Китай

Танки оказались в Китае всего через несколько лет после того, как их опробовали военные в Японии, но использовались китайцами фрагментарно и в малых масштабах. Первыми стали Renault FT, заказанные в небольшом количестве одним военным губернатором для своих отрядов в Маньчжурии. Есть сведения, что 10 штук поступили в 1924 году и что число это впоследствии выросло до 36, однако все они были потеряны, когда японцы вторглись в Маньчжурию в 1931 году.

В начале 1930-х годов для Национальной армии Республики Китай было закуплено какое-то количество легких танков Carden-Loyd у компании Vickers в Британии, а в середине 1930-х сформировано три танковых батальона, разношерстно укомплектованных примерно двадцатью Vickers Six Ton Tank, таким же количеством итальянских танкеток L 3/35 и десятью немецкими легкими PzKpfw I. На первых же этапах вспыхнувшей в 1937 году японо-китайской войны большая часть техники была потеряна. В следующем году националистические силы сумели разжиться в Советском Союзе примерно 80 T‐26, но и их вскоре растеряли в боях, после чего на протяжении Второй мировой о каком-то серьезном применении танков китайцами говорить не приходится.

После нее советские власти передали победившим в гражданской войне коммунистам трофейные японские средние танки Type 97 (как говорят, 300 штук). Они и оставались основной гусеничной бронетехникой Народно-освободительной армии Китая, или НОАК, до 1950 года, когда началась война в Корее. Вступая в конфликт, Китай получил из СССР первую партию советских танков, включая 30 средних T‐34–85 и два тяжелых ИС‐2. Впоследствии количество T‐34–85 значительно возросло, достигнув, в соответствии с некоторыми свидетельствами, 1837 штук. Обе модели ежегодно демонстрировались во время парадов в Пекине до 1959 года, когда T‐34–85 начали заменять танком китайской постройки Type 59, сделавшимся на какое-то время основным танком НОАК.

Появление Type 59 стало одним из результатов советско-китайского Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи 1950 года, в котором Советский Союз взял на себя обязательство помочь с постройкой танкового завода в Китае. Предприятие вошло в строй в 1956 году. Два года спустя на нем собрали первый танк из присланных СССР частей, а в 1960 году изготовили первое изделие из узлов и деталей, произведенных уже самими китайцами. Type 59 выпускался широко, и к моменту снятия с производства в 1980-х годах общий объем выпуска достиг 10 000 единиц.

Type 59 на самом деле представлял собой советский средний танк T‐54A в китайском исполнении, а потому, как и советский, весил 36,5 тонны, обслуживался экипажем из четырех человек и был вооружен 100-мм нарезной пушкой. В 1960-х годах, в период широкого поступления в части, машина вполне соответствовала уровню техники того времени и удовлетворяла насущные потребности НОАК. Однако для других армий разрабатывались новые танки, и командование НОАК, не желая отстать, инициировало в 1967 году создание китайского танка второго поколения. Но три года спустя процесс остановили потрясения начатой Мао Цзэдуном культурной революции. В результате новых танков пришлось ждать еще годы и годы, а потому Type 59 продолжал использоваться в качестве единственного боевого танка, в чем автор этой книги убедился, когда в 1979 году посетил танковое училище НОАК близ Пекина.

Когда Китай начал приходить в себя после хаоса культурной революции, проект постройки танка второго поколения был возрожден, так что начиная с 1979 года была представлена целая серия разных прототипов. Но никакого определенного решения принято не было до 1984 года, когда в повестке дня стоял уже танк третьего поколения. А тем временем дальнейшее развитие конструкции Type 59 привело к разработке Type 80, созданного к 1981 году.

Работы, увенчавшиеся появлением на свет Type 80, на промежуточном этапе привели к постройке танка Type 69, не особенно отличавшегося от Type 59, но, как и последний, широко экспортировавшегося в страны Африки, Азии и Ближнего Востока. На одной из экспериментальных версий машины опробовали 120-мм орудие, но в серию она не пошла. Вместо того НОАК последовала примеру израильских военных, которые перевооружили T‐54 и T‐55 советской постройки, отбитые у арабов, британской 105-мм нарезной пушкой L7, и тоже воспользовалась версией этого орудия. Так, 105-мм пушку установили на Type 79, а потом на другие китайские танки вместо советской 100-мм пушки. Одним из перевооруженных изделий стал Type 80, который вдобавок к 105-мм орудию отличался от Type 59 некоторыми конструктивными улучшениями, в том числе новой подвеской из шести (вместо пяти) опорных катков на борт, более мощным 730-сильным двигателем и системой управления огнем с лазерным дальномером. Последовавший за ним в 1988 году Type 85 сразу получил орудие, подобное 105-мм пушке L7, к тому же сварную, а не литую башню, унаследованную предшественником от советского T‐54. Мало того, вариант под индексом Type 85 III вооружили более мощной 125-мм гладкоствольной пушкой и внедрили карусельного типа автомат заряжания, как у советского T‐72, превратив этот танк в предтечу третьего поколения китайских танков.

Разработка такой машины сделалась с 1980 года важнейшей из программ НОАК, в результате в 1989 году заказ был отдан компании China North Industries Corporation (NORINCO), которая год спустя построила несколько прототипов. До 1998 года изделия подвергались всесторонним проверкам и войсковым испытаниям, после чего машина пошла в производство малой серией как Type 98. Общей компоновкой она намеренно повторяла российский T‐72, но имела большую массу (51,8 тонны – отчасти из-за более крупного корпуса) и отличалась от Type 85 III и более ранних китайских танков расположением рабочего места механика-водителя по центру, а не слева. Корпус вытянулся фактически на метр по причине продольного расположения двигателя вместо поперечного, как в советских, российских и выпускавшихся ранее китайских танках. Сам по себе мотор являлся копией немецкого MTU MB871 – V‐образным восьмицилиндровым дизелем мощностью 1200 л. с., сходным с двигателем корейского K‐1.

Как и на T‐72, на Type 98 устанавливалась 125-мм гладкоствольная пушка с боезапасом в 22 выстрела в карусельного типа автомате заряжания под башней. Как утверждается, орудие может вести огонь оперенными подкалиберными APFSDS‐выстрелами с начальной скоростью до 1780 м/с и с дульной энергией примерно на 45 % выше, чем российское. Type 98 вооружался к тому же китайскими копиями российских ракет 9M119 с наведением по лазерному лучу и скоростью полета до 800 м/с. Их кумулятивная боеголовка претендует на способность пробивать 700-мм стальную броню. В качестве защиты Type 98 служит многослойная композитная броня, а для повышения живучести перед лицом применения противником противотанковых управляемых ракет конструкторы внедрили генератор инфракрасных помех, сходный с российским комплексом «Штора».

На башни некоторых танков Type 98 установлены мощные лазеры, призванные повреждать прицелы неприятельских систем наведения, но способные одновременно ослепить наводчиков неприятельских танковых пушек. Для Type 98 разработана система активной защиты с радаром обнаружения и слежения за угрожающими танку объектами и противоракетами для уничтожения их на дистанции от 1,5 до 4 метров от танка.

Все вышеперечисленное показывает, что Type 98 вполне сравним с последними образцами бронетехники, созданными в других странах, и, говоря в более общем плане, демонстрирует высокий уровень развития китайских танкостроительных технологий. В отношении огневой мощи Type 98, по уверениям создателей, даже превосходит все прочие танки, а защиту новейшего Type 99 еще улучшили, сделав остроконечный лоб башни наподобие Leopard 2A6.

NORINCO доказала, что Type 98 можно сделать компактнее и легче при хорошем бронировании, разработав в сотрудничестве с Пакистаном очень похожую модель, продвигаемую компанией под маркой MBT-2000, а в Пакистане именуемую Al Khalid. Вследствие выбора для этого изделия невероятно малых размеров советского двухтактного дизеля 6ТД‐2 вместо привычного силового агрегата, стоящего на Type 98, танк получил значительно более короткий корпус и, как следствие, выигрыш в массе – 46 против 51,8 тонны.