Глава 28
Возвращение в Холуёво
Впрочем, еще раньше Андрей подписал коллективное письмо к Медведеву по поводу дела Михаила Ходорковского, назвав этот процесс «затянувшимся позором России» и «политическим заказом».
В МАРТЕ 2010-ГО НА СОВСЕМ ЕЩЕ НОВОЙ СТОЛИЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ «КРОКУС СИТИ ХОЛЛ» АКСАКАЛЫ НАШЕГО РОКА – «МВ» И «ВОСКРЕСЕНИЕ» ВНОВЬ ЗАМУТИЛИ СОВМЕСТНЫЙ СЕЙШЕН, КОТОРЫЙ ПО АНАЛОГИИ С ИХ ПЕРВЫМ ОБЩИМ ПРОЕКТОМ СЛЕДОВАЛО БЫ НАЗВАТЬ «70 НА ДВОИХ».
Казалось, это продолжается юбилейная вечерника «Машины», начавшаяся в «Олимпийском». Только часть гостей разъехалась, а самые близкие друзья переместились с музыкой и напитками в другое помещение. Леша Романов, открывавший «машиновской» темой «Флаг над замком» декабрьское чествование «МВ», теперь со своими «воскресниками» начал концерт в «Крокусе». Когда настал черед его «золотых» хитов – «Мчится поезд», «Снилось мне», к «Воскресению» присоединился Женя Маргулис. А краеугольную «Кто виноват?» (по сей день обсуждается: эта тема или все-таки «Поворот» – главный гимн московского рока эпохи «брежневского застоя»?) и лихую «Слепили бабу на морозе» исполняли уже «всем кагалом». Ритм-секция «Воскресения» Алексей Коробков – Дмитрий Леонтьев дополнилась «перкуссионной группой» «МВ»: Валерий Ефремов – Сергей Остроумов. Саша Кутиков бросил свой бас и схватил бубен, Макар «запиливал» вспомогательные гитарные партии и трудился бэк-вокалистом. Получался очередной позитивный джем-сейшен, дополнявшийся шумными возлияниями в гримерках, где за убранством столов присматривали жены и подруги музыкантов, а Макс Капитановский со своей съемочной бригадой фиксировал происходящее для документального фильма о «Машине». Во всем этом ощущалось какое-то упоение текущим моментом и радость от правильно прожитых лет.
«Нам по-прежнему нравится играть вместе, на хорошем аппарате, перед публикой, – говорил Макаревич. – За это нам еще и платят. Хотя не в том суть. Вот как ты думаешь, у «Роллинг Стоунз» достаточно денег? Достаточно, более чем. Ну, а хули, они до сих пор гастролируют?
Старые же уже мужики. Им это просто в кайф, я тебя уверяю. Такой процесс сильно заряжает, позволяет почувствовать себя молодым и здоровым, доставляет большое удовольствие».
«Зачем «машинистам» завершать творческую деятельность? – рассуждал Капитановский. – Во-первых, кто по собственной инициативе бросит столь хорошую работу? Во-вторых, я уверен – «Машине» еще есть что сказать. Может, пройдет несколько лет, и они запишут новый альбом».
«Если появится ощущение, что нужно сказать что-то очень важное для нас, мы, конечно, запишем еще один альбом, – продолжал Кутиков. – Как правило, такое желание раньше возникало раз в два года. Сейчас пауза может быть больше. По-моему, мы мощно поработали над последней полновесной пластинкой – «Time Machine». С момента выхода «Внештатного командира Земли» альбом, записанный нами в Англии, – самый лучший по всем параметрам в дискографии «МВ». Если поклонники «Машины» этого не поняли, то я, по крайней мере как продюсер, выражаю им свои соболезнования».
Державин, и годы спустя воспринимавшийся в компании рок-ветеранов молодым бойцом, повествовал о своем: «Честно говоря, будь мне сейчас лет 18–20, я не стал бы фанатом «МВ». И это вполне нормально. Время несется с такой скоростью, что легенды за ним не успевают. Да и незачем пытаться. История не знает групп, регулярно выпускающих альбомы из одних хитов, но у «Машины» тем не менее есть хит на каждом альбоме. И это не высчитанный хит, а песня, которая становится популярной сама по себе, что подчеркивает хорошую форму группы и то, что этот старый конь борозды не портит. Я не ощущаю, что играю с «героями вчерашних дней», поскольку сейчас непонятно, кого считать героями сегодняшними. Мы иногда выступаем в больших сборных концертах, и я не замечал, чтобы после их окончания у служебного входа наблюдался ажиотаж вокруг какого-нибудь ансамбля, похожий на тот, что сопутствовал «Машине» много лет».
Отсчет пятого «машиновского» десятка был нетороплив и солиден, как плавание большого лайнера в спокойном океане. Ни раздоров, ни срочных нерешенных задач. Долгие гастроли позади, круглая дата обмыта, альбомы изданы, студии покинуты на неопределенный срок. Даже свои сольные пластинки Макаревич (с «Оркестром Креольского танго»), Кутиков, Маргулис выпустили подряд в течение двух лет перед 40-летием «МВ» и о следующих проектах вне «Машины» пока не задумывались. Из дня сегодняшнего тот период воспринимается как затишье перед бурей или как светлая полоса, предшествовавшая довольно нервному отрезку истории «МВ», тому, что начался двумя-тремя годами позже.
А в 2010–2011 годах «машинисты» наслаждались своим свободным плаванием. Макар руководил еще двумя казанскими «Сотворениями мира», одно из которых ознаменовал исполнением бессмертной ленноновской Give Peace A Chance, а другое – очередной встречей с президентом Медведевым, выдвинувшимся в пляшущий «танцпол» посреди разухабистого сета украинско-американских панков из Gogol Bordello. Причем глава РФ очутился перед сценой, когда лидер GB уже оголил торс и вот-вот собирался поливать себя и первые ряды публики вином. В финале фиесты Макаревич по традиции спел вместе со всеми участниками акции, включая легендарных Джона Фогерти и Джонни Роттена. На сей раз звучала битловская With a Little Help From My Freinds. Весьма подходящая к приближавшемуся в жизни Макара периоду.
Чуть раньше того «Сотворения мира», где Медведев увидел Гудзя, лидер «МВ» был предложен руководителями Минкомсвязи в качестве нового члена Совета директоров Первого канала. Стоит ли добавлять, что и этот факт озадачил ортодоксальных почитателей «Машины». А вот благотворительный концерт группы, как акт солидарности с Японией, пострадавшей весной 2011-го от жуткого землетрясения, смотрелся вполне естественно. Особенно на фоне того, что произносили тогда некоторые одиозные российские журналисты и спикеры, вскоре хорошо приподнявшиеся на пропагандистской ниве. На пресс-конференции, приуроченной к этой акции, в словах Макаревича, кажется впервые за последние годы, появились та интонация и оценки, которые потом не дадут покоя покоренному телевизором российскому большинству. «Русские люди могут быть удивительно добросердечными, а могут вести себя как жлобы. У меня ощущение, что пока на происходящее в Японии смотрят как на аварию в зоопарке. Хотелось бы эту точку зрения изменить».
Впрочем, еще раньше Андрей подписал коллективное письмо к Медведеву по поводу дела Михаила Ходорковского, назвав этот процесс «затянувшимся позором России» и «политическим заказом». И в какой компании подписал! Там, среди многих популярных людей, были и имена Александра Ф. Скляра, Константина Кинчева. Вновь приходится повторять, что очень скоро все изменилось кардинально. И, скажем, у этих музыкантов, кроме любви к рок-н-роллу, осталось с Макаром мало общего в жизненных установках.
А осенью 2011-го, после съезда партии «Единая Россия», выяснилось, что президентство Медведева не только подходит к концу, но и очевиден его сменщик. Макаревич поневоле вернулся к сатире, примерно той, что появлялась у него в перестроечную пору. Вспомнить хотя бы «Монолог господина, пожелавшего остаться не известным»: «…Нам достаточно чиркнуть спичкою/И пойдет карусель обратная/И пойдет у нас ваша братия/ Кто колоннами, кто палатами/Будет вам тогда демократия/Будут вам «Огоньки» со «Взглядами»/А пока резвитесь, играйтесь/ Пойте песенки на концерте мне/Но старайтесь, не старайтесь/Наше время придет, уж поверьте мне…». Теперь Андрей записал песенку «К нам в Холуёво приезжает Путин». А затем вошел в Общественный совет при штабе кандидата в президенты Михаила Прохорова. Там же оказалась Алла Пугачева, с которой Макар сделал дуэт на еще одно своё злободневно-саркастическое сочинение «Самый высокий». «Эту песенку я сочинил буквально за десять минут, – говорит Макаревич. – Потом позвонил Пугачевой, пропел ей то, что получилось, по телефону, она искренне хохотала, и на следующий день мы встретились в студии, где сняли ныне известный видеоролик».
После чего поклонники «МВ» заговорили уже не о недавней сервильности Макаревича, а о том: «Зачем он лезет на рожон?». Но Андрей никуда специально не лез. Просто высказывался с привычной для него откровенностью. И, кстати, совсем не стремился в герои.
