Геополитическая недокатастрофа

Широко известна фраза нынешнего президента В. В. Путина, которую он произнес еще на заре своего правления, – насчет того, что «Распад СССР – величайшая геополитическая катастрофа». Спорить с таким пониманием не принято, однако действительно ли российские обыватели с этим согласны? Здесь, как и во многих других вопросах, у нашего массового сознания наблюдаются странные раздвоенность и двоемыслие.

С одной стороны, да, по СССР сейчас принято скучать и ностальгировать. С другой – те же обыватели в тех же кухонных разговорах, как правило, всячески возмущаются нашествием приезжих из Средней Азии и Кавказа. Становится все более популярной идея введения виз с другими государствами СНГ.

Особенно любопытна в связи с этим судьба идеи давать гражданство России «по запросу» любому бывшему гражданину СССР. Именно в таком виде она была романтически сформулирована в ранние 90-е и долгое время существовала на уровне декларации, правда обрастая на деле все большими и большими бюрократическими рогатками. Нетрудно заметить, что в идее «все граждане бывшего СССР – граждане России» как раз и захоронилась тоска по тому же всеохватному СССР, просто под другим названием.

Однако в начале «нулевых» Путин эту идею прикрыл окончательно – и, безусловно, при полной поддержке населения. Предложение «давать российское гражданство всем подряд» российского обывателя может только взбесить. При этом людей нимало не смущает тот факт, что при СССР, о котором они как бы тоскуют, у всех – у русских, таджиков, азербайджанцев и узбеков – было одно и то же гражданство, а уж ни о каких визах и речи не могло быть…

Более того: проникновение кавказских джигитов буквально по всей России уже настолько заметно и так сильно ощущается россиянами, что все более популярной становится идея «отделения Кавказа». Другими словами, у значительной части мирных русских обывателей крепнет убеждение, что «геополитическая катастрофа» была все-таки недостаточной мощности и от «ядра» в виде России отвалились не все куски, каким следовало бы отвалиться.

Страна Лимония

И, тем не менее, феномен «ностальгии по СССР» действительно наблюдается. Чем дальше, тем больше времена Страны Советов предстают в памяти, а все чаще – в воображении россиян – временами почти патриархального покоя. Еще на драматичных президентских выборах 1996 года, когда память о подлинном СССР была совсем свежа, могли иметь успех эпатажные антикоммунистические плакаты со слоганом «Купи еды в последний раз». Ныне же подобная агитация, если кому-то придет в голову ее запустить, встретит в лучшем случае недоумение.

В интернете широко разошлись воспоминания одной старушки-блогерши, отмечавшей, что в советские годы «люди приезжали в Москву не чтобы купить себе что-то – у них продавалось все то же самое, что и в Москве, – а для того, чтобы пообщаться, узнать друг у друга новости в очередях».

Многие цитируют это как курьез, но кто-то уже принимает и за чистую монету.

Ведь тем, кто родился в 1991 году, то есть не застал СССР даже в колыбели, сейчас уже под тридцать, это уже совершеннолетние, даже по европейским меркам, люди. Для них СССР – полностью история, и представления о нем формируются из рассказов старших.

Тем не менее, даже в последние годы партии и люди, играющие на, казалось бы, безошибочной карте «ностальгии по СССР», редко когда собирают значимое число голосов. Это тем более странно, что в раздувание мифа о стране Лимонии, то есть о прекрасном, чистом и благополучном Советском Союзе брежневского периода, активно включились центральные телеканалы.

По моим наблюдениям, раздувание «советской ностальгии» имеет довольно четкие пределы, так как всегда натыкается на некий незримо существующий «уровень сопротивления». На вид постсоветский обыватель чрезвычайно податлив любым разговорам о «счастливом советском времени» – слушает, поддакивает и всегда готов приводить дополнительные собственные примеры. Однако при этом представление о чрезвычайной скудости, ограниченности быта и всех возможностей сидит в нем чрезвычайно глубоко. Общее ощущение – человек всегда готов согласиться «тогда было лучше, чем сейчас», но при этом как бы всегда про себя добавляет: «Но и тогда было нехорошо».

А в принципе, если беспристрастно поглядеть вокруг – особенно где-нибудь в Пензе или Кирово-Чепецке, – то нетрудно заметить, что в стране построено именно то, что провозглашали реформаторы в 80-х: «Социализм с человеческим лицом». То есть страна, по сути, представляет собой урезанный, с сильно подсокращенными амбициями СССР-2. С Комсомольской площади в любом городе по улице Карла Маркса можно прийти на площадь Ленина, во всей стране все руководители состоят в одной партии, но при этом, если напрячься и очень постараться, на той же улице К. Маркса можно открыть свою частную парикмахерскую. Или кафе. По сравнению с 80-ми – огромный шаг вперед.

Конечно, никакой твердокаменный коммунист никогда не поверит предыдущему утверждению. Он задаст саркастический и, как он думает, убийственный вопрос: «Если, как вы говорите, у нас тут СССР-2, – то почему мы, коммунисты, не у власти?»

Но мы-то с вами понимаем, читатель, что противоречие тут – кажущееся.

Народ и правда

Сегодня рассмотрим вопрос об отношении нашего провинциального народа к такой тонкой материи, как правда. Любит ли народ правду? А правдоискателей? А правдорубов?

Ответы не так просты, как может показаться на первый взгляд. Хотя большевики в свое время очень тонко прочувствовали некий пиетет народа перед словом «правда» и даже свою главную партийную газету назвали именно так. Со временем, впрочем, данное слово приобрело оттенок некоего непрошибаемого официоза, «приговора без права обжалования». Слова «правда» стали побаиваться… Ну, а потом пришли перестройка и гласность, а «Правду» сначала продали каким-то грекам, потом вообще упразднили.