзел, мы можем сами создать оптимальные места для работы. Поэтому, когда мы задумаемся о поиске очередного «скопления гениев», возможно, сперва стоит взглянуть на неочевидные места и максимально использовать их возможности.

Проникнитесь своим местом

Не каждый может отправиться в плавание на другой континент или по своей прихоти проехать через всю страну. У большинства из нас есть счета, требующие оплаты, и обязательства, которые нужно выполнять. Но значит ли это, что мы не можем заниматься интересной, творческой работой? Иногда сцены, частью которых мы должны быть, находятся рядом с нами. Потому что на каждого Хемингуэя в Париже найдется своя Бронте в Хоэрте.

В середине XIX века Хоэрт был небольшим городком в Северной Англии, один писатель описал его как «грязную деревню ткачей, где смерть наступает рано». Унылое место, почти лишенное деревьев, где выл постоянный ветер и которое семья Бронте назвала своим домом.

Патрик Бронте – молодой амбициозный священник из Ирландии – перевез свою семью в Хоэрт, чтобы открыть местный приход. Жилось здесь тяжело. У Бронте было шестеро детей: пять девочек – Мария, Элизабет, Шарлотта, Эмили и Энн – и мальчик Бранвелл. Их мать умерла в 1821 году, когда дети были не старше семи лет. В 1824 году девочек отправили в школу, где с ними обращались ужасно и оскорбительно. Старшую, Марию, отправили домой с туберкулезом в одиннадцать лет, и вскоре она умерла. Та же участь постигла и Елизавету. Патрик Бронте забрал трех оставшихся дочерей из школы и привез их домой, где они продолжили образование вместе со своим братом. Под началом отца дети запомнили отрывки из Библии, изучили грамматику, географию и историю. Преподобный Бронте читал им классические произведения – пьесы Шекспира, «Потерянный рай» Мильтона, – четверо учеников проникались каждым словом. Их полки были наполнены романтической литературой и поэзией.

Однажды ночью, вернувшись домой из поездки, преподобный принес домой набор игрушечных солдат. С помощью маленьких фигурок дети создали воображаемые королевства и стали разыгрывать истории в этом выдуманном мире. Они рисовали карты фантастических стран, писали о них рассказы, стихи и истории. Чтение написанного друг другу было их способом справиться с суровым миром и объединяло.

По мере того как дети Бронте росли, их жизнь сосредоточилась в Хоэрте. Девочки пытались служить учительницами и гувернантками, но в конечном счете возвращались к отцу. Однажды, в 1845 году, Шарлотта нашла спрятанную тетрадь со стихами Эмили. Она пролистала книгу и очень высоко оценила стихи, которые «взбудоражили ее сердце, как звук трубы». После этого Анна тоже показала свою поэзию.

Вскоре все три сестры сговорились предложить свой поэтический сборник для публикации под мужским псевдонимом. Книгу со стихами напечатали в мае 1846 года, но продалось только два экземпляра. Девушки все еще не были уверены, можно ли зарабатывать писательством. Поскольку поэзия, по-видимому, не была средством для достижения литературного успеха и славы, сестры Бронте обратились к созданию романов.

Через два месяца после публикации их сборника каждая сестра написала роман. Работы Энн и Эмили были приняты, но Шарлотте отказали семь раз. На седьмой попытке издатель спросил, есть ли у нее что-нибудь еще. И у нее было: рассказ о простой англичанке, похожей на нее саму, – Джейн Эйр. Две другие книги, публикацию которых Анна и Эмили оплатили сами, были «Агнес Грей» и «Грозовой перевал». Каждая из них стала литературной классикой.

Бронте не нужно было переезжать в другой город ради успеха. Они стали совершенной противоположностью Хемингуэя. Но прорывы не случаются просто так: вы должны стремиться к ним, окружить себя правильной сетью, которая даст ход работе. Какие же связи были у Шарлотты, Эмили и Энн, когда они жили в сельской Англии? Уж точно не куча влиятельных художников, с которыми Хемингуэй познакомился в Париже. Казалось, у них не было ни сцены, ни сети, ни особых возможностей. И все же их труды дожили до сегодняшних дней.

Откуда же тогда взялись Бронте?

Они были из Хоэрта, города настолько маленького, что им все время приходилось держаться друг за друга и каждый день рассказывать друг другу истории. Когда старшая из выживших сестер Бронте, Шарлотта, была маленькой, она писала крошечные книги едва читаемым шрифтом, которые сшивала маленькой иголкой и ниткой, некоторые из них насчитывали по шестьдесят тысяч слов. Как и в случае с Трейси Вайзелом и его группой художников, Бронте были сетью друг у друга, и они сами создавали возможности, которых им не хватало. Сложилось самобытное объединение гениев, и им не нужно было никуда идти, чтобы создавать его заново.

Много лет я мечтал стать писателем, но чувствовал разочарование из-за отсутствия возможностей. Потом что-то изменилось: я начал проникаться своим местом. Я не ждал, чтобы меня пригласили, я начал показываться там, где творческая работа уже происходит. Переехав в Нэшвилл вслед за своей девушкой, я заметил, сколько авторов, творцов и предпринимателей собралось в этом маленьком, но растущем городе. Я начал появляться в кафе, где часто проводили время другие писатели, посещал местные встречи, где собирались предприниматели и творцы. Чем дольше я вовлекался в эту сцену, тем больше становился ее частью, и вскоре это привело к дружбе, которая со временем переросла в сеть.

Иногда сообщество, в котором мы нуждаемся, находится прямо перед нами.