От Нарвы до Берлина

Испанский легион, который занял место распущенной в октябре 1943 г. Голубой дивизии, формально начал свою историю с 17 ноября 1943 г. Он делился на батальоны и насчитывал 2079 офицеров, унтер-офицеров и рядовых. Его возглавлял полковник Гарсия Наварро.

Пока всех солдат Голубой дивизии в шести огромных сборных эшелонах везли в Испанию (первые 4000 уже в конце октября прибыли в Сан-Себастьян), Испанский легион начал занимать позиции между Волосово и Нарвой. Эти дни нельзя не назвать затишьем перед бурей. Все предчувствовали грядущее наступление Красной армии, в том числе и из-за резко возросшей активности советских партизан. Бывшие полицаи и власовцы, отрезав (в прямом смысле) головы своих немецких командиров, бежали к партизанам, чтобы они им разрешили «смыть вину предательства Родины кровью» и зачислили в свои ряды.

Таким образом, уже во время рождественских праздников легион прошел свое боевое крещение, вступив в схватку с партизанами в Кингисеппском районе Ленинградской области.

Снова наступила зима со снегом и холодом, а также со все более усиливающимся превосходством Красной армии. И тут, в январе 44-го, развернулось долгожданное генеральное наступление советских войск по всему Ленинградскому фронту. Блокада Ленинграда закончилась.

Группа армий «Север», атакованная по обоим флангам, рисковала быть полностью отрезанной. Испанский легион во время этих сражений получил от немецкого командования армии направление в 121-ю немецкую пехотную дивизию и 15 января 1944 г. находился в Шапках, Белово и Костово. Здесь испанцы в составе 405-го пехотного полка держали линию фронта протяженностью в 11 км.

Их отступление началось 19 января. Испанцы сражались с преследующими их красноармейцами и партизанами, с холодом и снегом. Когда жители Каталонии и Андалусии, Мадрида и Севильи дошли до горящей Любани, силы их были уже на исходе. 25 января 121-я пехотная дивизия предприняла контрудар с целью обеспечить себе свободу маневра. Легион разделился на три боевые группы. И только третий батальон достиг временного успеха.

После сдачи Любани 18-я армия начала новый, полный лишений этап отступления в направлении Риги. Испанцы, поставленные на защиту флангов, с трудом отражали успешные атаки партизан.

В ночь с 28 на 29 января легион штурмовал Заполье и немного позже – Оредеж. В последний день месяца он достиг Луги.

2 февраля сильно пострадавший легион отправился поездом в Тапу. Испанцы присоединились к немецким войскам в Прибалтике. Штаб и первый батальон находились в Янеде, второй – в Лехтсе, третий – в Тапе.

Этот перевод имел определенную политическую подоплеку: британское и американское давление на правительство Испании, уже в чем-то поспособствовавшее роспуску Голубой дивизии, снова усилилось и приняло форму неприкрытой угрозы. Американцы не только заняли Азорские острова – события в Северной Африке и Италии также придавали требованиям союзников значительный вес, в то время как Германия была уже не в состоянии ни политически, ни экономически оказать какую-либо значительную поддержку и давление на Испанию.

Союзники в соответствии с требованиями Москвы были не удовлетворены роспуском Голубой дивизии, они настаивали на ликвидации и Испанского легиона; уже 6 марта 1944 г., по прошествии лишь нескольких месяцев с момента его возникновения, пришел приказ транспортировать легион обратно в Испанию.

Ровно через восемь дней генерал-полковник Линдеман прощался в Янеде с испанцами. «Легионеры, мы с вами сегодня расстаемся. Вы отправляетесь домой, мы остаемся! Но мы всегда будем с вами, а вы – с нами, потому что у нас общая борьба. Да здравствует Испанский легион! Да здравствует Испания!» – такими словами прощается он со своими союзниками.

Главнокомандующий группой армий генерал-полковник Модель вручил полковнику Гарсия Наварро перед его отбытием из Риги Немецкий крест в золоте. Несколько дней спустя легион распустился в Кёнигсберге, и 17 апреля 1944 г. легионеры уже пересекали границу своей родины.

24 апреля министерство иностранных дел Испании сообщило об окончательном и полном возвращении легиона.

Испания больше не могла поддерживать немецкие вооруженные силы в их борьбе, поскольку не хотела сама подвергнуться нападению американской авиации, которая готовила в тот момент открытие второго фронта во Франции.

Несмотря на политическую подоплеку, ставшую причиной этого отзыва на родину, легионеры были приняты по прибытии со всеми почестями и встречены как герои. Уже 29 января 1944 г. правительство вынесло постановление о зачислении всех легионеров, не сумевших найти себя в экономике и промышленности, в Гражданскую гвардию Испании.

Однако вопреки официальной установке испанского правительства и несмотря на подобающее осуществление их возвращения немецкой стороной, наиболее пронацистски настроенные испанские солдаты отказались покидать Германию и объявили о своем желании продолжать воевать на Восточном фронте. Они посчитали, что Франко предал Гитлера. Поэтому некоторые из них отказались от испанского подданства и получили немецкие паспорта.

Их, как и других молодых европейцев подобных убеждений, приняли в войска СС, которые в марте 1945 г. смогли образовать две роты (101-ю и 102-ю), состоящие только из испанских добровольцев.

Испанские роты распределились по различным дивизиям, они гибли в Вогезах, на Балатоне, Висле, Одере…

Остатки одной испанской роты наконец отступили к Берлину.

25 апреля 1945 г. сюда были организованно стянуты подразделения войск СС, чтобы под командованием Монке защищать центр города. Неделю спустя эти соединения были окружены на Вильгельмплац и Фридрихштрассе, здесь они ожесточенно сражались. В первые майские дни 1945 г. остатки эстонского подразделения СС и французской дивизии СС «Шарлемань» заняли здание имперской канцелярии. И даже в рядах этого призрачного отделения состоял небольшой взвод испанцев, возглавляемых капитаном Рока. Далее их ждали гибель или советский плен.