Англо… они же когда-то и саксы

В нескольких милях к западу гидроакустики атомной лодки «Скрэнтон», несмотря на проявления поверхностной реверберации, создающей сложности обнаружения при шторме, выдали на командирский мостик предположительный пеленг «вроде как чего-то услышанного».

Командир требовал более точных данных… впрочем, ничего не предпринимая…

И субмарина продолжала скользить на двухсотметровой глубине, на небольшой скорости, прощупывая океан гидролокатором.

Однако вскоре даже и бледная тень контакта пропала.

Через некоторое время с «центрального» поступил приказ подвсплыть на перископную глубину.

Выставив наружу антенны, терпеливо перенося штормовую болтанку, подводники ждали, когда атмосфера избавится от лишней статики, когда в череде разрядов появится «окно» и цель обнаружится локатором…

Экран радара усыпало белым шумом, то ли бесновавшейся сверху грозой… то ли другими «нетрадиционными неприятностями».

Так и поднявшись наверх, командир, разглядывая в перископ поверхность океана, крутя настройку телекамеры… вдруг увидел, как молния, сверкнув изломанным всполохом, впилась в высокий гребень волны, резанув по глазам. Вспышка была настолько яркой, что показалось, будто разряд ударил прямо в перископ.

Быстро подняв вверх ручки визира (штанга системы внешнего наблюдения подалась вниз), кэп тут же приказал:

– Погружение! Быстро! Глубина двести футов!

Подлодка двигалась всего на десяти узлах, но перевод рулей на максимальные углы заставил ее весьма скоро с ощутимым дифферентом уходить на глубину.

Те из команды, кто находился на ногах, были вынуждены хвататься за поручни и вертикальные пиллерсы.

– Наверху жуткая погода, гроза, а молниями так и швыряет в воду, – сообщил старпому командир после того, как лодка стабилизировалась, – было очень неосторожно с нашей стороны выставлять штыри антенн. Могло основательно тряхнуть.

Помощник согласился, вставляя более научное пояснение:

– Наши антенны могли послужить концентраторами напряженности электрического поля… а что с контактом?

– Сменим курс, чтобы послушать под другим углом, хотя… я думаю, что акустики ошиблись.

«Скрэнтон» легла на другой пеленг, все больше отдаляясь от искомой цели.

Патрулирующая далеко южнее и несколько к востоку «Нью-Мексико» всплыла почти на пределе обнаружения радиолокаторов, фактически строго на контркурсе «Мусаси». Лодка была 2010 года выпуска, и операторы РЛС, как и вся команда, с недобрым недоверием следили за работой аппаратуры.

Экипаж, попытавшись доложить о неуверенном контакте через спутниковую связь, столкнулся с проблемами. Попытки связаться по другим каналам также не увенчались успехом по понятным причинам (склонны были списать на плохие погодные условия). Послав сжатый сигнал по низкочастотной системе, старший офицер приказал погрузиться на глубину и, развив максимальную скорость, сократить расстояние до подозрительного контакта.

Однако быстро нагнать цель оказалось непросто.

После получасовой гонки лодка снова всплыла.

Пробив лучами радара пространство, на экране радара оператор получил ту же самую картинку.

– Сигнал на дисплее не усилился и пеленг прежний! – доложил оператор.

– Либо он уходит от нас с тридцатиузловой скоростью, либо… – старший офицер поста РЛС запнулся, взглянув на командира, не зная, что предположить.

– Такое впечатление, что это точка на развертке – сгоревший пиксель, – оператор даже постукивал пальцем по монитору, – хотя нет, конечно, это глупость. Может, блуждающие электроны проводимости?

Естественно, у подводников было подозрение, что это прущий на полной скорости искомый линкор, но…

Во-первых, у «Нью-Мексико» была своя зона патрулирования… во-вторых, полученные директивы от командующего Атлантическим флотом предполагали именно южное направление как наиболее вероятный выбор курса для «японца».

«Нью-Мексико», еще раз мазнув по кругу излучателем локатора, заведомо меняя курс, поспешила скользнуть под воду.

Уж больно на поверхности болтало.