Хроники Хлои

Между озерами высились горы, зеленый и белый цвета соперничали друг с другом, неподалеку виднелось море, все было точь-в-точь как на обоях для компьютерного рабочего стола. Мы ехали уже больше часа, когда маме вдруг захотелось поговорить. Лили уснула в глубине трейлера.

– Знаешь, ты вовсе не обязана исполнять то, что требуют от тебя парни.

Я с большим удовольствием побеседовала бы о пейзаже за окном, но мама продолжила:

– Ты что, влюблена в этого Кевина?

– Думаю, да.

– Что именно заставляет тебя так думать?

Несколько секунд я размышляла над ее вопросом.

– Потому что, когда он не отвечает на мои сообщения, мне становится грустно.

– И это все?

У нее был такой же вкрадчивый голос, как у питона из «Книги джунглей» Киплинга, мне показалось, что она вызывает меня на откровенность и хочет сделать это помягче. И я решила поддаться.

– Не только: он мил со мной, говорит мне, что я красивая, привлекательная, он очень нежен…

– Хорошо. И ты считаешь нормальным, что он прислал тебе фотографию своего члена и в ответ попросил снимок твоей груди?

Я пожала плечами.

– Не знаю, я не задавалась этим вопросом.

– И тебе хотелось послать?

– Нет, не совсем так. Но я испугалась, что…

Когда я оборвала фразу, она стала настаивать:

– Чего ты испугалась?

– Испугалась, что он уже не будет прежним, если я откажусь. Мне стало страшно, что он не будет больше меня любить.

И тогда она прочла мне длинную лекцию о том, на что мне следует соглашаться, а на что нет, как следует заводить отношения с парнями; о том, что молодые люди все очень разные, о любви, не зависящей от обмена друг с другом откровенными фотографиями, о нежности, которой не ограничивается любовь и не определяет ее вовсе. Я только кивала, но прекрасно понимала, что она ничего в этом не смыслит.

На самом деле я вовсе не люблю показывать свою грудь, не люблю отдаваться парням. Если мне что и нравится, то получать комплименты, ласки, обещания. Я просто люблю быть любимой. Быть той, о ком думают, быть для кого-то очень важным человеком.

Когда я показываю свою грудь, отдаюсь, за это они платят мне любовью. Если я ничего не даю, и они ничего не дают. Все это проще, чем дважды два.

Мне хотелось бы верить маме, утверждавшей, что таким образом любовь не завоевывается, что соблазняет отнюдь не только секс, что парни могут ожидать от меня совершенно другого. Я очень хотела бы ей верить, но как можно верить той, у кого был только один мужчина в жизни?

– Пообещай, что в следующий раз будешь осторожней, – попросила она.

Ничего обещать я не стала, просто кивнула и украдкой скрестила пальцы. Я, может, и хотела бы попробовать, но отлично знаю, как все будет происходить в следующий раз. Он станет меня домогаться, я начну сопротивляться, он разочаруется, я испугаюсь его потерять и сдамся.

Вскоре после полудня мы приехали на парковку национального парка Стаббурсдален. Было холодно, пасмурно, однако Жюльену удалось убедить часть группы, что самый верный способ проникнуться атмосферой Норвегии – это небольшая живительная прогулка в сосновом лесу. Он уверял, что в конце путешествия нас будет ждать захватывающее зрелище.

После двух часов ходьбы среди хвойных деревьев, с которых срывались снежные глыбы, восклицаний Луизы, перерывов для фотографирования по требованию Франсуа и бесконечных сетований мамы мы наконец подобрались к вожделенному сюрпризу. Им оказалось озерцо, куда устремлялся небольшой водопад, ничем не отличавшееся от череды точно таких же озер, которые раньше встречались нам на пути. Наше общее разочарование выразилось в ледяном молчании.

Перекусив на берегу озерца, мы решили двинуться в обратный путь без особого энтузиазма. Мама, которой прежде, видно, не пришло в голову, что возвращение окажется столь же долгим и мучительным, как и путь до «сюрприза», кажется, была не против, чтобы ее оставили на месте и прислали за ней вертолет. Франсуаза, правда, ее перещеголяла, сказав, что ей нужно ненадолго отлучиться и передохнуть, чтобы «припудрить носик». Пока мы все ее ждали, она, посвистывая, углубилась в лес. Тремя минутами позже она появилась, бегущая со всех ног, размахивая руками и вопя что есть мочи. На лице ее читался неописуемый ужас. Она спотыкалась, падала, снова поднималась, цепляясь за деревья, чтобы ускорить бег, перепрыгивала через корни. Когда Франсуаза почти приблизилась, мы наконец-то увидели ее. Она преследовала туристку на расстоянии нескольких метров, огромная, величественная, сопровождаемая двумя детенышами. Рассерженная лосиха.

– На помощь! – едва выговорила женщина.

Жюльен схватил ее за руку и подтащил ближе к группе. Луиза и Луи обняли ее, рыдая. Франсуа выдвинул объектив, направив его на животное. Жюльен прошептал:

– Очень странно. Обычно лоси не агрессивны. Она, должно быть, почувствовала себя в опасности со своими лосятами. Давайте отойдем подальше, это должно их успокоить.

Мы тихонько отступили на несколько шагов, но этого оказалось недостаточно, чтобы успокоить разгневанную мать семейства. Животное приблизилось к нам вплотную, нагнуло голову и приготовилось к нападению. И вот тут мужество и самоотверженность Жюльена проявились в полной мере.

Сделав шаг к лосихе и держа руки в защитном положении перед лицом, он громко крикнул:

– Осторожней со мной, у меня синий пояс по джиу-джитсу!

Лосиха продолжала взирать на него. Она еще продвинулась вперед. Тогда Жюльен испустил гортанный крик, явно с целью ее напугать, но, похоже, напугал только свои голосовые связки. Я услышала чей-то легкий смешок за спиной, да и сама закусила изнутри щеки, чтобы не рассмеяться.

Видя, что устрашение не удалось, наш герой решил попробовать договориться с лосихой:

– Не волнуйся, мы не хотим тебе навредить.

Лосиха, которая, очевидно, не говорила по-французски, продвинулась еще немного вперед. Теперь она находилась всего в трех-четырех метрах от Жюльена, из чего тот сделал вывод, что пора пускать в ход секретное оружие.

Как при замедленной съемке, мы увидели, как он выбросил в воздух правую ногу, одновременно делая поворот на левой ноге, – позже я узнала, что это называется круговым ударом. Раздался громкий крик, но он принадлежал не лосихе. Потом он опустил правую ногу как ни в чем не бывало, хотя всем уже было понятно, что он кричал от боли, потянув мышцу.

Животное, несомненно, решило сжалиться над ним, потопталось на месте какое-то время и побрело к своим детенышам, оставленным у края тропинки. Жюльен гордо задрал подбородок и бросил вслед лосихе, не так чтобы очень громко:

– Да, ты права, что испугалась!

Затем он обернулся с полупобедной-полустрадальческой улыбкой, хромая, присоединился к группе и отдал распоряжение продолжить путь. Мы так и сделали. Попробуй ослушайся Чака Норриса.