Книга: Душа собаки. Как и почему ваша собака вас любит
Назад: 6. Как влюбляются собаки
Дальше: Заключение
7. Собаки заслуживают лучшего
То прекрасное чувство любви между нами и собаками возможно лишь потому, что в течение четырнадцати тысяч лет их род пережил некоторые изменения. Эти крошечные мутации превратили собак из суровых зверей, способных к немногим прочным связям со своими собратьями, в любвеобильные создания, которые легко и быстро образуют эмоциональные связи почти со всеми животными.
Но гены дали собакам лишь возможность любить. Мир, в котором они растут, формирует эту любовь. В каком-то смысле мы сами шаг за шагом превратили собак в лучших друзей человека.
За более чем пятьдесят лет ученые узнали, что в начале жизни каждого животного происходит процесс, определяющий, какие из них будут стремиться к эмоциональной связи в течение остального времени. Собаки любят нас, потому что мы рядом с ними в этот период.
Будет правильнее сказать, что мы находимся с ними не только в это время, но и всю оставшуюся жизнь.
Как отдельные собаки, так и целые виды отдали себя нам. Они отказались от страшных челюстей и блестящих охотничьих способностей своих предков. Отказались от тесных семейных уз ради связи с представителями других видов. Оставили охоту и миграцию… Все это они поменяли на возможность стать друзьями людей. Данный обет никогда не озвучивается, но он искренен и обязателен для обеих сторон.
В обмен на столь глубокую и устойчивую привязанность собаки доверяют нам заботиться о них, веря, что мы, хилые, безволосые, но очень умные обезьяны, с помощью своего ума обеспечим их благополучие.
Я ни разу не слышал, чтобы собака нарушила условия сделки. О верности собак ходят легенды. Но мы, к сожалению, не всегда выполняем условия.
Без сомнений, о многих собаках очень хорошо заботятся. Но о множестве других — миллионах в одних только Соединенных Штатах — нет. Мы не обеспечиваем им ту жизнь, которой они заслуживают, ту, ради которой доверяют, ту, о которой умоляют нас. Слишком многие методы, по которым мы устраиваем жизнь наших собак, устарели и вызывают сомнения у современной науки, а многие попросту варварские.
К счастью, наука помогает понять, как должно строить взаимоотношения между собаками и людьми, и рассказывает о глубинной природе наших отношений. Кроме подтверждения важности постоянного присутствия человека в жизни собак, поддержки конкретных методов обучения и даже демонстрации преимуществ определенных видов физического прикосновения, передовые исследования учат нас тому, как мы должны изменить свое поведение, руководствуясь теорией собачьей любви. Наука не только обнаружила эмоциональное ядро отношений между собакой и человеком, но также показала, как мы можем обеспечить эмоциональное благополучие наших питомцев, если любим их.
Мы должны совершенствоваться. Если меня чему-то и научило путешествие в сердце и душу этих невероятных животных, так это тому, что на нас лежит обязанность не просто понимать эмоциональные потребности наших собак, но и что-то делать с этой информацией. Мы должны лучше делать все для них. Богатый научный и исторический опыт изучения их любящей натуры ясно показывает, что они заслуживают лучшего.
Наша неспособность заботиться о своих собаках главным образом обусловлена неправильным пониманием их самих и их потребностей.
Если вы верите, как, к сожалению, и некоторые люди до сих пор, что собаки по-прежнему являются по своей сути волками, то вы будете настороженно относиться к своему питомцу. И будете постоянно ожидать, что ваша ласковая собака превратится в монстра. А когда так называемые эксперты заставят показать псу, кто хозяин, любой ценой и принять ваше доминирование, это вас устроит.
Но если вы сторонник той теории, что собаки отличаются от своих диких собратьев способностью формировать сильные эмоциональные связи с представителями других видов, включая и человека, то вы обустроите все так, что будете жить со своим питомцем в мире, любви и согласии.
Конечно, лишь тот факт, что два существа любят друг друга, не гарантирует, что время от времени не станут возникать проблемы. А когда они еще и принадлежат к разным видам, даже лучшие намерения не спасут от случайных недоразумений и, скажем так, творческих разногласий.
Проблемы в отношениях между собакой и человеком неизбежны. Но то, как вы понимаете эти проблемы, зависит от вас. А так же то, как вы реагируете на них.
Представление о том, что собаки являются в основном не преобразованными волками, побуждает людей применять ужасный подход к решению проблем подобного рода. Эта перспектива позволяет владельцам собак оправдывать применение физической силы для ликвидации дисбаланса сил между ними и их питомцами. При этом они игнорируют любвь как мощный мотиватор для животных. Подобное является трагическим и неправильным пониманием истинного характера собак, где сама мысль может иметь реальные последствия. Такое мышление, вполне вероятно, в конечном итоге заставит вас нанести физический или психологический вред своей собаке.
К сожалению, такой подход существует уже давно, и он оказался одновременно коварным и невероятно живучим. Одна из самых популярных книг «Как стать лучшим другом вашей собаки» была написана в монастыре Нового Скита и впервые опубликована в 1978 году. В ней утверждалось, что собаки, происходящие от волков, могут понимать только ту жизнь, которой живет стая. Кроме того, стая — сообщество с четко выраженной иерархической структурой, где идет скрытая борьба за более высокий статус, иногда перерастающая в откровенное противостояние. Монахи утверждали, что многие из проблем, с которыми сталкиваются люди, связаны с неосознанием основных аспектов социальной жизни собак, и эти проблемы можно решить путем утверждения своего доминирования над собаками — членами семьи.
Возможно, самым позорным предложением монахов была дисциплинарная мера, которую они называли «альфа катание». Здесь хозяин должен был поступить как альфа-волк по отношению нижестоящему члену стаи — резко перевернуть собаку на спину и крепко схватить ее за горло, одновременно сильно ругая.
Теперь, прежде чем подвергнуть монахов столь же сурой мере, я должен сказать, что крайне восхищен их общим подходом к отношениям между собаками и людьми. Они выходят за рамки механики дрессировки собаки, где подчеркивается важность ее комфорта, и заостряют внимание на социальной природе собаки, советуя владельцам позволить животному возможность участвовать в общей жизни.
Совет, который я от всей души одобряю (за исключением фальшивой жилетки для собачки). Их внимание к усилению чуткости человека к собаке похвально, и я хотел бы, чтобы больше людей следовали таким рекомендациям.
Также справедливо отметить, что общий подход монахов к собакам не противоречил подходу, имевшемуся в науке того времени. Исследования социальной жизни волков тогда еще только начинались, а к изучению психологических различий между собаками и волками даже не приступали. Ранние сообщения о том, как окружали волки друг друга, были почти полностью основаны на группах в основном неродственных животных, пойманных одновременно. Эти исследования обнаружили очень высокий уровень борьбы за статус среди изучаемых волков.
Но хотя это исследование дало точное представление о поведении волков в неволе как отражении отношений между ними в целом, оно было совершенно неполным. Благодаря последующей работе Дэвида Меха из Геологической службы США и университета Миннесоты, других биологов мы теперь знаем, что стаи волков в дикой природе просто нуклеарные семьи. Так называемые альфа-самец и самка обычно являются родителями других членов стаи. Отношения внутри группы, безусловно, иерархические, но не больше и не меньше, чем в семье человека. Альфа-животные проявляют больше любви, чем насилия к другим членам семьи, а свободно живущие волчьи стаи характеризуются очень низким уровнем агрессии. Если отдельные волки в дикой природе испытывают хроническую неприязнь к собратьям, то они «собирают свои пожитки» и уходят. Так как волки в неволе не могут этого сделать, они склонны проявлять более высокий уровень агрессии по отношению друг к другу. Если вы попали в тюремную камеру с нелюбимым братом или сестрой (или совершенно незнакомым человеком), у вас может быть аналогичная реакция.
Более того, теперь мы знаем, что волки и собаки тесно связаны и действуют в пределах самых разных социальных структур. Как я объясню более подробно позже, собаки и волки имеют очень разную иерархию доминирования, заставляющую их по-разному относиться к членам своей группы. Эти различные способы общения с представителями своего собственного вида (в случае с собаками и с другими видами) очень затрудняют экстраполяцию полезных предписаний для общения с собаками на основе наблюдений за социальным поведением волков.
Ничего из этого не было известно в 1970-х годах, когда монахи работали над своей книгой.
Похвально, что во втором издании «Как стать лучшим другом вашей собаки», опубликованном в 2002 году, авторы отказались от «альфа катания». «Мы теперь больше не рекомендуем эту технику, — решительно заявляют они, — и настоятельно отговариваем наших клиентов ее использовать». Редко бывает, чтобы кто-то мог опубликовать что-то, прямо противоречащее своим более ранним доводам. Поэтому монахи заслужили похвалы за такой радикальный пересмотр книги.
Увы, не все такие. Другие специалисты-дрессировщики до сих пор пропагандируют методы, бывшие, возможно, самыми современными в конце 1970-х годов, но сегодня повсеместно признанные жестокими и неоправданными. Многие из лучших на сегодняшний день дрессировщиков предлагают методы, основанные не на силе, а на положительных последствиях и мягком руководстве. Тренеры и учителя, такие как Виктория Стиллвелл, Карен Прайор, Марти Беккер, Кен Маккорт, Джин Дональдсон, Чираг Патель, Кен Рамирес и многие, многие другие, следят за научными исследованиями и знают, что принуждение, боль и наказание нельзя брать за основу в построении отношений с собакой.
К сожалению, на телевидении оценка эксперта не всегда доминирует. Харизма на экране гораздо важнее; все остальное можно исправить в постпроизводстве. В результате владельцам собак дают какие-то дико искаженные и неэтичные советы неизвестные люди.
Необоснованные рекомендации, которые дают якобы дрессировщики собак с телеэкрана, просто глупы. Например: убедитесь, что вы едите раньше, чем ваша собака, или что вы проходите в дверь перед ней.
Но другие не так безобидны. Мы видим животных на сильно затянутых «скользящих поводках» (в основном петлей), которых бьют ногами, «затопляют» (подвергают воздействию чрезвычайно стрессовых уровней стимуляции, которых они не могут избежать), и обращаются с ними многими другими бесчеловечными способами.
Разумеется, эти жестокие методы позволяют дрессировщикам и владельцам собак быстро заставить животное с плохим поведением подчиняться. Но какой ценой? Последствия этих принудительных методов не показывают по телевизору. Либо свидетельство принуждения остается на полу в помещении, либо становится очевидным только после того, как съемочная группа покинула город.
В результате проблемы в поведении собаки начинают усугубляться как никогда после такой дрессуры, она становится хронически тревожной и боится людей.
Дрессировщики, оправдывают эти бесчеловечные меры тем, что человеку важно быть «лидером стаи» своих собак. Ему говорят, что его компаньон — зверь, запрограммированный на вечную борьбу за статус «высшего пса, хозяина положения». И люди должны делать все необходимое, чтобы внушить собаке, что она никогда не может превосходить человека. Это привело к огромной путанице вокруг концепции доминирования и нанесло немалый сопутствующий ущерб. Поэтому здесь надо остановиться и понять, что доминирование влечет и не влечет за собой в случае с собаками.
В поведении животных доминирование просто относится к социальной ситуации, в которой определенные особи обычно получают привилегированный доступ к ограниченным ресурсам. Это означает, что когда еды мало, есть животные, которые получают ее в первую очередь. Или когда у самки течка, некоторые самцы спариваются с ней первыми (или единственными, кто с ней спаривается). Или в ненастную погоду отдельные особи первыми прячутся в укрытие.
Я рассказал об основных принципах поведения животных легионам студентов, прежде чем подумал о собаках с научной точки зрения. В результате я знал кое-что о доминировании (я говорю о том, которое касается животных). Но когда начал общаться с людьми, интересующимися собаками и дрессировкой, меня очень смутило то, как они судят об этой концепции. Вдохновленные тем, что они видели по телевизору, многие люди, с которыми я встречался, говорили о доминировании так, как будто оно предполагало мировое господство или даже доминирование из сценария БДСМ. Это совсем не клеилось с моим научным пониманием доминирования.
С одной стороны, не у всех животных присутствует доминирование в отношениях. Если мы ограничимся нашим обсуждением плотоядных (хищников) — отряд животных, к которому принадлежат волки и собаки наряду с большим количеством других хищников, — все достаточно более прямолинейно. Некоторые члены отряда Плотоядные демонстрируют господство, а другие нет. Леопарды и тигры, к примеру, не являются высоко социальными животными, и поэтому доминирование для них значит мало. Даже некоторые социальные животные, такие как львы, не демонстрируют доминирование, хотя они могут проявлять свирепость. Очевидно, что свирепость и доминирование — это совершенно разные понятия.
В любом случае преимущественное количество видов плотоядных животных социальные, и большинство из них демонстрируют определенный уровень доминирования в своей социальной структуре. Но стиль и конечность неофициальной иерархии варьируются в зависимости от вида. Например, гиены являются примером вида, который демонстрирует то, что биологи называют «линейным доминированием». Гиена высшего ранга имеет приоритет перед гиеной второго порядка; гиена второго порядка доминирует над гиеной номер три и так далее по списку, до последней гиены — жалкого существа, практически не претендующего на любые дефицитные ресурсы.
Некоторые другие плотоядные, и волки среди них, демонстрируют то, что биологи-бихевиористы называют «деспотическим доминированием». Здесь одна особь (или пара особей) принимает все решения, а остальная часть группы просто подчиняется. Например, у волков альфа-самец и самка (помните, что они просто родители) принимают решения. Другие члены группы, их щенки, следуют за ними.
Если вас заинтересовало, как ощущаются эти различные формы доминирования, то, вероятнее всего, ответ вам уже известен. В организациях людей представлены различные типы доминирования в действии, будь то деспотическое (босс в офисе отдает всем распоряжения) или линейное доминирование (босс отдает приказы заместителю и так далее по нисходящей). Некоторые человеческие сообщества не имеют четких моделей доминирования: например, группы друзей, клубы по хобби и пр. Мы, люди, безусловно, гибкие социальные существа.
Таким образом, мы видим, что волчья стая не так уж отличается от человеческой семьи. Родители в большинстве человеческих обществ, о которых я знаю, доминируют над своими детьми, потому что они принимают важные решения, такие как что есть, где жить и т. д. Это не означает, что родители вечно бьют своих детей, чтобы те подчинялись. По крайней мере, так не должно быть.
Здесь важно понять, что, как заметил ученый Дэвид Мех, приподнявший занавес над социальной жизнью диких волков, доминирование не должно подразумевать принуждение.
Социальные структуры собак не настолько гибкие, как у нас. На самом деле их жесткость в этом отношении может вас удивить. Когда я познакомился с результатами исследования о собаках и доминировании, меня они шокировали. Мало того, что собаки более склонны к иерархическим социальным организациям с четкими отношениями доминирования, чем мы, но они также более иерархичны, чем их предположительно одержимые доминированием предки волки.
Ученые из Научного центра изучения волков в Австрии провели серию исследований степени проявления доминирования у собак между собой. Как вы помните, персонал этого Центра выращивает волков и собак на природе в условиях, максимально приближенных к родным для обеих групп. При тестировании животных из этих гупп на столкновение с ресурсом — едой, — которым они не могут поделиться, исследователи обнаружили, что собаки на самом деле значительно более иерархически организованы, чем волки.
В одном прекрасном простом эксперименте Фредерике Ранге и ее коллеги из Научного центра изучения волков предлагали парам волков или собак немного еды. Каждой паре животных давали определенный кусочек специально рассчитанной величины. Достаточно большой, чтобы его могли при желании разделить между собой оба житвотных, но в то же время достаточно маленький, чтобы доминирующая особь при желании могла его монополизировать. Ранге и ее коллеги выбрали и большую кость, опять же такую, чтобы хватило двум животным, но вместе с тем такую, чтобы одно животное по своей воле могло утащить ее. Затем ученые наблюдали за тем, что происходило: сдерживал ли один зверь другого или же пары поделили добычу пополам.
Волки в этом эксперименте, как правило, были склонны делиться. Из всех животных, которых изучала исследовательская группа, в одной паре из десяти один волк забирал себе всю еду.
У собак же картина была совсем другая. Приблизительно в трех четвертях проведенных тестов доминирующая собака препятствовала тому, чтобы ее партнер получил еду. Проблема заключалась не в том, что собаки были более агрессивными: собаки и волки рычали и ворчали друг на друга одинаково. Но когда доминирующая собака ворчала на подчиненную, вторая быстро отходила в сторону. У волков, кто бы там ни ворчал, еда перетягивалась взад-вперед, но это не останавливало ни одного из пары. Собаки, кажется, более чувствительны к стремлению доминирования других собак, нежели волки.
Многие другие исследования показывают, что социальные иерархии собак резче, и они более склонны (и чувствительны) к проявлениям доминирования и монополизации важных ресурсов, чем волки. Если подобное и кажется парадоксальным, то лишь потому, что мы часто путаем доминирование со свирепостью. Волки свирепы: они большие, сильные, жестокие хищники. Отразить человеку атаку волка, вероятно, можно, но так же вероятно, что только один раз… Собаки, конечно, менее свирепы: они меньше, мельче и, как правило, не настолько жестокие. Это не значит, что мне бы понравилось нападение собаки. Проще говоря, уровень свирепости вида не имеет никакого отношения к его уровню доминирования.
Волки и собаки отличаются своей чувствительностью к доминированию, потому что они ведут такой разный образ жизни. Если подумать о том, как живут волки и собаки, собачья склонность к доминированию имеет смысл.
Волки живут охотой, и часто их жертва габаритнее, чем они, очень старающаяся не стать обедом для серых хищников. В одиночку волк не может завалить бизона, оленя или любое другое крупное животное. Чтобы охота была успешной, в ней должна участвовать вся стая. И когда дело сделано, мяса оказывается намного больше, чем может съесть один волк. Остальная стая — семья доминирующего волка, помогающая ему успешно охотиться. Следовательно, альфа-волк ничего не теряет, делясь добычей, и в любом случае он окажется в выигрыше.
Короче говоря, волки живут стаями, члены которых зависят друг от друга в вопросе выживания. Многочисленные исследования показывают, что хотя их социальные структуры являются иерархическими, но они достигают высокого уровня сотрудничества.
У свободных собак все совсем по-другому. Я видел это воочию несколько лет назад, когда посещал Нассау на Багамах. Это, должно быть, одно из лучших мест на земле, где можно спокойно наблюдать за уличными собаками. Погода чрезвычайно благоприятна для жизни на открытом воздухе. Местная культура, как я быстро обнаружил по прибытии, также прекрасно подходит бездомным животным.
В течение половины дня, изучая переулки Нассау в сопровождении сотрудника правоохранительных органов Багамского гуманитарного общества, я увидел невероятные примеры мирного сосуществования бродячих собак и их соседей-людей. Собаки бодро бегали по дорогам, занимаясь своими делами, а водители ездили очень осторожно, чтобы не сбить их.
Люди помогают собакам в Нассау и в других отношениях. Уборка мусора в районе «За холмом», в той стороне Нассау, которую туристы обычно не видят, оставляет желать лучшего, да и на углах многих улиц полно мусора. Я наблюдал, как довольно грязная оранжево-коричневая маленькая собачка пробиралась через свалку, скопившуюся на повороте дороги. Она засунула свою мордочку как можно глубже в выброшенную коробку KFC. Этой собаке, разумеется, не требовалась какая-либо помощь для добывания еды, поэтому у нее не было желания делиться тем, что нашла, это была только ее еда. Она даже зарычала на меня, чтобы дать понять, кому именно принадлежит эта коробка.
Из-за уникальных условий на Багамских островах жизнь собак очень отличается от жизни их собратьев в Соединенных Штатах. Но в одном отношении, по крайней мере, они одинаковы: как и у животных, питающихся в основном падалью, у бродячих собак мало причин взаимодействовать друг с другом, чтобы добывать еду. И у них есть все основания монополизировать добычу. В некотором смысле те же самые эволюционные факторы, которые заставили эту багамскую уличную рыжую собаку показать мне зубы, способствовали тому, что собаки в целом стали гораздо более чувствительными в иерархическом отношении животными, чем волки.
Уличная собака в Нассау
Высокий уровень доминирования, который собаки демонстрируют в отношениях друг с другом, и их тонкая чувствительность к иерархии в социальных ситуациях имеют очень большое значение в их жизни с человеком. Во-первых, вне зависимости от того, обращаетесь ли вы со своим питомцем жестоко, используя поводки-удавки и альфакатания, или же настолько мягко, как с собственным ребенком, он знает, что вы босс. Вы тот, кто заставляет еду волшебным образом появляться в миске. Еду из банок в шкафах, пакетов в холодильнике и многих других контейнеров, которые мы очень просто открываем своими противными большими пальцами, чего не могут сделать большинство собак. Вы тот, кто решает, когда пес пойдет гулять и в какую сторону. Вы даже решаете, когда и где уместно облегчиться собаке, с кем она может заниматься сексом и даже то, будет ли он у нее вообще.
По всем этим и другим причинам собаке ясно, что вы являетесь лидером в ваших отношениях.
Вы можете не знать, но контролируя, когда и что именно ест ваша собака, вы оказываете на нее доминирующее влияние. Но все проведенные исследования указывают на то, что она остро осознает это. Собаки понимают, что тот, у кого ресурсы, должен быть боссом. Вы можете, как я рекомендую, использовать лакомства, кликеры и мягкое поощрение, чтобы ваш питомец хорошо выполнял команду «рядом», а не (не дай бог) ошейник или другое орудие пыток. Но независимо от того, применяете ли вы гуманные или карательные методы, все они достигают одной и той же цели — заставить собаку идти рядом так, как вам надо. И добившись этого, вы утвердите свое доминирование над животным. Но честно говоря, если ваша псина собирается жить с людьми, то вы и должны доминировать над ней. Собаки не настолько подкованы психологически, чтобы принимать решения в вашей семье.
Вы и только вы можете решить, какую форму примет это доминирование. Чтобы быть старшим партнером в отношениях, вам не нужно шокировать свою собаку, надевать на нее ошейник-удавку или пинать ее в мягкий животик. Ваше доминирование зависит от вашего контроля над ресурсами, и вы можете выразить его через чуткое руководство, а не жестокость. Как знает любой родитель, любовь и доминирование не являются несовместимыми. Собаки понимают оба варианта. Они заслуживают лидерства, основанного на сострадании, а не на агрессии.
Так же, как собаки понимают и даже ожидают доминирования от людей, они в равной мере хотят социального контакта. В их генах буквально заложена жажда отношений с другими существами. Они должны играть в игры, быть рядом с любящими людьми.
Насколько собаки хотят быть с любимыми людьми, во многом зависит от самих людей. Например, моя Ксифос стремится к прикосновениям, но только к прикосновениям: касаться моих ног, когда я сижу за своим столом или лежу в кровати, просто растянуться рядом на диване. Она ненавидит, когда ее поднимают и обнимают, и неоднозначно относится к крепким объятиям, настигающим ее на полу, — это, кажется, зависит от ее настроения в тот момент. Некоторым собакам нравится, когда руки любимого человека поднимают их с земли и обнимают; другие не стремятся к постоянному контакту и счастливы просто быть рядом.
Определенные споры о том, как именно собаки любят, чтобы до них дотрагивались, все же имели место. Канадский писатель Стэнли Корен предположил, что им не нравится, когда их обнимают. В своем блоге он представил анализ фотографий, размещенных в интернете, на которых собак обнимал человек. По словам Корена, животные выглядели напряженно на 204 из 250 фотографий. Он посоветовал читателям «приберечь свои объятия для ваших двуногих членов семьи и любимых».
Я чувствую, что Корен немного переусердствовал здесь, хотя и удачно заметил: люди должны обращать внимание на реакцию собак на физический контакт, а не просто думать, что то, что человеку нравится, должно нравиться и им. Когда вы думаете о том, сколько объятий будет достаточно (или избыточно), решает здесь реакция вашего питомца. Старая поговорка «На вкус и цвет товарищей нет» поможет понять как собак, так и людей.
Одно можно сказать наверняка: хотя каждая собака индивидуальна, со своим чертами характера, которые мы должны научиться понимать и уважать, все они жаждут теплых и любящих отношений. Мы в долгу перед ними, и должны удовлетворять это скромное желание.
И здесь мы слишком часто подводим собак. Самое жестокое, что вы можете сделать с очень социальным существом, — это закрыть его на весь день в полном одиночестве. Тем не менее подобное является нормой в наиболее развитых странах. Мы любим наших четвероногих друзей за их сердечную природу, но мы прощаемся с ними в семь тридцать утра и, если повезет, возвращаемся к ним через десять или одиннадцать часов.
Иногда хозяева заглядывают домой после работы, чтобы вывести псину на короткую прогулку и снова запереть ее, а самим отправиться на весь вечер к друзьям. Что это за жизнь для собаки? Десять часов одиночества, десять минут социального общения, а затем еще четыре или пять часов одиночества… А потом их человек возвращается домой, валится на диван и быстро засыпает.
В Швеции закон требует, чтобы собакам было предоставлено регулярное общение по крайней мере каждые четыре-пять часов. Я думаю, что это отличный закон. Если вы не можете вернуться домой к своему питомцу в течение дня, то либо вы должны найти другие способы общения с ним, либо у вас не должно быть собаки.
Собаки, конечно же, получают социальные выгоды от других животных в семье. Хорошо воспитанный щенок будет рад другой собаке и даже получит некоторое удовольствие от общения с кошками и прочими животными, особенно если он был рядом с ними в тот критический период в раннем возрасте, когда собака узнает, с какими животными надо подружиться. Так что целый ряд представителей других видов может стать социальными партнерами для собак и скрасить их одиночество.
И, конечно же, существует целый ряд решений эпидемии собачьего одиночества, помимо привоза домой еще одного питомца. Например, оставаться дома с собакой какую-то часть дня. Так делаю я, но у меня есть для этого возможность — гибкий рабочий график. Также сегодня уже многие люди берут собаку с собой на работу. В Соединенных Штатах существует даже тенденция оборудовать офисы, удобные для собак.
Поскольку большинство этих животных быстро заводят друзей, вы можете нанять кого-нибудь или уговорить друга с менее сумасшедшим графиком выгуливать и общаться с собакой каждый день. Возможно, они могли бы выпить кофе или пообедать вместе. Хорошо организованный собачий «детский сад» — еще один отличный вариант, который предпочитают многие ответственные владельцы собак.
Однако так или иначе, но открытые, любящие натуры собак требуют внимания так же, как и удовлетворения любых других физиологических потребностей. Большинство людей не считает, что они не могут покормить собаку или дать ей сходить в туалет. Но держать животных взаперти в одиночестве много часов в течение дня — самое жестокое из того, что они от нас получают. И это имеет реальные последствия и для нас, и для них.
Огромное количество собак не может справиться с таким долгим одиночеством и делает все, чтобы как-то его скрасить, — от лая до грызения мебели и беспорядочного загаживания дома. Это можно видеть наряду со многими другими симптомами одиночества. Мы называем эти признаки дистресса «тревогой расставания» и лечим их лекарствами или вмешательствами в поведение. Данная проблема, имеющаяся в среднем у одной собак из пяти, стала одной из наиболее распространенных поведенческих проблем, о которых говорят ветеринары и специалисты по поведению животных.
Находясь в Нассау, я посетил Уильяма Филдинга, социолога из Багамского колледжа. Филдинг дал мне точно такую же анкету о бездомных собаках, бродящих по улицам Нассау, как местным жителям и туристам, которые посещают этот красивый архипелаг на круизных лайнерах. Большинство из них из Соединенных Штатов. В анкете спрашивается: что самое доброе и самое жестокое, что можно сделать со своей собакой, пока вы на работе? Американцы ответили, что пес должен быть надежно заперт в доме. Местные багамцы же уверенно ответили, что собаку надо выпустить на улицу, если дома никого нет, чтобы она нашла себе компанию.
На мой взгляд, нет единственно правильного ответа на этот вопрос. Американские респонденты, конечно, правы — позволить собаке бродить по улицам без присмотра это значит накликать беду. Ее может сбить машина, на нее могут напасть (я видел трех школьников, которые пинали собаку на улице, прежде чем мы закричали, чтобы они оставили животное в покое), заразиться от уличного пса или стать жертвой любого другого печального события.
Но у багамцев тоже есть очень хороший аргумент. Так как собаки являются социальными существами, несомненно, жестоко их оставлять в доме в одиночестве на целый день. Они заслуживают лучших возможностей для выполнения своих социальных нужд, и мы, несомненно, способны удовлетворить эту потребность.
Я сочувствую многим домашним собакам, которые лишены контакта с любящими и любимыми руками, к которому они так стремятся, но тяжелое положение животных в приютах угнетает меня настолько, что трудно писать об этом.
Приют — это грязная изнанка нашей жизни с собаками. Мы говорим, что любим их, но каждую ночь только в Соединенных Штатах около пяти миллионов из них спят на бетонном полу за железными решетками.
Хотя за последние десятилетия ситуация улучшилась, приюты по-прежнему принимают около четырех миллионов животных в год. Почти три четверти этих собак либо забирают в новые семьи, либо возвращают их владельцам. Но остается еще около миллиона собак, которых или усыпляют, или они остаются на долгосрочное пребывание в приюте. Ни один из этих вариантов не является приемлемым решением проблемы бездомных животных.
Большинство приютов в Соединенных Штатах были построены с исключительной целью краткой передержки потерявшихся собак. Рекс мог провести несколько дней или максимум пару недель в приюте, ожидая, когда его заберут хозяева или примут в новую семью. Если ничего не происходило, его обычно усыпляли. Так или иначе, ни одна собака не оставалась в приюте очень долго.
Во многих отношениях система приютов в Соединенных Штатах значительно улучшилась. Сегодня гораздо больше собак, чем раньше, выбираются из них живыми. Но поскольку приюты нашли способы уменьшить количество убийств, происходящих в их стенах, продолжительность пребывания дала метастазы.
Все больше и больше приютов принимают положение, что они не будут подвергать усыплению здоровых собак, благодаря движению, начавшемуся около двух десятилетий назад, чтобы положить конец эвтаназии здоровых животных в приютах. Намерения, стоящие за движением без убийств, несомненно, благородны, но добрые намерения не являются защитой от закона непреднамеренных последствий. Хотя я чту и уважаю приверженность движения к собачьему благополучию, я беспокоюсь о непреднамеренных последствиях содержания собак в течение долгого времени в приютах. В некоторых случаях они до естественного конца своей жизни обитают в условиях, которые никогда не были предназначены для чего-то большего, чем временное пребывание.
Я разделяю желание не убивать здоровых особей, но я также знаю, что запирание миллионов собак и выбрасывание ключа не является приемлемой альтернативой усыплению. Когда приют решает больше не усыплять никого, кроме неизлечимо больных животных, пустые клетки постепенно заполняются собаками, которые не могут найти дом. Может существовать множество причин, почему люди не хотят брать определенных собак. Даже если некоторые из них поверхностны и достойны сожаления, например, мода на собак определенных масти и формы, все равно нельзя заставить людей брать домой животных, когда они этого не хотят. Поскольку поведение ни одной псины не улучшится, пока она живет в приюте, со временем собаки там становятся все менее привлекательными для потенциальных хозяев. Эти приюты превращаются в «склады подержанных собак».
Собаки в вольерах долгосрочного содержания в приюте без убийств
В некоторых странах приняты законы, запрещающие приютам усыплять здоровых собак, но, к сожалению, такого рода законодательства недостаточно. Я пытался посетить общественный приют в Италии, где проводится такая политика, но меня туда не пустили. Тот факт, что приют не позволяет даже официальному посетителю увидеть, как они содержат своих собак, — уже сигнал того, что ситуация там, должно быть, была довольно отчаянной.
Мне удалось посетить частный приют рядом с этим общественным, и надо сказать, что условия там были одними из самых плачевных, которые я когда-либо видел. Я не собираюсь здесь называть имен, так как знаю, что люди, управляющие этим приютом, искренне старались изо всех сил обеспечить любящую обстановку при самых сложных обстоятельствах. Но посмотрев этим псам в глаза, я понял, что длительное содержание собак при отсутствии средств для правильного ухода за ними столь же печально, как и безболезненное усыпление.
Однако не все новости из Италии плохие. Недавние исследования показали, что мы можем сделать долгосрочное пребывание в приютах более терпимым для собак. И учитывая то, что мы уже знаем об их любящей природе, неудивительно, что решение связано просто с присутствием человека.
Большая группа ученых из нескольких итальянских университетов, возглавляемая Симоной Кафацца, исследовала жизнь почти ста собак, живущих в приютах в итальянском регионе Лацио. Они обнаружили, что единственным, что улучшало благополучие собак, были ежедневные прогулки с людьми. Несмотря на то что не было доказано, привели ли к улучшениям упражнения во время прогулок или же компания человека, Кафацца и ее коллеги сравнили собак, ежедневно гулявших с людьми, с теми, которым разрешалось это делать самостоятельно. Только собаки, которые гуляли с людьми, показали улучшение в своем состоянии.
В целом Кафацца и ее коллеги скептически отнеслись к значимости закона о запрещении убийств. Он не смог контролировать популяцию бродячих собак, хотя и привел к тому, что большое количество животных оказалось в приютах, где их потребности не могли быть должным образом удовлетворены. Исследователи отметили, что в изучаемом регионе одиннадцать тысяч собак жили в приютах и большинство из них оставались там на всю жизнь. Кафацца и ее коллеги пришли к выводу: «Учитывая, что в Италии мы решили, будто для собак пожизненное заключение лучше, чем безболезненное усыпление, наш моральный долг — гарантировать им адекватный уровень благосостояния. Из научной литературы видно, что дело обстоит иначе».
Разные страны и разные регионы внутри страны сталкиваются с различными проблемами собак в приютах. В Соединенных Штатах существуют все возможные внутренние проблемы. А также много связанных с тем, каким должен быть жилой объект для животных, чтобы стать лучшим в мире. Я был в питомниках с прекрасными светлыми комнатами с естественным освещением, где стены окрашены в приятные яркие цвета, нежной фоновой музыкой и очаровательным персоналом. Только местное меню не позволяет мне жить здесь самому. Но также видел кошмарные приюты, где тяжелое впечатление от жалких и грустных, часто болеющих собак еще усиливалось от их несмолкаемого лая и зловония, вызванного собачьей диареей.
Судьба собаки в приюте в США зависит от многих факторов. Заведения на Северо-Востоке усыпляют меньше собак, потому что им не хватает «клиентов». Широко распространенная стерилизация домашних животных в этой части страны привела к значительному сокращению числа собак, оставшихся без хозяев. И наоборот, собачьи приюты на Юго-Востоке по-прежнему переполнены, как и многие приюты на Западе.
Лучшие приюты обеспечивают спокойную временную жизнь собакам, ожидающим своего нового дома. В этих учреждениях работают профессионалы, которые учат своих гостей правильно вести себя, чтобы увеличить их шанс на скорейшее «усыновление», а также прививают им полезные жизненные навыки для совместного проживания с людьми.
Это, как правило, небольшие благоустроенные заведения, зачастую поддерживаемые частными благотворителями.
В противоположность им все еще есть приюты, где усыпляют большинство животных, у которых завершился четырнадцатидневный срок содержания. Эвтаназия, как правило, осуществляется муниципалитетом округа, в котором подобрали бедных животных. И иногда такие приюты могут находиться через дорогу друг от друга…
Я не выдвигаю здесь никаких обвинений. Я полностью осознаю, что у местных органов власти ограниченные средства, а расходов много. И понимаю, что нужды и проблемы животных не могут быть важнее, чем финансирование школ, центров для престарелых и т. п.
Однако все равно собаки заслуживают лучшего в большинстве приютов, где их содержат. Даже в самых недофинансированных учреждениях сотрудники могут проявлять любовь к собакам и помогать им в свою очередь лучше выражать любовь к людям.
Также приюты могут помочь своим постояльцам найти новый дом, не тратя на это очень много времени. Подобное хорошо и для собак, и для приютов. Мы с моими студентами стремимся помочь приютам в реализации всего этого.
Во время работы над докторской диссертацией моя ученица Саша Протопопова, теперь профессор Техасского технического университета, начала исследование, которое продолжается и на момент написания этой книги. Цель Саши — разработать методику улучшения поведения приютских собак, чтобы помочь им обрести новый дом. И сделать так, чтобы не загружать персонал приюта дополнительными обязанностями. А если подобное будет невозможно, то хотя бы помочь этим собакам без привлечения опытных дрессировщиков.
Саша вместе с помощниками-студентами работала все нескончаемое лето в полевом исследовательском проекте в муниципальном приюте, расположенном в северной части Флориды.
Студенты стояли перед каждой клеткой в течение шестидесяти секунд с видеокамерой, чтобы записывать поведение собаки. Ограничение по времени было преднамеренным: большинство людей не тратят больше минуты на осмотр собаки перед тем как решить, стоит ли узнать о ней больше или перейти к следующей. Саша получила тысячи коротких видеороликов, где было записано поведение сотен собак в такой обычной и часто с печальным концом ситуации — обретение нового дома.
Затем надо было просмотреть последнюю секунду каждого ролика, отмечая точно, что делает каждая собака. Она виляет хвостом? Лает? Ходит по-большому? Список насчитывал более ста вариантов поведения.
К концу просмотра у Саши был отчет о большом количестве собак, по-разному реагирующих на незнакомца, быстро осматривающего их. Насколько псина могла судить, любой такой человек мог стать ее хозяином. Получился как бы огромный сборник коротких презентаций этих собак.
Саша сравнила этот обширный и живой отчет о поведении собак с записями, сделанными в приюте. Одних забирали домой быстро, другие долго томились в ожидании. Сравнивая поведенческий анализ с документами о продолжительности пребывания, она смогла определить, какие именно действия выполняли собаки, что позволяло им быстро обрести новый дом, а что оставляло томиться в долгом ожидании.
Ее первое открытие не было неожиданным, поскольку оно опирается на здравый смысл и неоднократно наблюдалось в других проводимых исследованиях: если вы симпатичны, то неважно, как вы себя ведете. Физически привлекательные животные, такие как щенки или собачки комнатных пород, могли делать все что хотели, и все же быстро находили новых хозяев.
Но для остальных из нас (извините, я имею в виду остальных из них) поведение действительно имело решающее значение в определении дальнейшей судьбы. Оказалось, что одной из основных причин потенциальные хозяева считали то, как собака прислонялась к стенам. Прижавшись к какой-либо части вольера или потираясь о нее, псина значительно снижала вероятность обретения нового дома. Слишком активные движения тоже играли отрицательную роль; люди, очевидно, не хотят брать собак, которые суетятся, быстро ходят взад и вперед по вольеру или подпрыгивают. Животные с большими шансами на обретение нового дома подходили к передней части вольера и заинтересованно смотрели на посетителя, выглядели настороженными, но не слишком энергичными.
В идеальном мире приюты могли бы привлекать профессиональных дрессировщиков, отучающих от плохих манер собак, чтобы они как можно быстрее оказались в новых домах. Однако Саша признала, что в большинстве приютов, по крайней мере, в Соединенных Штатах, просто нет средств для обучения своих сотрудников, чтобы те стали экспертами-бихевиористами, а также для найма таких специалистов.
И тут мы с Сашей подумали о методах, с помощью которых можно исправить поведение собак, причем без специальных знаний. Мы встали на путь, проложенный десятилетиями ранее великим русским физиологом и основоположником психологии животных Иваном Петровичем Павловым. Саша родилась в России, поэтому я думаю, что к такому решению, хотя бы отчасти, ее подтолкнуло именно это. Но так как она уехала оттуда в возрасте восьми лет, поэтому (если только там не преподают психологию животных в начальных школах в отличие от Запада), это предположение, мягко говоря, не совсем верное.
Во всяком случае мы были частично вдохновлены демонстрацией Павловым того, как животные могут реагировать на сигнал о том, что должно произойти нечто важное. Колокольчик (или, скорее, звуковой сигнал) в его теперь легендарном эксперименте предупреждает собаку, что еда приближается; она реагирует слюноотделением. Этот тип условности имеет одно преимущество перед другими, более современными формами обучения: вам не нужно обращать никакого внимания на животное. Очевидно, что Павлов и его ученики интересовались тем, что делали их собаки. Однако для проведения эксперимента им на самом деле не нужно было наблюдать за собаками.
Вы можете легко заставить свою собаку ждать еду, когда звоните в колокольчик, не глядя на нее. Просто позвоните, подождите и положите корм, и собака позаботится о себе. Конечно, если вы хотите узнать, как изменилось ее поведение, вам нужно посмотреть на это. Но в отличие от стандартного обучения животных, основанного на наградах, где дрессировщик внимательно наблюдает, а затем поощряет соответствующее поведение, процедуры Павлова гораздо проще. Позвоните в колокольчик, дайте еду. Просто делайте это через равные промежутки времени, и волшебство произойдет.
Цена, которую вы платите за простоту обусловленности Павлова, такая, что вы фактически не контролируете, как изменится поведение собаки. Это стало для нас проблемой, так как мы точно знали, какие поведенческие изменения мы хотим увидеть: чтобы собаки перестали прислоняться к стенам, носиться по вольеру и подпрыгивать, а начали с вежливым выражением на морде смотреть на посетителя.
Если вы дадите подобное поручение профессиональному бихевиористу животных, он запустит программу дрессировки, которая включает в себя тщательное наблюдение и своевременное вознаграждение при соответствующем поведении. Но мы знали, что большинство приютов не могут позволить себе такого рода дрессировку. И поэтому хотели посмотреть, как с этим справится более дешевый альтернативный метод Павлова. Поэтому мы решили на практике сравнить оба метода.
В исследовании участвовали собаки из двух групп: одних дрессировали посредством поощрений, как это делают лучшие профессионалы, к другим применяли методики Павлова. Для дрессировки группы Павлова Саша и ее помощники ходили вверх и вниз по приюту, звонили в колокольчик и бросали в вольеры лакомства.
Позже мы сравнили реакции группы, которую дрессировали путем награды, с реакциями группы Павлова (и контрольной группы, которая слышала колокольчик, но ничего не получала), когда незнакомец подходил к вольеру каждой собаки. Мы обнаружили, что и у собак группы, прошедшей дрессировку по первому методу, и собак группы Павлова значительно улучшилась реакция на посетителя. Похоже, что награждаемая группа имела небольшое преимущество над группой Павлова, но эта разница была крошечной. Поведение первой группы улучшилось, потому что мы фактически «платили» собакам едой за хорошее поведение. Почему именно улучшилось поведение группы Павлова, более загадочно. Возможно, ожидание скорой еды только вызывало повышенное дружественное, внимательное поведение, которое, как мы знаем, нравится потенциальным хозяевам. В конце концов нам не надо знать, почему поведение собак в группе Павлова улучшилось. Все что требовалось, мы получили. Основным результатом этого теста было то, что поведение собак в обеих экспериментальных группах значительно улучшилось по сравнению с собаками контрольной группы, просто слышавшей колокольчик.
И здесь мы нашли то, что и намеревались: метод, который легко применить любому человеку к большому количеству собак, только пожелай он этого. И никакой опыт в обучении животных здесь не требуется. Звонить в колокольчик и бросать еду собакам по методу Павлова может с закрытыми глазами каждый, разве что рискуя споткнуться.
Единственное, что сделало процесс не совсем обычным, это мое, по общему признанию, довольно детское применение колокольчика. Мне просто понравилось, что студентка, родившаяся в России, провела эксперимент на собаках с использованием обусловленности Павлова, взяв колокольчик в качестве условного сигнала. Тот факт, что легендарный колокольчик возник из-за неправильного перевода с русского языка, не ослабил мой энтузиазм.
Наши последующие эксперименты показали, что колокольчик совсем не обязателен: присутствие человека может служить условным стимулом. Это означает, что приюту нужно просто поручать людям время от времени ходить вдоль вольеров, бросая в них еду. Им даже не обязательно быть сотрудниками приюта, а обычными посетителями, выбирающими новую собаку.
Такая методика улучшит поведение собак настолько, что они станут более привлекательными для потенциальных хозяев. Просто угощать собак — отличный способ улучшить их поведение, и это помогает им найти новые дома. Метод, почти ничего не требующий от приюта и его трудолюбивого персонала, подавляет проблемное поведение, которое развивается, когда животные держат в вольере более двадцати трех часов в сутки. Это также помогает собакам показывать свое позитивное отношение к людям, раскрывает их естественное желание проецировать любовь на них, что в конечном счете и помогает попасть в новый дом.
Я очень горжусь исследованиями, которые проводила Саша, когда мы работали вместе. Она показала, что вмешательства в приюте, даже не требующие реального опыта, могут повысить шансы собак на обретение хозяина. Более поздняя сотрудница, Лиза Гантер, когда-то моя аспирантка, а теперь коллега в университете штата Аризона, нашла способ увеличить количество питомцев, обретших дом, при одновременном сокращении рабочей нагрузки приюта. Немного изменив способы характеристики приютских собак, мы можем гарантировать, что больше животных получат возможность на торгах «продать» свою любящую природу природу за постоянную жизнь в доме человека, как это делали их древние предки.
Перед тем как мы с Лизой начали работать вместе, у нее уже был многолетний опыт работы в приютах в разных частях Соединенных Штатов. Она была поражена тем, как много людей, которые приходили выбирать собаку, не обращали особого внимания на самих животных. Многие из них твердо говорили, что им нужна собака определенной породы, и поэтому игнорировали вольеры, на которых не было соответсвующей таблички.
Это показалось Лизе странным по нескольким причинам. С одной стороны, большинство собак в приютах — это дворняги, псы смешанного происхождения. Ярлыки с названием породы, которые в приюте наклеивают на вольеры, не что иное, как догадки. В исследовании, которое мы с Лизой провели вместе, мы обнаружили, что около 90 процентов этих догадок неверны. Широко распространено мнение, что примерно четверть приютских собак являются чистокровными, а остальные — смеси двух пород. Однако мы выяснили, что только одна собака из двадцати чистокровная, а остальные содержат подписи ДНК в среднем из трех пород, а иногда целых пяти. Безболезненный мазок из пасти пса для получения ДНК и проведение базовых генетических тестов на этих образцах показали, что маркировка породы представляет даже большую головоломку, чем мы думали.
Чтобы быть справедливым по отношению к сотрудникам приюта, скажу, что на сегодня зарегистрировано более двухсот пород, что делает задачу угадывания происхождения породы собак чрезвычайно сложной. Это еще сложнее, потому что гены не работают как краски: когда вы смешиваете генетический фон, результатом становится не какой-то простой компромисс между расами собак, как, например, смешение красного и желтого цветов, дающее оранжевый. Скорее, это результат взаимодействия на высоком уровне. Таким образом, потомство может выглядеть гораздо более похожим на одного родителя, чем на другого, или, как правило, ни на одного из них.
Учитывая масштаб задачи по определению пород собак в приютах, неудивительно, что сотрудники часто не понимают их правильно. Но печально то, что люди более благосклонны именно к породе, чем к собаке, к ней принадлежащей, живому существу, которое находится прямо перед ними, демонстрируя свою дружелюбную, любящую природу каждым взмахом хвоста.
Лиза решила проверить, насколько сильно эти неточные названия пород влияют на решение потенциальных хозяев. Для этой цели она выбрала один из исключительно «заряженных» ярлыков: ярлык питбуля.
Вы, наверное, слышали, что питбуль на самом деле не является породой собак. Скорее, это ярлык, обычно «навешиваемый» на собак определенного коренастого телосложения, особенно на тех, которые хотя бы немного похожи на различные породы терьеров и бульдогов, таких как американский стаффордширский терьер и американский бульдог.
Как объясняет Бронвен Дики в своей тщательно обоснованной и интересной книге «Питбуль: битва за американскую икону», в конце двадцатого века эти собаки стали изгоями в результате сложного сближения культурных факторов, никак не связанных с личностями собак, которым этот ярлык привешен. Я бы сказал, что питбуль — это просто общая категория, используемая для того, чтобы запятнать репутацию собак с определенной характерной формой тела. И исследования Лизы ясно показывают, что ярлык питбуля применяется настолько непоследовательно, что нет строгой характеристики внешности особи, не говоря уже о ее поведении.
Зная, что маркировка собаки как питбуля будет спусковым крючком для многих потенциальных хозяев, Лиза разработала элегантный эксперимент, в котором она использовала внушающие страх термины. Она собрала блок фотографий и видео с собаками из приюта в Аризоне, помеченными как питбули. Во втором блоке фотографий животные из того же приюта выглядели как питбули, но по какой-то причине они были помечены как другая порода.
Тот факт, что эти питомцы избежали участи стать питбулями, немного примечателен. Если вы не потратили много времени на поиск собак, готовых переехать в новый дом из приютов США, то вас может удивить, насколько широкий круг собак попал под эту маркировку: так называемые питбули варьируются от черного до палевого цвета и от маленького до среднего размера; у некоторых из них угловатая голова, которую я считаю характерной для питбуля, а у других более вытянутая морда, как у ретривера.
Размытость этого определения теперь сработала Лизе на пользу. Ей удалось собрать интересную коллекцию разнообразных собак, которую она разбила на пары похожих друг на друга животных. В каждой паре одна собака помечена в приюте как питбуль, а другая — каким-то образом избежавшая этого клейма, хотя и выглядела как питбуль.
Когда Лиза показала потенциальным хозяевам фотографии и видео этих собак без каких-либо маркировок породы — вообще без какой-либо информации, за исключением изображения на экране компьютера, — она обнаружила нечто удивительное. Участники эксперимента заявили, что собаки, которых в приюте назвали питбулями, в среднем немного привлекательнее, чем собаки, получившие разнообразные маркировки альтернативных пород. Когда Лиза повторила эксперимент, на этот раз с названием породы, которой в приюте обозначили каждое животное, привлекательность питбулей резко упала.
Проведя меньше времени в приютах, чем Лиза, я был более удивлен, чем она, обнаружив, что название «питбуль» может влиять на мнение людей больше, чем внешность и поведение собаки. Мы оба были крайне разочарованы.
Маркировки пород в приютах — это дикие догадки, и очень маловероятно, что они точно отражают наследственность породы собак. Однако они — решающий фактор судьбы собаки, а не она сама и ее поведение. Казалось, что любящие личные качества симпатичной псины меркли на фоне пустой, произвольно назначенной маркировкой породы.
Но это печальное открытие подсказало Лизе интересную идею. А что произойдет, если приюты перестанут пытаться угадать породы своих собак? Мы согласились с тем, что отказавшись от маркировки породы, приюты, вероятно, помогли бы собакам, которых могли маркировать как питбулей. В итоге исследование Лизы показало, что потенциальным хозяевам эти животные очень нравятся, если они видят их без нежелательного ярлыка. Но чем может помочь отказ от маркировки собакам, которые могли быть помечены породами, действительно нравящимися людям, такими как спаниели и золотистые ретриверы? Будем ли мы в действительности играть в «наперстки», просто перетасовывая счастливые и печальные исходы для приютских питомцев? Или мы будем помогать всем собакам по всем направлениям?
Мы с Лизой обсуждали плюсы и минусы этой идеи и думали, где найти заведение, которое бы согласилось на такой эксперимент, когда услышали, что (чудесное совпадение!) главный приют во Флориде уже сделал именно то, что нам было нужно. 6 февраля 2014 года «Служба животных округа Ориндж», крупный муниципальный приют для собак, перестал писать породу (или, скорее, свои догадки о породе) на карточках, прикрепленных на вольерах. Они любезно предоставили нам входящие и исходящие данные своих собак за двенадцать месяцев до того, как они ввели такую практику, и через двенадцать месяцев после. Лиза и наш сотрудник Ребекка Барбер подсчитали цифры для более чем семнадцати тысяч собак.
Результаты чрезвычайно порадовали. Как мы и ожидали, собаки, которых могли бы пометить как питбулей, жили намного лучше без этой проклятой маркировки; число переехавших в новые дома увеличилось на 30 процентов. Но еще более лучшая новость — количество найденных хозяев для всех породных групп увеличилось.
В результате этого нововведения проигравших не было. Даже собаки, отнесенные к категории комнатных пород, как правило, наиболее быстро разбираемых в любом приюте, показали небольшое улучшение показателей, и ни у одной группы животных не наблюдалось снижение этого уровня.
Впоследствии «Служба животных округа Ориндж» предоставила нам свои данные за второй год, в течение которого они продолжали опускать «информацию» о породе в карточках на вольерах собак. Показатели числа найденных хозяев всех собак продолжают быть выше, чем до того, как убрали маркировку породы. Мы были приятно удивлены, обнаружив, что первоначальный успех эксперимента не был кратковременным. Он дал реальные улучшения результатов для всех животных. И в качестве бонуса это фактически уменьшило обязанности сотрудников приюта, избавив их от необходимости тратить время на угадывание пород своих питомцев.
Мы с Лизой задались вопросом, почему результаты для всех собак улучшились после того, как убрали информацию о породе. Мы ожидали, что собакам поможет избавление от ярлыка «питбуль». Но были озадачены, увидев, что это изменение, похоже, помогло абсолютно всем собакам, включая и тех, у кого на карточках были написаны очень привлекательные породы. Мы обсудили это подробно и выдвинули лучшую, на наш взгляд, гипотезу.
Когда люди приходят в приют в поисках новой собаки, они определяют для себя, какую именно собаку они хотят, исходя из ее породы. Возможно, в детстве у них был восхитительный немецкий короткошерстный пойнтер. И теперь, когда они сами уже родители, хотят подарить аналогичные радость и воспоминания своим детям. Поэтому люди приходят в приют и просят показать немецкого короткошерстного пойнтера.
Чтобы понять, что будет происходить дальше в этом гипотетическом сценарии, нам нужно помнить о трех фактах. Во-первых, немецкие короткошерстные пойнтеры не особенно распространены в Соединенных Штатах. Во-вторых, большинство собак в приюте смешанных пород. В третьих, ни у одной из них нет документов. В приюте может быть сто собак, многие животные габаритные — от среднего до большого размера, с энергичным, игривым, терпимым и ласковым характером. В общем, все то, что нужно нашим воображаемым посетителям. Но шансы на то, что работник приюта, занимающийся придумыванием названий пород для собак, напишет хотя бы на одной карточке «немецкий короткошерстный пойнтер», крайне малы.
И вот наша пара отправляется домой с пустыми руками. Они могут даже не смотреть на собак, если в офисе говорят, что немецких короткошерстных пойнтеров для «усыновления» в приюте нет. Поэтому для этих потенциальных хозяев поиск не удался, еще не успев толком начаться…
Теперь давайте посмотрим, что происходит, когда кто-то приходит в приют и ему говорят, что нет информации о породе ни одной из собак, находящихся в нем. Но этот посетитель может, по крайней мере, пойти и посмотреть на питомцев сам. Он может увидеть собаку, которая напомнит ему, хотя бы только своим поведением, пса его детства. А если дети пришли вместе с ним, они могут выбрать четвероногого друга, подходящего для их будущих приключений.
Отсутствие маркировки породы позволяет людям смотреть на собаку объективно. Многие животные самых разных форм и размеров могут дать людям то, что они ждут от собаки-друга: возможно, приятель, чтобы выпить пива, или посмотреть телевизор, или друг для пеших прогулок, или чтобы просто любить.
Каковы бы ни были причины, результаты исследования ясно показывают одно: отказавшись от «навешивания ярлыков», мы сможем помочь тысячам, возможно, миллионам собак найти дом. По правде говоря, я думаю, что надо смотреть сквозь породу во всех наших отношениях с собаками. Помимо определенного специфического для отдельной породы поведения (например, охрана скота, выслеживание и загон зверя на охоте), которое уже не нужно большинству людей в наше время, информация о породе собаки не говорит о ее личности и характере практически ничего. Это было доказано в ходе проведения двух крупных исследований, где изучались личности многих тысяч животных самых различных пород.
Ученые обнаружили, что различия в личностных характеристиках у собак одной и той же породы были такими же большими, как (а в некоторых случаях даже больше) различия в личных характеристиках у собак разных пород. Но этот факт не вызывает удивления, если учесть (как я отмечал в предыдущей главе), что даже клонированные животные, ДНК которых по существу идентична, не обязательно имеют сходные личные качества. Почему же собаки, просто имеющие общих предков и, следовательно, имеющие гораздо большие различия в геномах, должны отличаться друг от друга?
Люди останутся в выигрыше, если они непредвзято относятся к маркировкам породы. Эта точка зрения была подтверждена одним из результатов исследования Саши: посетители приюта обычно просят показать им только одну собаку. Они либо уходят домой с ней, либо идут домой без собаки вообще. Было бы лучше нам всем, если бы мы шли в приют в поисках четвероногого друга, не полагаясь на произвольные и зачастую неверные сведения, такие как маркировка породы. Сейчас многие приюты разрешают потенциальным хозяевам, да и просто всем желающим, забрать собаку домой на пробный уик-энд, чтобы увидеть, как она вписывается в семью вне стрессовой среды приюта независимо от своей «породы». Если вы берете домой пса, который, возможно, не похож на бывшего у вас в детстве, то вас может просто покорить та любовь, которая в нем заложена.
И это самое главное. Мало кому из нас нужна собака для какой-либо конкретной цели. Мы просто хотим любящего компаньона, и собаки заслуживают шанса показать нам, как они могут играть эту роль. Дайте им такую возможность, и они докажут, что любовь можно найти у представителей любой породы или вообще беспородистых.
Приют является последней надеждой собаки, а животные в приютах — дело благотворительное. Поэтому трагично, но не совсем удивительно, что к ним там относятся без надлежащего внимания и заботы.
Я гораздо больше удивлен тем, что жизнь собак, если так можно сказать, более обеспеченных в материальном плане, может быть такой же печальной, как и у приютских бедолаг. Ибо не только дворняги в приюте нуждаются в нашей помощи; чистокровная аристократия собачьего мира тоже заслуживает лучшего. Эти собаки также заслуживают формирования поддерживающих и любящих связей с людьми. Они также подписали древний договор между нашими видами; они тоже заслуживают того, чтобы вести полноценную жизнь. И все же слишком много чистокровных собак находятся в такой же кризисной ситуации, как и многие приютские, хотя и совсем по-другому.
Породы собак, как мы понимаем их сегодня, являются продуктом лишь последних 150 лет. Детальный анализ ДНК показал, что породам, о которых говорят как о древних, на самом деле всего от ста до двухсот лет. Даже салюки, очень похожие на благородных собак, изображенных на гробницах египетских фараонов тысячи лет назад, были выведены как порода в современном понимании в девятнадцатом веке. Раньше люди наверняка распознавали различные общие формы собак; фигурки из Древнего Египта, например, предполагают существование четырех или пяти узнаваемых различных форм этих животных, а в римской литературе названы сорок или пятьдесят рас собак. Но это были не породы в нашем сегодняшнем понимании. То есть они не были сильно изолированными популяциями, полностью лишенными возможности скрещиваться с собаками любой другой группы (со всеми генетическими опасными последствиями, которые влечет за собой такой процесс).
Многие люди не знают, насколько сильно стали инбредными (происходящими от скрещивания родственных особей) эти «чистые» собаки. Нередко можно заметить, если изучать генеалогическое древо чистокровной собаки, что ее отец — это ее дедушка и дядя ее матери одновременно. Этот интенсивный инбридинг гарантирует, что чистокровные щенки наследуют свою внешность (если не свою личность) с довольно высокой вероятностью, но подобное также несет в себе серьезные риски. У чистокровных собак, например, меньшая продолжительность жизни, нежели у их собратьев смешанной породы. Это потому, что они, как правило, страдают от достаточно многочисленных проблем со здоровьем в отличие от собак нечистокровных.
Мои коллеги из Института биодизайна университета штата Аризона Карло Малей и Марк Толлис вместе со своей ученицей Кассандрой Балсли недавно завершили тщательный анализ причин смерти больше 180 000 собак более чем двухсот различных пород со всего мира. Они обнаружили, что среди некоторых пород более половины всех особей умирали от рака; чем больше инбридинг породы, тем выше уровень смертности от этой болезни.
Карло и Марк объяснили мне, что когда люди начали создавать современные породы собак в девятнадцатом веке, они достаточно хорошо понимали механизм наследования и знали, что скрещивание тесно связанных между собой животных с нужными им признаками увеличит вероятность того, что к щенкам эти признаки перейдут. Однако собаководы тогда не знали того, что широко известно сегодня, — процесс инбридинга захватывает в гены животных не толко очевидные и желательные признаки, но и нежелательные и скрытые. Следовательно, многие поколения чистокровных собак демонстрируют шокирующе высокие показатели рака — архетипического скрытого генетического зла, а также других наследственных заболеваний. Далматинцы предрасположены к глухоте, боксеры — к сердечным заболеваниям, а немецкие овчарки — к дисплазии тазобедренного сустава. И это только три из удручающе длинного списка болезней.
К счастью, в последнее время все больше внимания уделяется тяжелому положению породистых собак. Кинологический клуб Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, «дедушка» всех породных клубов мира, десятилетие назад был опозорен в документальном фильме телеканала Би би си «Породистые собаки в зоне риска». Этот фильм, получивший высшую награду от Королевского общества предотвращения жестокого обращения с животными, обратил внимание на интенсивный инбридинг и его последствия для благополучия животных.
После этого документального фильма Кинологический клуб выглядел крайне глупо. Например, столкнувшись с этикой спаривания матери и сына, тогдашний председатель клуба Ронни Ирвинг сказал, что это «зависит от матери и сына», и добавил: «Я не хочу, чтобы группа ученых говорила мне, что знают об этом больше». Один из этих ученых, всемирно известный генетик из моей alma mater, Университетского колледжа Лондона Стив Джонс подытожил мрачные перспективы чистокровных собак: «Если собаководы настаивают на следовании по этому пути, я могу с уверенностью сказать, что впереди множество данных пород ожидает страдание, и многие, если не большинство из них, не выживут».
Документальный фильм Би би си побудил парламент провести независимое расследование благополучия породистых собак. Его возглавлял профессор сэр Патрик Бейтсон, член Королевского общества, широко известный один из ведущих биологов-бихевиористов в мире. Он пришел к выводу, что хотя многие люди в Британии разводили собак с особой заботой об их благополучии, бизнес по разведению чистокровных собак вышел из-под контроля. Он привел данные исследования Имперского колледжа Лондона, которое показало, что хотя в Великобритании насчитывалось почти двадцать тысяч боксеров, эти животные имели генетический эквивалент только семидесяти отдельных особей. Британские десять с половиной тысяч мопсов были генетически эквивалентны населению в пятьдесят человек.
Я могу понять, что люди предпочитают внешний вид одних собак другим; мне тоже это свойственно. И я могу понять, почему существуют породы собак: одним людям нравится длинная золотистая шерсть, другим — короткая вьющаяся белая, третьим — волчьи морды, а некоторым собаки и с вовсе плоскими мордами. Это понять легко.
Но вот что я совсем не могу понять, так это маниакального желания знать, что гены вашей собаке передались от небольшого числа особей, отобранных в викторианскую эпоху для основания породы.
Почему владельцам немецких овчарок важно знать, что их питомец может проследить свою родословную от 2019 года до одной из собак, которые, по мнению ритмейстера (офицера кавалерии) Макса Эмиля Фридриха фон Штефаница, еще в конце девятнадцатого века были идеальными пастушьими собаками в Германии? Для меня это загадка, и причем очень тревожная.
Многие из проблем чистокровных собак сегодня могут быть ликвидированы путем разрешения скрещивания небольшого числа животных родственных пород. Это ограниченное размножение будет иметь минимальное влияние на внешний вид собак, но может значительно улучшить их здоровье. Если мы захотим исправить системную ошибку, которой на сегодняшний день являются чистопородные собаки, и ответить на их любовь, дав им нежную заботу, которую они заслуживают, то это будет огромный шаг в правильном направлении. Шаг, потребующий минимальных уступок от любителей породы…
Например, каждый зарегистрированный далматин в Британии страдает генетическим дефектом — гиперурикозурией, влияющей на его способность усваивать мочевую кислоту. Как следствие, эти собаки могут страдать от разных затруднений, многие из них болезненные, которые в конечном итоге приводят к преждевременной смерти.
Еще в 1970-х годах американский генетик и собаковод доктор Роберт Шейбл начал скрещивать пойнтеров с далматинами, чтобы исправить этот дефект. В области генетики программа Шейбла имела полный успех, и любой, кто увидел бы собак, которых он вывел, понял, что перед ним прекрасные далматины. Когда одна из его собак, Фиона, потомок пятнадцатого поколения первоначального скрещивания пойнта и далматина, на 99,98 % генетически чистого далматина, была привезена в Великобританию для участия в главном соревновании Клуба собаководов «Крафтс», местные заводчики были крайне возмущены. «Неэтично пускать эту псину на выставку породистых собак. Насколько я понимаю, это незаконный участник и он издевается над далматинской породой», — сказал один заводчик. Другой согласился: «Это дворняга. Это неэтично, и мне было бы противно, если бы эта собака победила».
Мне хочется спросить, как эти люди определяют слово «неэтично». Для всех, кто не видел родословные собак, различия между далматинами Шейбла и «чистыми» настолько незаметны, что кажется, будто их вообще не существует. Британская газета Daily Mail поместила фотографию Фионы рядом с «обычным» далматином. Никто никогда не сможет отличить их по виду, единственное различие скрыто в их генах.
Но эта история о породах собак имеет счастливый конец. Фиона не выиграла в «Крафтс», но она получила право быть зарегистрированной в Кинологическом клубе как далматин, так что ее здоровые гены могут быть переданы собакам Британии и помогут вырастить здоровых далматинов. По крайней мере, тем заводчикам, кто готов не замечать ее 0,02 процента расовой нечистоты.
Основная проблема здесь, на мой взгляд, состоит в том, что некоторые люди ценят чистоту родословной собаки больше, чем ее способность, ее стремление установить с вами любящие отношения. Может ли родословная собаки быть более важной, чем ее любовь?
И приютские, и чистокровные собаки беззащитны перед другой разновидностью людской жестокости: невнятные правительственные постановления допускают по отношению к животным действия, крайне далекие от тех, что дают собакам жизнь, которая им нужна и которую они, безусловно, заслуживают. Эта проблема существует во многих странах, но я живу и работаю в Соединенных Штатах и поэтому слышал о проблемах с американской системой регулирования из первых уст и подробно.
Поскольку мы с моими студентами проводим исследования на домашних собаках, мой работодатель, университет штата Аризона, очень правильно требует, чтобы я подчинялся закону о защите животных. Если вы приехали в Соединенные Штаты, вам следует знать этот закон. Я думаю, вы будете так же шокированы, как и я.
Закон о защите животных — это федеральный закон, регулирущий поведение собаководов или других лиц, занятых в бизнесе по обеспечению жизни и здоровья животных. Когда вы читаете этот закон, то видите, что он не пытается определить термин «благополучие животных». Цель этого акта состоит в том, чтобы регулировать коммерческую деятельность в сфере жизнеобеспечения животных и, как ни странно это звучит, пропагандировать их благополучие.
Помимо прочего, этот закон устанавливает, как могут животные в Соединенных Штатах на законных основаниях содержаться в питомниках по разведению собак. Стандарты крайне не соответствуют потребностям собак и ожиданиям людей, которые приобретают их.
Обратимся к одному удручающему факту из огромного количества других печальных. Закон гласит, что клетка, которая всего на шесть дюймов длиннее собаки (даже не считая ее хвоста), приемлема в качестве жилья для животного на протяжении всей жизни. Если клетка всего в два раза больше этого издевательского размера, то допускается, чтобы бедное животное вообще не покидало ее, даже на час, чтобы увидеть дневной свет, и, конечно, не общалось с другими собаками.
Ксифос длиной около тридцати дюймов от носа до основания хвоста. Следовательно, закон разрешает держать ее в клетке размером всего 36 × 36 дюймов. Она даже не сможет вилять хвостом в ней (хотя я сомневаюсь, что она вообще будет вилять хвостом, если окажется в такой крошечной клетке). Для сопровождения и поддержки своей речи мне требовалось изображение. Поэтому я начертил на полу квадрат со стороной тридцать шесть дюймов и попросил Ксифос в него сесть, чтобы я мог сделать фотографию. Она выглядела настолько несчастной и растерянной от того, что я попросил ее сделать это даже на несколько мгновений! А представьте собак, которые проводят так всю свою жизнь! Не следует полагать, что закон, названный «Закон о защите животных», может в этом и во многих других отношениях не обращать внимания на потребности животных.
В последние годы все больше внимания уделяется непригодности действующей правовой системы защиты животных в целом и наших любящих собачьих компаньонов в частности. Например, журналистка Рори Кресс исследует трагическую правду о разведении собак в Соединенных Штатах в печальной, но замечательной книге 2018 года «Песик в окне». Она не занимается незаконными операциями на заднем дворе, называемом «щенячьей фабрикой», но концентрируется на бесчеловечности, которую закон допускает в регулируемых учреждениях. Кресс рассказывает личную историю о попытках узнать происхождение щенка, которого она купила в зоомагазине. Я не буду раскрывать конец истории, но достаточно сказать, что она все дальше углубляется в кроличью нору несоответствующего регулирования законов и бездушности.
Как любители собак и люди, понимающие, как собаки любят нас, и то, какие обязанности это возлагает на нас, мы не должны терпеть такой несовершенный закон. Из всех способов, с помощью которых мы можем улучшить жизнь наших собак и оценить любовь, которую они нам дают, ликвидация этих негуманных правил, вероятно, окажется самой трудной. Но это максимально влияет на благополучие собак: не только тех, которые живут в наших домах, но и тех, с кем мы живем в нашей стране. Как информированные граждане, мы не должны требовать меньше.
В ответ на любовь люди предложили собакам ужасно плохое обращение, но я все же сохраняю оптимизм по отношению и к людям, и к собакам.
Одно меня радует — это то, что, как я знаю, собаки не унывают. Ранее я упоминал, что у Ксифос была трудная жизнь до того, как мы забрали ее домой, и что она оправилась полностью, без всяких последствий. Это воодушевляет и говорит о том, что собаки могут очень счастливо обрести новый дом. Они в отличие от нас не получают травму от потери любимого человека на долгое время. Вероятно, это связано с тем, что собаки, похоже, не образуют таких же долгих связей друг с другом, что образуем мы.
Исследования, проведенные мной и моими учениками, а также большой ежедневный опыт общения с собаками показывают, что эти животные более гибки в своих отношениях, чем люди. Мы видели, что собаки начинают формировать новые связи в считанные минуты, и даже уличные быстро сближаются с людьми, которые хорошо к ним относятся.
Это не говорит о том, что собаки не помнят любимых людей, они, конечно, помнят. Чарльз Дарвин по возвращении из пятилетнего кругосветного плавания был поражен тем, что его пес все еще помнил его. Ксифос, сильно смущаясь, рассказывает мне, как она скучала, когда я возвращаюсь домой после разлуки. Но важно знать, что собаки могут оправиться от травм — они не унывают и они гибкие.
Отсюда вывод: нет никаких оснований сомневаться в том, чтобы взять домой собаку постарше, опасаясь, что она может всю оставшуюся жизнь горевать по старому дому и любимым хозяевам.
Но само собой разумеется, что такая гибкость собак не является оправданием для жестокого обращения с ними или лишения важных эмоциональных связей, если нет другого решения.
Другая причина, по которой я полон оптимизма, что мы сможем дать нашим собакам большее, такова: очень много людей готовы это сделать. Где бы я ни был, я встречаю людей, отвечающих взаимностью на ту любовь, что их собаки выражают к ним, в полной мере. Я вижу это у богатых людей в Соединенных Штатах, чьи породистые щенки нежатся в мягких постельках и едят самые дорогие кушанья, и у бездомных, ночующих под мостами, когда они делятся тем малым, что имеют, с собаками, дающими им любовь и поддержку в их тяжелой жизни. Где бы я ни путешествовал, я встречаю тех, кто ухаживает за собаками, будь то московские бездомные псины, трущиеся на станциях пригородных поездов и прячущиеся зимой в картонных коробках, оставляемых жителями окрестных домов специально для них; или домашние собаки Тель-Авива, которых тренируют в многочисленных прекрасных специальных парках; или собаки в Никарагуа, которых хозяева маянгна держат рядом и делают все возможное, чтобы сохранить их здоровье.
Люди любят собак. Если это значит для нас вдвое меньше, чем для них, мы станем напряженно трудиться ради того, чтобы обеспечить им лучшую жизнь и отблагодарить за все, что они нам дают. Любовь определяет собак. И мы должны следовать их примеру.
Назад: 6. Как влюбляются собаки
Дальше: Заключение
