-3-
Они нашли Хайрама Каллистера.
Полного, даже жирного Хайрама Каллистера, гробовщика и мебельщика.
Он готовил тела для погребения и создавал гробы, в которых их отправляли в последний путь.
Дешёвые гробы из сосны или дорогие, импортные, из красного дерева, которые доставляли по железной дороге для богатых шахтёров и железнодорожников.
В отличие от своего младшего брата Калеба - совладельца "Похоронного бюро братьев Каллистеров", который работал при свете дня, - Хайрам предпочитал искусственное освещение от лампы.
А когда Хайрам не занимался обработкой дерева, он запирался в своих комнатах на втором этаже и рассматривал коллекцию порнографических снимков.
Большую их часть ему доставлял друг из Нового Орлеана. Там такие вещички были легко доступны для узкого круга ценителей... Но не за малую сумму.
Хайраму никогда не удавалось поладить с женщинами.
Да и с людьми вообще.
По крайней мере, с живыми.
В детстве он был пухлым, домашним ребёнком, и затем превратился в грузного, неприглядного мужчину с несколькими подбородками, свисающими к груди, как куча розовых поросят, тянущихся к корыту.
Ему нравились печенья и сладости.
Из-за патологии потовых желез он постоянно обильно потел.
Его руки всегда были ледяными, и при разговоре с людьми он начинал заикаться.
Дети часто тыкали в него пальцами на улице.
Нередко он по ночам ел ириски, шоколадки и взбитые сливки. Посреди морга, рядом с укрытыми простынями телами, вытирая мокрый лоб и нос носовым платком.
Ведь именно морг был его миром - миром гробов и химикатов, трупов и серебристых сверкающих инструментов.
Мир тусклый и закрытый для посторонних, пропахший йодом, спиртом и другими менее приятными вещами.
Но это был мир Хайрама. Такой, каким он его желал.
А Калеб пусть забирает себе день.
Ведь он и сам был похож на солнце - красивый, очаровательный, уверенный в себе.
Днями он утешал вдов, а вечера проводил в игорных домах и борделях, развлекая собеседников похабными историями о мёртвых.
Люди называли Калеба "любимым другом", а Хайрама - "упырём и ассоциалом", распуская о нём нелицеприятные сплетни.
Хайраму было плевать.
В конце концов, все попадали к нему - и мужчины, и женщины, и дети.
Ему нравились женщины.
Особенно молоденькие.
Не добропорядочные жёны и сёстры - если, конечно, в бурлящем шахтёрском городке Уиспер-лейк такие были, а проститутки.
Их любили в течение жизни, их касались, поэтому Хайрам решил, что не будет грехом поступать с ними так же и после смерти.
Но только с проститутками.
Больше ни с кем. Никогда.
Не важно, что шептали за его спиной люди. У него были свои правила и профессиональная этика.
Когда двое мужчин с гробом постучали в его дверь, перед Хайрамом как раз лежало, подобно кедровой доске, тело юной проститутки.
Она перерезала себе вены на запястьях.
Хайрам касался её, потел, тяжело дышал... Когда двое мужчин забарабанили в дверь.
Один был старой седой пустынной крысой, а второй - ещё ребёнком с веснушками на щеках.
Оба смотрели на Хайрама широко распахнутыми глазами и не могли сдержать дрожь в руках.
Будто они столкнулись в тёмном переулке с призраками.
Хайрам никогда не видел мужчин такими... напуганными.
Они затащили гроб внутрь, поставили на пустой стол и быстро убрались, чуть не столкнувшись в дверях и отодвигая друг друга плечами.
Но Хайрам списал всё на то, что некоторые люди чувствовали себя неуютно среди мёртвых.
А, не важно!
Он занялся гробом.
Внутри лежало тело Джеймса Ли Кобба.
Кобб был наёмным убийцей, разбойником, известным садистом и в целом злобным человеком. Без него мир точно стал лучше.
Его единственный родственник жил в расположенном неподалёку поселении мормонов.
Сводный брат Юстис Хармони, желавший закопать Кобба как можно глубже...
А его "друзья"-индейцы даже были готовы за это заплатить.
И вот он здесь.
Хайрам осмотрел гроб и заметил, что некоторые гвозди, удерживавшие крышку на месте, отсутствуют.
И один из медных запоров сорван.
Грубое обращение.
Именно то, что и заслужил Кобб.
Хайрам оставил гроб там, куда его поставили.
Его ждали более насущные дела, чем мёртвые преступники.
