То, что кто-то вломился в мой дом и что-то украл, мои подозрения в отношении Дэйва Джепсома – все это было на редкость неприятно. И тем не менее в понедельник утром я оставил все эти проблемы Тессе и полиции и отправился в офис.

Джефф уехал на несколько дней – он повез детей в гости к какому-то Марку Уорнеру в Португалию. По этой причине дел у меня было еще больше обычного. Первой проблемой, с которой мне пришлось столкнуться, был звонок от директора школы Картингдон-Холл. Он был обеспокоен кое-какими подробностями публикации в «Телеграф». В частности, там, например, упоминался некий мраморный камин. Директор обошел все комнаты в здании, но так и не смог его обнаружить. Кроме того, ему дали прочесть опубликованные в прошлом году мемуары о событиях, происходивших в 70-х годах в школе Эштон-Парк в Йоркшире, – оказалось, что в них упоминаются в точности те же детали, что и в «Телеграф». Директор принялся цитировать свои выписки в блокноте, приводя выражения вроде «скрип половиц в коридоре», «столб света, проникающий в помещение через окно» и тому подобные фразы и словосочетания.

– Это не может быть совпадением, – заявил он в конечном итоге. – Это все наверняка сфабриковано. Подстроено каким-то бывшим учеником, который, закончив школу, решил меня подставить.

Я сказал директору, что перезвоню ему, и связался с Мэри. На нее, судя по всему, так называемые разоблачения, которые представил директор, не произвели впечатления.

– Трагедия состоит в том, Маркус, что многие детали действительно совпадают – и мы хорошо это знаем – и в школах‐интернатах, и в мужских клубах, и в футбольных командах, и в больницах, и в церковных приходах. Все несчастные дети, оказывавшиеся в таких местах, становились жертвами подобного рода насилия и злоупотреблений – но, конечно, в каждом отдельном случае это становилось личной трагедией.

– Да, вы правы.

– Так что, по большому счету, не имеет значения, совпадение это или подтасовка каких-то деталей. Учебному заведению следует опубликовать письмо, в котором оно признает свою вину, безоговорочно и искренне извинится и предложит варианты по поводу того, как оно будет жить и функционировать дальше. Бывают случаи, когда остается только одно – выразить сожаление и принести извинения.

– Согласен.

Иногда случаются ситуации, когда мы действительно можем предложить только светлое будущее. Именно в таких сложных случаях наши заказчики порой понимают, что их деньги расходуются не напрасно. А мы, пиарщики, именно на урегулирование подобных ситуаций тратим больше всего времени и сил.

В понедельник в офисе снова появилась Джем – похоже, все, что произошло в четверг вечером, не нанесло ей никакого ущерба. Я решил, что, общаясь с ней, не буду об этом даже упоминать (впоследствии это оказалось ошибкой). Вид у девушки был скучающий, казалось, что ей все надоело. Я уже успел забыть, что присутствие в офисе человека, который пришел набираться опыта, серьезно влияет на общую атмосферу. Если вы видите, что этому человеку ничего неинтересно, то поначалу это вызывает у вас смущение, вы чувствуете себя виноватым. Однако через какое-то время вы словно бы начинаете смотреть на окружающее глазами стажера, и в скором времени это приводит к целой цепочке неадекватных решений.

Я, глядя на постную физиономию Джем, в конце концов, предложил ей помочь Гейл внести последние штрихи в подготовку перезапуска сети отелей «Сэвен Найтс». Вскоре после этого я услышал, как девушка с энтузиазмом в голосе заказывает по телефону материю для флажков и декоративные фонарики. При этом у Джем впервые с момента ее появления на фирме был заинтересованный вид.

К этому времени мы добились кое-какого прогресса в составлении списка приглашенных в пресс-тур. Была сформирована, как обычно, довольно разношерстная группа журналистов, готовых принять участие в мероприятии. В нее вошли сотрудники двух местных газет, корреспонденты пары отраслевых журналов, стажер из издания под названием «Век бухгалтерии» и разъездной редактор из «Занятой женщины». Кроме того, Мэри удалось заинтересовать редактирующего женский раздел сотрудника «Дэйли Мейл», который сообщил о мероприятии в редакцию журнала «Здоровье» и сравнил опыт сети отелей «Сэвен Найтс» с опытом экологически чистой станции техобслуживания автомобилей в Глостершире. Список гостей был вполне приемлемым, но я все же на всякий случай направил последнее приглашение Ясмин, сопроводив его комментарием: «Ты сама знаешь, что хочешь поехать».

В то утро в компании заговорили о возможности появления у нас нового клиента: ресторатор Ричард Тэйлор, мой старый знакомый еще по «Эклунду», позвонил мне, чтобы выяснить, можем ли мы встретиться. Оказалось, что он планирует новый проект и в связи с этим подумывает о том, чтобы сменить пиар-агентство. Сделка, если бы она состоялась, могла оказаться исключительно прибыльной, поэтому, вписывая в свой календарь переговоры с Тэйлором, я постарался запланировать их на как можно более раннюю дату.

Я едва успел отойти от стола Гейл, когда на экране моего телефона высветилось имя Ясмин О’Ши.

– Привет, – сказал я в трубку.

– Вы что же, прямо-таки ждали моего звонка? – поинтересовалась Ясмин.

– Вы меня раскусили. Я прямо места себе не находил от нетерпения. Оно и понятно – мне кажется, я был достаточно настойчив, умоляя вас не забыть о нашем скромном мероприятии.

Получив от Ясмин согласие на участие в пресс-туре, я отодвинул стул от стола и положил ноги на столешницу. Уже по ее тону, немного кокетливому, но в то же время вполне деловому, я понял, что она звонит, чтобы сообщить мне хорошие новости. Ха!

– Вам понравилось то, с какой стороны я подошел к проблеме? – спросил я и, не дождавшись ответа, пояснил: – Я имею в виду идею проведения отпуска дома или где-то поблизости от него?

– Да! – ответила моя собеседница. – Вы сами ведь тоже будете там, не так ли?

Решение нужно было принимать мгновенно, и я это сделал.

– Да, безусловно. Я бы не пропустил этот пресс-тур ни за какие сокровища на свете.

Близился полдень. Как раз в тот момент, когда я послал Джем купить чего-нибудь перекусить, мне позвонила констебль Арнольд.

– Оказывается, в субботу обокрали не только вас, – сказала она. – Лето в этом смысле – опасное время. Окна часто оставляют открытыми, двери – незапертыми. Преступники проникли также во владение, примыкающее к вашему дому – там исчезло довольно много ювелирных изделий и пара ноутбуков. Я бы сказала, что по сравнению с соседями вы еще легко отделались. Вероятнее всего, в ваш дом вор пробрался через сад. Это отчасти объясняет, почему были вытоптаны только что высаженные растения. Так что… – Последовала небольшая пауза. – Так что, я думаю, вы можете считать, что ничего личного в этой краже не было.

– Вы уверены? А что насчет отпечатка обуви?

– Такие же следы обнаружены на кухне в доме ваших соседей. Оказалось, что аналогичный рисунок подошвы характерен для нескольких других, более дешевых марок кроссовок.

– Вот как. – Я почувствовал, как у меня заныла шея. – Что ж, хорошо. Получается, что какой-то тип или типы случайно выбрали мой дом, чтобы испражниться на сливной бачок в ванной комнате. От этого мне сразу как-то стало легче. О’кей, ладно. – Я говорил без тени иронии – просто удивительно, какое облегчение вызвали у меня слова женщины-полицейского. – Уф. Спасибо вам, констебль. Я очень рад, что вам не пришлось беспокоить Дэйва Джепсома. Чем больше я об этом думаю, тем яснее понимаю, в какую неловкую ситуацию это бы меня поставило. Ну слава богу. Хоть одна хорошая новость во всей этой истории.

В это время в офис вошла Джем, которая принесла мой ланч. Я на какое-то время слегка отвлекся от телефонного разговора, разворачивая бумагу, вскрывая картонную упаковку с салатом и размешивая в нем лимонный соус. Вдруг у меня внутри все похолодело.

– Вообще-то, нам все же пришлось побеспокоить мистера Джепсома, – услышал я в трубке.

– Простите? – переспросил я, все еще не осознав до конца смысл сказанного.

– Я и один из моих коллег сегодня утром побывали у него дома. Выяснилось, что – погодите-ка минутку… – Голос констебля Арнольд слегка изменился, зазвучал более монотонно – она явно зачитывала текст по бумажке. – Со слов мистера Джепсома установлено, что на момент совершения преступления он находился у своей матери в Челмсфорде. Он прибыл туда примерно во время ланча и вернулся домой в районе девяти часов вечера. Камеры, установленные на доме А-12, подтвердили, что машина мистера Джепсома была припаркована у жилища его матери, и сама она также подтвердила его слова. Так что, – подытожила констебль Арнольд, видимо, закрывая блокнот или компьютерный файл, – полагаю, мистера Джепсома можно смело исключить из числа подозреваемых.

– А вы объяснили ему, почему вы его об этом расспрашиваете?

– Мы хотели выяснить, был ли он в вашем районе в момент совершения преступления. Я бы солгала вам, если бы сказала, что в разговоре не упоминалось ваше имя и имя вашей супруги. Пожалуй, будет справедливо отметить, что он несколько разнервничался. Послушайте, мой вам совет – с вашей стороны лучше всего было бы лично прояснить все с мистером Джепсомом. Насколько я могу судить, между вами возникло некое недопонимание. Наш опыт говорит о том, что чем быстрее в подобных ситуациях возникает ясность, тем лучше.

Я оттолкнул от себя картонную тарелку с салатом – аппетит у меня напрочь пропал.

– Не позволяйте этому зайти слишком далеко, – добавила женщина-констебль.