Глава десятая

Пока Дрискер Арк ходил по дому, собирая припасы для неожиданного путешествия, Тарша сидела в одиночестве на крыльце и обдумывала загадочное происшествие. Впрочем, особенно углубиться в мысли ей не удалось: уже скоро учитель вышел на улицу с мешком на плече и какой-то блестящей черной штукой в руке. Незнакомый предмет немедленно привлек внимание девушки – это была шишковатая палка, испещренная загадочными рунами и совершенно новая на вид.

Друид заметил, что ученица смотрит на него, и протянул ей палку.

– Возьми. Попробуй, какая она крепкая, какая теплая. Такое дерево встречается редко и стоит дорого, Тарша. Она очень старая, ее передавали из рук в руки столетиями. Первый ее хозяин был друид, как и я.

– Очень красивая, – согласилась Тарша и вернула палку учителю.

Он крепко сжал палку в руках, задумчиво посмотрел на нее и кивнул.

– Меня не будет больше недели. Не уходи далеко от дома. Чем меньше людей будет знать о том, что ты здесь, тем лучше.

– Мне стоит волноваться? Может, я лучше спрячусь?

Дрискер улыбнулся.

– Думаю, прятаться – это уже лишнее. Но осторожность не помешает. У меня есть враги, и иногда они вспоминают обо мне. Доверься своему здравомыслию – и магии, если возникнет необходимость. Но прятаться лучше, чем вступать в бой. Лучше не высовываться, чем провоцировать конфликт.

Тарше было интересно, куда же отправляется друид, но она понимала: куда бы он ни шел, его позвало сообщение, которое принес сорокопут. Тем не менее Дрискер Арк не стал ничего объяснять, а просто повернулся и пошел прочь. Она смотрела ему вслед, пока он не исчез из виду, ушел по тропинке к деревне Эмберен. Девушка снова села на крыльцо и задумалась.

Ее мысли в то утро были мрачными и противоречивыми. С одной стороны, она радовалась своим успехам в роли ученицы друида, особенно прекрасному выполнению утреннего задания. Она явно застала учителя врасплох, используя маскировку, которую он не учел, а затем украсила его одежду серебряными звездами. Получилось весьма эффектно. Она имела полное право гордиться тем, как далеко продвинулась с тех пор, как явилась сюда в поисках учителя, а ведь прошло так мало времени!

С другой стороны, она не могла не думать о семье, которую так внезапно оставила, особенно о брате. Разлука с родными казалась ей слишком долгой, и ее снедало беспокойство при мысли о том, что могло случиться в ее отсутствие. Четыре года у дяди… Она чувствовала, что должна как можно скорее вернуться к брату и убедиться, что с ним все в порядке. Она хотела, чтобы Дрискер понял это и откликнулся на ее желание, и чувствовала, что уже очень скоро он выполнит ее просьбу.

Возможно, когда вернется из путешествия…

Тарша оставалась на месте около часа, пила чай и слушала птиц, пытаясь определить их по песням, и время от времени подзывала их с помощью магии. Девушка проделывала это почти без усилий – она умела общаться с птицами еще до того, как приехала в Эмберен. Теперь же она осуществила свое желание – научилась подражать ветру, журчанию быстрого ручья и шепоту листьев на деревьях. Подражать природе. Чем лучше она растворялась в окружающем мире, тем совершеннее становились ее способности прятаться и становиться невидимой.

В последнее время она начала учиться притворяться кем-то или чем-то другим. Накидывать на себя чужую личину, которую нельзя обнаружить, пока ее удерживает магия. Применение песни желаний открывало бесчисленные возможности. Некоторые из них пугали девушку. Проходя обучение у Дрискера, она узнала, что в разное время некоторые члены семьи Омсфордов получали власть над жизнью и смертью живых существ: эти маги использовали песню желаний, чтобы лечить от смертельных болезней или насылать погибель. Обладание такой властью – огромная ответственность, и она вовсе не была уверена, что хочет этого. Друид, однако, настаивал: она уже настолько хорошо владеет магией, что должна углублять свои навыки. Если уж она обладает даром и развивает его, обратного пути нет. Если она хочет контролировать свою силу, то должна уметь управлять магией и понимать ее.

Но учитель еще не проверял эти стороны ее силы, и она тоже пока не решалась на такую проверку. Ей было страшно даже подумать о подобной возможности. Пусть лучше все идет своим чередом, пока Дрискер не решит, что она научилась всему, что он мог ей предложить. На сегодняшний день он ни разу не попросил ее применить магию для того, чтобы даровать или отнимать жизнь, и девушка подозревала, что их мнения на сей счет совпадали. Все придет само, а торопиться с такими вещами, когда она еще ни физически, ни морально к ним не готова, просто неразумно.

Когда чай закончился, а вместе с ним и утро, Тарша снова начала тренироваться. Каждый день она должна была выполнять определенные упражнения, связанные с использованием магии. Для некоторых из них ей приходилось покидать дом и углубляться в лес, но сегодня она предпочла остаться. Дрискер, похоже, не думал, что ей грозит опасность, но ей не понравилось, что он счел необходимым предупредить ее об осторожности. Поэтому она серьезно отнеслась к его совету и решила быть осмотрительной, не делать ничего такого, что могло бы привлечь к ней лишнее внимание.

Упражнения настолько отвлекли Таршу от мыслей о брате и родителях, что через некоторое время она совершенно выкинула их из головы и полностью сосредоточилась на занятиях. Девушка потратила немало времени, пытаясь заставить ворону принять ее за своего птенца. В конце концов ворона подскочила прямо к волшебнице, но затем заподозрила неладное и улетела. Тарша приняла облик дерева, спряталась под кожу из коры, покрылась ветвями и листьями, стала частью окружающего ее леса. Конечно, трудно было сказать, насколько ей это удалось: укутанная волшебным покровом, она не могла судить о своей внешности. Но белок и птиц ей, кажется, удалось убедить: первые пытались взобраться по ней, а вторые – приземлиться на нее, и девушка сочла это добрым знаком.

К вечеру она настолько устала, что ей едва хватило сил, чтобы приготовить еду, поужинать, раздеться и умыться. Рухнув на кровать, Тарша провалилась в сон. Она крепко спала всю ночь и проснулась отдохнувшей и свежей. Новый день порадовал ее теплом и солнцем.

Бóльшую часть следующей недели она продолжала тренироваться и не уходила далеко от дома. Она пыталась почувствовать приближение Дрискера, но у нее ничего не получалось. На седьмой день ее охватило беспокойство. Как далеко ушел Дрискер? Он все время идет пешком? Она неожиданно поняла, что ругает себя: ну почему она не расспросила его подробнее?

А еще она жалела, что не спросила его о глазах.

Тарша чувствовала на себе чужой взгляд с самого первого дня. Конечно, она понимала, что в лесу живет много разных созданий, которых она не видела, потому что им этого не хотелось. Она даже мирилась с мыслью о том, что кое-кого из них привлекло сюда любопытство, вызванное магией Дрискера, а теперь, похоже, и ее магией тоже. Но Таршу раздражало постоянное наблюдение за ней, которое она чувствовала, но не могла ни доказать, ни опровергнуть. А еще она беспокоилась из-за нежелания Дрискера рассказать ей об этих существах, хотя она была его ученицей.

Но и в том, и в другом случае Тарша совершенно ничего не могла поделать и потому решила дождаться благоприятного момента и по возвращении учителя решить этот вопрос – уж тогда она обязательно прижмет его к стенке и потребует сказать ей правду.

Но в тот вечер она сама все выяснила.

Дрискер Арк вошел в Эмберен и сразу же направился к ангару, где стоял его двухместный челнок. Это была улучшенная модель, не новая, но в прекрасном состоянии. В нем могли путешествовать двое, в то время как в обычном челноке места хватало лишь для одного человека. В основном друид пользовался челноком, когда нужно было отвезти снаряжение или продукты, и почти никогда не брал пассажиров. Теперь, когда у него есть помощница Тарша, похоже, челнок снова пригодится. Им придется много путешествовать, а сейчас люди чаще всего передвигаются на воздушных кораблях, а не на лошадях.

Вытащив челнок с помощью управляющего и уложив вещи, Дрискер Арк взобрался на борт и полетел на северо-восток. Он летел весь день, а затем еще три, пересек равнины Стрелехейма и повернул севернее, пролетел вдоль границ королевства Черепов, миновал горный хребет Лезвие Бритвы. На четвертый день он пролетел над городом Аначере, а к вечеру достиг восточного берега Лазарина. На рассвете пятого дня он возобновил полет, направляясь к Таупо Рафу.

«Жестокая страна, – подумал друид, выбираясь из летательного аппарата и оглядываясь. – Жестокая и к людям, и к зверям. Цивилизованному человеку здесь не место».

Крики птиц, утренние запахи, игра света и теней пробудили в нем чувство тревоги. Иногда его охватывало такое недоброе предчувствие, но в последнее время оно участилось. В это утро предчувствие оказалось настолько сильным, что никаких сомнений у Дрискера Арка не возникло: где-то рядом смерть сорвалась с цепи.

В полдень он добрался до цели – бесплодной земли, практически лишенной жизни, если не считать насекомых. Там он прождал остаток дня, не в силах двигаться дальше того места, где он всегда встречался с Морском. Теперь ему оставалось лишь дождаться своего информатора и поверить всему, что тот покажет. Впрочем, получалось не всегда; порой информатор не показывал ничего. Но придется потерпеть, в значительной степени потому, что его сильно беспокоило уничтожение троллей племени корракс. Очень странно, что такое произошло с Расой, представители которой умели сражаться чуть ли не с пеленок. Племена троллей постоянно воевали за территорию, но такие стычки вовсе не подразумевали полное уничтожение одного племени. Во всех Четырех землях не было военной силы, способной похвастаться такими результатами.

И если уж такое произошло, то где в это время были эльфы со своей магией и где была армия Федерации со своими боевыми машинами? Где были друиды? Они знали о случившемся? Учитывая их возможности, а также обширную сеть шпионов и разведчиков, вряд ли они оставались в неведении.

Рано или поздно, независимо от того, как лягут карты, кому-то придется действовать. Тот факт, что до сих пор никто ничего не предпринял, говорил о том, что все перекладывают решение проблемы друг на друга. В целом такое поведение типично для южан, но не для эльфов и, конечно, не для друидов. Паранор, по крайней мере, уже должен был принять какие-нибудь серьезные меры. А раз друиды сидят сложа руки, невольно возникает мысль, что их руководство такое же непостоянное, как и во время выхода Дрискера Арка из ордена. Это было еще одним следствием его решения сбросить со своих плеч ответственность за орден друидов, с которым ему придется смириться.

Уже почти стемнело, когда наконец появился Морск. Он возник из тьмы, как и подобает духу смерти: черный как ночь и вдвое призрачнее; его одежды колыхались у него за спиной, раздуваемые ветром, словно потрепанные остатки его несчастной жизни. Его облик отдаленно напоминал человеческий, но черты были не видны, а движения казались такими текучими, как будто принадлежали существу без плоти. Дух тихо подплыл к друиду и уселся напротив – просто одна из бесчисленных ночных теней.

«Приветствую тебя, Дрискер Арк», – угрожающе прошипел Морск, причем так тихо, что друид с трудом разобрал слова.

– Рад нашей встрече.

«Ты единственный, кто так говорит. Мало кто считает, что встреча со мной – радостное событие».

– Значит, хорошо, что я не из их числа. Что ты узнал?

Дрискер закрыл и снова открыл глаза.

– Ты не мог бы конкретнее объяснить, от кого или от чего исходит угроза?

«Они – духи смерти, возникающие и исчезающие по собственному желанию. Возможно, они владеют магией. Они – духи живых, жен и детей мертвых. Троллей уничтожили, несмотря на их численное превосходство. Но я не видел этого своими глазами».

– Однако кто-то же их видел. Они пришли из других районов Четырех земель? Из другой, неизвестной нам страны? Кто-то же должен знать!

Морск задумчиво посмотрел на собеседника.

Дрискер Арк неловко заерзал. Разумеется, он не обязан этого делать. Его это вообще не касается. Это забота друидов.

– Похоже, ты в этом не сомневаешься.

И действительно – почему?

– Сколько захватчиков уже здесь?

Быть того не может!

– Никаких следов? Никакого признака их присутствия?

Дрискер покачал головой. Да что здесь происходит?

Дрискер вспомнил о своем дурном предчувствии. Да, предчувствие его не обмануло. Вести были дурными. Хуже, чем просто дурными.

– И вэксы не смогли понять, что происходит? Не смогли спастись? Ни один из них?

Морск пожал плечами.

Нетерпение Морска было очевидным. Он пришел лишь потому, что был в долгу перед Дрискером, который однажды спас его. Морска бросили в темницу, ему угрожала смерть от рук суеверных южан в небольшой деревушке возле Варфлита. Как им удалось поймать и удерживать духа смерти, Дрискер так и не понял. Разумеется, сам Морск не захотел говорить об этом досадном факте: воспоминания внушали ему одновременно стыд и ярость. Но Дрискер узнал, что духа арестовали, и вышел из Паранора, чтобы освободить его и объяснить его природу напуганным крестьянам, считавшим своего пленника демоном, преисполненным жаждой убийства.

В конце концов Морск кое-что рассказал своему спасителю:

«Я – дитя смешения Рас. Среди моих предков есть и умеющие менять форму создания, и люди, и парочка эльфов для симметрии. Их боялись, на них охотились – на всех. Их считали созданиями тьмы. Как и меня. Нас не принимают и не понимают, друид. И никогда не примут, никогда не поймут».

Что ж, возможно, и так. Но, освободив духа, Дрискер все же попытался заверить его в обратном. И Морск не забыл ни доброты своего спасителя, ни его уважительного отношения.

– Куда теперь направляется враг? – спросил друид.

Недолгое молчание наполнилось шорохом темных одежд и колебанием очертаний.

Дрискер тоже так считал. Кто их остановит, если они уничтожили две армии троллей? Но что они предпримут дальше? Необходимо это выяснить. По правде говоря, ему придется сделать куда больше. Нужно будет подключить друидов. Встретиться лицом к лицу с Обером Балроненом. Событие не из приятных, хоть и волнительное.

«Я вернул тебе долг, – прошептал Морск, и его голос заскрежетал по деревянным стенам. – Теперь я ухожу».

– Благодарю тебя, – ответил Дрискер, сгибаясь в почтительном поклоне.

Когда он выпрямился, Морска уже и след простыл.

Через неделю после бесполезного собрания Совета Балронен вызвал Даркона Ли в свой личный кабинет. Было раннее утро, и, когда пришел вызов, Клинок едва успел встать и одеться. Дар зевнул, потянулся и подумал, не съесть ли ему чего-нибудь, но затем, надеясь, что это ненадолго, решил, что задерживаться не стоит. Лучше побыстрее явиться на место. Жители Цитадели уже бодрствовали и ходили по коридорам, а день был наполнен солнечным светом и пением птиц. И Дар почти убедил себя, что для разнообразия все пройдет хорошо.

Почти.

Но предчувствие подсказало ему, что его вызвали ради очередного бессмысленного обсуждения сложившейся ситуации. Нужно было решить вопрос, что же делать с врагом, неуклонно идущим на юг, к более цивилизованным и густонаселенным районам Четырех земель. И Дар приготовился к неприятному, но необходимому разговору, понимая, что ему придется вынудить Арда Риса начать действовать, но при этом постараться не слишком углубляться в области, находящиеся вне его юрисдикции.

Все еще размышляя о том, как может пройти эта встреча, Дар подошел к кабинету Арда Риса и неожиданно встретил Руиса Квинса и Зию. Они обменялись взглядами, но не проронили ни слова. Лицо Зии оставалось непроницаемым, а вот Квинс выглядел очень довольным. Они быстро прошли мимо, и Дар вошел в оставшуюся открытой дверь. Балронен уже ждал его.

– Закрой дверь. – Верховный друид нетерпеливо махнул рукой. Он стоял в центре кабинета, лицом к вошедшему. Балронен не предложил гостю сесть, не стал угощать его, да и вид у него был невеселый. – Произошло кое-что, требующее нашего внимания.

Балронен на мгновение отвернулся, как будто пытаясь понять, не присутствует ли в кабинете это что-то.

– Сегодня утром вещие воды указали на еще одно применение магии. Достаточно демонстративное применение, во многом похожее на то, которое сообщило нам о гибели троллей племени корракс. Я думаю, мы можем с уверенностью предположить, что речь идет об очередном нападении. Поэтому я решил отправить Руиса и Зию немедленно – пусть выяснят, что именно происходит. Я хочу, чтобы ты отправился с ними. Ты успеешь собраться к полудню?

Дар кивнул.

– Конечно.

Балронен оглянулся на него, заметил утвердительный кивок, но взгляд его был какой-то рассеянный.

– Это хорошо. Хорошо. – Он прочистил горло. – И еще кое-что. Я хочу, чтобы ты присматривал за нашей парочкой, не спускал с них глаз. Они… скрытничают. Мне донесли, что они замышляют что-то дурное против меня. Их общение… – Он замолчал.

Казалось, Балронен с трудом подыскивал слова, но уже через мгновение он продолжил:

– Меня беспокоит их желание отправиться в эту поездку вместе. Руис слишком уж быстро согласился… после того как Зия выдвинула его на роль главы делегации. Я невольно задумался, что же между ними происходит.

Дар изумленно уставился на Верховного друида:

– Я не уверен, что понимаю, о чем вы говорите.

– Да ладно тебе, – тихо произнес его начальник. – Конечно, ты знаешь, что они любовники. Они делят постель, а значит, делятся секретами.

По правде сказать, Дар все это знал. Но он не мог понять, какое это имеет значение, когда речь заходит о миссии.

Балронен, похоже, уловил его нерешительность.

– Я хочу знать, что между ними происходит! – раздраженно рявкнул он. – Это что, так сложно понять? Я думаю, ты тоже хочешь все знать. Насколько я помню, она была твоей любовницей, прежде чем переметнулась к нему.

Клинок потерял дар речи. Да что здесь происходит?! Балронен переживает, что за его спиной плетут заговор? Верховный друид, кажется, совершенно не беспокоится по поводу того, что они никак не могут выяснить ни причину массовой резни троллей, ни кто ее организатор. Единственное, что тревожит Балронена, – это предполагаемый заговор против его личности!

– Ты ведь тоже заметил, правда? – не унимался Верховный друид. – Не мог не заметить. На последнем собрании Совета. То, как Руис ловко все подстроил, чтобы никому и в голову не пришло, что он сам все придумал? И Зия сразу согласилась, что они отправятся вместе.

Во взгляде Балронена мелькнуло мрачное выражение, сразу же подсказавшее Дару, что его хозяин страдает настоящей одержимостью, вызванной определенными подозрениями. Но чем вызваны сами эти подозрения, горец не мог даже предположить.

– Не могу сказать наверняка, – осторожно ответил он. – Вы лучше меня чувствуете такие вещи.

– Тогда поверь мне на слово. Полагаю, мой разум превосходит твой. Я и не ждал, что ты заметишь такие тонкие нюансы. Но это читалось в их взглядах, которыми они обменивались, и в словах, которые они произносили – таких хитрых, таких обтекаемых. Я всегда должен быть настороже, должен замечать неуловимое. Ты мой Клинок, и я хочу, чтобы ты защитил меня, разузнал все об их планах. Ты можешь это сделать?

Обер Балронен вел себя как безумец. Дар Ли понимал, что ему лучше немедленно уйти в отставку и покинуть Паранор. Но он молчал, и Балронен воспринял его молчание как утвердительный ответ.

– Выполни приказ, и я сделаю тебя друидом. В конце концов, ты владеешь магией и нет никаких причин, по которым ты не можешь стать одним из нас. Но не подведи меня в этом деле. Узнай правду. Любой ценой. – Он крепко сжал плечо Даркона. – Ты уезжаешь завтра на рассвете.

С этими словами Верховный друид убрал ладонь с плеча своего Клинка и быстро вышел из кабинета. Дар стоял как вкопанный, пытаясь понять, что сейчас произошло, но так ничего и не понял.

– Тени! – вполголоса выругался он.

Он выждал пять минут с момента ухода Балронена и лишь затем покинул кабинет. На мгновение Дар остановился в дверях и осторожно выглянул, проверяя, нет ли кого в коридоре. Он чувствовал себя дураком, но совершенно не хотел снова встречаться с Верховным друидом. Такая подозрительность очень уж смахивала на болезнь, а ему не улыбалось заразиться.

Он шел по коридору, направляясь к своему жилищу, когда кто-то произнес:

– У тебя взволнованный вид.

Из темной ниши в стене вышла Зия. Она была почти одного роста с Даром, и на ее лице читалась решимость.

– Удивлен, что я ждала тебя?

– Немного.

– Похоже, это уже входит у меня в привычку. Ждать тебя. И сейчас, и раньше. И всегда – по одной причине. Я все время надеюсь, что ты не забудешь меня окончательно.

Он улыбнулся и покачал головой.

– Никто и никогда не сможет забыть тебя, Зия.

Она посмотрела на него своими огромными синими глазами и откинула прядь рыжеватых волос с его лица.

– Не так давно тебе это удалось. – Она выдержала его взгляд. – Впрочем, ничего не меняется. Балронен сказал тебе, что наконец решил отправить нас с Руисом на север? – Она брезгливо поджала губы. – У него ушло достаточно много времени, чтобы начать действовать.

– А когда-то было иначе? Он не принимает решений, пока не придумает, каким образом сможет извлечь выгоду из ситуации. Почему ты якшаешься с такими людьми, Зия? Ты вовсе не обязана входить в этот глупый круг избранных.

Она пожала плечами.

– А может, мне это нравится.

– Конечно. Неудивительно, что ты всегда сидишь на собраниях с таким заинтересованным видом.

– Как и тебе, мне скучно. Но я обещала Оберу, что не уйду.

Он посмотрел на нее.

– Ты не обязана выполнять это обещание. Ты можешь уйти.

Зия грустно улыбнулась.

– Думаю, мне стоит поучиться у тебя умению уходить.

Какая же она умная, как быстро зрит в корень. Иногда он чувствовал себя ребенком по сравнению с ней. Дар с горечью вспомнил, почему его всегда так сильно влекло к Зие. Ее интеллект, ее глубокое понимание других людей были столь же притягательны, как и любое другое качество этой женщины. А для него, пожалуй, даже более притягательны.

Она подошла к нему, взяла его за руку и повела по коридору.

– Я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня. Я хочу, чтобы ты отправился со мной на эту миссию. Присоединяйся к нам как глава Гвардии друидов. Ты же можешь это сделать. Спроси Обера. Скажи ему, что хочешь быть там и проследить, чтобы все прошло так, как должно пройти. Что-нибудь в этом роде. Но обязательно поезжай с нами.

– Почему ты хочешь, чтобы я поехал?

– У меня дурные предчувствия. Я подозреваю, что экспедиция пойдет совсем не так, как мы ожидаем. Я не знаю. Мне кажется, я что-то упускаю. Я не могу сказать, что именно. Я просто чувствую: что-то здесь не так, происходит что-то серьезное и эта встреча преподнесет нам большой сюрприз. Было уже два нападения, Дар. Мне это не нравится. Но если бы ты отправился с нами, я бы волновалась гораздо меньше.

Он тяжело вздохнул.

– Я никогда не видел тебя такой. Ты всегда была уверена в себе.

– Возможно, я больше не уверена. – Она по-прежнему не поднимала голову и не выпускала его руку.

Дар остановил ее и повернул к себе.

– Зия, я не думаю…

– Ты пойдешь со мной или нет? – перебила она его. – Просто скажи мне.

Они долго смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Дар подумал, что она так же красива, как и тогда, когда они впервые встретились. Так же прекрасна, как в тот день, когда он признался, что не сможет дать ей то, что она хочет. Он не думал, что когда-нибудь посмотрит на нее другими глазами.

– По правде говоря, я уже еду.

Она растерянно посмотрела на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Балронен приказал мне поехать с тобой. Он тоже думает, что здесь что-то не так. Но он считает, что в этом виноваты вы с Руисом. Он хочет, чтобы я следил за вами.

Дар помолчал, задумавшись: следует ли пытаться объяснить ей все? – но решил, что и так уже сказал слишком много.

И, судя по реакции Зии, он был прав.

– Он хочет, чтобы ты следил за нами? – возмутилась она. – Что все это значит?

Дар никогда не умел врать и не собирался учиться сейчас.

– Он не доверяет тебе. Или Руису.

Ее лицо исказилось от гнева.

– И ты согласился?

– Мне не оставили выбора. – Он помолчал. – Ты точно ничего не скрываешь от меня?

Она выпустила его руку из своих пальцев и отшатнулась.

– Что-что? О чем ты говоришь?

– Я имею в виду тебя и Руиса. Или тебя и Обера.

Зия ахнула. Она была вне себя от ярости.

– А тебе-то что с того, Дар? Какое тебе дело до меня и других? Ты отказался от меня. Неужели так сложно поверить, что кому-то другому я действительно нужна? Занимайся своими шпионскими делами, но в остальном держись от меня подальше.

Она развернулась и ушла.