The one thing which principally struck me when I joined the guests at the “Silver Wedding” (одно обстоятельство, которое особенно меня поразило, когда я присоединился к гостям на серебряной свадьбе) is also the one thing which it is necessary to mention here (также /является обстоятельством, которое/ необходимо упомянуть здесь). On this joyful occasion a noticeable lady present was out of spirits (на этом веселом празднестве одна присутствовавшая приметная дама была в подавленном настроении; joy – радость; noticeable – заметный, приметный; достойный внимания; to notice – замечать; обращать внимание; spirit – душа; дух; spirits – душевный настрой, расположение духа). That lady was no other than the heroine of the festival, the mistress of the house (та дама была не кто иной, как главное действующее лицо праздника, хозяйка дома; heroine – героиня, главное действующее лицо /романа, фильма и т. д./)!
In the course of the evening I spoke to Mr. Beldheimer’s eldest son on the subject of his mother (в течение вечера я говорил со старшим сыном господина Бельдхаймера о его матери). As an old friend of the family (как старый друг семьи), I had a claim on his confidence which the young man willingly recognized (я имел право на его доверие, и молодой человек охотно это признал; to recognize – узнавать; признавать).
The one thing which principally struck me when I joined the guests at the “Silver Wedding” is also the one thing which it is necessary to mention here. On this joyful occasion a noticeable lady present was out of spirits. That lady was no other than the heroine of the festival, the mistress of the house!
In the course of the evening I spoke to Mr. Beldheimer’s eldest son on the subject of his mother. As an old friend of the family, I had a claim on his confidence which the young man willingly recognized.
“We have had a very disagreeable matter to deal with (нам пришлось столкнуться с очень неприятным делом; to deal – распределять; иметь дело /с чем-л./; сталкиваться; бороться /с чем-л./),” he said; “and my mother has not recovered from the painful impression left on her mind (и мать еще не оправилась от тягостного впечатления, оставшегося в ее памяти; painful – болезненный; мучительный, тягостный; pain – боль). Many years since, when my sisters were children (много лет назад, когда мои сестры были детьми; child – ребенок, дитя; мальчик, девочка), we had an English governess in the house (у нас дома была английская гувернантка). She left us, as we then understood, to be married (она ушла от нас, как мы тогда поняли, чтобы выйти замуж). We heard no more of her until a week or ten days since (мы больше не слышали о ней до недели или десяти дней назад = снова услышали о ней дней десять назад), when my mother received a letter (когда мать получила письмо), in which our ex-governess described herself as being in a condition of great poverty and distress (в котором наша бывшая гувернантка описала себя как находящуюся в состоянии большой бедности и несчастья; distress – горе, несчастье; бедственное положение). After much hesitation she had ventured (после долгих колебаний она отважилась; to hesitate – колебаться) – at the suggestion of a lady who had been kind to her (по совету одной дамы, которая была к ней добра; suggestion – предложение, совет) – to write to her former employers, and to appeal to their remembrance of old times (написать своим бывшим хозяевам и воззвать к их памяти о старых временах; employer – наниматель, работодатель; хозяин, хозяйка; to employ – нанимать; держать на службе).
“We have had a very disagreeable matter to deal with,” he said; “and my mother has not recovered from the painful impression left on her mind. Many years since, when my sisters were children, we had an English governess in the house. She left us, as we then understood, to be married. We heard no more of her until a week or ten days since, when my mother received a letter, in which our ex-governess described herself as being in a condition of great poverty and distress. After much hesitation she had ventured – at the suggestion of a lady who had been kind to her – to write to her former employers, and to appeal to their remembrance of old times.
You know my mother she is not only the most kind-hearted, but the most innocent of women (вы знаете мою мать, она не только самая добросердечная, но и самая невинная из женщин) – it is impossible to persuade her of the wickedness that there is in the world (невозможно убедить ее в том, что в мире существует зло; wickedness – злоба; порок; греховность). She replied by return of post (она ответила обратной почтой: «возвратом почты»), inviting the governess to come here and see her (приглашая гувернантку приехать сюда и увидеться с ней), and inclosing the money for her traveling expenses (и вложив деньги на дорожные расходы; to inclose – окружать; вкладывать /в конверт и т. д./; прилагать). When my father came home, and heard what had been done (когда отец пришел домой и услышал/узнал, что было сделано), he wrote at once to his agent in London to make inquiries (он сразу же написал своему агенту в Лондоне, чтобы тот навел справки; agent – агент, представитель, доверенное лицо), inclosing the address on the governess’ letter (приложив адрес /который был/ на письме гувернантки). Before he could receive the agent’s reply the governess arrived (прежде чем он получил ответ агента, приехала гувернантка; to arrive – прибывать. приезжать; достигать). She produced the worst possible impression on his mind (она произвела на него самое плохое впечатление, /какое только/ возможно).
You know my mother she is not only the most kind-hearted, but the most innocent of women – it is impossible to persuade her of the wickedness that there is in the world. She replied by return of post, inviting the governess to come here and see her, and inclosing the money for her traveling expenses. When my father came home, and heard what had been done, he wrote at once to his agent in London to make inquiries, inclosing the address on the governess’ letter. Before he could receive the agent’s reply the governess arrived. She produced the worst possible impression on his mind.
The agent’s letter, arriving a few days later, confirmed his suspicions (письмо агента, пришедшее через несколько дней, подтвердило его подозрения). Since we had lost sight of her (с того времени, как мы потеряли ее из виду), the woman had led a most disreputable life (эта женщина вела самую позорную жизнь; disreputable – позорный, постыдный; имеющий дурную репутацию). My father spoke to her privately (отец поговорил с ней наедине): he offered – on condition of her leaving the house (он предложил – при условии, что она покинет наш дом) – a sum of money to take her back to England (некоторую сумму денег, чтобы она могла вернуться в Англию). If she refused, the alternative would be an appeal to the authorities and a public scandal (если она откажется, тогда последует обращение к властям и публичный скандал; alternative – альтернатива, выбор). She accepted the money, and left the house (она приняла деньги и покинула наш дом). On her way back to England she appears to have stopped at Metz (по дороге назад в Англию она, как выяснилось, остановилась в Меце; to appear – появляться; казаться; явствовать, следовать). You will understand what sort of woman she is when I tell you (вы поймете, что это за женщина, когда я скажу вам) that she was seen the other day in a tavern with your handsome groom, Joseph Rigobert (что ее видели на днях в таверне с вашим красавцем конюхом, Жозефом Ригобером; handsome – красивый /о мужчине/, статный).”
The agent’s letter, arriving a few days later, confirmed his suspicions. Since we had lost sight of her, the woman had led a most disreputable life. My father spoke to her privately: he offered – on condition of her leaving the house – a sum of money to take her back to England. If she refused, the alternative would be an appeal to the authorities and a public scandal. She accepted the money, and left the house. On her way back to England she appears to have stopped at Metz. You will understand what sort of woman she is when I tell you that she was seen the other day in a tavern with your handsome groom, Joseph Rigobert.”
While my informant was relating these circumstances (пока мой осведомитель сообщал эти подробности; to relate – рассказывать; иметь отношение; circumstance – обстоятельство; подробность, частность), my memory was at work (моя память /напряженно/ работала: «была за работой»). I recalled what Francis Raven had vaguely told us (я вспомнил, что Фрэнсис Рейвен смутно/неопределенно нам рассказывал) of his wife’s experience in former days as governess in a German family (о том, как его жена в былые дни работала гувернанткой в немецкой семье; experience – /жизненный/ опыт; случай; переживание; former – прежний, бывший, давний). A suspicion of the truth suddenly flashed across my mind (вдруг слабый проблеск истины забрезжил передо мной: «подозрение истины внезапно пронеслось через мой разум»; suspicion – подозрение; привкус, оттенок; to flash – вспыхивать; промелькнуть, пронестись; осенить, прийти в голову). “What was the woman’s name (как было имя той женщины)?” I asked.
Mr. Beldheimer’s son answered: “Alicia Warlock” (сын господина Бельдхаймера ответил: «Алисия Ворлок»).
I had but one idea when I heard that reply (у меня была лишь одна мысль, когда я услышал его ответ) – to get back to my house without a moment’s needless delay (вернуться домой без минутной ненужной задержки = поехать домой, ни на минуту не задерживаясь). It was then ten o’clock at night – the last train to Metz had left long since (теперь было десять часов вечера – последний поезд на Мец давно ушел).
While my informant was relating these circumstances, my memory was at work. I recalled what Francis Raven had vaguely told us of his wife’s experience in former days as governess in a German family. A suspicion of the truth suddenly flashed across my mind. “What was the woman’s name?” I asked.
Mr. Beldheimer’s son answered: “Alicia Warlock.”
I had but one idea when I heard that reply – to get back to my house without a moment’s needless delay. It was then ten o’clock at night – the last train to Metz had left long since.
I arranged with my young friend – after duly informing him of the circumstances (я договорился с моим юным другом – после того, как надлежащим образом сообщил ему обстоятельства) – that I should go by the first train in the morning (что утром я уеду первым поездом), instead of staying to breakfast with the other guests who slept in the house (а не останусь завтракать с остальными гостями, которые ночуют в доме; instead – вместо).
At intervals during the night I wondered uneasily (ночью я временами тревожно задумывался о том) how things were going on at Maison Rouge (как идут дела в Мэзон Руж). Again and again the same question occurred to me (снова и снова этот же вопрос приходил мне на ум; to occur – происходить; приходить на ум), on my journey home in the early morning – the morning of the first of March (по пути домой ранним утром – утром первого марта). As the event proved, but one person in my house knew (как показали события, лишь один человек в доме знал; to prove – доказывать; оказываться; показывать) what really happened at the stables on Francis Raven’s birthday (что в действительности произошло в конюшне в день рождения Фрэнсиса Рейвена). Let Joseph Rigobert take my place as narrator (путь Жозеф Ригобер займет мое место рассказчика), and tell the story of the end to you (и расскажет историю конца = окончание истории вам) – as he told it, in times past, to his lawyer and to me (как он прежде рассказал это своему адвокату и мне; in times past – в прошлом, в былые времена).
I arranged with my young friend – after duly informing him of the circumstances – that I should go by the first train in the morning, instead of staying to breakfast with the other guests who slept in the house.
At intervals during the night I wondered uneasily how things were going on at Maison Rouge. Again and again the same question occurred to me, on my journey home in the early morning – the morning of the first of March. As the event proved, but one person in my house knew what really happened at the stables on Francis Raven’s birthday. Let Joseph Rigobert take my place as narrator, and tell the story of the end to you – as he told it, in times past, to his lawyer and to me.