NURSE’S SONG

(Песнь няни)

When the voices of children are heard on the green (когда голоса детей слышны на лугу: «на зелени /луга/»)

And whisp’rings are in the dale (и шепоты/перешетывания – в долине; to whisper – шептать; dale [deɪl] – /поэт./ дол, долина);

The days of my youth rise fresh in my mind (дни моей юности встают свежо в моей памяти),

My face turns green and pale (мое лицо становится зеленым и бледным).

Then come home, my children (тогда приходите домой, мои дети), the sun is gone down (солнце зашло),

And the dews of night arise (и появляются = выпадают ночные росы; to arise – возникать, появляться);

Your spring and your day are wasted in play (ваша весна и ваш день растрачены = растрачиваются в игре; to waste [weɪst] – терять даром, тратить впустую),

And your winter and night in disguise (а ваша зима и ночь – в притворстве; disguise [dɪs'ɡaɪz] – переодевание /чтобы не быть узнанным/; притворство, ложь, обман).

 

When the voices of children are heard on the green

And whisp’rings are in the dale;

The days of my youth rise fresh in my mind,

My face turns green and pale.

 

 

Then come home, my children, the sun is gone down,

And the dews of night arise;

Your spring and your day are wasted in play,

And your winter and night in disguise.

 

William Blake

TO AUTUMN

(К Осени)

Season of mists and mellow fruitfulness (время /года/ туманов и сочной плодоносности; mist – /легкий/ туман; дымка; mellow – сладкий, сочный, мягкий, нежный /о спелых фруктах/; fruitful ['fru: tfʋl] – плодоносный)!

Close bosom-friend of the maturing sun (близкая закадычная подруга входящего в зрелость солнца; bosom friend – закадычный друг; bosom ['bʋzəm] – грудь; пазуха; mature [mə'ʧʋə] – зрелый, спелый /о плоде/; to mature – достигнуть зрелости, созреть /о плодах/; вызреть, достигнуть необходимой кондиции /о вине/; созреть, возмужать /о человеке/);

Conspiring with him how to load and bless (сговаривающаяся с ним, как нагрузить и благословить; to conspire [kən'spaɪə] – устраивать заговор, тайно замышлять; сговариваться)

With fruit the vines (плодом = плодами виноградные лозы) that round the thatch-eaves run (которые вьются: «бегут = простираются» вокруг карнизов соломенных крыш; thatch – солома, тростник /как материал для кровли/, соломенная или тростниковая крыша; eaves – карниз; свес крыши);

To bend with apples the moss’d cottage-trees (/как/ нагнуть яблоками покрытые мохом/замшелые деревья загородного поместья; moss – мох; cottage ['kɒtɪʤ] – небольшой сельский дом),

And fill all fruit with ripeness to the core (и наполнить все плоды: «всякий плод» спелостью до сердцевины; ripe – зрелый, созревший, спелый /о фруктах, зерне и т. п./);

To swell the gourd (заставить распухнуть/налиться тыкву; to swell – надуваться, раздуваться, набухать, разбухать; увеличивать; gourd [ɡʋəd]), and plump the hazel shells (и наполнить скорлупу лесного ореха; plump – полный; округлый, пухлый; to plump – делать толстым, пухлым; взбивать /например, подушки/; вскармливать; hazel – лесной орех)

With a sweet kernel (сладким ядром); to set budding more (и заставить больше расцвести/дать почки; to set – ставить, класть; приводить в определенное состояние; bud – почка; to bud – давать почки, пускать ростки, расцветать),

And still more (и еще больше), later flowers for the bees (поздних цветов для пчел),

Until they think warm days will never cease (пока они не подумают = не решат, что теплые дни никогда не прекратятся; to cease [si: s] – прекращать/ся/),

For Summer has o’er-brimm’d their clammy cells (поскольку Лето переполнило их клейкие кельи/ячейки; to overbrim [ˌəʋvə'brɪm] – переполнять; brim – край; clammy – клейкий, липкий, вязкий; cell – ячейка; келья).

Who hath not seen thee oft amid thy store (кто не видел тебя часто посреди твоих запасов)?

Sometimes whoever seeks abroad may find (иногда кто-либо ищущий вне дома может обнаружить; whoever – кто бы ни, который бы ни; любой; abroad – за границей; /уст./ вне дома)

Thee sitting careless on a granary floor (тебя, сидящую беспечно на полу житницы; granary ['ɡræn(ə)rɪ] – амбар; житница)

Thy hair soft-lifted by the winnowing wind (твои волосы /при этом/ мягко-подняты веющим /зерно/ ветром; to winnow – веять /зерно/),

Or on a half-reap’d furrow sound asleep (или на полусжатой борозде – крепко спящей; to reap – жать, пожинать, собирать урожай; furrow ['fʌrəʋ] – борозда; sound – здоровый, крепкий; глубокий, крепкий /о сне/),

Drowsed with the fume of poppies (усыпленную испарением маков; to drowse [draʋz] – быть сонным; находиться в состоянии полудремы, дремать; навевать сон), while thy hook (в то время как твой серп; hook [hʋk] – крюк; кривой нож; серп)

Spares the next swath and all its twinèd flowers (щадит следующий прокос и все его спутавшиеся цветы; to spare – беречь, жалеть, сберегать; щадить; swath [swɒθ] – прокос, просека, ряд; to twine – вить; свивать, скручивать; плести, сплетать);

And sometimes like a gleaner thou dost keep (а иногда, подобно подбирающему колосья, ты держишь; to glean – подбирать колосья /после жатвы/, виноград /после сбора/)

Steady thy laden head across a brook (устойчиво/твердо твою нагруженную = сгибающуюся под тяжестью собранных плодов голову через ручей = переходя через ручей; steady ['stedɪ] – устойчивый; прочный, твердый);

Or by a cider-press (или у давильни сидра; cider ['saɪdə] – сидр), with patient look (терпеливым взглядом; patient ['peɪʃ(ə)nt] – терпеливый),

Thou watchest the last oozings hours by hours (ты наблюдаешь за последними сочащимися струйками – часами и часами; oozing – выделение; to ooze [u: z] – сочиться, выделяться; вытекать).

Where are the songs of Spring (где песни Весны)? Ay, where are they (ах, где они)?

Think not of them, thou hast thy music too (не думай о них, у тебя тоже есть твоя музыка), —

While barrèd clouds bloom the soft-dying day (в то время как полосатые облака пропускают /рассеивая/ нежно умирающий свет дня; barred – закрытый, перекрытый; полосатый; to bloom – цвести; светить мягким светом; покрывать /линзу/ специальным слоем, чтобы уменьшить ее отражаемость; day – день; /= daylight/ дневной свет),

And touch the stubble-plains with rosy hue (и трогают покрытые жнивьем равнины розовым оттенком; stubble – стерня, жнивье);

Then in a wailful choir the small gnats mourn (тогда унылым хором мелкие мошки заводят плач; wailful – /поэт./ грустный, печальный, унылый, тоскливый; wail – продолжительный скорбный крик; вопль; причитания, стенания, оплакивание; choir ['kwaɪə] – хор; gnat [næt] – комар; гнус; мошка; to mourn [mɔ:n] – оплакивать; скорбеть)

Among the river sallows (среди приречных ив; sallow ['sæləʋ] – бредина, козья ива), borne aloft (несомые вверх; aloft [ə'lɒft] – наверху; на высоте; в воздухе; вверх)

Or sinking (или опускающиеся) as the light wind lives or dies (по мере того как легкий ветер живет или умирает = оживляется или замирает);

And full-grown lambs (и выросшие барашки; full-grown – выросший; рослый: «полностью выросший»; lamb [læm] – ягненок, барашек; овечка) loud bleat from hilly bourn (громко блеют со стороны: «от» холмистого ручья = от ручья, укрывшегося среди холмов; hill – холм; bourn [bɔ:n] – /уст./ ручей; поток);

Hedge-crickets sing (сверчки живой изгороди поют; hedge – живая изгородь; cricket – сверчок); and now with treble soft (и вот нежным дискантом; treble – дискант; сопрано)

The redbreast whistles from a garden-croft (малиновка свистит из садового участка; croft [krɒft] – небольшой участок земли /для пашни или пастбища/; приусадебный участок; небольшая ферма /в Шотландии/);

And gathering swallows twitter in the skies (и собирающиеся ласточки щебечут в небе; to gather ['ɡæðə] – собираться /вместе, воедино/; swallow ['swɒləʋ] – ласточка; to twitter – чирикать, щебетать).

 

Season of mists and mellow fruitfulness!

Close bosom-friend of the maturing sun;

Conspiring with him how to load and bless

With fruit the vines that round the thatch-eaves run;

To bend with apples the moss’d cottage-trees,

And fill all fruit with ripeness to the core;

To swell the gourd, and plump the hazel shells

With a sweet kernel; to set budding more,

And still more, later flowers for the bees,

Until they think warm days will never cease,

For Summer has o’er-brimm’d their clammy cells.

 

 

Who hath not seen thee oft amid thy store?

Sometimes whoever seeks abroad may find

Thee sitting careless on a granary floor,

Thy hair soft-lifted by the winnowing wind,

Or on a half-reap’d furrow sound asleep,

Drowsed with the fume of poppies, while thy hook

Spares the next swath and all its twinèd flowers;

And sometimes like a gleaner thou dost keep

Steady thy laden head across a brook;

Or by a cider-press, with patient look,

Thou watchest the last oozings hours by hours.

 

 

Where are the songs of Spring? Ay, where are they?

Think not of them, thou hast thy music too, —

While barrèd clouds bloom the soft-dying day,

And touch the stubble-plains with rosy hue;

Then in a wailful choir the small gnats mourn

Among the river sallows, borne aloft

Or sinking as the light wind lives or dies;

And full-grown lambs loud bleat from hilly bourn;

Hedge-crickets sing; and now with treble soft

The redbreast whistles from a garden-croft;

And gathering swallows twitter in the skies.

 

John Keats