Глава 11

— Слушай, а откуда вообще узнали, что ожидается нападение нежити? — я задал Ставру вопрос, всматриваясь в горизонт, пытаясь что-либо разобрать в надвигающихся сумерках.

Ставр показал рукой на наблюдательную вышку:

— Что видишь?

— Вышку вижу, знамя вижу, лестницу, — я послушно принялся перечислять.

— Тьфу ты, — плюнул трактирщик, — кристалл видишь на наблюдательной площадке?

— Действительно, — я углядел тусклый красный огонек, который становился отчётливей, в спускающейся на поселок темной шалью ночи, — да, вижу.

— Вот когда он не горит, то значит все спокойно. Если начинает разгораться, то значит уровень эманаций нежити уже сверх нормы. Сейчас я могу сказать, что скоро у нас будут гости. Причем судя по цвету кристалла — нападение будет ближе к утру, когда он будет ярко-красного цвета.

— А ты откуда знаешь эти подробности? — я наконец-то обратил внимание на эту странность, тихонько зудевшую на периферии смутных догадок.

— Так я же до сих пор состою в гильдии охотников, — он пожал плечами, — это тебе знать неоткуда, ты пришлый. А так многие, если не все знают. Ты не смотри, что у меня трактир, не всю жизнь же мне по Пустоши бегать нужно было да на тварей охотиться. Завязал я с рейдами лет как десять. Возраст уже не тот. Я и в охотники то шёл, чтобы денег на собственный угол накопить.

Я скептически оглядел «не того возрастом», но промолчал, снова сосредоточившись на разглядывании горизонта.

Не знаю, чем апеллировал Ставр в разговоре с кладовщиком, но ему удалось все-таки выбить приличное снаряжение. На мне помимо «Брони призрачного стража» и сапог с охотничьего комплекта, теперь красовалась:

Единственное, что я не успел сделать — разобраться со второй частью, которую всучил мне трактирщик в качестве квестового подарка. Наличие этой вещицы у него и решение Ставра отдать её мне, здорово меня удивила, а где-то даже обрадовала поначалу. После того, как я узнал, что он не смог привязать её к себе из-за того, что это была не основная часть оружия, я понял, почему он мне её отдал. Никакого альтруизма в его действиях не было, тем более он видел основную часть у меня на самодельном копье.

— Ставр, а нам сейчас обязательно здесь торчать? Ты же говоришь, что нападение будет только под утро? — закинул я пробную удочку, уже наметив план действий.

— Решил дезертировать с поста? — трактирщик, нахмурившись, впился в меня взглядом, вероятно выискивая признаки этого самого дезертирства.

— Ты что? Нет, — я уже начинал понимать, когда он говорит серьезно, а когда делает грозный вид, — просто хотел разобраться с твоим подарком! Я привязать его хочу. Думаю, что перед грядущей заварушкой это не помешает.

— Ну так привязывай, в чём проблема-то?

— Я хочу это в личной комнате сделать. Когда я свой осколок привязывал, чуть на перерождение не отправился.

— Ах, вон ты о чем, — трактирщик расслабился, — тогда иди. Но через час-полтора постарайся быть здесь. Добро?

— Конечно, спасибо! И ещё: где я могу купить эликсир, который жизни восполняет? — я решил подстраховаться, чтобы не тратить время на восстановление медитацией. Да и просто — пусть будет в запасе. Мало-ли.

— Спросишь по дороге, как найти лавку Фолиуса, любой подскажет, — махнул рукой Ставр потеряв ко мне интерес.

* * *

Я сидел и смотрел на две части загадочного оружия и не решался пройти через то, что уже единожды испытал.

На вид эти осколки были совершенно разные, и если первый сейчас напоминал своими формами подобие ножа, то второй — был похож на непонятный цилиндр, навроде грузика для допотопных настенных часов. Хм, сиди не сиди, а начинать надо, как бы не откладывал.

Выложив перед собой три пузырька с зельем в качестве возможного «ремкомплекта», я взял в руки оба осколка.

Ну, погнали. Осколком в правой руке делаю неглубокий надрез на ладони левой.

«Получен урон -58 НР».

В кровоточащую руку беру неидентифицированную часть, и резко сократившиеся мышцы не дают мне выпустить заклубившиеся серым туманом части оружия. Все тело пронзила острая боль, словно миллиарды мелких игл одномоментно впились по всему кожному покрову, не обойдя бесстрастным вниманием и глаза. Балансируя на краю сознания, мне хотелось просто вырубиться, но появившееся из глубин меня второе я, четко понимало — нельзя. «Терпи, — шептало Оно, — не поддавайся!». И я терпел. Терпел, когда иглы стали накаляться, как нихромовая спираль. Терпел, когда медленно начали притягиваться друг к другу внезапно заиндевевшие, по-прежнему клубящиеся туманом, части Оружия. Я терпел, когда мои руки начало выворачивать с противным хрустом из суставов, а боль стала настолько адской, что захотелось умереть, только чтобы это прекратилось. Не имея возможности пошевелиться, или даже заорать, раздирая горло, я делал все, чтобы хоть как-то отомстить. Кому нужно мстить, я не знал, не понимал, но изо всех сил напрягал мышцы, чтобы не допустить воссоединения частей этого дьявольского оружия. Чтобы не по их было, а по-моему. Чтобы не они решали, а я и только я.

Сознание, в которое медленно вплетались нотки страха, пульсировало в такт постепенно нарастающей боли, которая волнообразно продолжала усиливаться.

Теряя ошмётки самообладания, я из последних крупиц воли ещё сильнее сжал ладони на туманных частях так, что ногти, казалось, проткнули ладони. В мелкой дрожи начинало заходиться все тело, а зубы принялись отбивать непонятный ломанный речитатив. Вспышка, сначала ослепившая, а потом словно выжегшая глазницы. Шепот. Дуновение. Раскаленная лава. Холодный лёд. Покой, и наконец, пришедшая на смену ему тьма.

Не знаю, сколько прошло времени, но, когда я очнулся, признаков того, что меня пропустили через мясорубку, сожгли в огне, а потом заморозили остатки, не было и в помине. Шкала «хитпоинтов» была полной, я все также сидел на полу скрестив ноги. Даже непонятно было, терял я сознание или нет. Я что, сидя отрубился? А может я все придумал?

Взглянув на свои руки, я увидел два прямоугольных ожога на ладонях, которые имели вид давних, давно заживших. Россыпь непонятных символов, тускло светившихся голубым цветом, заключенных в прямоугольник на левой, и два, гротескных символа крупнее, вписанных в идентичную фигуру — на правой ладони.

Ваш интеллект навсегда повышается на 1 %».

«Близнецы холодного гнева.

Да сколько же я буду тыкаться, как слепой щенок в мамкину сиську? Когда научусь думать головой, перед тем, как что-то сделать? В жизни больше не привяжу к себе неопознанный предмет, ибо так можно когда-нибудь связать с бесполезной вещью, которую потом не выбросить, ни избавиться.

Я вытянул руки ладонями вверх и пожелал призвать крисы. Коротко вспыхнув, знаки на моих ладонях воплотили два волнистых когтя. Сжав ладони на рукоятях, с удовлетворением отметил полоски образовавшегося инея, которые медленно поползли от гарды к кончикам кинжалов. Я восхитился скрытой мощи последних. Они настолько уверенно лежали в руках, что не создавали ни малейшего дискомфорта, а наделяли ощущением спокойствия. Хищная и изящная форма прямо говорила, что назначение этого грозного оружия — лишение жизни разумных.

Натянув на палец кольцо портала, я убрал в инвентарь зелья, которые не пригодились и поспешил к воротам поселка. После того, как закончится весь этот переполох, нужно будет озаботиться покупкой подсумка или специального пояса для зелий. Наверняка такие имеются в игре, больше чем уверен.

А жизнь, то налаживается!

* * *

— Тишина, уважаемые мастера! — Магистр Дитрион, стоящий во главе стола, сказал это негромко, но присутствующие охотники постепенно умолкли и обратили все внимание на него, — Спасибо! Итак, сразу переходим к главному, так как времени разводить политесы нет! Как вам всем уже известно, на Мирт выдвинулась нежить, причем это не обычная миграция, а вызванная ритуалом.

В зале снова поднялся шум:

— Как ритуалом?

— Кто это сделал?

Кто-то потрясённо ахнул:

— Не может быть!

— Прошу тишины! Я не закончил! — повысил тон Магистр. — Да! Причина тревоги и общего сбора — ритуальное жертвоприношение на территории Сумеречного Леса! — он оглядел внезапно притихшее собрание тяжёлым взглядом, — мы выяснили, кто к этому причастен, поэтому просьба успокоиться. Все под контролем.

— Да как это возможно? Это что, кто-то из наших? Быть того не может! — раздался возмущенный голос, но на него сразу зашивали, мол заткнись, попросили же.

Дитрион благодарно кивнул и продолжил:

— Я и мастер Корт имели разговор с виновником и поверьте, если бы он имел хоть малейшее представление о содеянном, или мы хоть на мгновение заподозрили умысел, он бы уже висел распятым на воротах, и первый встречал «гостей». Конечно это не отменяет того, на что он нас обрёк, но и вы, мастера, не просто на прогулку вышли! Наш долг — защита мирного населения и если кто об этом забыл, — он обвёл глазами зал, — то я напоминаю. Все понятно, мастера-охотники?

— Да! Мог бы не спрашивать! Понятно, — раздался нестройный хор голосов.

— Хорошо. С этим разобрались. Следующий вопрос к вам, мастер Корт! Сколько охотников у нас в рейде на текущий момент?

И не подумавший подняться со своего места, Корт доложил:

— Три звена. Звено Тома Хмурого, Мертвецы, и, кто бы мог сомневаться, — наши два брата-акробата, Серк и Ньерк.

— Ну братья и Мертвецы точно не пропадут, а вот Хмурый… Он новиков повел в рейд или одни ветераны?

— В том то и дело, что он с новиками ушел три дня тому. По всем прикидкам, он как раз в самом пекле должен быть, — протянул кто-то из-за стола.

Магистр нахмурился ещё больше:

— Пробовали камнем связаться?

— Да пробовали, а толку? Слишком далеко, камень даже не дрожит.

Дитрион тяжело вздохнул:

— Нам в этой ситуации остаётся только ждать их! Сейчас соваться за ворота — это гарантированная смерть. Как только кто-то из них появится в Мирте — сразу ко мне! Корт, возьми на контроль.

Корт кивнул, и коротко взглянул на стоящего в отдалении паренька, которого тут же вынесло из кабинета.

— А теперь главный вопрос, мастера. Кто пойдет на Высшего?

* * *

— Ты куда собралась? Или моё слово для тебя не указ больше? — Рамон орал на спешно облачающуюся Лиэль, дерганные движения которой выдавали степень злости на отца, — А ну на меня смотреть!

— А то что? — девушка с вызовом вскинула голову, — на Полосу опять погонишь? В тренировочном бою изобъешь? Что? Сколько можно мной помыкать?

Рамон заиграл желваками, сжал кулаки, собираясь что-то возразить.

— Лиэль, да одумайся же! — Поляна горестно вздохнула, — ну зачем тебе в рубку лезть? Что охотников мало? Ну что ты как маленькая? Что на тебя нашло? К чему это геройство никому не нужное?

— А ничего не нашло! Ты зачем меня тренируешь, отец? Чтобы в горнице потом запереть? Я что тебе, горшок с укропом? Почему ты не веришь в меня? Почему всем плевать на моё мнение? Почему ты постоянно мне указываешь?

— Потому, что я твой отец!!!

— А я твоя дочь! — с последними словами девушка, подхватив перевязь с метательными ножами, твердым шагом вышла из горницы, громыхнув напоследок дверью.

— Ну и что? Чего ты добился, воспитатель? — Поляна неодобрительно покачала головой, — ты же против себя девку настроил. Ты что творишь?

— Да как ты не понимаешь… — зарычал Рамон, повернувшись к ней, — неужели трудно понять, что я не хочу потерять и её!

— Ты еще на меня здесь поори! — сдвинула брови Поляна.

— А это всё твоя школа ведьмачья! — огрызнулся он.

— Каира, присмотри за ней, пожалуйста, — тихим голоом приказал Рамон.

Поляна посмотела на него глазами, в которых промелькнул отблеск пламени, и медленно кивнула.