К дому Короткова Гуров возвращаться не стал. Майор Глухов обрисовал ему всю картину по телефону. В доме участники штурма обнаружили тело хозяина, он был убит ударом ножа в сердце. Также в доме были обнаружены кое-какие личные вещи сбежавшего киллера. Лев приказал майору дождаться возвращения Лены, сожительницы Короткова, чтобы получить ее показания, и добавил:

– А после этого давай, майор, возвращайся в управление и снова организуй поиски киллера. Надежных адресов у него не осталось, теперь ему придется пользоваться услугами незнакомых людей. Перетряси все адреса, где люди сдают квартиры на день или даже на час, не спрашивая документов. Вот там мы можем обнаружить нашего «лысого». А когда найдем, будем брать. Надеюсь, уж в третий раз он от нас не уйдет. – Убрав телефон, он обратился к Крячко: – Этого следовало ожидать. Киллер убрал напарника как опасного свидетеля. Тот слишком много знал. Думаю, он знал и имя киллера, и его родной город. А может быть, знал и заказчика. Нет, такого свидетеля нельзя было оставлять в живых. А жаль, что Коротков мертв! Если бы мы его взяли, у нас в руках были бы все нити. Главное – мы бы, возможно, поняли мотивы преступников, причины всех этих убийств.

– Ладно, чего теперь жалеть, – махнул рукой Стас. – Нет, значит, нет. Зато мы можем сказать, что один из участников этих преступлений не ушел от наказания, он получил свое. Значит, майор будет искать киллера, а мы с тобой чем займемся?

– Мы? Тем же, чем и занимались. Ты будешь исследовать обстоятельства смерти Галустяна, а я – беседовать с сослуживцами Котова, а также с его недругами. Это направление никуда не делось. Так что вези меня в управление. Вызову туда тех троих, с кем еще не побеседовал.

Вернувшись в кабинет на третьем этаже, Гуров порылся в своем блокноте, нашел нужный номер и набрал владельца торгового комплекса «Мир» Игоря Воробьева. Он представился и, не вступая в долгие пререкания, потребовал от «короля торговли» немедленно прибыть в управление для беседы. Впрочем, Воробьев не стал протестовать.

– Через полчаса буду у вас, – сказал он. – Какая комната?

Гуров назвал номер кабинета и стал ждать. Игорь Воробьев оказался точен. Но прошло и получаса, как дверь открылась, и вошел мужчина лет шестидесяти, среднего роста, с редкими светлыми волосами. Бледно-голубые глаза владельца комплекса смотрели на собеседника внимательно и твердо. Говорил он скупыми продуманными фразами. И вообще больше походил на ученого, чем на торговца.

Гуров предложил посетителю сесть и заговорил:

– Вы допрашиваетесь в связи с убийством главы юридического департамента правительства области Дениса Котова. Что вы сами можете сказать в связи с этим убийством? Не хотите ли сделать какое-либо заявление?

– Я могу сказать, что очень опечален гибелью Дениса Григорьевича, – ответил Воробьев. – Это был умный и глубоко порядочный человек. Таких людей редко встретишь среди наших чиновников. Да и вообще, такие нечасто встречаются.

– И вы, конечно, не знаете, кто его убил и почему?

– К сожалению, нет, не знаю. Но скорее всего, его убили свои.

– Кого вы имеете в виду под «своими»? – удивленно спросил Гуров. – Друзей, товарищей Котова?

– Может быть, и товарищей, – кивнул Воробьев. – Но, вообще-то, я имел в виду его сослуживцев.

– Вот как? И почему же сослуживцы должны были убить лучшего руководителя департамента?

– Потому что он приходился им не ко двору, – объяснил Воробьев. – Он был среди них белой вороной. А если вы интересовались биологией, то должны знать, что участь таких птиц печальна – их изгоняют из стаи. А иногда и убивают. Вот Котова и убили.

– Ну, это все философия, – заметил Лев. – А нельзя ли поконкретнее? Вы подозреваете кого-то? Можете назвать чье-то имя?

– Нет, имя я назвать не могу, – ответил владелец торгового комплекса. – Я совершенно не знал, какие люди окружали Дениса Григорьевича.

– А не мог ли его убить кто-то из бизнесменов, которые обращались к нему с просьбами, но встретили отказ?

– Теоретически, конечно, такое могло быть, – согласился Воробьев. – Но мотив здесь недостаточно сильный. Да, отказ в выделении земельного участка путает планы, может на время расстроить дела. Но у хорошего предпринимателя всегда в запасе есть еще один, а то и два плана. И если он потерпит неудачу в одном месте, он попытает счастья в другом. А убивать просто из мести, из-за того, что тебе отказали? Для этого нужно быть настоящим идиотом. Когда-то, когда бизнес в России только начинался, таких идиотов было много. А сейчас их почти не осталось.

– Вы ведь обращались к Котову с просьбой выделить вам для строительства детскую площадку? – спросил Гуров.

– Да, обращался.

– Какая-то не очень цивилизованная просьба, вам не кажется? У вас в городе что, избыток детских площадок?

– На бумаге все это выглядит действительно ужасно, – ответил Воробьев. – Но если вы захотите ознакомиться с этим делом, вы поймете, что в реальности все обстоит совсем не так. У этой площадки за последние годы несколько раз сменился хозяин. Сначала она принадлежала ЖЭКу, потом одной управляющей компании, потом другой… В результате площадка стала бесхозной, все сооружения на ней – качели, детский городок – пришли в негодность. Она стала местом сбора пьяниц, бродяг. Дети туда совсем не заглядывали. Так что, если бы я построил там современный торговый комплекс, это пошло бы только на пользу прилегающему району. А в комплексе я, между прочим, планировал устроить не одну, а три детские площадки.

– Просто какой-то социальный проект! – усмехнулся Лев. – Да вам за такой план медаль должны были бы дать! А Котов вместо этого вам отказал…

– Да, к сожалению, в этом случае Денис Григорьевич не вник в существо дела. Я пытался его переубедить, но не смог. Он в тот день выглядел каким-то рассеянным, словно его мысли были заняты чем-то другим. Может, неприглядными делами его сослуживцев?

– А вы знаете о таких неприглядных делах?

– Я уже говорил вам, что нет, я, к сожалению, не знаю конкретных примеров, – покачал головой Воробьев. – Но слухи о нравах, царящих в нашей администрации, до меня доходят. Да они до всех доходят. Почти во всех отделах любое разрешение выдается только за деньги. И не только о разрешениях речь, шагу нельзя ступить, чтобы кому-нибудь не заплатить. Котов должен был знать об этих делах. И это его, конечно, расстраивало.

– Вы упорно переводите стрелки на чиновников, – заметил Гуров. – Получается, что бизнесмены – люди сплошь белые и пушистые, одни чиновники – акулы. А вы сами не предлагали Котову деньги за одобрение вашего проекта?

– Нет, не предлагал. Потому что знал, что он не берет. Вместо этого я предложил ему что-то вроде социального пакета для города. Если он одобрит мой проект, то я не только устрою три площадки на территории моего будущего комплекса, но и построю новую площадку в другом месте – где мне городская власть укажет.

– И что вам ответил Котов?

– Его это предложение заинтересовало. Но недостаточно, чтобы он изменил свое отношение к моему проекту. И он все равно отказал.

– Вы были сильно расстроены?

– Нет, не очень. Я же вам объяснял: чтобы успешно вести бизнес, тем более в наших непредсказуемых условиях, нужно иметь в запасе несколько планов. И я переключился на другой проект, который не требовал разрешений и согласований.

– Вы незнакомы с такими гражданами: Сергеем Цыплаковым, Юрием Жилиным и Георгием Селезневым?

– Как же незнаком? – удивился Воробьев. – Отлично знаком. В конце концов, наш город не такой большой. И если давно занимаешься бизнесом, то в данной отрасли бизнеса всех знаешь. Они все трое – бизнесмены, застройщики, как и я.

– Вы знаете, что объединяет с вами именно этих людей?

– Дайте подумать…

Воробьев действительно на минуту задумался. Потом, как видно, что-то вспомнил, тряхнул головой и произнес:

– Я вспомнил, что Юра Жилин собирался просить разрешение на выделение участка. И про Селезнева что-то такое слышал. Ну, наверное, и Цыплаков тоже что-то просил. В общем, все они, как и я, обращались к Котову? Правильно?

– Угадали, – кивнул Лев. – Все они обращались – и все встретили отказ. И у меня есть версия, что кто-то из вас, из этой четверки, заказал убийство Котова. И знаете, что я вам скажу? Я даже знаю, кому именно заказал! Убийца Котова почти у меня в руках. И когда мы его поймаем, мы узнаем и имя заказчика. Для этого человека было бы лучше признаться самому. Как вы знаете, чистосердечное признание облегчает вину…

– Вы намекаете, что это я являюсь тем самым заказчиком и что пора мне делать явку с повинной? – спросил Воробьев и рассмеялся. Было заметно, что смеется он искренне, что ничуть не боится каких-то острых вопросов, не боится разоблачения. – Нет, господин Гуров, вы напрасно делаете мне такие намеки. Уверяю вас, мне не в чем признаваться и каяться. И насчет Юры Жилина я тоже уверен, что он не является заказчиком, которого вы ищете. Насчет Цыплакова и Селезнева не поручусь – я их плохо знаю. Но мне кажется, и здесь вы ничего не найдете.

– Ладно, это мы еще посмотрим, найдем или нет, – ответил Лев. Его уже начала раздражать уверенность этого человека в своей правоте. Однако этому раздражению нельзя было давать волю, поэтому он лишь сухо произнес:

– Вы можете идти, Воробьев. Пока можете идти. Но я вас еще вызову.

Когда застройщик ушел, Гуров перелистал блокнот. Вообще-то он планировал вызвать сегодня одного за другим и остальных двух фигурантов из «списка клиентов Котова». Однако слова Игоря Воробьева зародили в нем сомнение в правильности этого направления расследования. Что, если владелец торгового комплекса прав, и он напрасно теряет время, когда ищет мстительных бизнесменов, бывших клиентов Котова? Может, действительно лучше поискать заказчика среди чиновников?

Он взглянул на часы. До конца рабочего дня оставалось полчаса. Значит, все чиновники аппарата должны еще быть на местах. Можно снова побеседовать с Максимом Крупновым. Он сам пришел, чтобы поделиться важными сведениями, значит, может рассказать еще что-то. Можно и с другими сослуживцами убитого поговорить.

Гуров позвонил дежурному и попросил вызвать ему машину к подъезду, чтобы ехать в областную администрацию.