Лонг дринк № 7 Сеанс белой магии

Итак, я окончательно обосновался в Москве. Мои профессиональные дела шли в гору, но я не сразу увязал карьерный рост с недавним лондонским коллапсом в личных отношениях. Если в одном месте убыло, в другом – прибыло. Закон сохранения массы, ну или закон подлости. Позднее я осознал совершенно простую и прозрачную логику тогдашнего своего взлета. Вот представьте себе, как вы просыпаетесь ранним утром. Ничто не предвещает беды, вы расслабленны, оба полушария вашего мозга готовы начать свою активную работу. Да и уже начали – с позитивных мыслей о будущем, перспективах, новых и совсем не эфемерных достижениях. Оба-двое полушария мыслят как единое гармоническое целое. Собственно, так и должно быть. Но это состояние было для меня настолько новым, подзабытым, что я смаковал это новое самоощущение. Удалив из жизни отвлекающий негатив и деструктивные отношения, я сделал своему мозгу долгожданный подарок. Постепенно оправившись от перенесенных травм, он снова ожил и, наконец, начал работать в полную силу.

В отсутствие необходимости считывать настроение партнера по утрам и в зависимости от него подбирать правильные слова и мимику, у меня вновь появилось время читать. Все, что ни попадалось мне в тот период, все казалось написанным специально для меня. Даже Декарт, тусивший на моей прикроватной тумбочке, словно обращался персонально ко мне. Уж он-то понимал, что мыслительный процесс – это не шутки. Процесс этот может все, в том числе и черное выдать за белое (ну помните: «Война – это мир, незнание – сила»…). Но благо старик Рене придумал несколько правил, позволяющих этого избежать. Первое и самое главное – двигаться от простого к простому и снова к простому. Самое последнее «простое» может показаться кому-то со стороны «сложным», но это лишь иллюзия. Все должно быть просто, иначе это неверно.

Тут надо сделать оговорку, что не стоит путать простоту и упрощение, примитивизацию. Когда вы что-то решили, что-то действительно важное и судьбоносное, когда вас не устраивает никакой другой вариант, то у вас и должно быть полное ощущение, что никаких других вариантов просто нет и не предполагается. Вам останется только одно: вкалывать и работать, пока что-то наконец не получится. И оно получится, ведь иначе и быть не могло, и вы знали это. Нужно именно знать, а не верить. Знать всем своим существом, а не притворяться и не играть роль провидца, попутно выясняя координаты запасных аэродромов.

В этой ситуации ожидание вообще перестает существовать как концепт. Вы решили. Вы действуете. У вас нет ни отчаяния, ни сомнений, ни нерешимости. Даже если они и возникают, то как волны тут же разбиваются о железобетонную стену вашей уверенности. У вас пропадает возможность потакать страстям, потому что вы сами не в состоянии пойти вслед за ними. Вы тоже напарываетесь на стену собственного выбора, своего решения и намерения. Если понять и крепко усвоить, что иного пути нет (ни назад, ни в сторону) – только вперед, то любое ваше решение будет работать на вас. Точно так, как любое решение, принятое в парадигме сомнений и отчаяния, ими отравленное и коррумпированное – если угодно, будет работать строго против.

Вот так все устроено, хотя даже и не в этом суть, потому что, во-первых, мы никогда не постигнем весь замысел до конца, да и не нашего это ума дело. А во-вторых, собственно наше дело, ради которого мы живем и мучаемся, – это вопрос нашего выбора. Неважно, предрешено все или нет, тщетны или, наоборот, полезны те или иные наши усилия, важно лишь одно – субъекты мы или объекты. И мы сами выбираем, кем хотим быть, какими нам быть и то, как мы хотим, чтобы был устроен наш мир. Во всех нас горит божественная искра, и ее как минимум нужно уважать. Мы часть Абсолюта, в наших руках, по нашему первому слову – вся его мощь и энергия. А мы почему-то то ли забываем порой об этом, то ли игнорируем себе же во вред. Однако если вам вдруг милее быть объектом, то хочу предупредить, что когда инерция превращается в стагнацию – то это, вообще-то говоря, гиблое дело. Но выбирать, конечно же, вам.

У каждого из нас своя, индивидуальная версия мира, свой его пласт. Пласты наслаиваются друг на друга, возникают миллионы слоев, и в итоге получается один огромный непознанный изменчивый и противоречивый мир. В пласте своего мира мы обладаем правом выбора. Нас затрагивают выборы других людей, но лишь до определенной степени. Мы тоже влияем на чужие пласты, но тоже лишь до определенной степени. Именно это, на мой взгляд, и есть та предустановленная гармония мира, которую пытались постичь философы. Ну или его магия. Вот, кстати говоря, с магией, самой что ни на есть чудодейственной, мне в скором времени и суждено было познакомиться…

Шот № 30 Колдуй, баба, колдуй, дед…

Передо мной был узкий темный тоннель под названием российский рынок и, как и положено тоннелю, в конце его был виден свет. Я готов был проползти все расстояние, только бы добраться до этого света, то есть до заветного результата. Если бы мои карманы были набиты спорами и ссорами, а позади тяжелой ношей болтался рюкзак упреков и недопонимания, я бы просто не пролез в то узкое пространство, которое предлагала мне жизнь. Будучи расфокусированным и мятущимся, я бы просто не дополз до цели, зачахнув во мраке.

Мы уже говорили с вами о том, что у большинства бартендеров личная жизнь сильно прихрамывает. На обе ноги. Список претензий вторых половинок довольно банален: вечерние смены, возвращения домой глубоко за полночь, или, скорее, рано утром, а в выходные только одно желание – отоспаться. Да, объятья Морфея становятся желанней объятий любимой женщины.

Все это неминуемо вызывает непонимание, недовольство и, как следствие, бесконечные конфликты. Творческое полушарие мозга бартендера получает удар за ударом и в итоге оказывается в нокауте. Теперь весь креативный потенциал работает лишь на постоянное сдерживание зенитных ракетных упреков и недовольств большой и малой дальности. Позитив покоится под черной гранитной плитой депрессии. Идеи и озарения, лишь на мгновение замаячив, сгорают как спички. Девизом ежедневной вражды становится «выжить, чтобы выжить»: уцелеть самому или удалить противника с поля боя – это уж как повезет. Но это именно выживание, а не жизнь.

Представьте, что, заходя на кухню, вы моментально оказываетесь на поле брани. Не выспавшись и до конца не придя в сознание после долгой смены, вы вынуждены мобилизовать все свои силы, чтобы бросить их на битву с противником, на месте которого вы вообще-то ожидали увидеть своего самого верного союзника. Да, собственно, вы просто зашли выжать себе апельсиновый сок, а вам устроили «последний день Помпеи» и хотят выжать вас. И знаете, вы, стоящий посреди кухни в одних трусах, доведенный до безумия шумом обеих соковыжималок, вы, отстаивающий свое право быть собой, вы заведомо проиграли.

Мой лондонский опыт несостоявшихся отношений даже в Москве еще аукался мне ночными кошмарами. Я был полон энергии, молод, задорен, готов ко всему новому и необычному, потому что, как мне казалось, сумел настроиться на самую что ни на есть позитивную волну новой успешной жизни. И тут случилось то, что всегда подкрадывается незаметно. Я словно на полном ходу угодил в огромный котлован, глубочайший эмоциональный провал. Нет, не спешите ставить диагноз, это не было внутреннее выгорание или усталость. У меня не было серьезных неудач или разрушительных событий. Не было даже мало-мальски значимых проблем, которые могли бы выбить меня из колеи. Было только одно – сомнения. И нет слова страшнее.

Почему они возникли? Как обычно – без всяких на то веских причин. Они появились просто потому, что человеку свойственно сомневаться. Сомневаться, какие шторы повесить в спальне, что приготовить на ужин, куда полететь в отпуск, за кого голосовать на выборах.

Человеческий организм – это сверхмощный компьютер, но даже у него нет готовых правильных ответов на все вопросы. Каждый день ему приходится решать массу задач разной степени сложности, и много энергии уходит просто на то, чтобы выбрать порошок для стиральной машины, что уж говорить про жизненный путь. У нас в запасе всегда десяток вариантов, из которых нужно выбрать лишь один. И не всегда этот выбор дается легко. Именно поэтому сомневаться – это вполне нормально. Но сомнение уместно до принятия решения, а никак не после. Последнее – губительно. Я испытал это на себе.

В одно суровое зимнее утро я проснулся с ощущением полной разбитости и измотанности, такой, словно я не спал всю ночь, а разгружал до утра вагоны. Я был просто истерзан самокопанием: а правильный ли выбор я совершил, приехав в Россию? Разве я профессионально расту здесь или учусь чему-то качественно новому? Разве я не занимаюсь лишь тем, что разбазариваю свои знания и опыт, отставая от развивающейся в Лондоне индустрии? Не придется ли мне потом сильно пожалеть о содеянном? Или я уже жалею? Сомнения роились вокруг меня как пчелы, и у меня не было сетки пасечника для защиты от них. С логической точки зрения мои опасения были совершенно неоправданными, но мысли о том, что я только трачу себя в Москве и не получаю взамен ни информации, ни инноваций, начали уверенно подтачивать меня. Деньги по значимости ушли на второй план, и я всерьез стал задумываться о том, что рано или поздно по возвращении в Лондон я элементарно окажусь не у дел в значительно шагнувшей вперед индустрии.

С этого злополучного дня я стал еще больше уставать от работы и чувствовать себя буквально расклеенным. Друзей, с которыми я мог бы поделиться сомнениями и мыслями о будущем или хотя бы своим душевным смятением, у меня попросту не было.

Единственным человеком, совет которого был мне жизненно необходим, была моя мама. Мы и без того часто созванивались, я делился с ней своими новостями и порой невзгодами, но в те дни стал все чаще ловить себя на мысли, что обсуждаю с ней Лондон. Неужели я и впрямь соскучился по нему? Кто бы мог подумать, что между вопросами карьеры и личной жизни я элементарно буду тосковать по этому ставшему мне родным городу. Я удивлялся сам себе, но факт оставался фактом. В Лондоне в любое время года я наслаждался прогулками по нарядным чистым улицам и вечнозеленым паркам, любовался красивыми домами эпохи королевы Виктории и улыбался незнакомым англичанам, которые, несмотря на сумасшедшие налоги и феноменально дорогую недвижимость, не теряли жизнерадостности и спокойствия. Мне хотелось вновь впустить в себя лондонский воздух. Да-да, даже воздух в Лондоне мне казался совсем другим.

В то время в Москве я снимал квартиру в районе Теплый Стан, а это, прямо скажем, не Ноттинг Хилл. Контраст, как вы догадываетесь, был разителен. Каждый мой день одинаково начинался с серой, унылой и грубой российской действительности: мрачные и неприглядные улицы, хамоватые и неопрятные люди в метро, полное отсутствие вежливости и улыбок. Психологически мне было крайне трудно свыкнуться с этой новой, словно высасывающей из меня всю радость и энергию реальностью. Даже атмосферный столб здесь, казалось, давил на меня сильнее. Мне было просто необходимо разделить с кем-то свои переживания, и, в очередной раз разговаривая с мамой по телефону, я был удивлен услышать от нее совершенно неожиданный совет.

Мама рассказала, что где-то на задворках Москвы живет гадалка, которая с точностью до 95 % (хотя кто это вычислял?!) предсказывает будущее. Слух о ней дошел аж до Европы. По крайней мере, надежные мамины знакомые настойчиво ее рекомендовали. На всякий случай. И вот моя мама, довольно скептически относящаяся к подобным явлениям, предложила мне к этой гадалке наведаться. «Поезжай да посмотри, может действительно тебе пора обратно», – услышав эти слова от моего самого близкого человека, я еще сильнее разволновался и начал всерьез задумываться о возвращении в Лондон.

Сразу оговорюсь, что я не верю во всякого рода предсказания и гадания и фанатом разных эзотерических телешоу никогда не был. Для меня это всегда казалось симптомом повышенной доверчивости или просто бреда со стороны тех, кто ведется на подобную мистическую шелуху. Для тех, кто затевает подобные предприятия, это лишь лавочка по разводу клиентов на деньги. Не самое благородное ремесло. Так я думал тогда.

Сегодня мое отношение к подобным вещам уже иное. Нет, я, конечно же, не поощряю шарлатанов и плутов, но и мазать всех одним миром не берусь. Всякое бывает. И среди навозной кучи ловких обманщиков и лжецов отыскиваются порой по-настоящему одаренные свыше люди, которым дано видеть чуть больше, чем остальным. Есть у них этот прокаченный навык, как у меня есть навык отпадно готовить паэлью. Просто мы не считаем, что приготовление вкусной пищи – это что-то из ряда вон выходящее. Наверняка вы не заподозрите шеф-повара в том, что колдовской вкус его блюд – это результат шаманства или волхвования. Ну или в том, что он пользуется каким-то волшебным снадобьем вроде чудодейственного кубика «маги(и)». «Неверье – слепота, а чаще – свинство», – как сказал поэт, но я также знаю, что это еще и черта упертых Тельцов. Я по-прежнему спокойно продолжаю путь, даже если дорогу мне перешла стая черных кошек. Убежден, что мы единственные творцы своей судьбы и своего пути, и я по-прежнему не верю в волшебные заклинания и ритуалы. Не верю, но допускаю, что могу ошибаться.

Трудно сказать, почему в тот момент я пошел наперекор собственным тогдашним убеждениям, но за мамино предложение я ухватился, как утопающий хватается за соломинку. Мне ведь и впрямь казалось, что я тону в бездне чужого города и ощущения прозябания в нем. Мне очень нужна была какая-то точка опоры, и кто знает, может, эта гадалка могла помочь обрести ее. Мама выдала мне все нужные координаты предсказательницы, а я мысленно сожалел, что ее штаб-квартира находится не где-нибудь на Стрэнде…

Гадалка жила на изрядном расстоянии от Москвы, и мне пришлось немало покружить по не самым живописным окрестностям, чтобы разыскать ее жилище. Вообразите труднодоступную для любого транспорта местность, покрытую непролазным снегом, по которому стаями бродят голодные бездомные псы. Идеальная натура для съемок фильма ужасов. Время от времени из-за жутковатых заборов доносился лай сторожевых псов, и звучал он так громко и агрессивно, что казалось, будто хозяева псов поят своих питомцев не водой, а кровью забитого скота.

Завершающим штрихом этой пасторали были местные жители, все как один провожавшие меня недобрыми подозрительными взглядами. Они просто буравили меня своими мутными глазами так, что я ощущал себя чужаком одновременно и здесь, и в Москве, и во всей России.

Наконец, после долгих поисков, напоминавших квест, я нашел себя стоящим у ржавых покосившихся ворот с самоочевидным для здешних мест предупреждением: «Осторожно, злая собака». Честно говоря, я недолюбливаю собак с детства, но недолго думая я все-таки набрался храбрости и нажал на кнопку старого дверного звонка. И сразу же пожалел об этом. Табличка на заборе свидетельствовала то ли о ложной скромности, то ли о весьма изощренном чувстве юмора хозяев дома. Собака Баскервилей казалась плюшевым щеночком по сравнению с теми тремя псами апокалипсиса, которые стремительно выскочили ко мне во двор. Не ко мне, а казалось, прямо на меня. Не знаю, как тот не самый прочный забор устоял под натиском звериной ярости. При взгляде на их пасти и кровожадный оскал я сразу понял, что мне пора обратно – бегом, не оглядываясь, до самого Лондона. Но я был просто парализован и ошеломлен увиденным.

Вслед за собаками из дома вышла женщина славянской внешности. Она неспешно направилась в мою сторону. Я представился и рассказал о цели своего визита, одним глазом поглядывая на ее свиту. Женщина выслушала меня и, не говоря ни слова, отвернулась и пошла прочь. Такой вот теплый прием. Оказалось, что она пошла запирать собак в какую-то подсобку, больше напоминавшую полуразвалившийся курятник. Затем она вернулась за мной и по узкой тропке, делившей припорошенный снегом огород, повела меня к гадалке.

Ну а дальше все как в сказке – избушка на курьих ножках, скрипучая дверь, открывшая проход в вереницу-лабиринт крошечных комнат, ковры на стенах и русская печь, в которую, как мне показалось, меня, усадив на лопату, и сплавит здешняя Баба-яга. Шел я на полусогнутых, но не от страха, как вы, наверное, подумали, а от нежелания расшибить себе лоб из-за низких дверных проемов и потолков. Наконец, в самой дальней комнате, моя провожатая усадила меня на миниатюрный стульчик возле крошечного столика и оставила ждать, закрыв за собой дверь. К тому времени мне показалось, что и я сам стал меньше ростом, попав в эту каморку. Лай и вой запертых собак были отчетливо слышны даже на расстоянии. Не успел я как следует оглядеться и пожалеть обо всей этой авантюре, как дверь распахнулась и в комнату вошла гадалка. Не ждите, что я буду описывать ее пестрый наряд или необычную внешность. Не было никакой театральности, дыма и спецэффектов. Я даже огорчился тем, что она не походила ни на ведьму, ни на колдунью, ни даже на аферистку. Никаких штампов. Это была невысокая женщина восточной внешности, и она так широко улыбалась мне, словно уже успела прочитать все мои мысли, разгадать прошлое – а главное, заглянуть в будущее.

Я вежливо представился и на всякий случай перечислил имена людей, которые рекомендовали обратиться к ней. Мысленно я и благодарил их за возможность почувствовать себя героем, прошедшим полосу препятствий от барной стойки до заповедного леса, и проклинал – ведь мне еще нужно было выбраться отсюда живым и желательно без потерь.

Имена наших общих парижских знакомых подействовали как заклинание или пароль. Гадалка улыбнулась еще шире, и ее сверкающая улыбка не просто избавила меня от напряжения, но и вернула в детство. Золотые зубы перенесли меня в Таджикистан той поры, когда они были модными и считались роскошью, которую мог позволить себе далеко не каждый. Мой напрасный страх того, что, если я не понравлюсь колдунье, она отдаст меня своему трехголовому чудищу на съедение, вмиг исчез. Я вдруг сам начал спокойно и охотливо рассказывать о себе. Тем временем гадалка вытащила потертую колоду карт, принялась неспешно тасовать ее и прервала мой монолог вопросом: «Что тебя тревожит, хороший мой?»

Это какое-то почти материнское участие окончательно обезоружило меня, и я как на духу начал выкладывать свои сомнения о, возможно, ошибочном решении переехать в Москву. Впервые кто-то, кроме мамы, выслушивал мои переживания от внутреннего конфликта, в котором одна моя половина была убеждена, что все идет правильным путем, а вторая пребывала в полном раздрае.

Терпеливо выслушав меня, гадалка снова улыбнулась, велела положить руку на колоду карт, закрыть глаза и проговорить про себя – не произнося вслух – беспокоящую меня проблему и вопрос. Сейчас я даже не уверен, на каком языке – русском или английском – формулировал тогда свой вопрос. Я был одновременно и растерян от всего происходящего со мной и в то же время воспринимал все осознанно и мыслил очень ясно и четко.

Гадалка сперва помедлила, а потом начала одну за другой вытаскивать карты, вынося свой вердикт: «Рустамбек, не переживай. Решение ты принял верное. Скоро к тебе придет человек с яблоком – и вся твоя жизнь изменится к лучшему. Ты будешь очень счастливым и уважаемым человеком».

Поразительно, но я и по сей день отчетливо помню каждое ее слово и каждую деталь того визита. Когда она произнесла эти несколько фраз, у меня будто выросли крылья. Исчезло все – сомнения, недоверие, тяжесть на сердце, с которой я жил все это время. Я получил мощнейшую энергетическую подпитку. Ну и конечно, я сразу же стал допытываться, кто этот человек с яблоком – пол, возраст, прописка, особые приметы. Когда и где мне ждать встречи с ним, какого сорта будет яблоко – антоновка или «гренни Смит», да и при чем тут вообще яблоко?..

Такова уж наша с вами природа – мы любопытны до чрезвычайности, и все хотим знать во всех подробностях наперед. Но, к сожалению – или к счастью, – наш интерес всегда остается неудовлетворенным, сколько бы и какой информации мы ни получили. Ведь каждая новая толика информации рождает еще миллион вопросов. Ну казалось бы, я ведь получил совершенно конкретный ответ на свой вопрос, чего же боле? Но мне было мало этого, я торопился и желал поподробнее и поярче разглядеть, что же ждет меня за очередным поворотом.

Как вы понимаете, ничего больше гадалка мне не сказала. Она лишь опять тепло улыбнулась и поблагодарила за мой визит. Это означало, что моя аудиенция окончена. Только на пороге она еще раз повторила, чтобы я не волновался и что все у меня будет хорошо, нужно просто жить и радоваться. Не знаю, была ли это ее стандартная финальная фраза, но она подействовала на меня как заклинание и как оберег на всю дальнейшую жизнь. Я настолько подпал под ее чары, что все остальные вопросы, еще мгновение назад переполнявшие меня, тут же перестали меня волновать. Они словно померкли и осыпались. Скажу больше – даже страх перед церберами, ожидавшими меня к себе на ужин, и тот исчез. Я спокойно и уверенно покинул сказочную избушку и ее обитателей, оставив на столе несколько купюр.

Всю дорогу до Москвы я то и дело прокручивал весь этот эпизод. Я словно пролетел по параболе эмоций и ощущений, вернувшись в прежнюю точку совсем иным человеком. Мое восприятие происходящего изменилось. Если перед поездкой к колдунье я терзался тем, что попал в настолько глубокую яму депрессии, что даже потерял способность мыслить, раз отправился за советом к гадалке. Я чувствовал себя ритуальной жертвой, добровольно идущей на заклание: мне казалось, что я осознанно иду на встречу с человеком, чья профессия заведомо имеет дурную репутацию, лишь затем, чтобы отдать честным трудом заработанные деньги. Я сознавал всю нелепость ситуации, но сопротивляться ей у меня просто не было душевных сил. Они были растрачены на стресс и миллион моих терзаний. Мне было по-настоящему стыдно, что я, молодой мужчина, в самом расцвете сил и на пике карьеры, не могу самостоятельно совладать с собой. Я успокаивал себя лишь тем, что я в этом не одинок и наставляют меня проверенные и достойные люди из города Парижа. Если бы не они – никакой поездки не было бы и вовсе.

Теперь же, на обратном пути, я был признателен каждому из участников этой без преувеличения волшебной истории – от моей проницательной мамы до злющих собак, задавших правильный настрой перед гаданием. Вернувшись, я никому не стал рассказывать о том, что напророчила мне гадалка. Говорят ведь, что если проговориться – то ничего не сбудется. Делаю это сейчас. Теперь уже можно. Сбылось! Да еще как! Впрочем, вы и так это знаете, раз держите в руках эту книгу. Но вот как сказывалась моя сказка, основанная на реальных событиях, вы узнаете совсем скоро и во всех подробностях. Шаг за шагом. Шот за шотом.