Разумеется, решающей «точкой бифуркации», после прохождения которой станет понятно, в каком направлении развивается столь сложная система, как «Большая Россия», окажется переход к фазе открытой социально-экономической и политико-дипломатической мобилизации нашей страны.

Закон неравномерности развития мировой системы капитализма, открытый ещё В.И. Лениным, является частным случаем асимметрии и анизотропности той Вселенной, в которой мы существуем. Теория глобальных технологических укладов (ГТУ) человеческой цивилизации, разработанная С.Ю. Глазьевым, в качестве одного из следствий предполагает, как правило, смену пула стран-лидеров при переходе от одного ГТУ к другому. На современном историческом этапе наблюдается переход от пятого ГТУ (информационно-электронного, с доминирующей технологией микроэлектронных компонентов, период экспоненциального развития 1983–2010 гг.) к шестому (нанотехнологии, гелио- и субъядерная энергетика).

Соответственно, англосаксонский блок, который являлся доминирующим лидером I-го ГТУ (Великобритания), II-го ГТУ (Великобритания), III-го ГТУ (Великобритания, совместно с Германией и США), IV-го ГТУ (США, совместно с СССР) и V-го ГТУ (США), стоит перед угрозой полной утраты позиций в лидирующем пуле VI-го ГТУ, что обусловливает его запредельно высокую агрессивность на международной арене. Конфликтный потенциал сегодня находится на «красной черте» фактически во всех аспектах и сферах жизнедеятельности человеческой цивилизации. Задачей различных государств современного мира, в первую очередь — России и Китая, является не допустить создания такой «разницы технологий» в пользу «империи доллара» Pax Americana, которая позволила бы последней «стереть с лица земли» своих конкурентов и установить на планете Земля глобальный «электронный концлагерь», с возможной и даже неизбежной в дальнейшем трансформацией человеческой цивилизации в «транс/постчеловеческую» фазу. При этом практически неважно, возникнет ли подобная критическая «разность технологий» за счёт тотального преобладания «империи доллара» в одном из пространств нынешней «гибридной войны» — например, информационных технологий Big Data и «искусственного интеллекта», либо она сформируется как сумма небольших неравновесных преимуществ в нескольких таких пространствах (пример украинского «евромайдана» 2013–2018 гг. наглядно демонстрирует и раскрывает реализацию подобного сценария в рамках пока одного, хотя и достаточно крупного государства, где изначально сторонники необандеровского «европейского выбора» не имели даже системного преобладания, являясь маргинальным региональным меньшинством).

Для этого современной России нужно преодолеть её ресурсную ограниченность, отмеченную в исследованиях В.М. Симчеры, включая ограниченность когнитивного потенциала (В.В. Иванов, Г.Г. Малинецкий) и контура управленческих связей внутри системы «Большой России», в том числе — финансово-экономических и политических (С.Ю. Глазьев, С.А. Батчиков, А.И. Агеев и др.); отставания в информационных, прежде всего — «цифровых» технологиях (В.С. Овчинский, Е.С. Ларина); культурной «матрицы расчеловечивания» с подменой аксиологии созидания на аксиологию потребления (А.Е. Анпилогов, М.А. Кильдяшов, С.Ф. Черняховский, Ю.С. Черняховская). Такое преодоление будет невозможно или чрезвычайно затруднено без эффективного синергетического взаимодействия с другими «незападными» цивилизационными моделями, включая традиционные модели самого «западного мира», в том числе — внутри Европы и США (Ш.З. Султанов, Ю.В. Тавровский, А.Н. Домрин).

В целом, проведенный авторским и экспертным коллективом «Изборского клуба» в 2017–2018 гг. комплексный анализ текущей ситуации и перспектив развития России убедительно показал, что единственным средством сохранения нашей страны как единого государства, обладающего собственным цивилизационным «кодом», является переход к мобилизационному проекту, позволяющему сосредоточить все силы и средства на решении критически важных задач отражения внешних угроз во всех конфликтных пространствах: собственно военном, финансово-экономическом, политическом, технологическом, информационном и так далее, что потребует смены всей ныне существующей «матрицы» управления государством и принятия решений как по текущим, так и — в особенности — перспективным проблемам.

В значительной мере перед нами стоит та же структурная проблема, что и перед Советской Россией в конце 40-х гг. ХХ века, когда все силы государства были обращены на реализацию атомного и ракетно-космического проектов.

Такой фундаментальный вывод, сделанный на основании проделанной в рамках «Изборского клуба» работы, осуществлен исходя из понимания не только резкого усложнения внешних вызовов, стоящих перед Россией, но и, в первую очередь — того факта, что человечество вступает в абсолютно новый этап научно-технологического развития, в котором борьба между геополитическими центрами идет по восходящей и обостряется на практически всех направлениях деятельности современных центров силы. И фактор НТР и цифровой революции оказываются решающими в историческом противоборстве. С одной стороны, глобальные тренды будут ломать национальные государства и приводить их к определенному общему знаменателю под единоличным контролем. И здесь под видом децентрализации возникает система единого цивилизационного центра, на роль которого претендует США, с их «Кремниевой долиной» и концентрацией мощнейших информационных серверов в Калифорнии. Именно Вашингтон на всех парах двигается к этой роли при фрагментации и нивелировке роли других государств. Более того, США, понимая ослабление своих позиций в современной мировой экономике и политике, изо всех сил стараются компенсировать эту свою слабость и сохранить глобальное доминирование путём усиления военной (стратегия «управляемого хаоса» путем «гибридных войн» и «цветных революций»), информационной, финансовой, технологической и цифровой агрессии на остальной мир.

При этом США, особенно после прихода к власти Дональда Трампа, отказались от попыток «развязать» российско-китайский узел путём сближения с одной стороной и одновременно — усиленного давления на другую, поскольку находятся в ситуации, когда не могут игнорировать ни экономического и научно-технологического прогресса КНР, ни военного потенциала РФ, соответственно, начав войну «на два фронта», что даёт Москве и Пекину важнейшее стратегическое преимущество, которое с течением времени должно только усиливаться.

Коммунистический Китай как главный экономический, а в перспективе — и технологический конкурент США в настоящее время активно наращивает свои темпы роста производства/потребления и научно-технического прогресса под защитой трёх важнейших «поясов системной безопасности» в виде коммунистической идеологии с китайской спецификой, многочисленной диаспоры «хуацяо» во всем мире, особенно — в Азиатско-Тихоокеанском регионе, а также иероглифической письменности, которая позволяет КНР формировать свою уникальную зону интернета и цифрового развития.

Для Пекина абсолютно ясно, что тот из геополитических центров, кто окажется на пике прогресса НТР с контролем над обществом через цифровую сеть, станет, в конечном счете, победителем в борьбе за глобальное лидерство. Но в то же время, как это ни удивительно, китайская национально обособленная политическая и историческая специфика не несёт в себе угрозы для русской цивилизационной «матрицы», для нашего государства и общества. Короче говоря, для России повторяется историческая ситуация, стоявшая в XIII веке перед князьями Александром Невским и Даниилом Галицким: сотрудничать с надвигающимся Западом, ведущим к слому внутренних укладов российской государственности, или же работать в рамках «ордынской» квазигосударственной системы.

В свете этого России предстоит сделать стратегический выбор между США и КНР. При этом понимая, что ставка на Вашингтон оборачивается российской готовностью пойти на полное подчинение и растворение в проамериканской системе, в том числе — и через цифровую сеть американской гегемонии, равно как и в устройстве российского общества и государства. Альтернативой здесь будет ориентация на коммунистический Китай, с его социальными и идеологическими системами, что не предусматривает растворения в китайской системе ценностей и координат.

Однако, для этого критически важна собственная схема ускоренного развития через реализацию мобилизационного проекта.

Делая прогноз на ближайшие 10–15 лет, мы можем с полной ответственностью сделать общее заключение, что как геополитическое, так и идеологическое столкновение практически неизбежно. И в этом столкновении, которое обретет не только черты холодной войны и элементы «горячих столкновений» между американским и китайским векторами, Россия может сохранить свой вес и свою самобытность при условии резкого ускорения темпов своего развития НТР и цифровой максимальной независимости. Иначе мы легко можем быть выдавленными на вторые и третьи роли. А затем — быть раздавленной и расчленённой под давлением глобалистского «западного» геополитического «центра силы». Для реализации этой цели «Изборский клуб» предлагает следующие программные положения:

— максимально быстрый, решительный и выверенный поворот в экономике и социальной политике от безраздельно господствующей с начала 90-х годов «либерально-рыночной» модели, основанной на сверхжёстком варианте currency board в рамках «вашингтонского консенсуса», — к модели сопряжения плановых и рыночных принципов управления экономикой, наукой и техническим развитием, которая доказала свою эффективность в практике КНР на протяжении последних 30 лет;

— соответствующая концентрация сил и ресурсов на проектах, связанных с формированием независимой структуры цифрового учёта и контроля за деятельностью на территории нашей страны юридических и физических лиц (резидентов РФ — по всему миру), чтобы не допустить передачи данной функции в руки конкурирующих геополитических «центров силы», прежде всего — «коллективного Запада» во главе с США, как главного противника РФ;

— ускоренное формирование новой идеологической «матрицы», основанной на традиционных ценностях русской цивилизации, с её внедрением в социальные системы общества, прежде всего — в образовательную (обучение — воспитание — здоровьесбережение);

— при формировании внешнеполитической стратегии опираться на стратегический союз с КНР (без перехода в зависимый статус «младшего партнера») и создание сети межгосударственных организаций и блоков, основанных на равноправном и взаимовыгодном сотрудничестве.