11

Азия догоняет

Императорская японская армия проявила интерес к танкам в конце Первой мировой войны, но бронетехника на Дальнем Востоке практически не использовалась до начала 1930-х годов, когда японские военные применили танки в Китае. На протяжении Второй мировой японцы использовали боевые бронированные машины шире, хотя не массированно, особенно в сравнении с американцами, которые бросали в бой все больше танков при каждом новом «лягушачьем прыжке» по островам Тихого океана. Танки использовались, пусть и не столь масштабно, британцами в Бирме и австралийцами на юго-западе Тихого океана, а также Красной армией, в августе 1945 года сосредоточившей для наступления против японских войск в Маньчжурии ни много ни мало 5556 танков и штурмовых орудий.

Однако на Дальнем Востоке не строился ни один из применявшихся там до и в ходе Второй мировой танков, за исключением японских. В послевоенный период, в 1950-х годах, развернулось с советской помощью танкостроение в Китае, приблизительно тогда же возобновились работы над бронетехникой в Японии, прервавшиеся с капитуляцией страны в 1945 году. В 1960-х годах при содействии сначала британцев, а позднее Советского Союза начала строить танки Индия, а в 1980-х – Южная Корея, а Пакистан в то же время вошел в кооперацию с Китаем.

Несмотря на относительно поздний старт, Япония, Южная Корея и Китай примерно к 2000 году догнали, а в чем-то и превзошли Европу и Соединенные Штаты, тогда как Индия производит новейшие российские танки, а Пакистан – большинство современных китайских моделей. Прогресс в этих странах составляет яркий контраст с упадком танкостроения в Европе и Соединенных Штатах на исходе XX столетия.

Япония

Первый проблеск интереса японцев к танкам выразился в покупке в 1918 году в Британии одного тяжелого танка Mark IV, а годом позднее – трех или шести британских Medium A и от десяти до тринадцати французских Renault FT. Сделки эти не пробудили у японских военных стремления к использованию танков, однако положение дел радикально изменилось в 1923 году с появлением в Британии среднего Vickers Medium, который был существенно быстрее британских и французских машин военного времени. В результате в 1925 году японская армия сформировала первую танковую часть и намеревалась обеспечить себя танками иностранного производства. Увы, единственным доступным товаром оставался Renault FT, который японцы уже забраковали, а это вынудило технический штаб армии выйти с предложением о разработке отечественного танка, которое, несмотря на вполне понятный скепсис, получило одобрение.

Эту задачу в 1925 году поставили перед группой армейских инженеров во главе с капитаном (позднее генерал-лейтенантом) Томио Харой, и она, несмотря на отсутствие опыта конструирования танков и возможности черпать идеи откуда-то еще, кроме как из изучения горстки устаревших британских и французских изделий, справились с полученным заданием за 21 месяц. Машину построили на предприятии Osaka Arsenal в 1927 году и вскоре успешно продемонстрировали на учебном полигоне близ Фудзиямы.

Первенец танкостроения Японии имел трехбашенную компоновку: расположенную в центре двухместную башню с 57-мм пушкой с низкой начальной скоростью полета снаряда и две одноместные пулеметные башенки, одна из которых располагалась в носу корпуса, а вторая – за крышей моторного отделения. Установить башню в корме японцев, возможно, побудила конфигурация французского тяжелого 2C, чья конструкция также повлияла на инженеров компаний Krupp и Rheinmetall при проектировании их Großtraktor, строившегося в Германии приблизительно в то же время, что и первый японский танк.

Несмотря на успешный дебют и показанную скорость (20 км/ч по дороге, то есть по крайней мере вдвое больше, чем у Renault FT), это изделие на вооружение армии не поступило, поскольку весило 18 тонн и считалось тяжелым. Машину позднее переработали в Type 91, а потом в тяжелый танк Type 95 (тоже с тремя башнями), но построили их очень немного.

А тем временем штаб армии сформулировал технические требования по танку массой 10 тонн для непосредственной поддержки пехоты. Используя опыт постройки первого изделия, инженеры быстро сделали новое, закончив прототип в 1929 году. Он был принят на вооружение как средний танк Type 89. Танк имел двухместную башню с установленной в ней все той же относительно слабой 57-мм пушкой. Машина отличалась весьма неплохой скоростью в 27 км/ч по дороге. В оригинальной версии силовой установкой служил бензиновый двигатель, но на варианте Type 89B его заменили специальной конструкции шестицилиндровым дизелем воздушного охлаждения. Разработка двигателя такого типа началась в 1932 году в расчете достичь экономии горючего; он был нетребователен к качеству топлива, а воздушное охлаждение гарантировало от проблем, связанных с замерзанием воды, особенно в условиях низких температур, характерных для Маньчжурии, где японские танки собирались применять. Двигатель был благополучно построен компанией Mitsubishi и в 1936 году принят, в результате Япония оказалась среди первопроходцев в деле установки дизелей на танки.

В данном случае к выбору в пользу дизеля военных подтолкнуло происшествие с пожаром, повредившим танк Mark C компании Vickers, приобретенный в Британии в 1927 году для оценочных испытаний. Повреждения удалось исправить, но, как поведал автору много лет спустя сам капитан Хара, случай помог японской группе инженеров выиграть время для работы и оказаться в лучшей позиции для состязаний их изделия с танком Vickers. В любом случае, в противоположность распространенному убеждению, Mark C не был основой для среднего танка Type 89, и оба изделия заметно различались в нескольких аспектах.

После приемки Type 89 стал первым японским танком серийного производства: головную партию из 12 машин собрали в 1931 году, а завершился выпуск в 1939 году после постройки 404-й машины. Type 89 также первым среди японских танков был испытан в бою во время так называемого Шанхайского инцидента 1932 года и в момент начала войны с Китаем в 1937 году был основным танком японской армии.

Средний танк Type 89, как считалось, довольно успешно применялся в боевых действиях в Китае для поддержки пехоты, но это было в противостоянии с неприятелем, почти не располагавшим противотанковым оружием. Однако он оказался совершенно беспомощным перед советскими БТ с 45-мм орудиями с высокой начальной скоростью полета снаряда. С БТ японцам пришлось иметь дело в 1939 году на Халхин-Голе, на маньчжурско-монгольской границе (инцидент у Номон-Хана – так он известен в Японии). Более современный средний танк Type 97 уже производился и в небольшом числе тоже участвовал в сражении на Халхин-Голе. Хотя эта машина в механическом плане и представляла собой большой шаг вперед по сравнению с Type 89, ее вооружением по-прежнему служила та же самая слабая 57-мм пушка. Орудие могло показывать себя хорошо против китайской пехоты, но сильно отставало от вооружения других танков конца 1930-х годов.

Разработка Type 97 велась одновременно с попыткой японских военных выйти за рамки представлений о применении танков для поддержки пехоты подразделениями не крупнее батальона и приступить к созданию самостоятельной общевойсковой механизированной бригады. В 1934 году под впечатлением экспериментов с механизированными соединениями, проводившихся в то время в Британии, такую бригаду удалось создать, но после начала войны с Китаем ее распустили, раскидав танки по пехотным формированиям. Лишь в 1942 году большинство имевшихся в японской армии танков наконец сосредоточили в составе трех бронетанковых дивизий, каждая из которых состояла из пехоты, четырех танковых полков и других подразделений.

Основой бронетехники танковой дивизии был 15-тонный средний танк Type 97. Машина изначально конструировалась как более подвижная по сравнению с Type 89, что потребовало 170-сильного V‐образного двенадцатицилиндрового дизеля воздушного охлаждения и улучшенной пружинной подвески. Во многих аспектах машина соответствовала стандартам танкостроения эпохи, однако только инцидент у Номон-Хана доказал необходимость лучшего вооружения, чем 57-мм пушка. Тем не менее ее поставили на 1162 экземпляра оригинальной версии, построенные с 1938 по 1942 год, после чего около 1000 машин получили новую 47-мм пушку с высокой начальной скоростью полета снаряда, как и 170 единиц похожего среднего танка Type 1, произведенных в 1943 и 1944 годах. Более мощное орудие устанавливалось только на пришедший на смену Type 3 – его 75-мм пушка примерно соответствовала орудию американского M4 Sherman. Однако промышленность приступила к их выпуску только в 1944 году, собрав к концу войны всего лишь 166 штук.

В 1943 году началась работа над более крупной, 30-тонной версией танка Type 97, названной Type 4, с пушкой, переделанной из 75-мм зенитки, и толщиной бронирования, доходящей до 75 мм. Но к моменту завершения военных действий закончить удалось всего две машины, тогда как проект еще более тяжелого Type 5 ограничился единственным прототипом.

В японской армии, совершенно очевидно, слишком медленно осознавали необходимость обеспечить войска хорошо вооруженными средними танками, к тому же положение осложнялось ограниченными мощностями японской танковой индустрии, которая даже на пике возможностей выпускала лишь около 500 средних танков в год. Не говоря уже о том, что в 1944 году производство танков снизилось, а в 1945-м просто рухнуло в результате опустошительных американских бомбежек. То, насколько скверное положение дел было к концу войны, показывает назначение генерала Хары, ведущего японского разработчика бронетехники, на должность инспектора авиазавода, поскольку острая нехватка броневых плит парализовала постройку танков.

Помимо средних танков японцы занимались легкими и танкетками. Самым многочисленным и наиболее широко применявшимся считается Type 95 – 7,4-тонный танк с одноместной башней и 37-мм пушкой со средней начальной скоростью полета снаряда. Он должен был удовлетворить потребность военных в более подвижном танке, чем Type 89, объем его выпуска в период между 1936 и 1943 годами составил 2375 единиц.

Танкетки стали самым разрекламированным продуктом японского танкостроения – очень маленькое двухместное изделие с установленным в башне пулеметом, в ранней версии Type 94 имевшее массу всего 3,4 тонны. Образцом для танкетки, как и для большинства сверхлегкой бронетехники в описываемые времена, послужил Carden-Loyd Mark VI – несколько штук японцы приобрели в Британии. Вместе с тем своей ролью машина напоминала другую производную Carden-Loyd, французскую chenilette Renault UE, так как танкетки предполагалось использовать как вооруженные и бронированные тягачи для снабжения войск на передовой. Однако поскольку роты Type 94 придавали пехотным дивизиям, не имевшим никакой другой бронетехники, танкетки применялись как танки, особенно во время войны в Китае. Полезные и недорогие, они производились в немалом количестве: в 1935–1940 годах было построено 843 танкетки Type 94. Затем пришел черед усовершенствованного Type 97 с 37-мм пушкой вместо пулемета, которых с 1937 по 1944 год выпустили 616 единиц.

Несмотря на слабое вооружение и тонкое бронирование, японские танки внесли значительный вклад в успехи своих войск на ранних этапах войны в Восточной Азии. Наиболее значительные действия велись в 1942 году в ходе наступления японской армии на Малайском полуострове, когда подразделение из пятнадцати средних (Type 97) и легких (Type 95) танков прорвало британскую линию обороны на реке Слим и открыло путь на Сингапур. Хотя в 1942 году командование создало три танковые дивизии, техника по большей части распылялась по обширным районам операций японской армии, где она использовалась и уничтожалась по частям, даже когда в 1944 году против американских войск на филиппинском острове Лусон действовала вся 2-я танковая дивизия. Накануне капитуляции в 1945 году японская армия располагала несколькими батальонного размера танковыми полками для обороны островов Японского архипелага. Еще 1215 танков находилось в Маньчжурии, однако они в лучшем случае могли тягаться с БТ (некоторое их число Красная армия применяла на Дальнем Востоке) и по всем параметрам уступали современным советским T‐34–85, которые составляли большинство из 5556 советских танков.

После капитуляции Японии в 1945 году Соединенные Штаты довольно недальновидно вынудили страну к полному разоружению, что предполагало уничтожение всей японской бронетехники и запрет работ над нею. Однако семь лет спустя, когда война в Корее показала, что Япония должна внести свой вклад в противодействие коммунистической агрессии на Дальнем Востоке, стране позволили приступить к воссозданию армии, поначалу под личиной Сил национальной безопасности, а впоследствии в форме Сухопутных сил самообороны Японии. Из бронетехники им передали американские легкие танки M24 и средние M4A3E8, а затем еще и 130 легких M41. Ни одна из этих машин не была ни современной, ни достаточно мощной, чтобы удовлетворить потребность Сил самообороны в боевом танке. Японские военные могли бы приобрести средние танки M47 или M48 в Соединенных Штатах, но отказались от этого шага по ряду причин, в том числе в силу конструкции, рассчитанной на американских танкистов и не подходившей менее рослым японским, равно как и из-за относительно большой массы и высокой стоимости американских изделий. В результате в 1954 году было решено создавать отечественный танк, получивший обозначение Type 61.

Несмотря на ликвидацию танкостроительных мощностей в рамках осуществленного после 1945 года разоружения, в 1956 году был готов прототип, в 1961 году Type 61 пошел в серию, завершившуюся в 1975 году выпуском в общей сложности 560 танков. Он был более или менее на равных с современными ему боевыми танками и при массе в 36 тонн соответствовал возможностям японской авто- и железнодорожной сети. В чем-то конструкция возрождала лучшие черты прежних японских танков, используя, например, 570-сильный дизель воздушного охлаждения, подобный двигателю среднего танка Type 97. В машине сохранился – что было не так уж и мудро – передний привод, характерный для немецких и американских, равно как и японских, танков до и во время Второй мировой войны, хотя после нее практически все танкостроители отказались от такого размещения ведущего колеса, переместив его ближе к двигателю – то есть в корму корпуса. Фактически Type 61 остался в истории последним боевым танком с двигателем сзади, но с ведущими шестернями впереди, а следовательно, с передающими валами трансмиссии, тянущимися через весь корпус и пожирающими ценное пространство в забронированном объеме. Во всем прочем Type 61 представлял собой отход от прежней японской конструкторской школы и напоминал американские танки – имел торсионную подвеску и 90-мм пушку, подобную той, что стояла на M47 и M48.

Вскоре после начала производства Type 61, в 1963 году, конструкторы начали работы над его преемником, принятым на вооружение как Type 74. Прототип появился в 1968 году, а семь лет спустя начался серийный выпуск, продолжавшийся до 1989 года и закончившийся постройкой 893 танков. Type 74 представлял собой заметный шаг вперед по отношению к Type 61 и мог сравниться с немецким Leopard 1 и французским AMX 30, построенными несколькими годами раньше. Прежде всего надо упомянуть весовую категорию, поскольку масса машины составляла 38 тонн, при этом вооружение представляла 105-мм пушка L7, как и на Leopard. В некоторых же аспектах японское изделие превосходило западные. Надо упомянуть регулируемую гидропневматическую подвеску и полностью электрические приводы управления горизонтальной и вертикальной наводки пушки вместо менее надежной электрогидравлической системы у танков-современников и Type 61. Кроме того, японские инженеры внедрили лазерный дальномер, в то время как в других конструкциях пока стояли только оптические.

Кроме того, в качестве силовой установки на Type 74 поставили уникальный танковый мотор – воздушного охлаждения двухтактный дизель с прямоточной продувкой. Разработанный во время войны для скоростных торпедных катеров компанией Mitsubishi, он достоин восхищения. Процесс создания мотора стартовал в 1939 году и изначально не имел прямого отношения к бронетехнике, однако немало лет спустя его V‐образную десятицилиндровую версию мощностью 720 л. с. стали выпускать для танка Type 74.

С появлением Type 74 японские танкостроители подтянулись к стандартам Европы и Соединенных Штатов. Его наследник не только уравнял японских конструкторов с ведущими мировыми производителями, но в определенных аспектах продемонстрировал превосходство над последними. Работы над третьим японским послевоенным танком начались в 1976 году, когда производство Type 74 только развернулось, и материализовались в 1980 году в виде двух прототипов. Затем последовал довольно длительный период конструкторского поиска, на протяжении которого на свет появились еще четыре прототипа, и лишь в 1990 году новое изделие наконец поступило на вооружение как Type 90.

Хотя работы затянулись, Type 90 все равно опередил французский боевой танк Leclerc в применении автоматической системы заряжания с боеукладкой в нише башни для 120-мм гладкоствольной пушки L/44, производившейся по лицензии Rheinmetall. Фактически Type 90 являлся первым основным боевым танком с автоматом заряжания, исключая шведский S‐tank и советский T‐64, а потому управлялся и обслуживался экипажем из трех человек. Машина опережала современные ей образцы за счет внедрения в конструкцию сложнейшей системы управления огнем, способной самостоятельно вести цель, и она уже использовалась, когда автор в 1990 году посещал танковое училище, вскоре после принятия Type 90 на вооружение. К 2008 году был произведен 341 новый танк, и тогда же списали все старые Type 61.

Изначально военные надеялись, что Type 90 не превысит массой Type 74, но она достигла 50 тонн, преимущественно из-за модульной многослойной брони композитного типа с элементами из керамики. Несмотря на вес, Type 90 получился довольно маневренным, поскольку, благодаря 1500-сильному V‐образному десятицилиндровому двигателю, его энерговооруженность составляет 30 л. с. на тонну. Мотор в основе своей сходен с двигателем танка Type 74, однако наддув более интенсивный и охлаждение не воздушное, а жидкостное, призванное контролировать температуру в особо нагревающихся точках, что неизбежно в столь мощных двухтактных дизелях. В результате по показателям эта силовая установка превосходит двигатель Type 74 вдвое при том же объеме в 21,5 литра.

Масса танка Type 90 все же вызывает затруднения, поскольку превышает ограничения, диктуемые японской транспортной системой, а потому осложняет процесс развертывания машин. Это обстоятельство и высокая производственная стоимость побудили задуматься о создании нового танка – более легкого и компактного. Изучение вопроса началось сразу после запуска Type 90 в производство, но в отсутствие непосредственной угрозы создание новой модели началось не ранее 2002 года, а первый прототип появился в 2007-м.

Машина, названная Type 10, по сути дела представляет собой уменьшенную версию Type 90. У нее та же общая компоновка, включая двухместную башню с 120-мм гладкоствольной пушкой автоматического питания из магазина на 14 выстрелов в нише башни; гидропневматическая подвеска практически та же, но, в отличие от Type 90, двигателем служит четырехтактный V‐образный восьмицилиндровый дизель мощностью 1200 л. с. Масса танка колеблется от 44 до 48 тонн, в зависимости от количества установленной модульной брони, которое, в свою очередь, определяется характером ожидаемой угрозы и требованиями транспортной системы. В дополнение к керамике в бронировании использовано последнее достижение в данной области – элементы из сверхпрочной нанокристаллической стали. К тому же Type 10 оснащен передовой системой управления боем, представляющей собой дальнейшее развитие системы танка Type 90 и позволяющей командиру машины обмениваться данными с товарищами в других танках.

С постройкой тринадцати первых единиц Type 10 в 2011 году Сухопутные силы самообороны Японии приобрели один из наиболее совершенных танков, когда-либо создававшихся в мире.