Глава девятая

В то самое утро, когда Кассен прибыл в Паранор, Дрискер Арк сидел на крыльце своего дома и смотрел на окружающий его лес практически так же, как делал это всегда. Он вскипятил воду и прихлебывал чай, не заботясь о том, что время идет и солнце поднимается все выше и выше. Он давал Тарше возможность заниматься чем угодно до самого полудня и лишь потом приступал к занятиям с ней – у него не было никаких причин торопить события. Каким бы великим ни был ее талант, он все равно нуждался в огранке, чтобы справиться с предстоящим вызовом.

Друид повторил про себя: «Как велик ее талант…»

Кто бы мог подумать? На своем веку он встречал кое-каких великих мастеров магии. Некоторых из них он считал сильнее себя, но время показало, что он ошибался. Однако Тарша Кайнин была магом совершенно иного уровня: природа так щедро наградила ее способностями к магии песни желаний, что вряд ли какой-нибудь член рода Омсфордов (возможно, за исключением самого легендарного Верховного друида Грианны, в результате павшей жертвой собственной магии) мог с ней тягаться. Тарша была вундеркиндом: совсем юная девушка уже стала практически зрелой волшебницей, чьей единственной слабостью оставались недостаточное понимание и управление собственной силой. Многое из того, что ей предстояло узнать и чем она должна была овладеть, оставалось для нее загадкой. Это, конечно, необходимо изменить, но со временем благодаря постоянным тренировкам и теоретическому обучению все недостатки уйдут. Самое главное – ее потрясающие способности улавливать и схватывать на лету новые понятия, так что вскоре она станет разбираться в магии не хуже своего учителя.

Сначала Дрискер сомневался, хватит ли у нее сил и таланта справиться с поставленной перед ней задачей. Однако Тарша проделала долгий и трудный путь, чтобы найти наставника, и один только факт, что она все-таки нашла его, многое говорил о ее целеустремленности.

Как только они пришли к соглашению о том, что она становится его ученицей, а он – ее наставником, друиду осталось лишь разработать программу обучения.

– Как ты считаешь, она справится? – спросил Даскер, обращаясь к лесу и тому, кто там прятался. Сам друид не видел ничего, что бы говорило о чьем-то присутствии, но не сомневался в том, что этот кто-то все же здесь, рядом.

Он сделал еще один глоток чая, откинулся на спинку кресла-качалки и вдохнул пахнущий лесом воздух. «Этот лесной запах невозможно ни с чем спутать, – подумал Дрискер. – Его ощущаешь на языке как пряность. Самый лучший воздух во всех Четырех землях и даже за их пределами. Чистый и такой насыщенный, что пробуждает все чувства».

– Я считаю, что справится, – ответил он на свой собственный вопрос и, подавив нестерпимое желание оглянуться, добавил: – Мало что остается недоступным для этой девушки.

Его метод обучения был достаточно прямолинеен. Чаще всего учеба начиналась и заканчивалась беседой. Он объяснял Тарше какую-то особенность ее магии и отвечал на возникшие у девушки вопросы. Затем она задавала еще несколько вопросов. Она быстро понимала, что именно нужно спросить, поскольку начинала осознавать, каких именно знаний ей не хватает. Он приоткрывал перед ней двери знаний и ждал, пока она обдумает, что именно ей открылось. Она угадывала скрытые глубины и хотела знать, как далеко они тянутся.

В промежутках между разговорами, всеми вопросами и ответами, беседами о пределах, напряжении и – больше всего – об ограничениях, которым следовало уделять внимание, друид давал своей ученице задания. Нет никакого смысла заставлять юную девушку сидеть за столом рядом с болтливым стариком, когда единственное, в чем она действительно нуждается, – это практический опыт. Или, в данном конкретном случае, трудные задания. Она была не из тех, кто идет на попятную, довольствуясь уже полученными знаниями. Она всегда проявляла настойчивость, пыталась понять, как далеко может продвинуться, как много нового, ранее не изведанного и не испытанного может открыться ей. Он надежно страховал ее на случай неудачи, радовался малейшим успехам, уверял ее, что отрицательный результат – тоже результат.

– Ах, и правда, у нее настоящий талант! – одобрительно вздохнул друид.

– Что ты там бормочешь, чил-хайен русс-хай? – неожиданно раздался чей-то голос.

Говорящий был всего в нескольких футах от Дрискера Арка – так близко, что друида неприятно поразил тот факт, что он не уловил присутствия вновь прибывшего. Он так был занят мыслями о девушке и ее магии, что его захватили врасплох. Не очень-то разумно, когда ты – бывший Верховный друид.

– А какая разница? – удивился Дрискер, поворачиваясь к гостю.

Лесной имп обладал резкими чертами и не менее резкой манерой изъясняться, а лицо его испещряли глубокие морщины. Он был очень стар, но никогда бы в этом не признался. Он сильно сутулился. Его большие руки были скрючены, а посох, на который он опирался, потрескался от времени и непогоды. Длинные седые волосы обрамляли круглую лысину на макушке, словно отчаянно пытаясь избежать судьбы своих собратьев, а усы над отвислой верхней губой опускались значительно ниже выдающегося вперед подбородка. Все в нем шептало о прожитом времени.

– Плохая привычка, друид. Однажды она принесет тебе погибель. Ты произнесешь резкие, безрассудные слова, и некто, невидимый взгляду, зароет тебя в землю.

– Полагаю, ты окажешься там раньше меня, старина. Чаю?

– Чай?! Во имя лесных духов, ты что, решил отравить меня? До чего ты докатился! Ничто, кроме эля, не коснется моих губ! У тебя нет эля?

Имп зашаркал к дому, взобрался на крыльцо и сел на скамейку. Дрискер развернул кресло, чтобы видеть лицо гостя, затем встал и пошел в дом за элем для импа. Когда он вернулся, то обнаружил, что лесной житель уже устроился в кресле.

– Не хочу навязываться, но осмелюсь предположить, что тебе захочется предоставить мне как можно более удобное место, раз уж я такой старикан, – заявил имп и потянулся за элем.

Дрискер передал ему кружку и сел на скамейку, невольно улыбаясь ситуации.

– Что тогда привело Мудрого Флинка в мое скромное жилище? Только не говори, что ты пришел, дабы насладиться элем или моим обществом. Полагаю, причина твоего визита лежит в иной области.

– Возможно, возможно, – уклончиво ответил имп, делая добрый глоток эля и ставя кружку перед собой. Это оказалось делом нелегким, поскольку руки у импа были коротковаты, а до досок пола было не близко. Тогда Дрискер встал и принес гостю столик.

– Благодарю, – ответил тот. – Хотя в этом не было необходимости.

– Разумеется, – пожал плечами друид. – Итак?

– Что – итак?

– Итак, что привело тебя сюда?

– Ветер поменялся, русс-хай. Осенние ветры нынче другие. Что-то ожидает тебя, и это что-то недоброе.

Дрискер медленно кивнул. Лесной имп обладал даром предвидения: он чувствовал, что именно вскоре произойдет, и мог сказать, к добру эти события или к худу. Разумеется, предсказаниям обычно не хватает точности, к тому же их можно неверно истолковать – однако, если говорить о Флинке, то ошибался он редко. Флинк гораздо лучше управлял своим даром, чем большинство собратьев, и его предсказания и желание поделиться ими не раз спасали Дрискеру жизнь.

С тех пор как друид поселился в Эмберене, ему не раз приходилось защищаться, поскольку существовали люди, которым не будет покоя, пока Дрискер Арк жив и здоров. Они испытывали ненависть, не поддающуюся логике и не проходящую со временем. Друид, разумеется, сам наживал себе врагов, но не по злобе, а лишь пытаясь не дать им причинить вред другим людям или подорвать добрые отношения между Расами. Тем не менее его уход с должности Верховного друида и добровольное изгнание из Паранора не ослабили их злость. Время от времени они выслеживали его: намерения их не менялись раз от раза, как, впрочем, и результат. Теперь их кости упокоились в чаще леса, а голоса замолкли навеки.

– Возможно, мне следует отправить девицу домой, – вслух подумал друид. – Она слишком молода, чтобы быть втянутой в подобные дрязги.

– Возможно, это спасет ее, но не тебя. Кроме того, она упряма. Я вижу это не хуже тебя. Она не поймет, почему ты прогоняешь ее, разве что ты откроешься ей. Но тогда она захочет сражаться плечом к плечу с тобой.

Дрискер кивнул. Флинк прав. Тарша Кайнин не из тех, кто бежит от опасности. Тут нужен другой выход.

– Значит, уйду я, – предложил он.

– Понадобится лишь несколько дней.

– Но потом они все равно придут.

– Возможно. Но она им не нужна. Она будет в безопасности. А здесь будут другие люди, и они организуют теплую встречу незваным гостям. Полагаю, эти «другие» будут лучше подготовлены к такой встрече. У тебя могущественные друзья, русс-хай, хоть иногда я не понимаю, откуда они взялись. Ты уж точно не сделал ничего, чтобы понравиться им и чтобы они с радостью предложили тебе дружбу.

Дрискер улыбнулся. Да, друзья у него были, и лучше тех, кого он когда-то называл друзьями там, в Параноре. Те «друзья» слишком старались предать его забвению, извлечь выгоду из его решения отказаться и дальше выполнять обязанности Верховного друида и позаботиться о том, чтобы его изгнали навсегда. Хуже того, они постарались как можно дальше распространить известие о том, что он больше не один из них и что никто не ждет его возвращения. Это придало смелости врагам и сделало его уязвимым.

Лесной имп оглянулся на деревья и тихо произнес:

– Она ждет.

Дрискер кивнул.

– Полагаю, да. Но пусть еще немного подождет. Это часть ее обучения – она должна научиться ждать и уметь быть терпеливой.

Имп поджал губы.

– Уж я-то разбираюсь в ожидании.

И он не соврал. Лесные импы действительно обладали бесконечным терпением. Днями, неделями, даже иногда месяцами они прятались внутри собственных тел, так что у них на голове не шевелился ни один волос. Это соответствовало их природе. Большая часть жизни в Волшебном мире проходила в ожидании. Во время войны между созданиями света и тьмы импы не присоединились ни к одной из сторон. Они просто не видели себя в составе какой-либо фракции, не видели никакого смысла поддерживать одного из антагонистов. И потому они жили сами по себе, пока вокруг бушевала война.

А когда война закончилась, когда темные силы потерпели поражение и маятник качнулся в сторону света, импы какое-то время процветали. Но затем в мир пришли люди, ряды фейри значительно поредели, и в результате от волшебного народа осталось лишь несколько представителей, затерявшихся в густых лесах, высоких горах, скрытых от глаз долинах, – они ждали, пока колесо судьбы совершит очередной оборот и все начнется сначала. Они умели жить долго, эти лесные импы. Иногда их возраст достигал столетий. Они были созданы для того, чтобы выживать, оставаться на земле, в то время как другие, более агрессивные виды, сгорали и уходили в небытие. Импы не пытались противостоять переменам – о нет, они эволюционировали и находили возможности адаптироваться к вечно изменчивому, непостоянному миру.

Флинк был очень стар. Старше праха, как он любил говаривать, и в его словах не звучало ни намека на иронию или браваду. Он гордился тем, что живет так долго, и любил поддразнивать Дрискера, насмехаясь над жалким Сном друидов, дававшим лишь несколько дополнительных лет, а не столетий жизни. Но они дружили, имп и друид, их связывали одинаковые взгляды на жизнь, а также обладание магическими способностями и применение их на практике. Дружба, в конце концов, довольно-таки странное явление, она возникает странным образом и длится по странным причинам. Как бы вы ни относились к дружбе, сложно поспорить, что не всякая дружба разумна или позволяет заглянуть в тайные уголки жизни друзей.

Дрискер покосился на кресло, в которое уселся Флинк, но оно оказалось пустым. Имп снова исчез в лесу: он доставил сообщение и тем самым выполнил свою миссию. Имп был не из тех, кто долго сидит на месте. И не из тех, кто любит поболтать ни о чем. С точки зрения Дрискера, это была не такая уж и плохая черта характера.

Друид встал и потянулся. Пора в дорогу. Он отправил Таршу в лес, велев замести следы, а затем остановиться и ждать, пока он найдет ее. А когда он ее найдет – не «если», а «когда», – она должна обойти его кругом на открытом пространстве, так чтобы он не догадался о ее присутствии. Тарша могла использовать песню желаний для выполнения этого задания, но в любом случае ей следовало представить доказательства того, что задание она действительно выполнила. Она также могла использовать любую другую магию, которой владела, и пользоваться любыми другими уловками.

С его точки зрения, это было практически невыполнимое задание, но, опять-таки, с его точки зрения, Тарша была способна выполнять невыполнимые задания уже на данном этапе обучения.

Он выпрямился и, уловив парящие в воздухе следы, оставленные теплом ее тела, отправился на поиски ученицы.

Меньше чем в четверти мили от них, в тенистой, покрытой папоротниками и дикими цветами долине, окруженной огромными елями, отдыхала Тарша. Она ушла так далеко, как сочла нужным, а теперь остановилась. Бесполезно изнурять себя, пытаясь обогнать или перехитрить Дрискера Арка. Он был более чем способен найти ее, невзирая на все попытки девушки замести следы. Друидов специально учили выслеживать противника, используя тепловые изображения, а в такой безветренный день не стоило надеяться, что оставленные Таршей следы растают до того, как Дрискер нагонит ее. Она могла бы замести следы с помощью магии, но, скорее всего, Дрискер прочитает и этот след. В конце концов, друиды – самые лучшие маги во всех Четырех землях, и не следовало недооценивать их возможности. Особенно если речь шла о таком друиде, как Дрискер Арк.

Так что пусть приходит. Пусть выследит ее – и когда ему это удастся, он увидит, что она стала куда сильнее, чем он думал. Разумеется, он вовсе не собирался недооценивать ее. Но он по-прежнему считал ее новичком, хотя она перестала быть недоучкой в первые пять дней их знакомства.

Дрискер Арк оказался чудовищным наставником. Он обучал Таршу с рассвета и до заката, а иногда и после наступления темноты. Он работал упорно и методично, всегда приближая ученицу к конкретной цели, и в каждое упражнение закладывал определенный урок. Его метод заключался в том, что с каждым шагом вперед он бросал ученице вызов. Тарша подозревала, что такую методику он избрал потому, что знал, насколько ей не терпится помочь брату; однако не следовало сбрасывать со счетов и его собственное желание понять, сможет ли она в результате удовлетворить его потребность в помощнике. Он был не из тех, кто предпочитает не торопиться, считая справедливой пословицу «Тише едешь – дальше будешь». Либо ученик на что-то способен, либо нет. Либо она окажется достойной и сможет учиться у него, либо не сможет, и тогда ей придется возвратиться домой ни с чем. Он хотел как можно быстрее получить ответ на этот вопрос, и она была готова ответить.

Если она сможет дать нужный ответ, возможно, однажды она станет членом ордена друидов. Даже при том, что сам Дрискер Арк, по его же собственным словам, всего лишь изгнанник.

Внезапно Тарша заметила какое-то движение среди деревьев по левую руку от того места, где она пряталась. На мгновение она замерла, словно превратившись в ледяную статую. Это он? Неужели он сумел подобраться к ней так близко, а она даже не заметила? Тарша замерла в ожидании – вот он появится, или скажет что-то, или просто даст ей понять, что она проиграла. Но нет, ничего не происходило.

Или ей это просто кажется? Ее снедали сомнения: не в первый раз она заподозрила, что ее преследуют. В прошлый раз она списала свои ощущения на излишне бурное воображение, но сомнения остались. И тогда, и сейчас.

– Если там кто-то есть, покажись! – крикнула Тарша, повернувшись лицом к тому месту, где ей почудилось чье-то присутствие.

Но ничего не произошло.

«Это все нервы, – подумала девушка. – Игра теней. Что за ребячество!»

Она снова села на траву, уставилась в небо, очистила мысли и успокоилась. Еще несколько минут – и пора будет приготовиться. Друид сказал, что дает ей фору в полчаса. Но она слишком хорошо его изучила и понимала: фора на самом деле больше. Он ей даст как минимум час, чтобы она ждала, нервничала, пыталась разгадать его планы. У него всегда были определенные планы, он по привычке стремился быть на шаг впереди. И ему это часто удавалось… хотя в последнее время, пожалуй, уже не так часто.

Дрискер Арк всегда все усложнял, и Таршу это беспокоило.

Иногда она спрашивала себя – возможно, его почти божественная интуиция и дар предвидения являются всего лишь побочным эффектом особенностей его натуры? Он ведь прожил здесь, в глуши, больше двух лет и, вероятно, выстроил особые связи с окружающим миром и населявшими его созданиями. Иногда он разговаривал с кем-то невидимым. Может, он беседовал с воздухом, или деревьями, или небом – Тарша не могла сказать наверняка. Дрискер никогда не объяснял своих поступков, а она не считала возможным спросить напрямик. Но, очевидно, он считал свое поведение совершенно нормальным, и данное обстоятельство сильно беспокоило девушку. Если он видит предметы, которых на самом деле здесь нет, то насколько можно доверять ему? Если он разговаривает сам с собой, не пора ли уже опасаться за его рассудок? А то, как он постоянно трогает разные вещи, как нюхает воздух, словно животное… Как ни посмотри, его поведение никак нельзя назвать абсолютно здравым.

Но к кому еще она сможет обратиться, если уйдет сейчас?

Известная опасность лучше неизвестной.

Если она останется – разве от этого ей станет хуже?

Тарша не была готова отвечать на такой вопрос.

Дрискер Арк целенаправленно углублялся в лес, отслеживая тепловые следы, оставленные Таршей во время бегства. Все его чувства были напряжены и нацелены на выполнение задания – выискивать признаки недавнего присутствия девушки. Однако чувства говорили ему, что ученица еще далеко, а потому он не ослаблял стараний догнать ее. Наверное, она уже остановилась и планирует завершение задания. Наверное, она нашла подходящее место для укрытия. Она знала, что он ищет ее, и потому двигалась быстро, понимая, что долго дурачить своего учителя не получится. Помня об этих факторах, друид уже разрабатывал стратегию – уточнял детали плана, как вынудить девушку поверить в победу. Он не сомневался, что сможет это сделать: его опыт и мастерство дают ему преимущество перед ее неограненным талантом. Тем не менее друид не забывал об осторожности: его ученица далеко не глупа.

Дрискер Арк не хотел признаваться себе в том, что ему нравится соревноваться с этой девушкой в хитрости. С тех пор как он покинул орден, прошло много времени, и он успел соскучиться по удовольствию, которое доставляла ему возможность меряться силами со своими учениками. Только сейчас он осознал, в какое болото превратилась его жизнь, и пожалел, что ленился предпринимать какие-то шаги, чтобы оживить свои унылые будни. Когда ты живешь один, то с легкостью отказываешься от чего угодно. Дрискер Арк позволил этому случиться, почти не осознавая, что именно происходит, полагая, что так будет лучше, что так и должно быть.

В конце концов, разве он не отрекся от должности Верховного друида? Разве он не покинул Паранор? Разве он не решил, что работа раздражает его своей бессмысленностью?

Разве он не сам капитулировал?

Он быстро отмахнулся от этих мыслей и вернулся к текущей задаче. Неожиданно налетел ветерок, и тепловые следы стали рассыпаться и перемешиваться. Друид ускорил шаг, удивляясь тому, что образы продолжали появляться, выстраиваясь в практически прямую линию. Почему Тарша не старается отбросить его назад, не петляет, не создает несколько образов одновременно? Похоже, она чертовски самоуверенна.

Дрискер Арк двигался дальше, и вскоре образы снова стали четче – признак того, что цель близка. Тарша ушла не так далеко, как он бы посоветовал ей, предпочтя, чтобы он догнал ее раньше, чем будет готов к этому. У нее явно был план: она считала, что сможет справиться с ним, и не видела необходимости что-то придумывать. Ему нравилась ее готовность рискнуть.

С другой стороны, она сильно облегчила его задачу.

Он замедлил шаг, втянул носом воздух, устремился вперед всеми чувствами, пытаясь найти то, что, возможно, преднамеренно скрыли от него. Но не нашел ничего незнакомого или тревожного. Казалось, все так, как и должно быть, и нет никаких запахов, образов или движений, выбивающихся из общей картины. Друид потянулся еще дальше, потянулся разумом за границы видимого и слышимого. И снова почувствовал, как легкий ветерок коснулся его лица. Просто шепот, не более того. На него посыпались крошечные семена и кусочки лишайника, сорвавшиеся с деревьев.

Дрискер Арк снова пошел вперед, теперь медленнее, двигаясь по следам, оставленным девушкой, но осторожнее, не торопясь достичь цели. Лицо и затылок ему обдувал легкий ветерок. Но, подняв голову, друид понял, что листья на деревьях не шевелятся.

И тогда, невольно улыбнувшись, он замер как вкопанный.

– Давай, выходи, – позвал он Таршу.

И Тарша, радостно улыбаясь, вышла из лесной тени справа от него.

– Вы ведь меня не видели, правда? И не слышали. Как вы вообще поняли, что я здесь?

Он подошел к ней и положил руки ей на плечи. Она еще такая юная, но такая многообещающая волшебница!

– Я ничего не чувствовал, пока не подул ветер. Он коснулся моего лица, но листья на деревьях не шевелились. Ты двигалась так, что я тебя не видел, однако я тебя почувствовал. Мне очень жаль, Тарша, но ты проиграла.

Девушка медленно покачала головой.

– Я выиграла.

Дрискер нахмурился, посмотрел ей в глаза и прочитал в ее прямом взгляде явную уверенность.

– Что, правда?

– Вы приказали мне обойти вокруг вас так, чтобы вы этого не заметили. И я справилась!

– Но я же окликнул тебя еще до того, как ты закончила, – настаивал друид. Внезапно он задумался и, кажется, понял, чего не учел. – Но я ошибся, верно? Ты обошла вокруг меня раньше, когда я позволил себе отвлечься на разные мысли. Я помню, как в лицо мне дунул ветер, а сверху упали семена и кусочки лишайника. Вот тогда ты и обошла вокруг меня. Но как тебе это удалось? Почему я не почувствовал тебя?

– Потому, что я вам этого не позволила, – гордо заявила Тарша. – Это ведь и было моей задачей. Не показываться.

Дрискер Арк покачал головой.

– Но я все равно должен был как-то заметить тебя. Не до такой же степени я задумался.

– Вы меня заметили. Просто не поняли, что почувствовали именно мое присутствие. Вы решили, что уловили собственные движения. Я использовала песню желаний, чтобы на несколько мгновений превратиться в вас, – этого было достаточно. Я набросила на себя ваши одежды – и стала невидимой; смешала свой запах и свои движения с вашими – и стала частью вас. А вы не увидели никакой разницы!

– У тебя есть доказательства? Ты ведь не выдумала это все?

Его слова явно обидели девушку.

– Я бы никогда так не сделала!

Тарша шагнула назад, взмахнула рукой и вполголоса пропела короткую песню желаний. В ту же секунду Дрискера Арка обвила гирлянда серебристой поросли, сверкавшей на его темной одежде, словно звездочки. Он недоуменно осмотрел себя и искренне рассмеялся.

– О тень, Тарша Кайнин. Прошу прощения. Ты действительно победила в состязании!

Тарша кинулась к нему, чтобы обнять, но почти сразу же отшатнулась, как будто переступила границу дозволенного.

– Простите меня.

Друид пожал плечами, а улыбка его стала еще шире.

– Да ладно тебе. После того, что ты смогла сегодня сделать, думаю, у тебя есть право на небольшой праздник.

Он развернул ее, и они пошли обратно к дому. Друид просил ее объяснить, как именно она замаскировалась с помощью песни желаний, и дополнял ее рассказ советами, которые могли бы помочь ей в будущем. Хотя сейчас он уже начал сомневаться – а нужны ли ей вообще советы? Тарша продемонстрировала свои умения весьма эффектно – очевидно, она лучший ученик из всех, с которыми он имел дело. Он был так доволен ее демонстрацией своих сил и прогрессом в целом, что был готов считать ее часть сделки выполненной. Но ему совершенно не хотелось терять ее, не хотелось отказываться от ее общества. На данный момент их отношения уже стали чем-то бóльшим, чем просто сделка. Он понял, что девушка помогла ему стать прежним, когда у него уже опустились руки. Обучение Тарши дало ему цель в жизни, которой ему так не хватало.

Когда они вернулись домой, их ждал почтовый сорокопут. Он сидел в специальной проволочной клетке, открытой с одной стороны, и к его лапке было привязано послание.

Дрискер подошел к птице, ласково погладил ее и забрал послание. Тарша подобралась поближе и попыталась прочесть сообщение из-за плеча наставника, но друид повернулся так, чтобы она ничего не увидела.

Текст послания был составлен на грубом диалекте троллей:

Дрискер еще мгновение смотрел на сообщение, затем смял его и сунул в карман. Нужно побольше разузнать о том, что случилось. Нужно выяснить, кто эти враги и что им надобно. Он знал, кто именно прислал ему сообщение и где его можно найти. Автор послания не из тех, кто беспокоит по пустякам. Дело срочное. Как и предполагал Флинк, у Дрискера появилась причина на какое-то время оставить Таршу одну. Ничего с ней не случится. В его отсутствие за ней присмотрят.

Друид повернулся к своей ученице:

– Прости, мне нужно отлучиться на несколько дней. Может, и больше. Побудешь здесь одна. Справишься?

Тарша сразу же кивнула.

– Разумеется. А в чем дело? Что-то случилось?

Дрискер ненадолго задумался. Ему не хотелось волновать ее зря, пока он сам не разберется в ситуации.

– Скажем так, мне написал друг и передал известия, которые я не могу игнорировать. Обещаю объяснить тебе все, когда вернусь, но пока… Мне пора.

Он отвернулся от нее и скрылся в доме.