— Мария Алехина просит о смягчении наказания — на ваш взгляд, это было бы лучше для участниц группы «Pussy Riot»?

— Я не вижу прогресса в их духовном состоянии. И на отсутствие этого прогресса вряд ли повлияет что продолжение заключения, что освобождение. Мне приходилось объяснять в прямом письме госпоже Толоконниковой, в чем она не права. Совершенный ей грех — если не будет раскаян на исповеди, если она не пересмотрит свое к нему отношение, — наказывается Богом гораздо страшнее, чем наказание любого земного суда: наказывается вечными муками. Мы знаем из Евангелия — перечитайте хотя бы Нагорную проповедь — что даже мысленный грех обрекает человека на геенну. Об этом надо думать прежде всего. Позиция о том, что грех Богу безразличен, что Он способен с ним примириться, абсолютно антихристианская и прямо противоположная Евангелию, двух мнений тут быть не может. Люди, которые хотят, чтобы Бог одобрял или примирялся с кощунством, развратом, агрессивным безбожием, — верят в «бога», которого нет, и обращаются к несуществующему, придуманному ими фантому. Бог Библии, Бог Евангелия ясно обещает воздаяние за нераскаянный грех, и говорит о том, что за него будет наказание — иногда в земной жизни и обязательно в вечной. И об этом нужно сегодня не просто говорить, а кричать. Люди, которые считают, что Бог одобряет грех или примиряется с грехом, столь же опасны для самих себя и для общества, как те, кто считает, что любая болезнь сама пройдет и никогда не закончится трагически. Возмездие за грех — смерть, избежать этого возмездия мы можем только при условии покаяния и приобщения к жертве Христа через таинства Церкви.

— А как же «прощайте врагов ваших», «подставь другую щеку»?

— Мы должны прощать наших личных врагов, так говорит традиция Церкви. Но та же священная традиция, являющаяся голосом Бога, говорит, что защищать веру и святыню нужно, в том числе с оружием в руках. Не случайно Церковь освящала, освящает и будет освящать оружие, при этом говоря: «Благословение Бога да снидет и пребудет на оружие сие и на носящих его к защищению и заступлению истины Христовой». Пацифизм не имеет ничего общего с истинным христианством. Да, в Церкви могут быть люди пацифистских убеждений, мы с ними ведем дискуссию. Но и библейская традиция, в том числе новозаветная, и имена многих святых, и литургическое наследие Церкви, к которому я только что обратился, приведя цитату, говорят о том, что христианин обязан защищать свою веру, святыни, своих ближних, применяя силу закона, прося государство, чтобы закон был исполнен, когда это необходимо, и применяя физическую силу, силу оружия в рамках закона. Здесь тоже двух мнений нет, учение святых именно таково.

— Вы ранее уже говорили, что человек, нарушавший закон, как Надежда Толоконникова, должен был ожидать, что окажется не на курорте. Многим кажется, что Церковь все-таки могла бы «милость к павшим призывать». Какое у вас отношение к этой критике?

— Вы знаете, самое главное — чтобы у человека что-то изменилось внутри. Наказание, которое сейчас не без Божией воли она несет, связано в том числе и с физическими трудностями, как любое наказание такого рода. Конечно, нужно добиться того, чтобы в тюрьмах ничего не происходило такого, что бы создавало намеренную угрозу здоровью человека, приводило бы к неоправданному насилию, не связанному с самообороной и поддержанием порядка. Но труд и стесненные обстоятельства — это, конечно же, часть наказания, которую должен нести любой, кто в значительной мере преступил закон. Сейчас, насколько я знаю, она находится в относительно благоприятных условиях, более благоприятных, чем у большинства заключенных. Послужит ли это ей к вразумлению или, наоборот, к ложному и вредному чувству якобы одержанной победы — большой вопрос.

— Но там же речь не только о Толоконниковой, а вещи совершенно страшные описываются, после которых женщины могут тяжело заболеть, никогда не иметь детей…

— Я сказал: любое преднамеренное нанесение вреда здоровью, конечно, должно быть исключено, в том числе в такого рода местах. Для этого и нужно, чтобы они были более человечными.

— У меня такое ощущение, что тут есть три пласта: отношения участниц группы со светским законом, с Богом и с Церковью. С Богом они, наверное, встретятся в другой жизни, а вот Церковь все-таки, наверное, могла бы…

— Бог им все сказал через Церковь. Церковь — это тело Христово, Его голос в мире. Когда мы что-то говорим, мы стараемся это соотносить с Евангелием, Библией в целом, с голосом святых. То есть со словом Самого Бога. И Он Сам сказал: «Я есмь истина». Особенно печально и опасно то, что сегодня некоторые люди настойчиво, с надрывом, с мукой пытаются выдать за Бога кого-то, кто Им не является — выдуманный ими самими образ некоего существа, одобряющего то, что Бог Библии карает. Поэтому очень важно расставить точки над «i». Важно сказать людям, утверждающим, что Бог одобряет грех: вы не христиане. То, что вы говорите, христианству прямо противоположно. Это дух Антихриста.

— А письмо Толоконниковой в целом вы можете прокомментировать?

— Письмо госпожи Толоконниковой, конечно, нужно рассматривать в контексте той политтехнологической команды, которая с ней связана. Почему это письмо появилось именно сейчас, и почему раньше она ничего подобного не писала, — огромный вопрос. Через жалость нас пытаются подвести к однозначным выводам: вот жертва, вот преступники. И перевернуть таким образом логику нормального человека. Так вот, неплохо представляя себе эту команду технологов и пиарщиков, я бы хотел сказать только одно: когда они вас к чему-то побуждают, сделайте ровно наоборот, чтобы не быть зависимыми от игр этой команды глупцами. Сделайте ровно наоборот — и если в ответ поднимется страшный визг, значит, все хорошо, значит, вы правы.