IX
Из «Воспоминаний и размышлений»:
«Восточное мировоззрение отличается от нашего – особенно от моего – во многих отношениях, и с самого начала мне пришлось иметь дело с различными проблемами, вызванными этим обстоятельством. Я помнил об апатии азиатов и о другой стороне той же монеты, о восточном деспотизме, об их военщине и о промывании мозгов, об их безразличии к болезням, нищете и страданиям, об их священных макаках и безответственной многодетности.
Но я не забывал также о своем окончательном решении использовать мой аппарат на благо всего человечества.
В конце концов я допустил ту же «ошибку», которую многие допускали задолго до меня: я приступил к действию, руководствуясь моими собственными этическими представлениями о восточном образе жизни. Так как от меня ожидали именно этого, так как меня считали бы глупцом и размазней, если бы я не поступил именно таким образом, так как выгоды сотрудничества со мной намного перевешивали преимущества сопротивления нововведениям, мои программы увенчались потрясающим успехом. По меньшей мере так обстоит дело тогда, когда я пишу эти строки».
Дюрэй прошелся по берегу реки к яхте Алана Робертсона. Ветерок поднимал на воде мерцающую рябь и надувал паруса, поднятые Аланом; швартовы тримарана туго натянулись.
Алан Робертсон, в белых шортах и в белой шляпе с мягкими широкими полями, привязывал фал к скобе на рее. Обернувшись, он воскликнул: «Ага! Ты снова вернулся. Добро пожаловать на борт, откупорим по бутылке пива».
Дюрэй присел в тени паруса и выпил залпом полбутылки: «Я все еще не понимаю, что происходит – но теперь я точно знаю, что в этом каким-то образом замешан Боб. Он заходил к Элизабет, пока я был в доме. Я приказал ему убираться. Ему это очень не понравилось».
Алан скорбно вздохнул: «Да уж, Боб любит устраивать подвохи».
«Я все еще не могу представить себе, каким образом он убедил Элизабет закрыть переходы. Он принес ей какие-то книги, но как они могли казать на нее такое влияние?»
Алан Робертсон сразу заинтересовался: «Какие именно книги?»
«Что-то про сатанизм и черную магию. Больше ничего не могу сказать».
«В самом деле! Вот оно что! – пробормотал Алан. – И Элизабет заинтересовалась этими книгами?»
«Не очень. Она боится таких вещей».
«И правильно делает. Что ж, ты принес тревожные вести, – Алан прокашлялся и сделал деликатный успокоительный жест, словно призывая Дюрэя к терпимости и снисхождению. – Тем не менее, не слишком гневайся на Боба. У него есть склонность к пустячным проделкам…»
«Ты называешь это пустячными проделками? – взревел Дюрэй. – Закрыть мне доступ к моему собственному миру и запереть в нем мою жену и моих детей – это пустяки? Это преступление!»
Алан улыбнулся: «Вот, возьми еще бутылку пива, остынь. Давай подумаем. Прежде всего подумаем о возможностях. Сомневаюсь, что Боб на самом деле оставил Элизабет и девочек в безвыходном положении или как-то заставил Элизабет изолировать себя и своих дочерей».
«Тогда почему же переходы не работают?»
«Этому можно найти объяснение. У Боба есть доступ к подземному хранилищу. Он мог подменить шаблон твоего перехода пустышкой. По меньшей мере, такова одна из возможностей».
Дюрэй не мог найти слов от ярости. Наконец он выпалил: «У него нет никакого права заниматься такими вещами!»
«Совершенно верно – в общих чертах. Подозреваю, что он всего лишь хочет заставить тебя придти на „попойку чудаков“».
«А я не хочу в ней участвовать – тем более по принуждению».
«Ты упрямый человек, Гил. Простейшее решение проблемы, конечно, заключалось бы в том, чтобы не особенно раздражаться по этому поводу и заглянуть к Бобу. Кто знает? Может быть, ты даже сумеешь развлечься».
Дюрэй недоуменно уставился на Алана Робертсона: «Ты предлагаешь мне подчиниться и участвовать в попойке?»
«Не совсем так. Я всего лишь предлагаю возможный способ действий».
Дюрэй мрачно смотрел на реку, прихлебывая пиво. Алан сказал: «Через день-другой, когда вся эта суматоха уляжется, думаю, что нам – всем вместе – не помешает отправиться в ленивое плавание под парусом среди островов. Ничто нас не будет беспокоить, волновать или раздражать. Девочкам такое времяпровождение понравится, будь уверен».
Дюрэй хмыкнул: «Я хотел бы их увидеть прежде, чем буду строить какие-нибудь планы по поводу плавания. Что эти „чудаки“ делают на своих попойках?»
«Я никогда в них не участвовал. Они смеются и шутят, едят и пьют, сплетничают о мирах, в которых побывали, и показывают друг другу видеозаписи – нечто в этом роде. Почему бы нам не посетить их прошлогоднюю попойку? Мне самому было бы любопытно на нее взглянуть».
Дюрэй сомневался: «Что ты задумал?»
«Мы отрегулируем аппарат так, чтобы появиться в прошлогоднем мире, родственном Фантазии Боба, и увидим, что там происходило. Как ты думаешь?»
«Надо полагать, это ничему не повредит», – неохотно согласился Дюрэй.
Алан Робертсон поднялся на ноги: «Помоги мне убрать паруса».
