Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Можно ли построить процесс обучения не конкретным вещам, не обращению с предметами, но работе с самим собой, со своим мышлением? Можно ли научить человека думать продуктивно, творчески? И когда следует начинать учить? А как учить?
Известный мудрец и богослов Настор-ад-Дин Шейх Мухаммад Мансур – учитель Омара Хайяма – говорил своим ученикам: «У саранчи пять способностей, но ни одного таланта. Она бежит, но не быстро; ползает, но только по земле; летает, но невысоко; плавает, но недолго; копает, но неглубоко. В каждом из вас тоже заложены способности. Сколько их? Я пока не знаю. И моя задача – довести до совершенства хотя бы одну из них».
Откройте, например, знаменитую книгу К.Чуковского «От 2 до 5». Разве не вся философия искусства – во фразе совсем ещё маленького человека, но уже большого творца: «Я так много пою, что вся комната делается большая, красивая…».
Педагоги всегда ставят перед собой цель повышения качества знаний – но, конечно, процесс этот неопределённо длителен и на отдельных его этапах речь идёт об улучшении не всех, а лишь некоторых показателей качества. В любом случае конкретные знания, полученные при обучении, должны быть не столько самоцелью, сколько полигоном для развития мыслительных способностей.
Знаменитый физик Макс фон Лауэ сказал: «Не так важно приобретённое знание, как развитие способности мышления. Образование есть то, что остаётся, когда всё выученное забыто».
Если у человека в наличии высокоразвитый интеллект, достаточно ли этого для успешной творческой деятельности? Конечно, нет. Нужен ещё мотив. В психологии известен «закон Еркеса – Долсона»: зависимость результата интеллектуальной деятельности от силы мотивации вначале монотонно растёт, проходит через максимум, а при дальнейшем повышении силы мотивации результат снижается. Слишком сильное увлечение задачей приводит к эмоциональному перевозбуждению. В таких условиях – по сути, при наличии стресса – мозг отказывается эффективно мыслить. Вместо тонкого локального возбуждения ограниченных участков коры головного мозга – при одновременном эффективном торможении участков, расположенных рядом – возникает быстро распространяющаяся область тотального перевозбуждения. Разбалансируется или останавливается движение механизмов памяти, поставляющих информацию, происходят сбои в оперативной памяти. К аналогичным эффектам приводит и чувство повышенной ответственности. Это заметнее всего при ухудшении результатов, показываемых участниками каких-либо ответственных соревнований, будь то спортивная игра или олимпиада по математике, перед которой тренер (учитель) долго «накачивает» участников, объясняя, что произойдёт в случае неудачи. Каждой проблеме должен соответствовать свой уровень и характер мотивации.
Чтобы успешно развивать интеллект, человеку неплохо бы знать, на каком уровне он находится в данный момент. Чаще всего это пытаются выяснить с помощью специально разработанных тестов. Впрочем, известный автор многих таких тестов – английский психолог немецкого происхождения Ханс Юрген Айзенк – говорит, что результаты проверки своих способностей при самостоятельном выполнении тестов нельзя принимать слишком всерьёз: «Такая самопроверка не может быть точной мерой столь сложного явления, как человеческий интеллект». Публикуемые в различных доступных изданиях или Интернете интеллектуальные тесты лишь знакомят человека с примерным уровнем требований и показывают степень сложности заданий. Для надёжного исследования уровня развития интеллекта требуются обширные тесты, проводимые и анализируемые специалистами. Как правило, тест содержит несколько десятков разнообразных заданий. Для простоты анализа результатов надо ответить на каждое задание одним числом, словом или даже буквой. Наряду со смешанными тестами есть и специализированные: числовой, зрительно-пространственный, словесный.
Некоторые психологи всерьез предполагают, что интеллектуальные тесты отображают мыслительные способности человека. Но среди них находятся и разумные скептики: «Мы выдумываем нечто и смотрим, как испытуемые выполняют наши трюки. При этом мы почему-то уверены, что они играют именно в эту игру, придуманную нами» (Р. Серпель).
Очень может быть, что в рамках тестирования изучается вовсе не умение человека мыслить вообще и уж тем более не глубина мышления, а именно – и только – его способность мыслить быстро, решая определённое число задач за ограниченное время. Но гибкость мышления может быть важнее, чем скорость – лучше одна нестандартная мысль, чем десяток тривиальных. Вряд ли тесты могут распознать тонкие характеристики интеллекта. Как в музыке: беглость пальцев еще не гарантирует наличие композиторских способностей.
Ленивость мозга может способствовать оттачиванию до виртуозности каких-либо навыков. Дело в том, что пытаясь затратить наименьшее количество энергии на выполнение задания, мозг старается идти проторенными тропами – практически в буквальном смысле. Вместо того, чтобы разрабатывать новый алгоритм действий, он предпочтет исполнить устоявшуюся программу-клише, уже оставившую прочный след в памяти от решения одной и той же задачи. Такие программы называются энграммами. Для того, чтобы научиться, скажем, жонглировать или виртуозно сдавать карты, такая программа подойдет в самый раз.
Но, наряду с пользой, которую энграммы приносят тренировочным процессам самого разного рода, они таят в себе и немало отрицательного. И, прежде всего, это касается такой характеристики мозга, как его пластичность, то есть способность перестраивать структуру нейронных сетей, создавать в них новые пути-маршруты для прохождения информационных импульсов. Эффективность этого процесса зависит от количества нейромедиатора ацетилхолина. И если мозг преимущественно работает по энграммам, то потребность в этом медиаторе уменьшается, и его количество падает (мозг ведь ленивый, он и здесь поступает в соответствии с принципом наименьшего действия: зачем производить то, что не востребовано). И исполнительный механизм для «сворачивания производства» имеется: чем чаще мысль бегает по уже проторенному пути, тем больше «ленятся» и базальтные ганглии, вырабатывающие ацетилхолин.
А ведь в жизни полно изменений, к которым можно оказаться просто неготовым, если позволить себе превратиться в твердолобого «догматика», привыкшего поступать лишь по привычке. Попытка свести к энграмме новый ситуативный поворот, требующий совершенно другого разрешения, может обернуться крахом.
Войти с помощью соц. сетей: