Часть 4
Незачем возвращаться во вчерашний день, ведь тогда я была совсем другим человеком.
Алиса в Стране чудес
49. Дороти
22 октября, 2076 год, Новый Сиэтл
Она почувствовала под собой мокрое дерево. Прохладный ветерок обжег ей затылок.
Дороти застонала, и в левой части лица запульсировала боль, как будто кто-то выхватил нож и полоснул ее по живому от самого рта до брови. Она прижала ладонь к коже – и к пальцам пристало что-то липкое.
Собрав последние силы, она открыла глаза.
Точнее, глаз. Второй не открывался – на веко налипло что-то вязкое. «Кровь!» – догадалась Дороти, осторожно касаясь пальцами изуродованной кожи. На щеке был глубокий порез, из которого еще недавно хлестала кровь, но теперь она остановилась и присохла липкой коркой. Вот почему глаз никак не открывался.
Все это она обнаружила со странной, отстраненной ясностью, точно раны были не ее, а чьи-то чужие.
Она опустила руку и ощупала доску, на которой лежала. Прямо под ней плескалась вода. «Я на пристани!» – решила Дороти. Стоило ей повернуться – и в поле зрения появилась пара черных ботинок.
– Повезло тебе, что я тебя вытащил, – раздался над ней голос. – Тут с наступлением темноты появляются очень нехорошие люди. Они бы тебе помогать не стали. Утонула бы в два счета. Как пить дать.
– Роман? – позвала она. Ее голос поцарапал гортань, точно чудовище с грязными когтями. Она поморщилась и сглотнула. – Это ты?
Ботинки приблизились. Дороти подняла голову. Боль вспыхнула с такой силой, что зрение затуманилось, но она успела разглядеть темные волосы Романа и знакомую ямочку на подбородке. Он сжимал пистолет Эша, вот только рука с ним спокойно висела вдоль тела. В Дороти он не целился.
– Мы знакомы? – спросил он.
Дороти закрыла здоровый глаз. Глубокий порез на щеке нестерпимо болел, а боль страшно мешала думать. Видимо, Роман вздумал ее разыграть. И потому притворяется, что они незнакомы.
Все это вдруг показалось ей страшно забавным. Она даже расхохоталась…
Удар в плечо заставил ее затихнуть.
– Не отвлекайся, красавица. Откуда ты знаешь, как меня зовут?
Теперь уже розыгрыш не казался ей забавным. На смену смеху пришел удушливый, болезненный кашель. Дороти попыталась снова открыть глаза – точнее, глаз, – но рану на лице точно огнем прожгло. Если ее не промыть поскорее, может начаться заражение. Она прикрыла порез ладонью – делать этого совсем не хотелось, но слишком уж больно ей было, когда ветер касался раны. Другой рукой она уперлась в доски, приподнялась и села на колени.
Роман проворно отскочил назад и вскинул руку с пистолетом.
– А ну полегче!
– Чего ты так испугался? В крови перепачкаться боишься? – язвительно спросила Дороти.
Она сощурилась, напрягая зрение, и лицо Романа стало видно куда отчетливее. На его щеках и подбородке темнела неряшливая черная борода.
Стоп. Как же это он ухитрился так быстро отрастить бороду? В их прошлую встречу он был гладко выбрит.
Хочешь сказать, ты видишь будущее?
Может, и так. Может, я и твое видел.
– А какое сегодня число? – с трудом выговорила она.
– Двадцать второе октября, – нахмурившись, ответил Роман.
И тут она все поняла.
– А год какой? – осторожно уточнила она.
Роман озадаченно помолчал, но потом ответил:
– 2076-й.
– 2076-й… – повторила она. Когда Роман сказал, что видел ее будущее, ей представилось, что он и впрямь в свое время совершил путешествие в грядущее и узнал, что же ее там ждет. Но она ошиблась. Он знал, что ее ждет, потому, что она уже прилетала в Новый Сиэтл годом ранее. Ее будущее было его прошлым.
Ее охватило мучительное чувство – смесь страха и отчаяния. Она попала во время, где ее никто не знает. До знакомства с Эшем, Зорой, Уиллисом и Чандрой еще ждать целый год. Сейчас она для них никто и звать ее никак. У нее нет ни друзей, ни родни, ни денег.
Дороти медленно поднялась и обнаружила, что стоит на узкой пристани между двумя грязными кирпичными зданиями. Почти все окна были разбиты или заколочены, но несколько осколков все-таки осталось в рамах, и теперь она видела в них сотню отражений – своих и Романа. В окне напротив она разглядела собственное лицо.
Во всяком случае, ей подумалось, что это ее лицо. Девушка, смотревшая на нее из отражения, когда-то явно была очень красива. Но красота осталась в прошлом. Половина ее лица была изуродована, и сквозь пальцы, которыми она прикрывала больной глаз, сочилась кровь. А волосы, ее прекрасные каштановые волосы…
Стали белоснежными.
– Я все жду, когда же ты представишься, – сказал Роман.
Но Дороти его не слышала. Она с изумлением шагнула к окну. Впервые за всю жизнь собственное отражение не казалось ей лживым. Несчастная, изуродованная девушка, которую она видела в стекле, походила на нее куда больше, чем прежняя Дороти.
«Мир на обмане и держится», – подумалось ей, и она с трудом удержалась от смеха.
Как же просто все оказалось. Это Роман все подстроил. Ей вспомнилось все, что он успел натворить в комплексе – как он помог Эшу сбежать, как подстроил все так, чтобы она попала в машину времени, как переманил ее на свою сторону дурацкими рассуждениями о том, что место в команде надо заслужить – и все ради того, чтобы она в итоге оказалась на этом самом месте – посреди причала, рядом с ним, за год до своего прошлого появления в Новом Сиэтле.
Роман прекрасно знал, что корабль выйдет из строя в аниле, что она вызовется восполнить запасы ЭВ. Что она упадет и потеряется.
И вопреки мучительной боли Дороти широко улыбнулась. Все, что с ней произошло, – это изысканная, сложная афера. Ее афера. Она ведь сама открылась ему. По сути, научила его собой манипулировать.
Дрожащими руками она ощупала свою куртку и с облегчением выдохнула, отыскав в кармане небольшой вытянутый сосуд.
В голове зазвучал голос Эша: «У него нет экзотического вещества. Даже если машина времени, которую он построил, исправна, физически путешествовать во времени он не может».
А потом зазвучал голос Романа: «Мне еще кое-что нужно. Хочешь – верь, хочешь – нет, но ты единственная, кто может мне помочь».
– Кажется, я начинаю терять терпение, – сказал Роман и поднял пистолет.
«Время есть круг», – подумала Дороти и крепче сжала сосуд с экзотическим веществом.
– Квинн, – представилась она и отвернулась от своего отражения. Это имя оставило на языке медовый привкус. Оно с первой же секунды показалось ей каким-то родным, правильным. Она расправила плечи, подражая царственной осанке Квинн. – Меня зовут Квинн Фокс. Если пощадишь меня, я тебе помогу.
– Поможешь мне? Как? – настороженно спросил Роман.
Дороти достала из кармана сосуд с ЭВ. Он блеснул у нее в руке, а его содержимое – маслянистое и ярко-красное – побелело и загустело, словно лава.
Она протянула склянку Роману.
– У меня есть то, что тебе нужно.
