– ПРОСНИСЬ.

Эфира медленно заморгала в тусклом свете. Во рту был привкус соли. Ее лицо саднило, сухие глаза покалывало. Она плакала? Эфира не могла вспомнить. Она ни в чем не была уверена – ни сколько времени провела в камере, ни сколько времени прошло с тех пор, как мечник оставил ее здесь.

Не знала, в руках ли человека, жаждущего смерти Эфиры, теперь жизнь ее сестры.

Полированные черные сапоги щелкнули по тесаному камню камеры. Девушка села. В проходе стоял мужчина, одетый в хорошее черное, как уголь, пальто. Мужчина, которого ей полагалось убить.

– Милое местечко, – заметил Илья Алиев, а его золотистые глаза пробежали по голой камере и остановились на Эфире. Ее окатило холодом от его ледяной улыбки. – Полагаю, они приберегают лучшие камеры для самых знаменитых убийц. Как ты, Бледная Рука.

Эфира замерла. Так Гектор сделал это? Доказал караульным, что она такое, то, что только им было известно?

Но Илья взмахнул рукой.

– Конечно же, это всего лишь слухи. Но стража точно верит. Они по крайней мере три раза предупредили меня не заходить сюда.

– Может, они правы, – ответила Эфира хриплым от долгого молчания голосом. Или, возможно, слез. – Уверен, что хочешь находиться здесь со мной?

– Я рискну.

– Чего, во имя Странницы, ты хочешь?

– Ну-ну, нет причин быть грубой.

Она сердито смотрела на него.

– Это я еще вежливо. Если забыл: ты причина, по которой я нахожусь здесь.

– Неужели? – спросил он, проходя дальше в камеру. – Мне помнится, что это мой брат отвел тебя в храм.

Девушка оперлась о стену и поднялась на ноги.

– А это твой брат намекнул караульным про предполагаемых воров? Я не глупа. Ты нас подставил.

– Я не имею к этому никакого отношения, – сказал Илья. – Вам просто не повезло.

Эфира фыркнула и отвернулась.

– Ты и половины не знаешь.

Он уперся рукой в стену, преградив ей дорогу.

– Так как насчет того, чтобы побеседовать с госпожой Удачей?

Эфира внимательно посмотрела на него.

– Что это значит?

– Кажется, один из паладинов вытащил отсюда моего брата. Я не знаю подробностей. Но думаю, знаешь ты.

Паника заполнила сердце Эфиры. Он говорил о Гекторе.

– А, – произнес Илья. Должно быть, ее тревога отразилась на лице. – Я прав.

Если Антон убедил Гектора выпустить его из камеры, значит, он отведет его к Беру. И если Гектор поймет, какую роль Беру сыграла в смерти его семьи, то он убьет ее. Эфира это знала. Она все еще помнила, как набросился на них отец Гектора, а его горе превратилось в смертоносную ярость.

Золотистые глаза Ильи были прикованы к ней.

– Ты знаешь, куда они отправились, не так ли?

– Если бы и знала, не сказала бы тебе.

Он поднял брови.

– Жаль, потому что мне кажется, мы могли бы помочь друг другу.

– Как это? У тебя нет ничего нужного мне.

Он наклонил голову в сторону, внезапно став похожим на своего брата.

– Ты застряла в камере. Я мог бы это изменить.

У Эфиры вырвался смешок.

– Караульные не позволят подозреваемому убийце уйти просто так.

– Тогда хорошо, что я точно знаю: ты не могла совершить этих убийств, – беззаботно ответил он.

– О чем ты говоришь?

– В ночь, когда Бледная Рука убила священника Армандо Курио, ты была со мной, – сказал он. Выражение его лица изменилось, и внезапно оно стало приторно-сладким. – Разве не так, дорогая? Я бы знал, если бы моя жена была убийцей.

– Твоя жена? – выдохнула она.

Он пожал плечами.

– Моя невеста, как предпочитаешь.

Эфире хотелось сказать ему, что она предпочла бы, чтобы он больше с ней не разговаривал. Но Илья предлагал ей алиби и свободу, а от этого было сложно отказаться. Если это не блеф.

– Зачем караульным Паллас Атоса верить слову какого-то иностранца?

– Мое слово много значит здесь, в Паллас Атосе, – сказал Илья с широкой улыбкой. – У меня несколько друзей на высоких должностях. Достаточно высоких, чтобы поручиться за узника.

Она не сомневалась, что это правда. Это объясняло, как он получил доступ к ее камере.

– Я буду рад рассказать караульным это все, – продолжил он, – если ты поможешь мне найти брата.

– Почему ты так хочешь найти Антона?

Последовала пауза, и когда он снова заговорил, его тон изменился. Стал тише.

– Немногое в этой жизни дорого тебе, не так ли?

Эфира отвернулась. Она полагала, было ясно, что ей плевать на остальной мир. Беру всегда было достаточно.

– То же самое и в моем случае, – сказал Илья. – Конечно, я могу наряжаться и изображать богатого иностранца. Я могу наслаждаться хорошей трапезой, мастерски сыгранной мелодией, красивой женщиной, – его взгляд пробежался по Эфире. – Но эти вещи… они не имеют значения. Настоящего. Лишь несколько драгоценных вещей действительно имеют. Ты это знаешь, не так ли? Полагаю, мне понадобилось много времени, чтобы это понять. Слишком много, наверное.

Эфира смотрела, как выражение его лицо стало мягче, пока он не стал походить на молодого человека, которым и был. Пока она почти не поверила, что его слова такие же искренние, какими казались.

– Но теперь… – выдохнул Илья. – Я это понимаю. Мой брат – одна из тех редких вещей, которые действительно имеют значение. Я отдам что угодно, чтобы найти его. Завоевать его прощение.

С тихой грацией, которой она научилась, будучи Бледной Рукой, Эфира подошла ближе, пока их не стал разделять один вдох.

– О, Илья, – тихо сказала она. – Должно быть, я похожа на самую легкую жертву в шести городах, если ты думаешь, что я куплюсь на это дерьмо.

Илья вздрогнул.

– Я не вру.

Она вспомнила, как он сказал то же самое Антону.

– Что тебе действительно от него надо?

– Я хочу защитить его.

– От чего? – спросила Эфира. – Я не стану притворяться, что хорошо знаю его, но я знаю, как выглядит страх, и чего этот парень действительно боится, так это тебя.

– Зачем еще я провел годы, пытаясь найти его? Зачем мне тратить половину состояния, чтобы нанять провидцев и выследить его? Зачем мне бегать от города к городу, веря одним только слухам, что он может быть там?

Эфира замолчала. Она не хотела иметь ничего общего с манипулятором, стоявшим перед ней, но не могла не сравнить его историю со своей. Девушка объездила почти весь мир, чтобы найти лекарство для сестры. Илья сделал то же самое, чтобы найти брата.

Но только то, что они казались похожими, не значило, что они одинаковые.

– Ладно, – сказал Илья, делая шаг назад. – Ты считаешь, что я лгу. Я найду его сам.

Он повернулся к двери и пошел по коридору, ботинки резко застучали по каменному полу.

Эфира выругалась. Ей нужно было найти Антона так же, как и Илье. Если кто и знал, что случилось с Беру, нашел ли ее Гектор, так это Антон.

– Стой, – окликнула она. Илья повернулся к ней с вежливой улыбкой, которая едва ли скрывала самодовольство. – Я не врала, когда сказала, что не знаю, куда они отправились. Но я могу отвести тебя туда, где мы остановились в этом городе. Возможно, он все еще там. А может, и нет.

– Звучит малообещающе.

– Это лучше, чем ничего, и ты это знаешь, – огрызнулась Эфира. – Слушай, я не знаю, какую игру ты затеял, и я точно тебе не верю, но мне нужно выбраться отсюда. Так мы договорились или нет?

Илья взмахнул рукой.

– Верь – не верь. Это не важно. Ты мне нужна, а я, очевидно, нужен тебе, и это делает нас естественными союзниками.

Она фыркнула.

– Естественными союзниками? Я пыталась тебя убить.

– Но не убила.

– Все еще могу.

Он снова улыбнулся, он мгновенно менял выражение лица с волчьего на щенячье.

– Я готов рискнуть, если ты готова. – Он протянул руку. – Союзники?

Девушка приняла ее, сглатывая и глядя в эти медово-золотистые глаза. Она провела большую часть своей жизни заключая сделки с темными силами. Но такое ощущение никогда не возникало.

– Союзники.