Окошко в Новороссию

– Какие у вас впечатления от посещения Донбасса?

– Жизнь всё же продолжается. У людей постшоковое состояние, но настрой позитивный. В Дебальцеве, конечно, картина удручающая, она мне напомнила кадры блокадного Ленинграда. Люди – как полутени. Но при этом настроены на выживание. Никто, конечно, не прыгает с оптимистичными речами, все подавлены, но говорят: мы выживем, всё будет хорошо…

Согласно неофициальным опросам, 90 % населения республик видят себя в составе России. Но вместе с тем у людей есть понимание: Россия должна действовать очень мягко и поступательно. Факт признания республик со стороны России будет непременно объявлен на Западе оккупацией. Но у российского народа и российских властей есть воля к поддержке Новороссии. В конце концов, она ничем не хуже Абхазии и Южной Осетии.

– Каковы ваши дальнейшие планы?

– Будем приезжать ещё. И не только давать концерты, но и содействовать местной самодеятельности. Собственно, мы уже провели несколько конкурсов между местными группами, благо взаимодействуем с рок-клубами Донецка и Луганска довольно давно – ещё с довоенных времён. Там очень много разных инициатив – в частности, планируется фестиваль молодёжных субкультур.

Должен коснуться одного неприятного момента. Когда я вернулся из Новороссии, известная российская рок-станция предложила мне организовать пресс-конференцию. Я с радостью согласился и сделал ответное предложение: пусть на главном рок-фестивале страны, который устраивает эта радиостанция, выступят несколько групп из Новороссии. Сперва представители станции игнорировали мои звонки в течение дня, а потом отказали, сославшись на то, что список выступающих уже утверждён. Я не раз участвовал в проведении этого фестиваля и как музыкант, и как организатор. И прекрасно знаю: вписать дополнительно десять групп (тем более одну группу) не составляет никакого труда. Жаль, что наша инициатива по налаживанию связей с Новороссией не у всех находит поддержку.

– Недавно мы опубликовали интервью с Юлией Чичериной, теперь вот беседуем с вами. У читателей может возникнуть впечатление, будто визит российского музыканта в Новороссию – обычное дело. Но это совсем не так.

– Я обзванивал ребят-много кто готов ехать. Тех, кто не хочет ехать по идеологическим соображениям, мало (и это в основном звёзды не первой величины). Если музыканты отказываются, то чаще по другим причинам.

Например, известный рэп-коллектив отказался потому, что опасается за безопасность родственников, проживающих на Украине. И справедливо опасается. Это распространённая ситуация, поскольку в нашей музыке немало людей украинского происхождения.

Важно то, что мы прорубили окошко в Новороссию. До сих пор музыканты просто не знали, к кому им обратиться. Есть ряд проблем: логистика, переход границы, сопровождение. Теперь эти вопросы проработаны. Нашлись спонсоры – частные лица из России. Связаться со мной легко – кто готов, пусть обращается. Жителям Новороссии это очень нужно. Там не ощущаешь себя звездой, не воспринимаешь слушателей как поклонников – совсем другие чувства вылезают на поверхность. Музыкантское и человеческое предназначения сходятся в одном. Ты должен сделать так, чтобы люди начали расцветать. И они верят: Россия с ними.

Евгении Маргулис: «Рокеры превратились в буржуа. Леннон был убит за это»

argumenti.ru 16.07.2015

Певец, гитарист и автор песен Евгений Маргуяис три года назад ушёл из «Машины времени» в свободное плавание. Наилучшим образом Маргулиса описывает строчка из его же песни: «Круче всех вокруг он один играет блюз».

Вскормленные в неволе

– Рок-музыку воспринимают как протестное явление, но она, наоборот, появилась у нас в 60-е как музыка золотой молодёжи – детей больших начальников.

– Конечно. К ним поступала хоть какая-то информация из-за рубежа. Люди, имевшие возможность слушать рок-н-ролл, захотели его играть. Это была кавер-культура – культура перепевок иностранных композиций. До появления в рок-музыке русскоязычных песен власти не обращали на неё внимания. Она была просто танцевальной музыкой, исполнялась на вечеринках и на танцах. Затем появились русские тексты, они разительно отличались оттого, что звучало по радио и телевидению. Существовало только три типа песен: о любви к партии, к рабочей профессии и просто о любви. И тут вдруг появилось нечто другое, что невозможно подогнать под шаблоны, – песни о сложном внутреннем мире человека. Люди, следившие за художественной самодеятельностью, были клиническими идиотами и находили в этих песнях даже не второй, а третий смысл.

– Довольно трудно составить однозначную картину той эпохи. С одной стороны, после оттепели и до перестройки рок находился в подполье. С другой – в Прибалтике в 70-е проходили рок-фестивали, где участвовала «Машина времени».

– Но это же Прибалтика. Будучи близко к Финляндии, прибалты с помощью нехитрых приспособлений ловили финское телевидение. Чтобы прибалтийская молодёжь не бесилась, местные власти давали ей возможность выразить себя, выпустить пар. Я хорошо помню: в середине 70-х эстонские и латвийские коллективы играли в СССР лучше всех. Они учились на видеоматериале, а мы – только на слух.

С началом 80-х власти с новой силой стали закручивать гайки. Всё зависело от того, кто возглавлял местное отделение культуры и насколько он ненавидел эту музыку. Году в 81-м в одном сибирском городе первый секретарь сказал нам открытым текстом: «Я в вашей музыке ни хрена не понимаю. Приду с дочкой. Если ей понравится, будет хвалебная статья в прессе, а если нет, то разгромная».

– Чем рисковали люди, игравшие рок?

– Они не соответствовали своим видом честным советским людям. И сразу начинались проблемы, всегда приводящие к исключениям из учебных заведений, увольнениям с работы. И светила статья за тунеядство, поскольку в отделах кадров не очень желали брать на службу волосатую образину, играющую чёрт знает что.

– Константин Кинчев поёт: «Рок тогда граничил с тюрьмой». Как считаете, не преувеличивает?

– Нет. Каждому своё. Участников группы «Трубный зов» посадили на несколько лет за христианские тексты (формально – за попытку перехода границы СССР, задержав музыкантов на пути в Мурманск. – Прим. «АН»). Алексея Романова и Александра Арутюнова из группы «Воскресение» посадили на полтора года за сыгранный ими концерт. Мотивация была простая: нет музыкального образования – значит, самодеятельность, не имеешь права брать деньги! А взял деньги – это уже хищение госсредств и далее-тюрьма!