Мы живем в трудную эпоху, когда волю Бога не видно четко. Но она существует, то есть существует некое движение, и если его совершить, то ты потом скажешь: «Я победил!» Одно удачное движение, только оно тебе неизвестно, потому что ум твой помрачен, а мысль запутана. У тебя есть какие-то свои желания, хотения, пристрастия, привязанности — и что тут делать Богу? Как Ему вложить Свою волю в твой ум и насадить ее, когда ты уже так много всего там насадил?

Твой ум должен очиститься от того, чего тебе чрезмерно хочется, чтобы пейзаж очистился и Бог увидел чистую ниву, и пошел, и насадил Свой цветок. И чтобы сказал тебе:

— Я одного хочу: простоты хочу. Если будешь делать так, спасешься.

Но мы не хотим выслушать Бога, мы хотим своего — замусорить эту ниву, а потом думаем: «Ну почему Бог оставил меня, чтобы я так запутался?» А ты только сейчас вспомнил о Боге? Создал пятьсот проблем, сам их решал, эгоистично: «Я так хочу, я сейчас хочу, я на этом настаиваю!» — а теперь, по-твоему, Бог виноват? Теперь ты недоволен Богом? Воздвиг дом до пятого этажа и говоришь: «Ну почему Бог попустил, чтобы мой дом рухнул при землетрясении?» Постой-ка, а закладывая фундамент, ты вспомнил о Боге? Когда только начинал, ты вспомнил о Боге? Нет? Ты только сейчас вспомнил?

Ах, как же ты все замарываешь в своей жизни, а потом не находишь в себе смирения, чтобы сказать: «Боже мой! Как же я все это натворил? Ну какой же я после этого…» — но вместо этого споришь с Богом, снова перебрасываешь мяч Ему. О чем это говорит? О том, что ты не можешь признать свою вину.

Ты видишь, что не выдерживаешь чувства вины? А надо. Бывает боль избавительная, бывает и избавительная вина, как сказано в одной книге о Достоевском: «Избавительная сила боли в сочинениях Достоевского». То есть тебе надо признать, что ты совершил ошибки. И когда признаешь их, смиришься. А когда смиришься — поплачешь, а когда поплачешь, что будет? Будет то, что бывает, когда идет дождь: когда идет дождь, очищается пейзаж, ты выходишь на балкон и видишь Афины, до этого полные смога, чистыми, и говоришь: «Ой, я ведь вижу даже Эгину! Как это произошло?» А это просто прошел дождь. Сильный дождь. А когда проходит сильный дождь, душа очищается. А дождь души — слезы.

Нам еще предстоит пройти большой путь, чтобы найти волю Божию. Нам еще надо поломать голову. Увы, так бывает со многими, кто не понимает. Нам надо поломать голову, смириться, исправиться, заплакать, покаяться, пойти исповедаться, чтобы потом пейзаж очистился и ты увидел Божию волю. Бог не виноват, что ты не видишь чисто.

Бог не виноват, что ты не видишь чисто. Это тебе надо очиститься: смириться, покаяться.

Существует Божия воля, и она очень проста. Это то, что говорит Господь:

— Делай вот это — и будешь жив, будешь счастлив.

— Так что же мне делать? Вот это такое простое дело?

Да, такое простое, но ты же и голову наклонить не хочешь, потому что хочешь все делать по-своему, а потом запутываешься и перестаешь четко соображать. А это просто. Вот представь себе свою голову и мозг — ну как этому мозгу понять такую сложную жизнь, как решить все проблемы? И легко ли тебе самому решать проблемы? Ты ведь сбит с толку, и у тебя нет четкого зрения.

На одном интервью с человеком, который раньше был одержим нечистым духом, а потом полностью очистился молитвой Церкви, заклинательными молитвами, Святым Причастием и Исповедью, его спросили:

— Как ты себя сейчас чувствуешь?

И он сказал:

— Чувствую себя так, будто облако ушло из моей головы, из ума. Голова моя очистилась.

Это так. Когда у тебя очистится голова, ты уже будешь смотреть на Бога и видеть Его. Вознесешь молитву и услышишь — что? Его ответ, то, что Он говорит. У Бога ведь есть уста — Он говорит, есть уши — Он слышит, это сказано в псалмах Давидовых. Читайте Псалтирь, она превосходна! В ней говорится: «Возможно ли, чтобы Создавший уши не слышал?» (ср. Пс. 93, 9). Неужели Он дал нам уши, а у Самого их нет? Дал нам слово, так неужели у Самого нет слова, чтобы говорить с нами? Дал нам глаза, и неужели у Него нет глаз, чтобы видеть?

Сейчас мы говорим о Боге антропоморфно в том смысле, что Бог не исчез из нашей жизни, это просто мы глухие, мы ясно не видим, правильно не слышим, не можем понять, что говорят Его уста, мы не постигаем. Потому что говорим на другом языке. Мы не говорим на языке смирения, простоты, разумной жизни, скромной жизни, смиренной жизни. Наша жизнь слишком сложна, запутана, нездорова. Как же Богу вписаться во все это?

Бог так несложен, чист, прозрачен, смирен, но ум твой немного запутался, и ты теряешь Бога. Нужна огромная простота. Поэтому старец Паисий много раз говорил людям:

— Вы не можете меня понять. Я говорю вам, а вы не понимаете. У вас ум запутанный.

Один юноша сказал ему:

— Не надо мне указывать, что я должен делать! Неужели ты будешь мне говорить, какова моя воля? Я сам ее найду!

— Найди! А ты можешь? Дай тебе Бог смочь. Сможешь?

— Да, я буду делать то, что надумал сам!

— Но то, что ты надумал, не всегда полезно для тебя: ты можешь думать, будто что-то хорошо, а оно в конце окажется плохим.

На этом юноша ушел вместе со своей компанией. Однако, немного спустившись с горы, они заблудились, поэтому вернулись к старцу и сказали ему:

— Отче, мы направляемся в Иверский монастырь. Мы те самые, которые недавно приходили к тебе. Покажи нам путь!

— Ах, юноши, да вы ведь всё знаете! Зачем меня спрашиваете?

— Ну… мы не знаем всего.

И он сказал им:

— Если ты не можешь найти монастырь, находящийся здесь, на Святой Горе, то как же ясно увидишь свою жизнь, как найдешь выход в ней, ведь там так много проблем, трудностей, тупиков, вопросительных знаков? Ты ведь не знаешь, вперед тебе идти или назад, наступать или отступать.

Вы поняли? В жизни нам надо научиться спрашивать, — так сказал старец Паисий, — научиться смиряться, склонять голову, научиться равнять свой ум на ум духовника, на ум Христа, Церкви, ум которой — это ум святых людей, правящий уже тысячи лет.

Надо научиться смиряться и говорить: «Скажи, а как ты считаешь, отче?» Священник, конечно, не непогрешим, он не пророк, это другое дело — когда у кого-то есть благодать от Бога. Когда у человека есть благодатные дары от Бога — это другое дело, но и обычный духовник скажет тебе свое мнение, вознесет молитву, и Бог тебя просветит. А почему же нет, разве ты не крещен, дитятко мое? Извини, я что, говорю некрещеным? Разве ты не крещен? Разве не принял в себя Господа, разве не было сказано: «Вы все, во Христа крестившиеся, облеклись во Христа»? Разве ты не имеешь в себе благодати Святого Духа? Разве не причащаешься? Не молишься? Хорошо, значит, тогда и ты не лишен благодати Святого Духа, и Бог просветит тебя, поможет.

Спросишь своего духовника, спросишь и жену, помолишься, Бог покажет тебе определенные события в жизни, и ты найдешь решение своих проблем, трудностей и вопросов. Лишь бы у тебя было смирение, и Бог устранит твое затруднение, это же для Него так просто! Для Него очень просто показать тебе, что делать. Ведь Бог видит очень далеко.

То есть ты готовишься купить дом и спрашиваешь себя: надо ли это делать или нет? А сейчас, когда мы говорим, Бог уже знает, будет ли этот дом тебе во благо лет через 15 или твой выбор окажется неудачным. Он видит это, и Ему так легко сказать тебе, что Он видит, сказать:

— Дитя Мое, Я, Который вижу, говорю тебе: не делай этого!

Или:

— Делай!

И ты чувствуешь духовное известие, внутреннюю убежденность и идешь вперед, а не топчешься в нерешительности. Говоришь: «Сделаю то-то и то-то!» — и это оказывается к лучшему.

Все взаимосвязано, и наша жизнь была бы такой простой, умиротворяющей, если бы у нас была прочная связь с Богом: тогда мы всё понимали бы очень легко и просто. Нас не изнуряла бы эта жизнь, мы знали бы, когда остановиться, а когда говорить, когда дать ребенку затрещину, когда не давать ее, а когда и поцеловать. Представь себе, что ребенок заявляет тебе: «Я курил!» — а ты вместо того, чтобы ударить, обнимаешь его и вдруг видишь, как он начинает плакать и говорит: «Ну как же ты так сильно меня любишь? И как ты, способный гневаться, сегодня меня целуешь? Меня, открывающего тебе тот грех, что курю?»

Я привожу тебе пример, чтобы ты понял, у Кого ты можешь узнать, как это сказать, откуда черпать силу, озарение и потом знать, когда его ударить, а когда поцеловать и когда не говорить, когда притвориться, будто ничего не видел. Как говорят, «сделай вид, что не понимаешь; не говори без остановки, оставь его, дитя мое!». И знать, когда сказать: «Иди сюда! Ты что делаешь?!» — но если это от Бога, то ссоры не будет, он это примет и скажет тебе: «Прости! Ты имеешь право. Ударь меня еще!»

Нам надо найти тут нужное слово, не так, как будто мы решаем кроссворд на церковную тему, нет, церковная жизнь — не кроссворд, в котором главное — найти какие-то слова. Нам надо найти опытное переживание. Так какое же это слово, которого мы ищем? Нам не хватает рассудительности — вот это слово. А оно означает знать, что сказать, когда это сказать, как сказать, сколько раз сказать.

Нам не хватает рассудительности: мы не знаем, что и когда сказать, когда поругать, а когда выразить свою любовь.

И где тот предел, когда мы скажем: «Все, хватит! Из-за тебя я уже стал весь больной! Хватит морочить мне голову! Остановись и больше не пей! Хватит!» Это рассудительность, которой нам не хватает.

Например, супруга говорит тебе:

— Ты столько дней не проявлял любви ко мне!

Значит, у тебя не было рассудительности, и жена не почувствовала твоей любви и нежности, ты ее не проявляешь, у тебя нет рассудительности, чтобы понять, что ей не хватает любви, нежности и тепла. Потому что, чтобы иметь рассудительность, надо иметь любовь. А чтобы иметь любовь, надо быть человеком, прошедшим через боль. А чтобы быть им, надо быть настоящим, непритворным, надо правильно решать проблемы той жизни, которую дает тебе Бог, — проблемы твоей повседневности.

Видите, как одно с другим переплетается? Боль, смирение, слезы, молитва, любовь, рассудительность — все это переплетается. Значит, что мы будем делать? А вот что мы будем делать — послушаем немного слов.

Ну ладно, сегодня я немного отклонился от темы, но только на один маленький шажок, чтобы твоя душа могла закваситься. Ты возьмешь немного отсюда, немного оттуда, помолишься, в церковь пойдешь — это ведь всё не что-то отдельное, это не как отдельно взятая ложечка из серебряного сервиза, учти! Церковь — это не одна ложечка, на которой что-то выгравировано, а все приборы в комплекте. Ты возьмешь весь сервиз, будешь жить в Церкви, чтобы все пережить в ней. А то некоторые говорят:

— На меня навели порчу, поэтому начну ходить в церковь! А когда избавлюсь от нее — все! Давай, пока! Я возвращаюсь к прежней жизни!

Господь не хочет этого, это не Христова жизнь, это не любовь, а использование и своекорыстие. Надо быть благородным, надо жить во Христе и говорить: «Господи, я буду жить для Тебя и с Тобой!» Как ты однажды написал мне: «Я на малое время почувствовал Христа в своей жизни и после этого очень крепко вложил Его в себя!»

Какое же это хорошее выражение — крепко вложить Христа в свою жизнь, вложить всю свою жизнь в Христа, насадить свою жизнь в сердце Христово. Представь себе, что твоя жизнь насаждена в Христовом сердце! А это уже произошло, когда ты был крещен, это произошло: мы насадили себя в Святом Теле Господнем и вошли в Него… Ты часть Тела Христова.

Если поймешь это, то сойдешь с ума, а именно, если поймешь, что твоя жизнь — в Его жизни. Решение твоей проблемы находится внутри, во Христе, Он думает о ней, Он занимается ею. Предай же свою жизнь Христу, всю жизнь, предай Христу своего ребенка, мужа (жену), свою работу. Войди во Христа, вложи Христа в себя и сделай всё Христом!

Не знаю, понимаешь ли ты, о чем я говорю. Если не понимаешь, ничего страшного, когда-нибудь поймешь. И если не понимаешь умом, то можешь жить этим и не понимая. Есть много людей, которые живут Христом и не понимают того, о чем мы говорим, то есть не понимают этого как слово и формулировку, но у них есть опытное смирение. Только говорить о смирении они не умеют — что это такое и как его объяснить. И тем не менее живут смирением. Кто-то причиняет им вред, а они его не судят; злословит их, а они смиряются, молятся, любят его, прощают, звонят по телефону и поздравляют его:

— Многая тебе лета!

Тому, кто на днях обругал их. Ты видел? Они не знают определения смирения, а живут им, не вешая той таблички, которую вешаем мы, когда говорим:

— Я христианин!

Они христиане и не знают этого. Разве это не замечательно?

И о чем же это свидетельствует? Это свидетельствует о том, что Христос вышел на улицы и собирает людей. Вот о чем это говорит. Ты понял? Это замечательно. Потому что я не выхожу на улицу собирать людей — я ведь «отличный» священник. Не знаю, выходишь ли ты на улицу собирать людей, но Христос, Который не «отличен», наш Господь смирен, свят, благороден. И именно это Его благородство вынуждает Его чувствовать Себя неприятно, ходя по путям нашей жизни, пачкая Свои ноги в пыли мира сего и ходя по домам грешников, плохих людей, не имеющих связи с Богом, и любить их всех, заходить туда, куда не захожу я, чтобы не испачкаться. Туда, куда не заходишь ты, потому что ты порядочный, хороший. Туда, однако, заходит Христос. Как же это велико!

Для Господа это великолепно, а для нас — позор, потому что мы — Христовы руки, и нам следовало бы ни одного человека не оставлять без связи с Богом, нам следовало сделать свою жизнь воистину христианской, чтобы заставить и других задуматься и сказать, глядя на нас:

— Ах, друг мой, какой же ты!..

— А что я? Какой я?

— Какой же ты хороший человек!

И когда начнешь говорить ему и откроешь свой секрет… Нет, лучше не надо его открывать, пусть сам его увидит, догадается и спросит тебя:

— А может, ты церковный человек?

Он это чувствует. Не надо говорить ему ничего, ведь у тебя на лбу написано: «Иисусе мой, я люблю Тебя!» И брат, который на тебя смотрит, чувствует это.

Сейчас я говорю, а ты спрашиваешь: так что же нам делать? Сейчас ты окунулся в водоворот жизни и страдаешь, мечешься. У тебя свои терзания: ты увидел результаты своих анализов, у тебя обнаружили какую-то болезнь. Тебе надо ложиться в больницу, или тебе сделали операцию, или у тебя дети…

Сколько у тебя детей? Много, четыре-пять. Есть много матерей, проходящих через такие трудности, и Христос всегда у них в сердце, в повседневной жизни. Но и ты тоже берешь на плечи крест Христов и чувствуешь Господа в своей бездетности, ведь у тебя нет ребенка! Но что это? Разве не от Господа? Разве ты не проявляешь терпение Господа ради? Разве Он не поддерживает тебя и поэтому у тебя хватает сил выдержать это и говорить: «Господи мой, из любви к Тебе принимаю все что дашь мне! Я люблю Тебя! Только дай терпения!»

Итак, всегда ходи в церковь, потому что там Тот, о Ком я сейчас тебе говорю. Там Христос. В какой бы ты храм ни пошел: и с шумом, с микрофонами — в любом храме Христос существует в святой литургии. Ходи, даже если ничего не понимаешь, это не страшно. Господь приблизится к тебе таинственным образом, ты уловишь какое-то слово, что-то произойдет в твоем сердце — в церкви, на молитве, на акафисте Пресвятой Богородице, на непрестанной молитве «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!».

И улыбнитесь — это заразительно! Если у вас нет желания улыбнуться, то посмотрите на икону Пресвятой Богородицы, поцелуйте Ей руку, приложитесь к ногам Господа и потом улыбнетесь. Потому что когда говоришь: «Радуйся, Невесто неневестная», — Она подает тебе радость и говорит:

— Радуйся и ты, дитя Мое!

Ты говоришь Ей:

— Я грешен, Пресвятая Богородице! Как же мне улыбнуться?

А Она тебе говорит:

— Радуйся и ты, дитя Мое, потому что Я — Та, через Которую пришло избавление в мир, Которая умоляет праведного Судию и через Которую прощаются согрешения многих! — и все другое, что говорится в Богородичном акафисте.

Читайте его, чтобы доставить себе радость!

(Пер. с болг. Станки Косовой)