Глава 65

Дверь в кухню мадам была открыта. Изабель набрала побольше воздуха в грудь и шагнула через порог.

На улице ярко светило солнце, но в доме мадам было темно. Несколько секунд Изабель ничего не видела. Когда глаза наконец привыкли к потемкам, она разглядела мадам, которая стояла у кухонного стола и месила тесто для хлеба.

– Я вернулась. С деньгами, – сказала Изабель, выкладывая передники на стол.

Мадам торопливо вытерла руки тряпкой – ей не терпелось поскорее пересчитать монеты – и бросила взгляд на Изабель.

– Что с тобой стряслось? Где это ты вывозилась? – воскликнула она.

Изабель стала рассказывать. Сначала мадам слушала ее, но скоро притяжение денег победило любопытство. Развернув оба передника, она выгребла из них монеты и принялась считать. Рядом в кресле-качалке сидела Тетушка и вязала. В отличие от мадам, она не пропустила ни одного слова в рассказе девушки.

Свою историю Изабель закончила так:

– Мне надо выкупить моего коня. Нерона. Завтра утром я должна принести на живодерню четыре ливра, иначе его убьют.

– И что? А я тут при чем? – спросила мадам рассеянно. Перед ней уже стояли восемь столбиков монет, хотя она не добралась даже до половины.

– Прошу вас, мадам. Речь идет всего о четырех ливрах. Ведь я очень много работала на вас.

Авара перестала считать. И в ужасе воззрилась на Изабель:

– Да ты никак денег у меня просишь?

– Я вам все верну.

– Ни за что, – отрезала мадам. – И речь тут вовсе не о четырех ливрах. Я и так из сил выбиваюсь, клячу твою кормлю, Мартина. А со второй лошадью и вовсе по миру пойду.

Мадам продолжала говорить, но Изабель уже не слушала. Она подошла к Тетушке и опустилась перед ней на колени.

– Пожалуйста, Тетушка. Я вас очень прошу, – сказала она.

Старуха отложила вязание. Взяла грязные руки Изабель в свои.

– Деточка, ты, кажется, сказала, что это животное отдали на живодерню потому, что с ним никто не мог управиться. Или я ослышалась? А что, если он сбросит тебя и убьет? Я не смогу жить с такой виной на совести. Непокорный жеребец – плохая компания для молодой девушки.

Изабель поняла, что и с этой стороны помощи ждать не приходится. Она встала и пошла к двери.

Тетушка изогнула бровь.

– Куда ты? – спросила она.

– В замок Риголад. К маркизу. Может быть, он одолжит мне…

– Нет. Забудь о нем, – приказала Тетушка.

– Но…

Старуха вскинула руку, призывая ее к молчанию:

– Если тебе безразлична собственная репутация, подумай хотя бы о репутации моей семьи. Пока ты живешь в этом доме, ноги твоей не должно быть в замке Риголад.

– Вот именно! – поддакнула мадам.

Изабель опустила голову. Внутри у нее было пусто.

– Да, Тетушка, – сказала она.

– Вместо того чтобы думать о каких-то там лошадях, займись-ка лучше капустой. Кочаны сами себя не срежут и с поля не вынесут, – заворчала мадам. – И смотри у меня: к вечеру завтрашняя повозка должна быть полной.

Выйдя из дому, Изабель поехала в поле. Всю дорогу она думала над тем, где раздобыть денег. Должен ведь быть способ. Сдаваться она не собиралась. И когда вечером она наконец выпрягла Мартина и завела его в амбар, голова ее снова была высоко поднята. Глаза блестели. Ставя коня в стойло, она засыпала ему лишнюю порцию овса.

– Ешь, Мартин, сегодня тебе понадобятся силы. Ночью надо будет провернуть одну работенку, – сказала она ему.

Мартин поднял уши; он любил приключения. Все лучше, чем возить капусту.

Изабель кое-что придумала, однако идея была рисковой и почти отчаянной. Чтобы все получилось, придется заручиться помощью сестры. И Гуго, что куда сложнее. Но тот у нее в долгу: она ведь ничего не сказала о его отлучке.

Пока она чистила Мартина, ей снова вспомнились слова Танакиль, сказанные при их последней встрече в лесу. Они прозвучали у нее в ушах так громко и ясно, словно королева фей сама стояла рядом с ней. «Найди куски своего сердца, а не чужого…»

Нерон точно был частью ее сердца. В этом она была уверена непоколебимо. Сидя на нем, она всегда чувствовала себя такой храброй, как никогда в жизни. Ей было страшно признаваться в этом себе самой, но она знала, что если потеряет его во второй раз, то не переживет этого, точно не переживет.

– Нерон не умрет. Мы не позволим, – сказала Изабель и потрепала Мартина по шее. – Отдыхай пока, старина. Выйдем, как только стемнеет.