ДЖУД МЕДЛЕННО ПРОСНУЛСЯ, его сознание поднималось и опускалось, словно прилив. Он чувствовал себя необъяснимо влажным, а в горле стояла горечь. Тупая боль запульсировала в плече, когда он постарался перекатиться на бок, словно кто-то постарался оторвать руку от его тела. В ужасной вспышке он вспомнил внезапное, болезненное падение с крыши мавзолея и как осколок камня порезал его плечо. Но когда он провел пальцами по ране, оказалось, что плоть срослась, словно раны никогда и не было.

Он уставился на низкий наклонный потолок и потрескавшуюся белую штукатурку. Квадрат неба виднелся через окно рядом с ним. Воспоминания о прошедшем дне слились воедино в его голове, и он сел на узкой кровати, спрятав лицо в руках.

Он был дураком, дураком, дураком. И Гектор ушел.

Джуд вернется на виллу. Сегодня ночью. Стража и пророк поймут то, что было ясно ему. Он не был достойным звания Хранителя. Он попросит прощения у пророка, встанет на колени, положит Остроконечный Клинок на землю…

Остроконечный Клинок.

Он вскочил на ноги, и внутри все оборвалось, когда он не увидел меча рядом с собой. Он попытался вспомнить. Он был с ним после падения с крыши, разве нет? И когда они добрались до «Тайного источника», Джуд дрожал от изнеможения, поддерживаемый этим парнем – Антоном, – но меч все еще был при нем.

Он уже потерял Гектора. Он не мог потерять еще и Остроконечный Клинок.

Паника стучала в его венах, когда он бросился за дверь и вниз по ступеням. Громкий смех, смешивающиеся голоса и звон стаканов доносились со двора. Джуд остановился в раздумьях. Мысль о том, чтобы выйти туда, наполнила его сомнениями. Города и толпы были настоящим вызовом для него после девятнадцати лет, проведенных в компании одной и той же пары сотен людей в отдаленном форте в горах. Но это было даже хуже, чем встретиться с толпой в бухте или на улицах. Такое место было домом для преступников и изгоев, бандитов и мерзавцев. Он едва ли мог поверить, что такое место существует в Городе веры, и все же вот он здесь. Еще одна вещь оказалась не такой, как он представлял.

Но если он искал укравшего меч, то нужно было начинать отсюда. Приготовившись к влажному запаху пота, дыма и слюны, Джуд вышел через арочный проход. Струи благовоний погружали двор в легкий туман. Между каменными скамейками и кустами лавра группки пьяных моряков и кадетов-караульных пили вино и эль. Вокруг них хихикали кокетки и прихорашивались молодые люди, их небрежно накинутые туники открывали грудь теплому вечернему воздуху.

– Поаккуратней там, – стройный молодой человек в короткой тунике прошел мимо Джуда, подмигнув ему. В руках он нес две пинтовые кружки мутно-коричневого эля. Джуд проследил за ним взглядом до фонтана в центре дворика, словно влекомый туда, и увидел знакомую фигуру всего в нескольких столах. Антон.

Все-таки он не ушел.

Он не без энтузиазма поглощал пинту эля, лицо раскраснелось, пока один из зрителей подначивал его. Когда кружка опустела, Антон триумфально поднял ее. Его глаза на мгновение задержались на Джуде, и на лице промелькнула слабая улыбка.

Не улыбка. Ухмылка. Так улыбаются те, кто привык к задерживающимся на них взглядам.

Кажется, он участвовал в какой-то карточной игре, привлекшей внимание окружающих выпивох. Антон отвернулся от Джуда, когда его соратник с силой хлопнул его по плечу. Он опустил голову и посмотрел на оппонента.

И Джуд увидел его. Знакомый изгиб ножен, блеск инкрустированной звезды на идеально сбалансированной рукоятке. Остроконечный Клинок лежал на столе перед картами, монетами и пустыми кружками.

У Джуда потемнело в глазах. Злость пульсировала в груди, и он бросился на другой конец дворика. Люди словно надвигались со всех сторон – спотыкались, толкались, пихались, – пока наконец Джуд не пробрался через толпу к игрокам в карты.

– Уверен, что готов им рискнуть? – спросил мужчина, сидящий напротив Антона, поверх шума пьяной болтовни.

Антон рассмеялся.

– Я рискну.

– А я нет, – мрачно сказал Джуд.

Антон вздрогнул, но не повернулся к нему.

– Ну и, – произнес противник Антона, опуская подбородок на руки, а его взгляд пробежал по Джуду, словно взгляд кошки с милой птичкой в зубах, – кто это?

Джуд не собирался пугаться хулигана из таверны.

– Джуд Везерборн. И это мой меч.

Мужчина вскинул брови.

– Ну, это интересненько, – сказал он, – потому что твой юный друг только что поставил его на кон в карточной игре.

– Он… что?

Антон медленно повернулся, его лицо было маской невинности, что ни на секунду не обмануло Джуда.

– Разве тебе не полагается быть наверху, отсыпаться после смертельных ран?

– А тебе разве не полагается сидеть в камере? – огрызнулся Джуд. – Очевидно, что там твое место.

Антон поморщился, проводя рукой по уже взлохмаченным волосам.

– Ты мог бы говорить погромче, на тот случай если отдыхающие здесь караульные не услышали тебя?

– Ты вор.

– Не знаю, о чем ты говоришь, – чинно ответил Антон.

– Ты украл мой Остроконечный Клинок!

– Что… твой меч? Я собирался вернуть его.

– Ты поставил его на кон! – ответил Джуд звонким от неверия голосом. – Как ты планируешь вернуть его, если проиграешь?

– О, Джуд, – со смешком сказал Антон. – Я не проигрываю.

– Меч передавался в нашей семье с рассвета пророков. У него одна цель, только одна. И это не ставка в пьяной игре в карты!

– Ну, если меч так важен для тебя, может, не стоит оставлять его там, где любой может его взять.

В тот момент, глядя на ухмылку на губах Антона и бледные веснушки на его носу, Джуд знал, что никогда никого так не презирал в своей жизни.

– Ты понятия не имеешь, – сказал он, а его голос дрожал от старания говорить спокойно, – понятия не имеешь, что наделал. Тебе плевать на всех, кроме себя самого?

Антон сжал челюсти, и Джуд понял, что это обвинение ранило его.

– Если бы не я, – резко сказал Антон, – ты бы все еще истекал кровью в том мавзолее.

Рядом с его оппонентом бородатый мужчина со знаками целителя сказал:

– Я тоже помог.

Джуд перевел взгляд с целителя на Атона, вспоминая решительность на его лице, когда Джуд сомневался в его мотивах в мавзолее. Пропавший Остроконечный Клинок затмил все остальное в его мыслях, но теперь ему пришлось обдумать тот факт, что этот отвратительный, эгоистичный вор, сидящий перед ним, скорее всего спас ему жизнь.

– Ну, если ты закончил, – прохладно продолжил Антон, – мне нужно выиграть эту игру.

– Нет, я не закончил, – выплюнул Джуд. – Ты закончил. Я забираю свой меч.

– Эй, мальчики, – оппонент Антона наклонился над столом. – Боюсь, ставки уже сделаны.

Джуд сощурился.

– И против чего поставлен мой меч?

– Билет из Паллас Атоса, – спокойно ответил Антон. – Ремзи тут капитан корабля.

– «Черный баклан», – радостно сказал капитан. – Он словно валеттская девушка. Выглядит не очень, но справляется неплохо.

Джуд вспыхнул от такого сравнения, но смущение лишь подогрело его злость.

– Вы пустите такого, как он, на свой корабль? Уличенного вора? Парня, который до этого утра был узником в цитадели Паллас Атоса?

Капитан удивленно глянул на Антона, а потом повернулся к Джуду и пожал плечами.

– Сделка есть сделка. Меч против бесплатного проезда в Тель Амот.

Моряк, сидящий рядом с Антоном, с предвкушением наклонился вперед, его щеки порозовели от алкоголя.

– За что тебя посадили?

– Посадили по ошибке, – высокопарно исправил его Антон. – Это было недопо…

– Стойте, – внезапно сказал Джуд, когда до него дошло, что только что сказал капитан. – Вы сказали Тель Амот?

«Я последую за неупокоенной до самого Тель Амота, если понадобится», – вот что сказал Гектор в мавзолее.

Как только Джуд осознал эту возможность, он понял, что не может от нее отказаться. Он знал, он знал, что туда отправится Гектор. Его следующие слова сорвались с губ, прежде чем он успел их остановить.

– Вы тоже возьмете меня на борт.

Он чувствовал, что Антон смотрит на него, но взгляд Джуда был прикован к капитану.

– Изначальная сделка подразумевала только одно место на борту, – сказал капитан, растопырив пальцы. – Мне нравится думать, что я великодушный человек, но нельзя менять условия посреди игры.

– Это мой меч, так что это меня вы повезете.

– Конечно, – лениво ответил капитан. – Если ты сыграешь.

– Сыграю в карты? – Джуд никогда раньше не играл в азартные игры. Он посмотрел на сложный расклад карт и напитков, выставленных стеной. Кажется, это не место и не время начинать.

– Или, может, ты сможешь убедить своего друга сыграть за твой проезд вместо него. Он кажется добрым парнем.

Джуд почти никогда не ругался, но сейчас ему очень хотелось. Ему хотелось произнести самый грубый, самый неприличный поток прилагательных, которые он только мог придумать. Даже если Антон ему раньше помог, он сделал это нехотя, и Джуд сомневался в его способности снова поступить бескорыстно.

Но это не означало, что Джуд не мог сделать свою ставку. Он проглотил злость, поднимающуюся в горле, и поднял руку к шее, проводя пальцами по украшенному тесьмой золотому кольцу торка.

Он не мог даже помышлять об этом. Он не рассматривал такой вариант.

Но глубоко внутри он знал, что решение уже принято. Оно было принято, когда он стоял в пустой комнате Гектора тем утром на вилле. Месть стала для Гектора важнее долга.

А Гектор был важнее для Джуда.

Он делал все, что его отец и Орден требовали от него, и все же в конце концов он провалился. Он подведет их. Уже подвел. Он оставил пророка. Не из-за угрозы Бледной Руки и третьего предвестника. Он сделал это ради Гектора и не колебался. Ему не хватало дисциплины, приверженности делу, он был полон сомнений и неуверенности и ужасного томления – Джуд не подходил на роль Хранителя Слова. Так же как он слышал правду в сердцах других, он знал, что это правда его сердца.

Его пальцы нашли защелку на торке на горле и открыли ее.

– Это чистое золото, созданное самим королем-кузнецом, – сказал он, протягивая его, чтобы не только капитан увидел его, но и остальные собравшиеся моряки. – Это стоит большего, чем проезд на вашем корабле.

Наклонившись над Антоном, сидящим с побелевшим лицом, Джуд положил торк в центр карточного стола.

– Если вы победите, меч и торк ваши, – сказал он, сосредоточившись на том, чтобы говорить спокойно. Властно. – Если проиграете, то дадите место на борту мне и вашему оппоненту. Эти условия приемлемы?

Капитан улыбнулся, медленно и довольно.

– Ну, кажется, эта игра только что стала интереснее.