Шот № 20 Красная комната

Время, проведенное в Milk & Honey, было настолько информативным и эмоционально окрашенным, что я просто не заметил, как пришла пора возвращаться в Лондон. Уже по дороге в аэропорт я начал скучать по темпоритму и насыщенности нью-йоркских будней.

На первую смену в наш Milk & Honey я шел с творческим воодушевлением. Но когда Джаспер и мои старшие коллеги по бару принялись ревностно расспрашивать о моем опыте работы с Сашей, я отвечал как-то рассеянно, не мог сосредоточиться, настолько я был переполнен. Часть меня все еще оставалась там, в Нью-Йорке, потому на настройку и адаптацию к лондонской текучке требовалось время.

То, что еще недавно радовало и воодушевляло меня, стало восприниматься совсем иначе. Еще полгода назад я смотрел на своих старших коллег как на учителей, открыв рот и жадно ловя каждые их слово и совет. Сейчас все те же коллеги казались мне запрограммированными безликими роботами. Они не осознавали, что их скупое отношение к саморазвитию блокирует бесценные эмоции, необходимые не только для бармена, но для любого профессионала и просто интересного человека. До сих пор недоумеваю, как могло случиться так, что, несмотря на предложение Саши о стажировке, адресованное нескольким сотрудникам, я оказался единственным, кто купил авиабилет до Нью-Йорка.

Если кто-то скажет вам, что есть вещи, которые невозможно купить, не верьте. Секрет моего успеха имеет в основе совершенно конкретную цифру – £199. Именно столько стоил мой авиабилет. Нет, не в город «большого яблока», а в мир новых перспектив. Совершенно конкретная сумма, позволившая обрести уверенность и веру в будущее, четкое осознание цели и вектор профессиональной жизни. Конечно, всему свое время. И вот мое время наконец пришло.

Джаспер и Шэрон, немного понаблюдав за моей работой после стажировки у Саши и убедившись в моих прокаченных навыках общения с гостями, приняли решение назначить меня старшим барменом. На тот момент я, к моему собственному удивлению, действительно оказался единственным человеком в Milk & Honey, который профессионально был на равных с ветеранами заведения. Теперь я отвечал за святая святых – Красную комнату.

Не подумайте ничего дурного, роман «50 оттенков серого», тогда еще не заполонил прилавки. Впрочем, как и для главного героя, для наших VIP-гостей Красная комната была местом вожделения. Красной комнатой назывался бар на втором этаже, обслуживающий только исключительных, особых гостей-ценителей, знавших толк в искусстве пития и fine drinking. Места в ней всегда были расписаны минимум на месяц вперед. Здесь можно было курить дорогие сигары в пандан к крепкому ультравинтажному алкоголю, купленному на закрытых аукционах.

Подача коктейлей здесь была невероятно оригинальной – в глыбах деминерализованной воды. В Красной комнате работали лишь избранные. Они не только быстро и ловко готовили напитки, но и по-настоящему умели вовлекать гостей в атмосферу, спустя годы проиллюстрированную сериалом «Подпольная империя». Но самым главным для меня было то, что в Красной комнате присутствовал только один бармен. Это был настоящий моноспектакль, в котором нужно было успевать и общаться с гостями, и колдовать за барной стойкой.

Приступив к работе, я сразу же ощутил разницу. Представьте себе, что вы работаете бортпроводником в экономклассе и после повышения попадаете не в бизнес-класс, а сразу на борт частного самолета. Нет, даже не так, вы просто-напросто приходите утром на работу, а вам сообщают, что с сегодняшнего дня вам в обязанности вменяется обслуживание спецборта президента США. Я не просто перепрыгнул через несколько профессиональных ступеней, но стремительно взмыл над ними, и, чтобы уверенно и с достоинством приземлиться на обе ноги, а не расквасить нос, мне надо было первым делом унять восторг в груди и как ни в чем не бывало приняться за дело.

Ответственность была чрезвычайно высока. Завсегдатаями Красной комнаты были не только узнаваемые звезды, но лидеры мнений – главные редакторы глянцевых журналов, колумнисты, писатели, продюсеры и актеры театра и кино. Это было интеллектуальное и креативное сообщество, а потому я ежедневно работал над своими манерами, дикцией и риторикой. Мне необходимо было не просто околдовывать посетителей, но и уважительно, тактично и непринужденно поддерживать светскую беседу с ними на должном уровне.

Перед началом смены я лично подтверждал каждую бронь, поэтому в моем распоряжении были номера телефонов всех владельцев клубных карт или их помощников. Например, несколько раз мне приходилось звонить Кевину Спейси. Тогда еще никто не обвинял его ни в каких домогательствах и он везде был желанным гостем. Спустя какое-то время уже Кевин, запомнив меня, при бронировании просил дежурного сделать заметку, чтобы «Бек посадил его за любимый стол», а иногда и звонил мне сам, чтобы напомнить, что придет. Убежден, что подобные свидетельства признания были результатом моей персональной работы над собой.

Опыт Milk & Honey стал настоящей кульминацией в моей карьере, став не только школой бартендинга, но и подлинной школой жизни, где я ежедневно сдавал экзамены по этикету, театральному искусству и другим общегуманитарным дисциплинам.

Как-то раз в один из обычных вечеров мне выпало обслуживать очень шумный стол. Трое довольно веселых джентльменов явно превышали допустимый для VIP-бара уровень шума. К счастью, посетителей было не так много, а джентльмены, похожие на английских лордов, отличались хорошими манерами. Да и были они настолько позитивными, что гости за соседними столиками спустя какое-то время начали улыбаться вместе с ними, а потом и вовсе перекидываться шутками. Они провели в баре весь вечер и, несмотря на их шумность, в какой-то степени именно им удалось идеально поддержать нужную атмосферу Красной комнаты.

Один из них в буквальном смысле не сводил с меня глаз, внимательно наблюдая за каждым моим движением во время подачи, задавая уточняющие вопросы об истории того или иного напитка. В Лондоне такой пристальный интерес со стороны мужчины может означать только одно: он гей, который хочет познакомиться. Учитывая, что Milk & Honey располагался в районе Сохо – средоточии британских гомосексуалистов, – сомнений на его счет у меня не было. В конце вечера, расплатившись, джентльмен, как я и предполагал, протянул мне руку и представился. Его звали Джеффри. Он поблагодарил меня, восхитившись моей работой, написал свой номер телефона и предложил встретиться со словами: «Я думаю, нам есть о чем поговорить».

Внимание! Внимание! Передаю экстренное сообщение. Запомните: даже если вы идете своей дорогой, вам никогда не удастся забежать вперед, чтобы узнать, какой поворот ждет вас впереди. И уж тем более невозможно предсказать, чем закончится беседа с незнакомцем, пока он не захочет сам раскрыть перед вами все карты.

Не успел я отреагировать на его предложение, содержащее, как мне показалось, весьма прозрачный намек, как Джеффри просто и спокойно продолжил свою речь. Он сообщил, что он ресторатор и хочет встретиться в одном из его заведений в удобное для меня время, чтобы обсудить возможность совместной работы. Джеффри оказался сыном выдающегося британского актера Роджера Мура, снискавшего славу благодаря исполнению роли Джеймса Бонда. Несмотря на все попытки отца пристроить его в кино, Джеффри предпочел ресторанный бизнес, в котором весьма преуспел.

Придерживаясь правил хорошего тона, я, как и большинство бартендеров, не звонил гостям бара, оставлявшим свои визитки. Если гость выражает свои признательность и уважение, бармен, согласно этикету, может оставить свои контакты в ответ. Вы можете расстаться с гостем едва ли не закадычными друзьями, но делать первый шаг к продолжению знакомства значит полностью потерять профессионализм.

Гостям наутро бывает порой неловко вспомнить то, насколько близко они подпустили к себе персонал, ведь в какой-то степени бары – это источник «смелой воды». Сперва их гости несколько зажаты, листая меню в поисках знакомых названий для первого заказа, но затем в дело включается бармен, который подсказывает, направляет и воплощает их пожелания. Этот диалог становится сотворчеством и обязательно располагает гостя. Саша был первооткрывателем, вдохновляя нас больше общаться с гостями, делиться новыми для них знаниями об эстетике алкоголя, тем самым уводя их от банальных джин-тоников и маргарит. Случай Джеффри – еще один пример эффективности Сашиной школы. Я сумел эмоционально зацепить бизнесмена, который инвестировал в Хореканию, надеясь приумножить свой капитал. И как же я поступил, завоевав его интерес и заполучив визитку? Да никак.

Как часто мы получаем знаки, на которые просто не обращаем внимания! А ведь можно значительно сократить время и расстояние до пункта назначения, вовремя распознав знак свыше, тем самым срезав большой участок пути или острый угол. Я же как чистокровный Телец предпочел упрямо двигаться по своей персональной дороге, не отвлекаясь на посторонние сигналы и указатели.