В поиске мужчины женщины порой жалуются: «Если мужчина активный, готов добиваться, интересуется, звонит часто, хочет встречаться, то у меня к нему возникают отвращение, паника, ужас. Хочется все бросить и бежать без оглядки. Он звонит, я не отвечаю и жду: когда же отстанет?», «Если мужчина звонит раз в месяц, ухаживает ни шатко ни валко или вообще не ухаживает и нужно его завлекать, пританцовывать, ублажать, а интерес его все равно то потухнет, то погаснет, – он манит, привлекает, к нему тянет словно магнитом!» Хотя умом понимаешь: “Ты с ума сошла, что ли? Зачем он тебе сдался!” И злит ведь, что действует он вяло, раздражает, что работа одна в голове, а так хочется его обольстить! Чтобы влюбился без памяти! И вот тогда почувствую себя самой счастливой!»
Многих девочек воспитывали контролирующие матери, которые не имели представления о границах, требовали отчета по часам и минутам, что делали дочери, «преследовали» за немытые руки и несделанные уроки, залезали в шкаф и швыряли плохо сложенные вещи, чтобы дочь сложила аккуратно, подслушивали разговоры с подругами и отчитывали, отчитывали, отчитывали…
И рядом были вялые или хронически занятые отцы, которые не только не пересекали границы, но даже близко к ним не приближались. А девочки старались в надежде получить толику внимания – и раз в полгода удостаивались улыбки. И вот за эту улыбку готовы были все свои детские силы положить.
…Так и теперь, как в плохом кино, при малейшем намеке на активность женщина сбегает в ужасе от энергичного кавалера, памятуя бессознательно, каково ей пришлось при настырной и не уважающей границы маме. И тянет ее к вялому и вечно занятому, незаинтересованному в ней мужчине – за улыбкой, за теплым взглядом и в надежде на неполученную и такую желанную любовь.
Помню, как я терялась, когда дети приносили свои переживания в духе: «Старшие мальчики толкаются! Я не пойду больше в спортивную секцию». Ребенок ощущает беспомощность, бессилие перед внезапным вторжением и чувствует себя беззащитным.
Что тут можно сделать? Как поддержать? Идти разбираться с этими мальчиками? Разговаривать с тренером? Забирать ребенка из секции? Полнейшая растерянность.
Сегодня клиентка вспоминала, как пережила болезненный шок в школе, когда одноклассница грубо прогнала ее из компании других детей. Девочка рассказала об этом случае маме, и мама «поддержала» ее: «А что же ты не ответила? Почему ушла? Надо было ответить ей в том же духе!» В этом случае ребенок считывает: «Ты не справилась» и перестает жаловаться. Такие советы он не воспринимает как поддержку, потому что они поддержкой не являются. Родитель не признает переживаемое состояние в данный момент, а требует, чтобы оно было другим. Более мужественным и невозможным. Как себя поддерживать, ребенок по-прежнему не знает. Предлагаемые шаблоны типа: «Да дура она!» не помогают.
Еще одна клиентка решилась открыть мне свою «слабость», ощущение бессилия, невозможности справиться с тяжелыми детскими чувствами только через пару лет нашей совместной работы. Тоже до последнего надеялась, что у нее есть ресурсы, чтобы справиться, потому что ей внушали, что это возможно. Только нужно постараться.
Практически каждый мой клиент страдает непереносимостью себя в момент «слабости» и неспособности ответить, когда нужно защитить себя, признать свою растерянность, неспособность немедленно реагировать. Сказывается отсутствие опыта принятия «слабости» со стороны тех людей, которые дают «разрешение», и благодаря которым такое право может быть присвоено.
– Знаешь, это естественно, что ты растерялась. Когда на тебя нападают внезапно, когда ты не ждешь, к этому невозможно подготовиться. Твоя реакция не могла быть другой.
– А вы бы испугались в подобных обстоятельствах?
– Да, испугалась бы. И мне потребовалась бы поддержка взрослых, кому я могла бы довериться. Я и сейчас пугаюсь, если на меня наскакивают внезапно. Мне нужно время, чтобы пережить бессилие. Только потом я прихожу в себя и даю отпор.
Такой вот парадокс. В растерянности и беспомощности перед внезапным вторжением помогает не настаивание на проявлении силы, а простое признание этой беспомощности. С присвоенным правом побыть в растерянности не формируется стыд за себя, не образуется боязнь своих чувств с последующей необходимостью скрывать свои естественные переживания.
Сегодня клиентка спрашивала меня на сессии: «Вероника, когда же я смогу почувствовать себе больше женщиной, чем ребенком?»
Вопрос не в бровь, а в глаз. Она проживает сепарацию от родительских фигур через развод с мужем и оплакивает потерю надежды на безусловную любовь, на семью, которой ей так не хватало в младшем возрасте, переживает боль, что так мало получено из того, что было нужно. И обиду на мужа, ведь так старалась заработать любовь, но ничего не вышло…
Действительно, пока внутреннее пространство занимает отчаянно нуждающийся Ребенок, женщине трудно проявиться. Ей попросту нет места.
Между тем я не думаю, что женщине надо учиться быть женщиной. Нужно скорее другое – освободить внутреннее пространство для взрослых процессов. Успокоить внутреннего Ребенка, утолить его голод.
Женщину не нужно учить быть женщиной, все это заложено… Скорее нужно сбросить с себя запреты, как старое тряпье, как лягушачью кожу, скрывающую естественную, природную привлекательность и достоинство.