Первым, кого встретил Клаус на улицах Риги, была чета Гогенфауеров. Недавно фрау Гогенфауер самолично зашла в мясную лавку Магнуса, когда за прилавком был Клаус, и придирчиво проследила, чтобы для нее завернули самый жирный кусок свежей свинины. Гогенфауеры владели тремя купеческими кораблями и входили в число наиболее именитых горожан. Обычно, завидев их, Клаус издалека отвешивал глубокий поклон, получая взамен едва заметный кивок. В этот раз, погруженный в свои мысли, он увидел знатную пару только в момент, когда она остановилась перед ним. Глава семейства первым склонил перед ним голову и заговорил:

– Уважаемый господин э-э-э…

– Клаус, – пришел ему на помощь опешивший на мгновение мясник. – Мастер Клаус, если позволите.

– О, так это вы! – еще раз склонил голову судовладелец. – Наслышан, наслышан. О вас говорят как о человеке, который далеко пойдет. И это заметно, уж поверьте. А мы Гогенфауеры. Даже странно, что мы не встречались ранее. Рад личному знакомству.

– Но мы… Я тоже рад, – спохватился Клаус.

– Я знал мастера Магнуса. Уверен, мы могли бы обсудить с вами немало интересного. Как вы считаете?

– Я? Как считаю? Конечно!

– Дорогой, – фрау Гогенфауер взяла супруга под руку. – Давай пригласим уважаемого мастера Клауса на наш праздник. Мы спускаем на воду новый корабль, это уже четвертый, и хотели бы отпраздновать это с самыми близкими нам людьми. Приходите вместе с супругой. Если она у вас есть, конечно. Вы еще совсем молодой человек! А у нас будут многие именитые горожане с незамужними дочерьми. Да взять хотя бы нашу Фриду…

– Не слушайте ее, – прервал супругу судовладелец. – Она вам сейчас такое наговорит. Но приходите обязательно.

– Обязательно, – повторил Клаус.

Когда Гогенфауеры скрылись за поворотом, Клаус облегченно вздохнул. Новая жизнь неожиданно оказалась не такой простой. Так ведь он и сам не прост! Первое испытание с самим епископом Альбертом уже пройдено. Если волна удачи подхватила тебя, держаться на гребне надо изо всех сил. Назад пути нет. Расслабишься – и волна захлестнет пеной, ослепит, утянет на дно. На дно, где никто и никогда не получает второго шанса. Ну нет. Это не для него. Он-то покажет себя во всей красе.

Клаус еще раз мысленно прокрутил в голове только что состоявшийся разговор. «Приходите с супругой» – сказала фрау Гогенфауер. Это означало – с Мартой. Которая никогда не бывала в высшем обществе и представления не имеет, как надо себя в нем вести. Да у нее даже подходящего случаю платья нет! Она же сама не хотела заказывать новое платье из-за беременности… Именно! – осенило его. Из-за беременности! Женщинам в ее положении и вовсе ни к чему показываться на людях. Ребенка надо вынашивать в спокойствии и уюте, а все это он теперь может ей обеспечить в полной мере. Может, чего бы это ему ни стоило!

Рука Клауса скользнула по груди и сжала подвешенную поверх котта бляху. Мимо прошли еще несколько горожан, скользнув по Клаусу равнодушными взглядами. Он убрал руку, закрывающую ослепительно сияющее под полуденным солнцем украшение, и очередной встречный, очевидно, подмастерье или ученик, тотчас отвесил глубокий поклон, словно камни на золотой бляхе имели особую, магическую силу. В теплом котте было жарко, и Клаусу хотелось вернуться домой, чтобы раздеться и в одной рубахе, а то и без нее забраться в прохладу разделочной, поближе к запасенным с зимы глыбам льда. Но еще сильнее тянуло проверить магическое воздействие дорогой побрякушки.

Лучше всего это было сделать сразу на всегда оживленной площади возле церкви. Отчаянно хотелось пить. Клаус вступил в лабиринт улочек и помедлил у выкованного из железа изображения пенящегося элем кубка, только тогда с досадой вспомнив, что полностью опорожнил у ювелира содержание мешочка из сундука Магнуса. Бывшего сундука Магнуса, поправил себя он.

– Господин желает отведать прохладительного напитка?

– Что? Откуда вы…

Повернув голову в сторону ведущих вниз ступеней, Клаус в восхищении уставился на стоящую там женщину. Таких он еще не видел ни в Риге, ни даже в далеком Бремене. Обычно блеклые волосы женщин из его окружения покрывал такой же блеклый чепчик или платок, дамы из более высокого сословия прятали волосы под накидки, простоволосой он видел только свою Марту, да и то лишь когда она, стыдливо повернувшись к нему спиной, готовилась в их крохотной каморке ко сну или занималась немудреным утренним гардеробом. Подобранная для него самим Магнусом, Марта была прекрасной женой для подмастерья – сильная, острая на язык, с мягким податливым телом, в которое можно было погружаться, как в заквашенное тесто. В высшем сословии, в ряды которого теперь вступил и он сам, женщины были другие. Они двигались, одевались, говорили, даже смотрели так, словно им было известно нечто неведомое окружающим их простолюдинкам. Но у стоящей на ведущей вниз лестнице пышные, иссиня-черные волосы, лишь чуть схваченные на голове маленьким чепчиком, были свободно раскиданы по открытым плечам, с шеи на высокую грудь свисали сверкающие в лучах солнца мониста, взгляд темных глаз был прямой и завораживающий. Вот если бы с такой женщиной прийти на праздник к Гогенфауерам!

От одной этой мысли во рту Клауса пересохло еще больше.

– Желаю. Конечно, – с трудом выдавил он из себя и, уже ни о чем не думая, шагнул следом за черноволосой красавицей в ненасытное чрево келлера.