Тремейн толкнул калитку и ступил на дорожку, ведущую к дому. Он чувствовал себя немного неловко при мысли о большом автомобиле, который в эту самую минуту отъезжал от ворот. Дверь открыл Джонатан Бойс:

– Вижу, вы начинаете заводить знакомства среди местных жителей.

– Это Мартин Слейд, – начал оправдываться Тремейн. – Помните, он был тут позавчера? Один из пациентов Хардина, хромой.

– Помню, – ответил Бойс. – Видел его машину недалеко отсюда сегодня утром. Вы узнали что-нибудь интересное?

Тремейн описал свою встречу со Слейдом накануне. Бойс кивнул:

– Похоже, он подумал и решил сменить гнев на милость. По-моему, он пытается исправить первое впечатление, предстать перед нами в более благоприятном свете.

– Это было бы вполне разумно, Джонатан.

Не вызывало сомнений, что на сей раз Слейд держался более дружелюбно. Прежняя враждебность исчезла, он охотно поддерживал беседу и не испытывал раздражения.

Тремейн последовал за Бойсом в глубину дома. Маргарет Ройман уже работала в своей комнате. Он поздоровался с ней, когда проходил мимо открытой двери. Секретарша вежливо ответила на приветствие и сразу вернулась к делам. Она явно не желала, чтобы ее отвлекали. Тремейн заметил, что Маргарет очень бледна, а ее рука, лежавшая на столе поверх бумаг, слегка дрожит.

Когда они отошли достаточно далеко, чтобы мисс Ройман не могла их слышать, Тремейн повернулся к Бойсу:

– Она узнала?

– О наследстве? Да. Кажется, это ее потрясло. Сегодня утром она выглядит неважно.

– Это хорошо, – весело промолвил Тремейн.

Старший инспектор удивленно взглянул на него:

– Что, сегодня никакой романтики?

– Если она смущена, значит, ничего не знала об этой тысяче фунтов. А если не знала о деньгах, то где же мотив?

– Мне случалось видеть превосходных актрис, – угрюмо проворчал Бойс, но Тремейн не стал вступать с ним в спор.

В доме покойного доктора Хардина царила не слишком жизнерадостная атмосфера. Если Маргарет Ройман общалась неохотно, то экономка и вовсе предпочитала отмалчиваться. Недовольная, с поджатыми губами, она возилась в кухне, делая вид, будто полностью поглощена работой. Однако даже такому неискушенному наблюдателю, как Тремейн, бросалось в глаза, что хлопочет она без всякой надобности. Интересно, чем она могла быть занята сейчас, когда хозяин погиб и больше не отдавал ей распоряжений?

– Простите, что снова беспокою вас, миссис Колвер, – мягко проговорил Тремейн. – Но я знаю, как вы хотите помочь нам раскрыть это ужасное преступление.

– Я уже рассказала вам все, что знаю, – холодно отрезала экономка. – Вам и старшему инспектору.

– Не сомневаюсь. Просто порой отдельные подробности ускользают из памяти. Это происходит помимо нашей воли. Я подумал, что есть, наверное, иной путь, который поможет нам с вами пролить свет на случившееся с доктором Хардином. Сейчас меня больше всего интересует его общественная деятельность.

При этих словах миссис Колвер немного смягчилась, будто опасалась чего-то другого.

– Его общественная деятельность? Политика?

– Ну, не совсем. Политика и общественная деятельность не всегда одно и то же. Нет, я говорил о его участии в жизни людей, о помощи тем, кто обращался к нему, когда попадал в сложное положение. Кажется, чаще всего доктор Хардин помогал морякам?

Экономка снова насторожилась.

– Мне ничего об этом не известно, – буркнула она. – Доктор не обсуждал со мной свои дела, а я его не спрашивала. Это меня не касалось.

– Но, полагаю, вы видели людей, приходивших в дом?

– Не всегда, – возразила миссис Колвер. – Я могла и не видеть их, когда работала в кухне.

– Доктор Хардин сам открывал дверь посетителям?

Экономка заметила ловушку и обошла ее:

– Возможно, дверь открывала мисс Ройман. Она ведь порой впускала пациентов. А я не видела, кто звонит.

– Жаль. Я надеялся, что вы поможете кое-что прояснить. Но, похоже, тут ничего не поделаешь.

Тремейн медленно прошелся по кухне, разглядывая шкафы вдоль стен. Казалось, мысли его витают далеко.

– Наверное, вы уже решили, что будете делать дальше, – заметил он. – Уедете из Бриджтона?

– Нет, – отозвалась экономка. – С чего бы мне уезжать?

– Это приятное место, даже очень приятное. Но я подумал, что вам, вероятно, захочется переехать поближе к сыну.

Это был выстрел наугад, и он попал в цель. Миссис Колвер ухватилась за край стола.

– К… сыну?

– Я видел его фотографию у вас в комнате. Он в клинике, не так ли?

– Как… как вы узнали?

– На заднем плане фотографии здание, похожее на больницу или пансионат, а ваш сын в инвалидном кресле. Он давно нуждается в уходе?

– Уже пять лет. – Миссис Колвер немного пришла в себя, хотя не успела снова занять глухую оборону. – Произошел несчастный случай. Мой сын повредил позвоночник. Врачи говорят, что он не сможет больше работать, ему всегда будет требоваться уход.

– Искренне вам сочувствую, – тихо сказал Тремейн. – Должно быть, вам теперь непросто.

– Я справляюсь, – твердо ответила экономка, и он понял, что ее вновь окружает броня, и на сей раз еще более неприступная из-за досадной слабости, которой она на мгновение поддалась.

Из неловкого положения его неожиданно выручило появление Джонатана Бойса.

– А, вот вы где! Пойдете со мной?

Тремейн не стал задавать вопросов, пока не вышел из кухни следом за ним.

– Мастерс, – произнес Бойс, когда дверь за ними закрылась. – Настало время взяться за него, пусть попробует доказать свое шаткое алиби. Он, разумеется, понимает, что мы проверили его показания, дадим ему время решить, рассказать ли наконец правду.

– Он знает, что вы к нему едете?

– Нет. Но Паркин присматривает за ним. В последнее время Мастерс не появлялся у себя в конторе – вероятно, слишком многие подступались к нему с неприятными вопросами. Так что застанем его дома.

Полицейский автомобиль, переданный в полное их распоряжение, провез приятелей через холмы в роскошный уголок, где жил Джером Мастерс. Бойс назвал свое имя горничной, отворившей дверь, и их проводили в гостиную с видом на ухоженные газоны, за которыми пролегала дорога. Долго ждать им не пришлось. Горничная вскоре вернулась.

– Мистер Мастерс у себя в кабинете, – обратилась она к Бойсу. – Следуйте за мной, сэр.

Ее лицо и движения выдавали волнение. Бойс многозначительно посмотрел на Тремейна, когда они вслед за девушкой вышли из гостиной.

Джером Мастерс сидел за столом, как и во время прошлой их встречи. Он поднял голову, и стало заметно, что глаза у него покраснели. Казалось, за последние дни он еще больше расплылся и обрюзг. Очевидно, для него настали беспокойные времена.

– Я ждал вас раньше, – начал он без предисловий. – Долго же вы собирались.

Это было сказано грубым, воинственным тоном. Мастерс явно решил с ходу броситься в атаку. Бойс оценил положение и заговорил жестко:

– А зачем нам вообще возвращаться, мистер Мастерс? На днях я достаточно ясно дал вам понять, что наш визит – простая формальность.

– Наверное, поэтому с тех пор ваши чертовы люди в штатском рыскают повсюду и расспрашивают обо мне.

– Вы должны понимать, сэр, что нам необходимо проверить ваши заявления, прежде чем принять их, – невозмутимо ответил Бойс. – Иначе и быть не может.

– Я только хочу знать, когда все это закончится! – взревел Мастерс. – Весь город только обо мне и говорит. Я уже не могу появиться у себя в конторе и вынужден сидеть здесь, словно монах. Стоит мне высунуть нос за дверь, как какой-нибудь болван набрасывается на меня с вопросами.

– Сожалею, если вам доставили неудобство, сэр.

– Неудобство! Старший инспектор, я устал от всего этого и не намерен больше терпеть. Посмотрим, что сделает главный констебль. Вы много себе позволяете.

– Главный констебль, сэр? Похоже, вы с ним еще не встречались, – мягко заметил Бойс.

Мастерс облокотился на стол, угрожающе наклонился вперед и воинственно выпятил челюсть:

– Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, что пора нам перейти к делу, мистер Мастерс. Вы не обращались с жалобами к сэру Роберту Деннеллу и не решитесь сделать это в дальнейшем по причине, хорошо известной нам обоим.

Взгляд Мастерса потускнел, а гнев исчез. Сейчас он напоминал боксера, у которого подломились ноги от мощного, точно рассчитанного удара в корпус.

– По какой причине? – неохотно буркнул он.

– Вы сказали мне, сэр, что в день смерти доктора Хардина находились вечером в городе в «Клубе бизнесменов» и покинули его поздно, около одиннадцати часов. Вы правы, мы действительно навели справки, но, боюсь, результаты вас не обрадуют, как не обрадовали и меня. Мы не смогли найти ни одного свидетеля, который бы помнил, что видел вас в клубе в тот вечер.

Мастерс тяжело, шумно дышал:

– Значит, меня там не было?

– Я лишь говорю, сэр, что мы не нашли свидетелей, которые подтвердили бы ваши слова. В Бриджтоне вы человек известный, вас хорошо знают в «Клубе бизнесменов». Странно, что никто вас не заметил.

– Туда приходит масса людей. Ничего удивительного, что никто не смог вспомнить именно меня среди множества других посетителей клуба.

– Но вот что любопытно, сэр, – продолжил Бойс. – Мы установили, где вы провели все остальные вечера на прошлой неделе. И только этот вечер вызвал у нас трудности. – Он немного помолчал. Его серые глаза изучали лицо Мастерса. – Вы не потрудились продумать историю, которую рассказали мне на днях, сэр, верно? В конце концов, людям свойственно ошибаться. Когда вас неожиданно спрашивают о ваших передвижениях в день убийства, легко растеряться и ответить невпопад.

Тремейн наблюдал, как на грубом мясистом лице Мастерса борются противоречивые чувства. Ему показалось, что Бойс добился своего, как вдруг подрядчик с силой обрушил кулак на стол.

– Я не из тех людей, которые не помнят, где они были, старший инспектор! Куда вы клоните?

– Правильно ли я понял, сэр, что вы настаиваете на прежних своих показаниях? Тот вечер вы провели в «Клубе бизнесменов»?

– Видели меня в клубе или нет, но именно там я и был, – хрипло проворчал Мастерс. – Если вы охотнее верите словам кучки пустоголовых болванов, нежели моим, старший инспектор, то это ваше дело. Но если так вы собираетесь вести расследование, вам нужно поискать себе другую работу.

Бойс поднялся:

– Сейчас вы не в себе, мистер Мастерс, поэтому оставлю ваши слова без внимания. Однако не советую вам повторять замечание, которое вы только что себе позволили.

Он ничего не добавил, но от его резкого тона с Мастерса слетела вся бравада. Бойс с Тремейном вышли из кабинета, оставив его – хмурого, обозленного – сидеть за столом, впрочем, несмотря на досаду, он ясно сознавал, что чересчур далеко зашел.

Когда друзья пересекали холл, навстречу им появилась хрупкая седовласая женщина, жена строительного воротилы. Шла она быстро, хотя и опиралась на трость.

– Мне сказали, что вы здесь, старший инспектор, и я решила ненадолго вас задержать, – произнесла она.

Бойс остановился:

– Да, миссис Мастерс?

– Вижу, вы уже побеседовали с моим мужем. – Резкий язвительный тон женщины составлял странный контраст с ее хрупкой фигурой. – Что вы о нем думаете?

– Я не вполне вас понимаю.

– Старший инспектор, на должности вроде вашей не назначают глупцов. Вы прекрасно меня поняли. Вам не показалось, что мой муж ведет себя необычно?

– По-моему, он сильно расстроен, – осторожно заметил Бойс. – Но в подобных обстоятельствах это вполне естественно.

– Вздор! Джером отнюдь не слабак. Думаете, мой муж добился бы всего, чего достиг, будь он рохлей? Он уже два дня не появляется у себя в конторе и не подходит к телефону. Все дело в убийстве доктора Хардина. Джером с ним не ладил, и люди начали шептаться. Они бы открыто обвинили его, если бы посмели.

Бойс задержал взгляд на решительном лице миссис Мастерс. Та с вызовом смотрела ему в глаза.

– Допустим, что это правда, чего я вовсе не утверждаю. Какие же действия мне следует предпринять?

– Полиция может многое. Например, вы могли бы дать понять, что не подозреваете моего мужа. Вовремя оброненное слово в нужном месте – и новость услышат все. В таком городе, как наш, слухи распространяются мгновенно. Вы сами видели, как подавлен Джером. Вы ведь знаете, что он не имеет отношения к смерти доктора Хардина.

– В самом деле?

– Наверное, Джером сказал вам, что провел тот вечер в «Клубе бизнесменов», а оттуда поехал прямо домой?

– Да.

– Тогда ваш долг ясен, старший инспектор. Я ожидаю вскоре услышать, что вы предприняли необходимые шаги, чтобы очистить имя моего мужа. Доброго вам дня.

Миссис Мастерс не стала дожидаться ответа. Она пересекла холл, нажала кнопку звонка, и через минуту появилась уже знакомая горничная. Тремейну показалось, что у девушки разочарованное лицо. Вероятно, она надеялась увидеть, как ее хозяина выведут из дома в наручниках?

Бойс вышел на дорожку перед домом и перевел дыхание.

– В обществе этой милой дамы сразу понимаешь, каково твое положение, – усмехнулся он. – Не припомню, когда мне в последний раз так решительно указали на дверь.

– Да, она умеет держать удар, в отличие от мужа, – заметил Тремейн. – Его гневная вспышка свидетельствует о том, что он на грани.

– И все же он рассчитывает выкрутиться. Что ж, посмотрим. Наш мистер Мастерс играет с огнем. Так и до беды недалеко.

Джонатана не смутило, что Джером Мастерс осложняет ему работу, отметил Тремейн. Старший инспектор на ходу беззаботно мурлыкал себе под нос какую-то веселую мелодию.