Chapter Four

The Adventure of the Radical Candidate

(Приключения радикального кандидата)

You may picture me driving that 40 h. p. car for all she was worth (вы можете представить себе, как я что есть духу гнал на машине, /мощностью/ сорок лошадиных сил; to picture – изображать /на картине/, рисовать; представлять себе; h. p. = horse power; worth – стоящий, имеющий ценность; for all it is worth – изо всех сил) over the crisp moor roads on that shining May morning (по подмерзшим торфяным дорогам тем солнечным: «сияющим» майским утром; moor – торфянистая местность, поросшая вереском); glancing back at first over my shoulder (/при этом/ поначалу я поглядывал назад через плечо), and looking anxiously to the next turning (и с нетерпением ожидал каждого следующего поворота; to look to – заботиться о, следить за; надеяться на); then driving with a vague eye (потом я вел машину с отсутствующим взглядом; vague – расплывчатый; рассеянный, невыразительный), just wide enough awake to keep on the highway (просто будучи достаточно осторожным: «бдительным», чтобы удержаться на дороге; awake – бодрствующий, проснувшийся; ясно сознающий, осмотрительный, бдительный). For I was thinking desperately of what I had found in Scudder’s pocket-book (потому что я с отчаянием думал о том, что я обнаружил в записной книжке Скаддера).

 You may picture me driving that 40 h. p. car for all she was worth over the crisp moor roads on that shining May morning; glancing back at first over my shoulder, and looking anxiously to the next turning; then driving with a vague eye, just wide enough awake to keep on the highway. For I was thinking desperately of what I had found in Scudder’s pocket-book.

The little man had told me a pack of lies (этот коротышка наврал мне с три короба: «рассказал мне кучу лжи»; pack – тюк, связка; куча, кипа). All his yarns about the Balkans and the anarchists and the Foreign Office Conference were eyewash (все его байки о Балканах и анархистах, и конференции министерства иностранных дел были обманом; eyewash – примочка для глаз; обман, надувательство, очковтирательство), and so was Karolides (и Каролидес тоже). And yet not quite, as you shall hear (и все же, не совсем, как вы узнаете: «услышите» /дальше/). I had staked everything on my belief in his story, and had been let down (я поставил на карту все, поверив в его историю: «я поставил все на свою веру в его историю», и был обманут; to let down – опускать; подвести, покинуть в беде); here was his book telling me a different tale (вот была его книжка, которая рассказывала мне другую историю; different – различный, разный; иной, другой), and instead of being once-bitten-twice-shy, I believed it absolutely (и вместо того, чтобы, обжегшись на молоке, дуть на воду: «будучи обманутым один раз, быть в два раза осторожнее», я полностью поверил в нее; shy – застенчивый, стеснительный; пугливый, осторожный).

 The little man had told me a pack of lies. All his yarns about the Balkans and the anarchists and the Foreign Office Conference were eyewash, and so was Karolides. And yet not quite, as you shall hear. I had staked everything on my belief in his story, and had been let down; here was his book telling me a different tale, and instead of being once-bitten-twice-shy, I believed it absolutely.

Why, I don’t know (почему – я не знаю). It rang desperately true (она звучала чрезвычайно правдоподобно; desperate – отчаянный, безрассудный; /эмоц.-усил./ очень сильный; to ring – звенеть, звонить; звучать, казаться), and the first yarn, if you understand me, had been in a queer way true also in spirit (и первая выдумка была, если вы меня понимаете, каким-то странным образом также правдивой по духу). The fifteenth day of June was going to be a day of destiny (пятнадцатый день июня должен был стать судьбоносным днем: «днем судьбы»), a bigger destiny than the killing of a Dago (днем более важного события: «большей судьбы», чем убийство какого-то даго; big – большой, крупный; важный, значительный; dago – /амер. презр./ даго, кличка итальянца, испанца, португальца). It was so big (оно было настолько важным) that I didn’t blame Scudder for keeping me out of the game and wanting to play a lone hand (что я не винил Скаддера /в желании/ держать меня вне этой игры и в желании играть в одиночку; to keep out – не допускать, не впускать; to play a lone hand – делать что-л. одному, без всякой помощи или поддержки). That, I was pretty clear, was his intention (таковым, я совершенно уверен, было его намерение; clear – ясный, светлый; понятный, не вызывающий сомнений). He had told me something which sounded big enough (он рассказал мне нечто, что казалось достаточно значительным; big – большой, крупный; важный, значительный), but the real thing was so immortally big (но настоящее событие было таким бесконечно важным; immortal – бессмертный, вечный) that he, the man who had found it out, wanted it all for himself (что он, человек, который выяснил это, хотел /оставить/ его только для себя одного). I didn’t blame him (я не винил его). It was risks after all that he was chiefly greedy about (в конце концов, он жаждал прежде всего опасности: «именно до риска, в конце концов, он был главным образом жаден»; greed – жадность).

 Why, I don’t know. It rang desperately true, and the first yarn, if you understand me, had been in a queer way true also in spirit. The fifteenth day of June was going to be a day of destiny, a bigger destiny than the killing of a Dago. It was so big that I didn’t blame Scudder for keeping me out of the game and wanting to play a lone hand. That, I was pretty clear, was his intention. He had told me something which sounded big enough, but the real thing was so immortally big that he, the man who had found it out, wanted it all for himself. I didn’t blame him. It was risks after all that he was chiefly greedy about.

The whole story was in the notes (вся история была в тех записках) – with gaps, you understand, which he would have filled up from his memory (с пробелами, как вы понимаете, которые он заполнил бы по памяти). He stuck down his authorities, too (он записал свои источники информации тоже; to stick down – класть; записывать; authority – власть; авторитет, крупный специалист), and had an odd trick of giving them all a numerical value and then striking a balance (и у него была странная привычка оценивать каждый из них: «давать им всем по цифровому значению», а затем подводить баланс; odd – нечетный; странный, необычный; trick – хитрость, обман; привычка, манера; value – ценность, важность; величина, значение; balance – весы; бухг. баланс), which stood for the reliability of each stage in the yarn (который говорил о достоверности каждого этапа в этом длинном рассказе; to stand for – символизировать, означать что-л.). The four names he had printed were authorities (четыре имени, которые он записал печатными буквами: «напечатал», были /именами его/ источников), and there was a man, Ducrosne, who got five out of a possible five (и там был один человек, Дюкрон, который получил пять /очков/ из пяти возможных); and another fellow, Ammersfoort, who got three (а другой парень, Аммерсфурт, получил три /очка/). The bare bones of the tale were all that was in the book (голые факты – вот и все, что было в книжке; bare – нагой, голый; неприкрашенный, голый; bone – кость; скелет, костяк; bare bones – суть, голые факты) – these, and one queer phrase which occurred half a dozen times inside brackets (это, да /еще/ одна странная фраза, которая встречалась раз шесть в скобках: «половину дюжины раз внутри скобок»; to occur – случаться, происходить; встречаться, попадаться). ‘(Thirty-nine steps)’ was the phrase (фраза была «Тридцать девять ступеней»); and at its last time of use it ran (и когда она была использована в последний раз, она звучала так; to run – бежать, бегать; гласить) – ‘(Thirty-nine steps, I counted them – high tide 10.17 p. m. (тридцать девять ступеней, я сосчитал их, при приливе в 10.17 вечера; tide – морской прилив и отлив; high tide – в момент прилива; в момент, когда прилив достигает высшей точки))’. I could make nothing of that (я не смог понять ничего из этого).

 The whole story was in the notes – with gaps, you understand, which he would have filled up from his memory. He stuck down his authorities, too, and had an odd trick of giving them all a numerical value and then striking a balance, which stood for the reliability of each stage in the yarn. The four names he had printed were authorities, and there was a man, Ducrosne, who got five out of a possible five; and another fellow, Ammersfoort, who got three. The bare bones of the tale were all that was in the book – these, and one queer phrase which occurred half a dozen times inside brackets. ‘(Thirty-nine steps)’ was the phrase; and at its last time of use it ran – ‘(Thirty-nine steps, I counted them – high tide 10.17 p. m.)’. I could make nothing of that.

The first thing I learned was that it was no question of preventing a war (первое, что я узнал, это то, что не было и речи: «вопроса» о предотвращении войны; to learn – изучать, учить; узнавать). That was coming, as sure as Christmas (она приближалась так же неотвратимо, как Рождество; sure – уверенный; несомненный, неизбежный): had been arranged, said Scudder, ever since February 1912 (о ней было условлено, как говорил Скаддер, еще в феврале 1912 года; to arrange – приводить в порядок; уславливаться, договариваться; ever since – с тех самых пор). Karolides was going to be the occasion (Каролидес должен был стать поводом; occasion – случай; основание, причина, повод). He was booked all right (он был «заказан», разумеется; to book – вносить в книгу, регистрировать; заказывать /билет/; all right – удовлетворительный, достаточный; /разг./ разумеется, конечно, несомненно), and was to hand in his checks on June 14th (и должен был умереть: «свести счеты /с жизнью/» четырнадцатого июня; to hand in – вручать, подавать), two weeks and four days from that May morning (через две недели и четыре дня после того майского утра). I gathered from Scudder’s notes that nothing on earth could prevent that (как я понял из записок Скаддера, ничто в мире: «на земле» не могло помешать этому; to prevent – предотвращать, предупреждать; мешать, не допускать). His talk of Epirote guards that would skin their own grandmothers was all billy-o (его разговор об охране из эпиротов, которые сдерут кожу со своих собственных бабушек, был очень преувеличен; to skin – снимать, сдирать кожу; billy-o – сильно, чрезвычайно, изо всех сил).

 The first thing I learned was that it was no question of preventing a war. That was coming, as sure as Christmas: had been arranged, said Scudder, ever since February 1912. Karolides was going to be the occasion. He was booked all right, and was to hand in his checks on June 14th, two weeks and four days from that May morning. I gathered from Scudder’s notes that nothing on earth could prevent that. His talk of Epirote guards that would skin their own grandmothers was all billy-o.

The second thing was that this war was going to come as a mighty surprise to Britain (вторым было то, что эта война должна была случиться как совершенная неожиданность для Британии; surprise – удивление, изумление; неожиданность, сюрприз). Karolides’ death would set the Balkans by the ears (смерть Каролидеса должна была рассорить Балканы), and then Vienna would chip in with an ultimatum (после чего Вена вмешалась бы с ультиматумом; to chip in – входить в долю; вмешиваться в разговор, подавать голос). Russia wouldn’t like that, and there would be high words (России это не понравилось бы, и /последовали бы/ гневные слова; high – высокий; взвинченный, резкий). But Berlin would play the peacemaker (но Берлин выступил бы в роли: «сыграл» миротворца), and pour oil on the waters (и стал бы успокаивать волнение: «лить масло на воду»), till suddenly she would find a good cause for a quarrel (до тех пор, пока, внезапно, он не обнаружил бы хороший повод для ссоры), pick it up, and in five hours let fly at us (ухватился бы за него, и через пять часов напал бы на нас; to pick up – поднимать, подбирать; ухватиться; to fly – летать, лететь; to fly at smb. – броситься на кого-л.). That was the idea, and a pretty good one too (вот в чем был = заключался план, и /это был/ довольно хороший план к тому же; idea – идея, мысль; план, намерение, замысел). Honey and fair speeches, and then a stroke in the dark (вкрадчивые и красивые речи, а потом – удар во тьме; honey – мед; to honey – говорить ласково, вкрадчиво, льстиво; fair – честный, справедливый; благовидный). While we were talking about the goodwill and good intentions of Germany (пока мы бы говорили о доброй воле и добрых намерениях Германии; goodwill – доброжелательность, благосклонность; добрая воля /по отношению к кому-л./) our coast would be silently ringed with mines (наше побережье было бы бесшумно: «молчаливо» окружено минами; ring – кольцо; to ring – окружать /кольцом/; mine – рудник, шахта; мина, фугас), and submarines would be waiting for every battleship (и подводные лодки поджидали бы каждый линкор).

 The second thing was that this war was going to come as a mighty surprise to Britain. Karolides’ death would set the Balkans by the ears, and then Vienna would chip in with an ultimatum. Russia wouldn’t like that, and there would be high words. But Berlin would play the peacemaker, and pour oil on the waters, till suddenly she would find a good cause for a quarrel, pick it up, and in five hours let fly at us. That was the idea, and a pretty good one too. Honey and fair speeches, and then a stroke in the dark. While we were talking about the goodwill and good intentions of Germany our coast would be silently ringed with mines, and submarines would be waiting for every battleship.

But all this depended upon the third thing (но все это зависело от третьего события), which was due to happen on June 15th (которое должно было произойти пятнадцатого июня; due – должный, надлежащий; должный, ожидаемый). I would never have grasped this (я бы никогда об этом не догадался; to grasp – схватить; понять, осознать, усвоить) if I hadn’t once happened to meet a French staff officer (если бы однажды мне не довелось встретиться с одним французским штабным офицером; to happen – случаться, происходить; оказываться случайно; staff – штат служащих, служебный персонал; /воен./ штаб), coming back from West Africa, who had told me a lot of things (который возвращался из Западной Африки и рассказал мне много чего). One was that, in spite of all the nonsense talked in Parliament (одна /из новостей/ заключалась в том, что, несмотря на всю ту чепуху, которую произносили в Парламенте), there was a real working alliance between France and Britain (между Францией и Британией был настоящий рабочий союз), and that the two General Staffs met every now and then (и что два генеральных штаба встречались время от времени; every now and then – время от времени, то и дело), and made plans for joint action in case of war (и составляли планы объединенных действий на случай войны). Well, in June a very great swell was coming over from Paris (так вот, в июне один очень важный человек приезжал из Парижа; swell – возвышение, выпуклость; важная персона, шишка), and he was going to get nothing less than a statement of the disposition of the British Home Fleet on mobilization (и он собирался добиться не менее чем заявления о мобилизации Британского военно-морского флота; disposition – характер, нрав; расположение войск, сил, боевой порядок /в обороне/; home – домашний; относящийся к метрополии /Англии/; home fleet – флот метрополии). At least I gathered it was something like that (во всяком случае, /как/ я понял, это было что-то в этом роде; to gather – собирать; делать вывод, умозаключать); anyhow, it was something uncommonly important (как бы то ни было, это было нечто необычайно важное).

 But all this depended upon the third thing, which was due to happen on June 15th. I would never have grasped this if I hadn’t once happened to meet a French staff officer, coming back from West Africa, who had told me a lot of things. One was that, in spite of all the nonsense talked in Parliament, there was a real working alliance between France and Britain, and that the two General Staffs met every now and then, and made plans for joint action in case of war. Well, in June a very great swell was coming over from Paris, and he was going to get nothing less than a statement of the disposition of the British Home Fleet on mobilization. At least I gathered it was something like that; anyhow, it was something uncommonly important.

But on the 15th day of June there were to be others in London (но пятнадцатого июня в Лондоне должны были быть и другие /лица/) – others, at whom I could only guess (другие /лица/, о которых я мог только догадываться). Scudder was content to call them collectively the ‘Black Stone’ (Скаддер удовольствовался тем, что называл их собирательно «Черный Камень»). They represented not our Allies, but our deadly foes (они представляли собой не наших союзников, а наших смертельных врагов; Allies – Антанта, Тройственный Союз /блок Англии, Франции и России/); and the information, destined for France, was to be diverted to their pockets (и информация, предназначенная для Франции, должна была быть перенаправлена: «отведена» в их карманы). And it was to be used, remember – used a week or two later (и ей должны были воспользоваться, /как вы/ помните, воспользоваться неделю или две спустя), with great guns and swift torpedoes, suddenly in the darkness of a summer night (с большими пушками и быстрыми торпедами, неожиданно, под покровом: «в темноте» летней ночи).

 But on the 15th day of June there were to be others in London – others, at whom I could only guess. Scudder was content to call them collectively the ‘Black Stone’. They represented not our Allies, but our deadly foes; and the information, destined for France, was to be diverted to their pockets. And it was to be used, remember – used a week or two later, with great guns and swift torpedoes, suddenly in the darkness of a summer night.

This was the story I had been deciphering in a back room of a country inn (это была та самая история, которую я расшифровывал, /сидя/ в дальней комнате сельской гостиницы), overlooking a cabbage garden (/окна которой/ выходили на грядки с капустой; to overlook – возвышаться, господствовать над /городом, местностью и т. п./; выходить на или в; garden – сад; огород). This was the story that hummed in my brain (это была та самая история, которая гудела у меня в голове: «в мозгу»; to hum – жужжать; рокотать, гудеть) as I swung in the big touring-car from glen to glen (пока я трясся в большом туристском автомобиле от одной горной долины к другой: «от долины к долине»; to swing – качаться, колебаться).

My first impulse had been to write a letter to the Prime Minister (моим первым порывом было написать письмо премьер-министру; impulse – удар, толчок; порыв, побуждение), but a little reflection convinced me that that would be useless (но недолгое: «небольшое» размышление убедило меня в том, что это было бы бесполезно; to reflect – отражать; размышлять, раздумывать; reflection – отражение; размышление, раздумье). Who would believe my tale (кто поверил бы в мою историю)? I must show a sign, some token in proof (я должен предоставить: «показать» какой-нибудь знак какое-нибудь свидетельство в качестве доказательства; token – признак, примета; знак), and Heaven knew what that could be (а Бог его знает, что это могло быть; heaven – небеса, небо; провидение, Бог). Above all, I must keep going myself (самое главное: «выше всего», я должен был позаботиться о себе: «продолжать поддерживать жизнь в себе»; above – наверху, вверху; выше), ready to act when things got riper (/чтобы быть/ готовым действовать, когда события того потребуют: «станут более зрелыми»; ripe – спелый, зрелый; готовый, созревший), and that was going to be no light job (а это будет нелегкой работенкой) with the police of the British Isles in full cry after me (когда вся полиция Британских островов преследует меня; cry – крик; свора гончих; in full cry – /охот./ с громким лаем, в бешеной погоне) and the watchers of the Black Stone running silently and swiftly on my trail (а наблюдатели = шпионы из «Черного Камня» бесшумно и быстро идут по моему следу; watcher – сторож; наблюдатель).

 This was the story I had been deciphering in a back room of a country inn, overlooking a cabbage garden. This was the story that hummed in my brain as I swung in the big touring-car from glen to glen.

My first impulse had been to write a letter to the Prime Minister, but a little reflection convinced me that that would be useless. Who would believe my tale? I must show a sign, some token in proof, and Heaven knew what that could be. Above all, I must keep going myself, ready to act when things got riper, and that was going to be no light job with the police of the British Isles in full cry after me and the watchers of the Black Stone running silently and swiftly on my trail.

I had no very clear purpose in my journey (у меня не было очень четкой цели в этой поездке: «в этом путешествии»), but I steered east by the sun (но я ехал на восток, /ориентируясь/ по солнцу; to steer – править рулем, управлять /автомобилем и т. п./), for I remembered from the map that if I went north (потому что я помнил по карте, что если я поеду на север) I would come into a region of coalpits and industrial towns (то я приеду в район угольных шахт и промышленных городов; coal – каменный уголь; pit – яма; шахта). Presently I was down from the moorlands and traversing the broad haugh of a river (вскоре я покинул вересковую пустошь и поехал по широкой насыпи у реки: «по широкой полосе наносной земли в долине реки»; to traverse – пересекать). For miles I ran alongside a park wall (несколько миль я ехал вдоль парковой ограды: «стены»), and in a break of the trees I saw a great castle (и в прорехе /между/ деревьями я увидел огромный замок; break – ломание, раскалывание; отверстие, дыра). I swung through little old thatched villages (я петлял между небольшими старыми деревнями, /крыши домов в которых/ были покрыты соломой; to swing; to thatch – крыть соломой; thatch – солома, тростник /как материал для кровли крыши/; соломенная или тростниковая крыша), and over peaceful lowland streams (и через тихие: «мирные» речушки, /протекавшие/ в низинах), and past gardens blazing with hawthorn and yellow laburnum (и мимо садов, которые полыхали /цветущим/ боярышником и желтым ракитником; to blaze – гореть ярким пламенем; сиять, сверкать). The land was so deep in peace (земля была так глубоко /погружена/ в покой: «мир») that I could scarcely believe that somewhere behind me were those who sought my life (что я едва мог поверить, что где-то позади меня были те, кто покушался на мою жизнь; to seek – искать, разыскивать; to seek smb.’s life – покушаться на чью-л. жизнь); ay, and that in a month’s time, unless I had the almightiest of luck (увы, и что через месяц: «период времени в месяц», если только мне не повезет чертовски; almighty – всемогущий, всесильный; /эмоц.-усил./ ужасный, жуткий), these round country faces would be pinched and staring (эта плодородная сельская местность будет разорена: «будет измученной и зияющей»; round – круглый; дородный, тучный; face – лицо, физиономия; поверхность /земли и т. п./; to pinch – ущипнуть, прищемить; мучить, причинять страдания, портить; to stare – пристально смотреть; зиять), and men would be lying dead in English fields (и люди будут лежать замертво на английских полях).

 I had no very clear purpose in my journey, but I steered east by the sun, for I remembered from the map that if I went north I would come into a region of coalpits and industrial towns. Presently I was down from the moorlands and traversing the broad haugh of a river. For miles I ran alongside a park wall, and in a break of the trees I saw a great castle. I swung through little old thatched villages, and over peaceful lowland streams, and past gardens blazing with hawthorn and yellow laburnum. The land was so deep in peace that I could scarcely believe that somewhere behind me were those who sought my life; ay, and that in a month’s time, unless I had the almightiest of luck, these round country faces would be pinched and staring, and men would be lying dead in English fields.

About mid-day I entered a long straggling village (около полудня я въехал в длинную, широко раскинувшуюся деревню; to straggle – отставать, отбиваться; быть разбросанным, тянуться беспорядочно), and had a mind to stop and eat (и решил: «и /у меня/ было желание» остановиться и поесть; mind – ум, разум; намерение, желание). Half-way down was the Post Office (на полпути находилась почта: «почтовое отделение»), and on the steps of it stood the postmistress and a policeman hard at work conning a telegram (и на ее ступенях стояла начальница почтового отделения и полицейский, которые были погружены в детальное изучение телеграммы; hard – твердый, жесткий; сильно, интенсивно; упорно, усердно; to con – учить назубок, зубрить; детально изучать что-л.). When they saw me they wakened up (когда они увидели меня, они оживились: «пробудились»), and the policeman advanced with raised hand, and cried on me to stop (а полицейский приблизился: «двинулся /ко мне/» с поднятой рукой и крикнул мне остановиться).

I nearly was fool enough to obey (я чуть не сглупил и не остановился: «я чуть не оказался достаточно глупым, чтобы подчиниться»). Then it flashed upon me that the wire had to do with me (тогда меня вдруг осенило, что телеграмма должна была иметь ко мне какое-то отношение; wire – проволока; /разг./ телеграмма); that my friends at the inn had come to an understanding (значит, мои друзья в гостинице пришли к взаимопониманию; understanding – осмысление, понимание; согласие, понимание), and were united in desiring to see more of me (и объединились в желании снова увидеть меня), and that it had been easy enough for them to wire the description of me and the car (и что им было вполне нетрудно отправить телеграфом описание меня и машины) to thirty villages through which I might pass (в тридцать деревень, через которые я мог бы проезжать; to wire – связывать проволокой; телеграфировать). I released the brakes just in time (я отпустил тормоза как раз вовремя; to release – освобождать, высвобождать; отпускать, спускать). As it was, the policeman made a claw at the hood (тем временем полицейский ухватился рукой за капот; claw – коготь; рука, лапа; hood – капюшон; капот), and only dropped off when he got my left in his eye (и отцепился: «упал» только тогда, когда получил /удар/ левой /рукой/ в глаз).

 About mid-day I entered a long straggling village, and had a mind to stop and eat. Half-way down was the Post Office, and on the steps of it stood the postmistress and a policeman hard at work conning a telegram. When they saw me they wakened up, and the policeman advanced with raised hand, and cried on me to stop.

I nearly was fool enough to obey. Then it flashed upon me that the wire had to do with me; that my friends at the inn had come to an understanding, and were united in desiring to see more of me, and that it had been easy enough for them to wire the description of me and the car to thirty villages through which I might pass. I released the brakes just in time. As it was, the policeman made a claw at the hood, and only dropped off when he got my left in his eye.

I saw that main roads were no place for me (я понял, что главные дороги – не для меня: «были местом не для меня»), and turned into the byways (и свернул на проселочные). It wasn’t an easy job without a map (это была непростая работа = это было непросто без карты), for there was the risk of getting on to a farm road (потому что была опасность заехать на фермерскую дорогу) and ending in a duck-pond or a stable-yard (и закончить /путь/ в пруду для домашних уток или на конном дворе; stable – конюшня), and I couldn’t afford that kind of delay (а я не мог позволить себе задержки такого рода). I began to see what an ass I had been to steal the car (я начал понимать, каким же глупцом я был, что угнал эту машину; to see – видеть; понимать, сознавать; ass – осел; глупец, тупица). The big green brute would be the safest kind of clue to me over the breadth of Scotland (этот огромный зеленый зверь = железный конь будет самой что ни на есть надежной уликой против меня на просторах Шотландии; safe – безопасный; несомненный, верный; breadth – ширина). If I left it and took to my feet (если бы я бросил его и продолжил путь пешком; to leave; to take to smth. – обращаться, прибегать к чему-л.; foot /pl. feet/ – нога, ступня), it would be discovered in an hour or two and I would get no start in the race (он был бы обнаружен через час или два, и у меня уже не было бы никакого преимущества в этой гонке).

 I saw that main roads were no place for me, and turned into the byways. It wasn’t an easy job without a map, for there was the risk of getting on to a farm road and ending in a duck-pond or a stable-yard, and I couldn’t afford that kind of delay. I began to see what an ass I had been to steal the car. The big green brute would be the safest kind of clue to me over the breadth of Scotland. If I left it and took to my feet, it would be discovered in an hour or two and I would get no start in the race.

The immediate thing to do was to get to the loneliest roads (самым безотлагательным делом было добраться до самых глухих дорог; immediate – непосредственный, прямой; немедленный, безотлагательный; lone – одинокий; уединенный). These I soon found when I struck up a tributary of the big river (таковые я вскоре обнаружил, когда подъехал к притоку большой реки; to strike – ударять, бить; достигать), and got into a glen with steep hills all about me (и въехал в горную долину с крутыми холмами со всех сторон), and a corkscrew road at the end which climbed over a pass (и извилистой дорогой, которая в конце карабкалась через ущелье; corkscrew – штопор; cork – пробковое дерево; пробка; screw – винт, шуруп; corkscrew – спиральный, винтовой). Here I met nobody (здесь я никого не встретил; to meet), but it was taking me too far north (но она = эта дорога уводила меня слишком далеко на север), so I slewed east along a bad track and finally struck a big double-line railway (поэтому я повернул на восток /и поехал/ по скверной проселочной дороге и наконец добрался до большой двухколейной железной дороги; track – след; /проселочная/ дорога, тропа; to strike – ударять/ся/, бить; случайно встретить, найти, наткнуться). Away below me I saw another broadish valley (далеко внизу я увидел еще одну широкую долину), and it occurred to me that if I crossed it (и мне пришло в голову, что если я пересеку ее) I might find some remote inn to pass the night (я, возможно, отыщу какую-нибудь уединенную гостиницу, /где я мог бы / провести ночь; remote – отдаленный, дальний; глухой, уединенный). The evening was now drawing in (сейчас уже наступала ночь: «вечер теперь уже близился к концу»; to draw in – втягивать/ся/; подходить, близиться к концу), and I was furiously hungry (и я был ужасно голоден; furious – бешено, яростно, неистово; крайне, очень), for I had eaten nothing since breakfast (ведь я ничего не ел с завтрака; to eat) except a couple of buns I had bought from a baker’s cart (за исключением пары булочек, которые я купил у тележки булочника). Just then I heard a noise in the sky (как раз в этот момент я услышал шум в небе), and lo and behold there was that infernal aeroplane (и гляди-ка! там был этот чертов аэроплан; lo and behold – подумать только! и вот! и вдруг!; infernal – адский), flying low, about a dozen miles to the south and rapidly coming towards me (который низко летел где-то в двенадцати милях к югу и стремительно приближался ко мне; dozen – дюжина).

 The immediate thing to do was to get to the loneliest roads. These I soon found when I struck up a tributary of the big river, and got into a glen with steep hills all about me, and a corkscrew road at the end which climbed over a pass. Here I met nobody, but it was taking me too far north, so I slewed east along a bad track and finally struck a big double-line railway. Away below me I saw another broadish valley, and it occurred to me that if I crossed it I might find some remote inn to pass the night. The evening was now drawing in, and I was furiously hungry, for I had eaten nothing since breakfast except a couple of buns I had bought from a baker’s cart. Just then I heard a noise in the sky, and lo and behold there was that infernal aeroplane, flying low, about a dozen miles to the south and rapidly coming towards me.

I had the sense to remember that on a bare moor I was at the aeroplane’s mercy (у меня хватило ума вспомнить о том, что на голой вересковой пустоши я был во власти: «на милости» аэроплана; sense – чувство; разум, здравый смысл; mercy – милосердие, сострадание), and that my only chance was to get to the leafy cover of the valley (и что моим единственным шансом было добраться до лиственного покрова долины). Down the hill I went like blue lightning (вниз по холму я съехал, словно голубая молния = с быстротой молнии), screwing my head round, whenever I dared, to watch that damned flying machine (резко поворачивая голову каждый раз, когда я осмеливался, чтобы взглянуть на эту проклятую летающую машину; to screw – привинчивать, закреплять винтами; вращать, крутить; to damn – проклинать; damned – /эмоц.-усил./ отвратительный, ужасный, адский). Soon I was on a road between hedges (вскоре я был = оказался на дороге между живыми изгородями), and dipping to the deep-cut glen of a stream (и спустился: «нырнул» в глубокую долину речушки). Then came a bit of thick wood where I slackened speed (затем показалась опушка: «небольшая часть» густого леса, где я сбросил скорость; to slacken – замедлять; убавлять, уменьшать).

 I had the sense to remember that on a bare moor I was at the aeroplane’s mercy, and that my only chance was to get to the leafy cover of the valley. Down the hill I went like blue lightning, screwing my head round, whenever I dared, to watch that damned flying machine. Soon I was on a road between hedges, and dipping to the deep-cut glen of a stream. Then came a bit of thick wood where I slackened speed.

Suddenly on my left I heard the hoot of another car (неожиданно слева от себя я услышал гудок другого автомобиля; hoot – крик совы; гудок, сигнал /автомобиля/), and realized to my horror that I was almost up on a couple of gate-posts (и понял, к собственному ужасу, что я чуть не наехал на пару воротных столбов; to realize – осуществить, выполнить; ясно понимать, осознавать; gate – ворота, калитка; post – столб) through which a private road debouched on the highway (через которые частная дорога выходила на главную дорогу). My horn gave an agonized roar (мой клаксон издал отчаянный рев; horn – рог; клаксон /автомобиля/; to agonize – испытывать сильные мучения; agonized – мучительный; неистовый, безумный), but it was too late (но было слишком поздно). I clapped on my brakes, but my impetus was too great (я ударил по тормозам, но мое движение оказалось слишком сильным; to clap – хлопать, аплодировать; делать резкое движение, рывок; impetus – импульс; толчок, движущая сила), and there before me a car was sliding athwart my course (и вот передо мной какая-то машина двигалась мне наперерез: «наперерез моему пути»). In a second there would have been the deuce of a wreck (через секунду произошла бы чудовищная авария; deuce – /эмоц.-усил./ черт, дьявол). I did the only thing possible (я сделал единственно возможную вещь), and ran slap into the hedge on the right, trusting to find something soft beyond (и въехал прямо в изгородь справа /от меня/, надеясь натолкнуться там на что-нибудь мягкое: «за /изгородью/»; slap – вдруг, внезапно; /эмоц.-усил./ прямо, как раз; to run slap into smth. – упереться прямо во что-л.).

 Suddenly on my left I heard the hoot of another car, and realized to my horror that I was almost up on a couple of gate-posts through which a private road debouched on the highway. My horn gave an agonized roar, but it was too late. I clapped on my brakes, but my impetus was too great, and there before me a car was sliding athwart my course. In a second there would have been the deuce of a wreck. I did the only thing possible, and ran slap into the hedge on the right, trusting to find something soft beyond.

But there I was mistaken (но в этом я ошибся; to mistake; mistake – ошибка, недоразумение, заблуждение). My car slithered through the hedge like butter (мой автомобиль прокатился сквозь изгородь, словно /сквозь/ масло = вошел в изгородь, как нож в масло; to slither – /разг./ скользить, скатываться), and then gave a sickening plunge forward (после чего совершил головокружительный бросок вперед; to sicken – заболевать; чувствовать тошноту; sickening – отвратительный, тошнотворный; шокирующий; plunge – ныряние, погружение; to plunge – нырять; бросаться, врываться). I saw what was coming (я понял, что сейчас произойдет: «я увидел, что приближается»), leapt on the seat and would have jumped out (подскочил на сиденье и хотел выпрыгнуть из машины; to leap). But a branch of hawthorn got me in the chest (но ветка боярышника впилась мне в грудь), lifted me up and held me (подняла и удержала меня; to hold), while a ton or two of expensive metal slipped below me, bucked and pitched (в то время как тонна или две дорогого металла скользнули подо мной, рванули и качнулись; to buck – взбрыкивать, стараясь сбросить седока /о лошади/; рвануть, дернуть /об автомобиле/; to pitch – врывать, вбивать в землю; качаться вверх и вниз), and then dropped with an almighty smash fifty feet to the bed of the stream (и затем упали с ужасным грохотом с пятидесяти футов на дно реки; bed – кровать; русло /реки/, дно /моря/).

 But there I was mistaken. My car slithered through the hedge like butter, and then gave a sickening plunge forward. I saw what was coming, leapt on the seat and would have jumped out. But a branch of hawthorn got me in the chest, lifted me up and held me, while a ton or two of expensive metal slipped below me, bucked and pitched, and then dropped with an almighty smash fifty feet to the bed of the stream.

Slowly that thorn let me go (медленно тот колючий куст отпустил меня: «позволил мне пойти»; thorn – колючка, шип; колючее растение). I subsided first on the hedge (я упал сначала на ограду), and then very gently on a bower of nettles (а потом, очень осторожно, на заросли крапивы; bower – беседка). As I scrambled to my feet a hand took me by the arm (когда я с трудом поднялся на ноги, чья-то рука взяла = кто-то взял меня под руку; to scramble – карабкаться, взбираться; с трудом сделать /что-л./), and a sympathetic and badly scared voice asked me if I were hurt (и полный сочувствия и ужасно напуганный голос спросил меня, не пострадал ли я; hurt – вред, ущерб; повреждение, травма, ранение; to hurt – причинять боль; травмировать, ранить; hurt – раненый, пострадавший).

I found myself looking at a tall young man in goggles and a leather ulster (как оказалось, я смотрел на высокого молодого человека в очках и длинном кожаном пальто; ulster – ольстер, длинное свободное пальто, обыкновенно с поясом), who kept on blessing his soul and whinnying apologies (который постоянно произносил: «Господи, помилуй!» и извинялся; to keep on – продолжать; to bless – благословлять, освящать; просить милости у Бога; soul – душа, сердце; bless my soul – Господи! Господи, помилуй!; to whinny – тихо ржать /о лошади/). For myself, once I got my wind back, I was rather glad than otherwise (что касается меня, когда я пришел в себя: «когда я вернул себе дыхание», я был скорее рад, чем наоборот; wind – ветер; дыхание). This was one way of getting rid of the car (это был единственный способ избавиться от машины; way – путь, дорога; способ, средство).

 Slowly that thorn let me go. I subsided first on the hedge, and then very gently on a bower of nettles. As I scrambled to my feet a hand took me by the arm, and a sympathetic and badly scared voice asked me if I were hurt.

I found myself looking at a tall young man in goggles and a leather ulster, who kept on blessing his soul and whinnying apologies. For myself, once I got my wind back, I was rather glad than otherwise. This was one way of getting rid of the car.

‘My blame, Sir (это я виноват: «моя вина», сэр; blame – порицание, упрек; вина, ответственность),’ I answered him (ответил я ему). ‘It’s lucky that I did not add homicide to my follies (счастье: «это удачно», что я не присовокупил: «не добавил» убийство к своим безрассудным поступкам; folly – глупость, безрассудство; глупый, безрассудный поступок). That’s the end of my Scotch motor tour (конец моему шотландскому турне на автомобиле), but it might have been the end of my life (а ведь это мог быть конец моей жизни).’

He plucked out a watch and studied it (он вытащил часы и взглянул на них: «стал их изучать»; to pluck – срывать, собирать; выдергивать, вытаскивать). ‘You’re the right sort of fellow (вы хороший человек: «вы подходящий тип человека»; right – правый, справедливый; подходящий, уместный; sort – вид, род, сорт; тип человека),’ he said. ‘I can spare a quarter of an hour (я могу уделить вам четверть часа; to spare – беречь, сберегать; уделять /кому-л. что-л./), and my house is two minutes off (и мой дом в двух минутах /отсюда/). I’ll see you clothed and fed and snug in bed (я прослежу, чтобы вас одели, накормили и уложили в постель). Where’s your kit, by the way (а где ваши вещи, между прочим; kit – /воен./ ранец, вещмешок)? Is it in the burn along with the car (в ручье, вместе с машиной)?’

‘It’s in my pocket (у меня в кармане),’ I said, brandishing a toothbrush (сказал я, демонстрируя зубную щетку; to brandish – угрожающе размахивать мечом и т. п.; выставлять напоказ). ‘I’m a Colonial and travel light (я житель колонии и путешествую налегке).’

 ‘My blame, Sir,’ I answered him. ‘It’s lucky that I did not add homicide to my follies. That’s the end of my Scotch motor tour, but it might have been the end of my life.’

He plucked out a watch and studied it. ‘You’re the right sort of fellow,’ he said. ‘I can spare a quarter of an hour, and my house is two minutes off. I’ll see you clothed and fed and snug in bed. Where’s your kit, by the way? Is it in the burn along with the car?’

‘It’s in my pocket,’ I said, brandishing a toothbrush. ‘I’m a Colonial and travel light.’

‘A Colonial (житель колонии),’ he cried (вскричал он). ‘By Gad, you’re the very man I’ve been praying for (ей-богу, вы тот самый человек, о котором я молился; Gad = God – Господь Бог). Are you by any blessed chance a Free Trader (а вы, по какой-нибудь счастливой случайности, не фритредер: «свободный торговец»)?’

‘I am (так и есть: «я /фритредер/»),’ said I, without the foggiest notion of what he meant (сказал я, не имея ни малейшего понятия, что он имел в виду; foggy – туманный; смутный, неясный; to mean).

He patted my shoulder and hurried me into his car (он похлопал меня по плечу и поспешно посадил меня в свою машину; to hurry – спешить, торопиться; делать что-л. поспешно). Three minutes later we drew up before a comfortable-looking shooting box set among pine-trees (три минуты спустя мы остановились перед уютно выглядящим охотничьим домиком, который стоял среди сосен; shooting – стрельба; охота с ружьем; box – коробка, ящик; небольшой домик), and he ushered me indoors (и он провел меня внутрь). He took me first to a bedroom (сперва он отвел меня в спальню) and flung half a dozen of his suits before me (и вывалил: «бросил» с полдюжины своих костюмов передо мной; to fling), for my own had been pretty well reduced to rags (потому что от моего собственного остались почти что лохмотья: «мой собственный почти что уменьшился до отрепий»; rag – тряпка, лоскут; отрепья, лохмотья). I selected a loose blue serge (я выбрал свободный синий костюм из сержа; loose – свободный; неприлегающий, широкий), which differed most conspicuously from my former garments (который очень явно отличался от моих прежних одеяний), and borrowed a linen collar (и позаимствовал льняной воротник). Then he haled me to the dining-room (после чего он потащил меня в столовую), where the remnants of a meal stood on the table (где на столе стояли остатки обеда), and announced that I had just five minutes to feed (и объявил, что у меня было всего пять минут, чтобы поесть). ‘You can take a snack in your pocket (вы можете взять легкую закуску /и положить ее себе в/ карман), and we’ll have supper when we get back (и мы поужинаем, когда вернемся). I’ve got to be at the Masonic Hall at eight o’clock (я должен быть в масонской ложе: «масонском зале» в восемь часов), or my agent will comb my hair (или мой агент устроит мне нагоняй: «расчешет мне волосы»; to comb – чесать, расчесывать; /разг./ бранить, ругать).’

 ‘A Colonial,’ he cried. ‘By Gad, you’re the very man I’ve been praying for. Are you by any blessed chance a Free Trader?’

‘I am,’ said I, without the foggiest notion of what he meant.

He patted my shoulder and hurried me into his car. Three minutes later we drew up before a comfortable-looking shooting box set among pine-trees, and he ushered me indoors. He took me first to a bedroom and flung half a dozen of his suits before me, for my own had been pretty well reduced to rags. I selected a loose blue serge, which differed most conspicuously from my former garments, and borrowed a linen collar. Then he haled me to the dining-room, where the remnants of a meal stood on the table, and announced that I had just five minutes to feed. ‘You can take a snack in your pocket, and we’ll have supper when we get back. I’ve got to be at the Masonic Hall at eight o’clock, or my agent will comb my hair.’

I had a cup of coffee and some cold ham (я выпил чашку кофе и съел немного холодной ветчины; to have – иметь; принимать пищу, есть, пить), while he yarned away on the hearth-rug (пока он разглагольствовал, /стоя/ на коврике перед камином).

‘You find me in the deuce of a mess, Mr (вы застали меня в чертовски тяжелый момент, господин…; mess – беспорядок, путаница; неприятность) – by-the-by, you haven’t told me your name (кстати, вы не сказали мне своего имени). Twisdon (Твисдон)? Any relation of old Tommy Twisdon of the Sixtieth (не родственник ли старого = старины Томми Твисдона из «Шестидесятого»)? No (нет)? Well, you see I’m Liberal Candidate for this part of the world (так вот, видите ли, я – либеральный кандидат в этих краях: «в этой части мира»), and I had a meeting on tonight at Brattleburn (и у меня сегодня вечером встреча: «собрание» в Брэттлбурне) – that’s my chief town, and an infernal Tory stronghold (это мой важнейший город, и чертова цитадель тори; chief – главный, руководящий; основной, важнейший; Tory – тори, консервативная партия в Англии). I had got the Colonial ex-Premier fellow, Crumpleton, coming to speak for me tonight (я пригласил одного парня, Крамплтона, экс-премьера из колоний, приехать выступить в мою поддержку сегодня вечером; to speak – говорить; /for smb./ – высказываться в пользу кого-л.), and had the thing tremendously billed and the whole place ground-baited (и об этом событии: «предмете» сообщалось везде, и весь город взбаламучен; to bill – объявлять в афишах; to bait – насаживать наживку на крючок; завлекать, соблазнять). This afternoon I had a wire from the ruffian (сегодня днем я получил телеграмму от этого негодяя) saying he had got influenza at Blackpool (в которой сообщалось, что он подхватил грипп в Блэкпуле), and here am I left to do the whole thing myself (и вот, пожалуйста, я брошен: «оставлен» выполнять все это в одиночестве). I had meant to speak for ten minutes and must now go on for forty (я намеревался говорить десять минут, а теперь должен продолжать говорить сорок), and, though I’ve been racking my brains for three hours to think of something (и, хотя я ломал себе голову три часа, /пытаясь/ придумать что-нибудь: «подумать о чем-либо»; to rack – пытать, мучить; напрягать, заставлять работать изо всех сил), I simply cannot last the course (я просто не смогу выдержать дистанцию; to last – продолжаться, длиться; выдерживать; course – курс, направление; дистанция, трасса). Now you’ve got to be a good chap and help me (ну же, вам придется побыть хорошим парнем и помочь мне). You’re a Free Trader and can tell our people (вы фритредер и можете рассказать нашим жителям; people – народ, нация; население, жители) what a wash-out Protection is in the Colonies (какую неудачу потерпел: «представляет собой» протекционизм в колониях; wash-out – промывка, промывание; неудавшееся дело, неудача, неуспех; protection – защита, охрана; протекционизм, покровительственная система в торговле). All you fellows have the gift of the gab (все вы обладаете даром слова; gab – болтливость, разговорчивость; gift – подарок, дар; талант, способность) – I wish to Heaven I had it (как бы мне: «до небес» хотелось им обладать). I’ll be for evermore in your debt (я навечно буду у вас в долгу).’

 I had a cup of coffee and some cold ham, while he yarned away on the hearth-rug.

‘You find me in the deuce of a mess, Mr – by-the-by, you haven’t told me your name. Twisdon? Any relation of old Tommy Twisdon of the Sixtieth? No? Well, you see I’m Liberal Candidate for this part of the world, and I had a meeting on tonight at Brattleburn – that’s my chief town, and an infernal Tory stronghold. I had got the Colonial ex-Premier fellow, Crumpleton, coming to speak for me tonight, and had the thing tremendously billed and the whole place ground-baited. This afternoon I had a wire from the ruffian saying he had got influenza at Blackpool, and here am I left to do the whole thing myself. I had meant to speak for ten minutes and must now go on for forty, and, though I’ve been racking my brains for three hours to think of something, I simply cannot last the course. Now you’ve got to be a good chap and help me. You’re a Free Trader and can tell our people what a wash-out Protection is in the Colonies. All you fellows have the gift of the gab – I wish to Heaven I had it. I’ll be for evermore in your debt.’

I had very few notions about Free Trade one way or the other (я имел очень незначительное = слабое представление о фритредерстве: «свободной торговле», так или иначе), but I saw no other chance to get what I wanted (но я не видел другой возможности получить желаемое: «того, что я желал»). My young gentleman was far too absorbed in his own difficulties (молодой джентльмен был слишком поглощен своими собственными трудностями) to think how odd it was to ask a stranger (чтобы подумать о том, как странно было просить незнакомца; to ask – спрашивать; просить) who had just missed death by an ace and had lost a 1,000-guinea car (который только что избежал смерти, будучи на волосок от нее, и только что потерял машину стоимостью в тысячу гиней; ace – карт. туз; /разг./ маленькая частица, йота, чуточка; within an ace of death – на волосок от смерти; guinea – английская монета, равная 21 шиллингу) to address a meeting for him on the spur of the moment (выступить экспромтом на митинге в его поддержку; spur – шпора; стимул, побуждение; on the spur of the moment – под влиянием минуты; экспромтом, сразу). But my necessities did not allow me to contemplate oddnesses (но мои собственные нужды не позволяли мне размышлять над странностями) or to pick and choose my supports (или быть слишком разборчивым в средствах: «выбирать и отбирать свои средства помощи»).

‘All right (отлично),’ I said. ‘I’m not much good as a speaker (я не очень-то хорош /в роли/ оратора), but I’ll tell them a bit about Australia (но я расскажу им немного об Австралии).’

 I had very few notions about Free Trade one way or the other, but I saw no other chance to get what I wanted. My young gentleman was far too absorbed in his own difficulties to think how odd it was to ask a stranger who had just missed death by an ace and had lost a 1,000-guinea car to address a meeting for him on the spur of the moment. But my necessities did not allow me to contemplate oddnesses or to pick and choose my supports.

‘All right,’ I said. ‘I’m not much good as a speaker, but I’ll tell them a bit about Australia.’

At my words the cares of the ages slipped from his shoulders (с этими моими словами треволнения, /которые мучили его/ так долго, свалились: «соскользнули» с его плеч; care – забота, попечение; заботы, тревоги; age – возраст; долгий срок, вечность), and he was rapturous in his thanks (и он восторженно благодарил меня: «был восторженным в благодарностях»). He lent me a big driving coat (он одолжил мне большое пальто для поездок на автомобиле; to lend) – and never troubled to ask why I had started on a motor tour without possessing an ulster (и так и не удосужился спросить, почему это я отправился на мотопрогулку, не имея при себе ольстера: «не владея ольстером»; to trouble – тревожить, волновать; стараться, трудиться, прилагать усилия; ulster – длинное свободное пальто /обыкн. с поясом/) – and, as we slipped down the dusty roads (и, пока мы плавно двигались по пыльным дорогам), poured into my ears the simple facts of his history (/он/ изливал в мои уши простые факты своей жизни = посвящал меня в детали своей биографии; history – история, прошлое; история, последовательность событий). He was an orphan, and his uncle had brought him up (он был сиротой, и его воспитал дядя; to bring up) – I’ve forgotten the uncle’s name, but he was in the Cabinet (я позабыл имя дяди, но тот был /членом/ Кабинета; to forget), and you can read his speeches in the papers (и вы можете прочесть его речи в газетах; paper – бумага; газета). He had gone round the world after leaving Cambridge (он объездил весь мир: «вокруг света» после окончания Кембриджа; to leave – уходить, уезжать; покидать, бросать), and then, being short of a job, his uncle had advised politics (и затем, /когда он/ находился в поисках работы, его дядюшка посоветовал ему /заняться/ политикой; short – короткий; недостаточный, испытывающий нехватку чего-л.). I gathered that he had no preference in parties (как я понял, у него не было особых предпочтений относительно партий). ‘Good chaps in both (в обеих хорошие ребята),’ he said cheerfully (бодро сказал он), ‘and plenty of blighters, too (но и куча неприятных типов; blighter – вредитель; тот, кто отравляет удовольствие, портит настроение; to blight – приносить вред /растениям/; разбивать /надежды и т. п./, отравлять /удовольствие/). I’m Liberal, because my family have always been Whigs (я либерал, потому что моя семья всегда была либеральной; Whig – виги, либералы).’ But if he was lukewarm politically he had strong views on other things (но, если он и оставался равнодушным к политике, он обладал твердой точкой зрения на другие вещи; lukewarm – тепловатый; равнодушный, вялый, индифферентный). He found out I knew a bit about horses (он выяснил, что я немного разбирался в лошадях; to find out; to know – знать, иметь представление; знать, иметь определенные знания, быть сведущим), and jawed away about the Derby entries (и /он стал/ разглагольствовать об участниках дерби; jaw – челюсть; to jaw – вести неторопливую беседу, пережевывать одно и то же; entry – вход, въезд; записавшиеся участники соревнований); and he was full of plans for improving his shooting (и он был полон планов /относительно того, как/ ему улучшить свою стрельбу). Altogether, a very clean, decent, callow young man (в целом /это был/ очень добродетельный, порядочный и неопытный молодой человек; clean – чистый, опрятный; добродетельный; callow – неоперившийся, голый /о птенце/; незрелый, неопытный /о человеке/).

 At my words the cares of the ages slipped from his shoulders, and he was rapturous in his thanks. He lent me a big driving coat – and never troubled to ask why I had started on a motor tour without possessing an ulster – and, as we slipped down the dusty roads, poured into my ears the simple facts of his history. He was an orphan, and his uncle had brought him up – I’ve forgotten the uncle’s name, but he was in the Cabinet, and you can read his speeches in the papers. He had gone round the world after leaving Cambridge, and then, being short of a job, his uncle had advised politics. I gathered that he had no preference in parties. ‘Good chaps in both,’ he said cheerfully, ‘and plenty of blighters, too. I’m Liberal, because my family have always been Whigs.’ But if he was lukewarm politically he had strong views on other things. He found out I knew a bit about horses, and jawed away about the Derby entries; and he was full of plans for improving his shooting. Altogether, a very clean, decent, callow young man.

As we passed through a little town two policemen signalled us to stop (когда мы проезжали через какой-то маленький городишко, два полисмена подали нам сигнал остановиться), and flashed their lanterns on us (и направили на нас свет своих фонарей; to flash – вспыхивать, давать вспышку; /внезапно/ освещать, быстро направить яркий свет на что-л.).

‘Beg pardon, Sir Harry (прошу прощения, сэр Гарри),’ said one. ‘We’ve got instructions to look out for a car (у нас есть указание разыскивать автомобиль), and the description’s no unlike yours (и /по/ описанию он не /сильно/ отличается от вашего).’

‘Right-o (хорошо),’ said my host (сказал мой хозяин), while I thanked Providence for the devious ways I had been brought to safety (в то время как я благодарил провидение за те окольные пути, которыми я оказался в безопасности: «был приведен к безопасности»). After that he spoke no more (после этого он больше не говорил), for his mind began to labour heavily with his coming speech (потому что его голова начала медленно обдумывать предстоящую речь; labour – труд; to labour – трудиться, тяжело работать; heavily – тяжело; медленно, с трудом). His lips kept muttering (его губы продолжали /что-то/ бормотать), his eye wandered (его взор блуждал; eye – глаз, око; взгляд, взор), and I began to prepare myself for a second catastrophe (и я начал готовиться ко второй катастрофе = к новой аварии). I tried to think of something to say myself (я пытался придумать что-нибудь, /что бы я мог/ сказать сам), but my mind was dry as a stone (но мозг мой был сух, как камень = но мысли у меня в голове иссякли). The next thing I knew we had drawn up outside a door in a street (следующее, что я понял, так это то, что мы остановились перед какой-то дверью на какой-то улице; to draw up), and were being welcomed by some noisy gentlemen with rosettes (и нас горячо приветствовали несколько шумных джентльменов с розетками). The hall had about five hundred in it, women mostly (в зале находилось около пятисот /человек/, преимущественно женщин), a lot of bald heads (множество лысин: «лысых голов»), and a dozen or two young men (и дюжина или две молодых людей). The chairman, a weaselly minister with a reddish nose (председатель, юркий священник с красноватым носом; weasel – ласка, горностай), lamented Crumpleton’s absence, soliloquized on his influenza (посетовал на: «оплакал» отсутствие Крамплтона, произнес монолог о его гриппе), and gave me a certificate as a ‘trusted leader of Australian thought’ (и /представил меня/, выдав мне удостоверение «заслуживающего доверия лидера австралийской мысли»). There were two policemen at the door (у двери стояли два полицейских), and I hoped they took note of that testimonial (и я надеялся, что они приняли во внимание эту характеристику). Then Sir Harry started (после этого заговорил: «начал /говорить/» сэр Гарри).

 As we passed through a little town two policemen signalled us to stop, and flashed their lanterns on us.

‘Beg pardon, Sir Harry,’ said one. ‘We’ve got instructions to look out for a car, and the description’s no unlike yours.’

‘Right-o,’ said my host, while I thanked Providence for the devious ways I had been brought to safety. After that he spoke no more, for his mind began to labour heavily with his coming speech. His lips kept muttering, his eye wandered, and I began to prepare myself for a second catastrophe. I tried to think of something to say myself, but my mind was dry as a stone. The next thing I knew we had drawn up outside a door in a street, and were being welcomed by some noisy gentlemen with rosettes. The hall had about five hundred in it, women mostly, a lot of bald heads, and a dozen or two young men. The chairman, a weaselly minister with a reddish nose, lamented Crumpleton’s absence, soliloquized on his influenza, and gave me a certificate as a ‘trusted leader of Australian thought’. There were two policemen at the door, and I hoped they took note of that testimonial. Then Sir Harry started.

I never heard anything like it (я никогда не слышал ничего подобного; to hear). He didn’t begin to know how to talk (он и понятия не имел: «он даже не начал понимать», как говорить). He had about a bushel of notes from which he read (у него была почти что целая куча записочек, по которым он и читал; bushel – бушель /мера объема/; большое количество, множество), and when he let go of them he fell into one prolonged stutter (и когда он выпускал их из рук, он начинал долго запинаться: «он впадал в одно затянувшееся заикание»). Every now and then he remembered a phrase he had learned by heart (время от времени он вспоминал какую-нибудь фразу, заученную им наизусть), straightened his back, and gave it off like Henry Irving (распрямлял спину и выдавал ее, словно Генри Ирвинг), and the next moment he was bent double and crooning over his papers (и в следующий момент он сгибался пополам: «вдвойне» и что-то нашептывал над своими документами; to croon – реветь; гудеть; напевать вполголоса). It was the most appalling rot, too (к тому же, /слова его/ были ужасной нелепостью; to appal – ужасать; потрясать; приводить в смятение; rot – гниение; /разг./ вздор, чушь, нелепость). He talked about the ‘German menace’ (он говорил о «немецкой угрозе»), and said it was all a Tory invention to cheat the poor of their rights (и говорил, что все это было изобретением тори /для того/, чтобы обмануть бедных /и лишить/ их прав) and keep back the great flood of social reform (и сдержать мощный поток социальной реформы; flood – наводнение, половодье; поток), but that ‘organized labour’ realized this and laughed the Tories to scorn (но что «организованный труд» распознал это и поднял тори на смех; scorn – презрение, пренебрежение). He was all for reducing our Navy as a proof of our good faith (он выступал за то, чтобы сократить наш военно-морской флот, в качестве доказательства наших добрых намерений; faith – вера, доверие; преданность, лояльность; good faith – добросовестность, честность, преданность), and then sending Germany an ultimatum telling her to do the same (и затем отправить Германии ультиматум, предлагая ей сделать то же самое; to tell – рассказывать; велеть, приказывать) or we would knock her into a cocked hat (мы сомнем ее в треуголку = покажем ей, где раки зимуют; cocked – поднятый, загнутый кверху; cocked hat – треугольная шляпа с поднятыми полями). He said that, but for the Tories (он заявил, что если бы не тори; but – но; если бы не), Germany and Britain would be fellow-workers in peace and reform (Германия и Британия были бы сотрудниками в /деле/ мира и реформ; fellow – принадлежащий к той же группе людей; worker – рабочий; творец). I thought of the little black book in my pocket (я думал о маленькой черной книжечке у себя в кармане)! A giddy lot Scudder’s friends cared for peace and reform (черта с два: «очень много» друзья Скаддера заботились о мире и реформах; giddy – испытывающий головокружение; /разг./ самый; lot – жребий; все, много).

 I never heard anything like it. He didn’t begin to know how to talk. He had about a bushel of notes from which he read, and when he let go of them he fell into one prolonged stutter. Every now and then he remembered a phrase he had learned by heart, straightened his back, and gave it off like Henry Irving, and the next moment he was bent double and crooning over his papers. It was the most appalling rot, too. He talked about the ‘German menace’, and said it was all a Tory invention to cheat the poor of their rights and keep back the great flood of social reform, but that ‘organized labour’ realized this and laughed the Tories to scorn. He was all for reducing our Navy as a proof of our good faith, and then sending Germany an ultimatum telling her to do the same or we would knock her into a cocked hat. He said that, but for the Tories, Germany and Britain would be fellow-workers in peace and reform. I thought of the little black book in my pocket! A giddy lot Scudder’s friends cared for peace and reform.

Yet in a queer way I liked the speech (и все же, каким-то странным образом, речь мне понравилась). You could see the niceness of the chap shining out behind the muck (можно было увидеть порядочность парня, которая выделялась из-под той грязи; nice – хороший, приятный; благовоспитанный, порядочный; to shine out – засверкать; выделиться; muck – навоз; грязь, дрянь, мерзость) with which he had been spoon-fed (которой он был напичкан /помимо его воли/; spoon – ложка; to feed – кормить; to spoon-feed – кормить с ложки; кормить, пичкать). Also it took a load off my mind (к тому же она сняла тяжесть с моей души; load – груз; бремя; mind – ум, разум; дух, душа). I mightn’t be much of an orator (я, быть может, и не был большим оратором), but I was a thousand per cent better than Sir Harry (но я был на тысячу процентов лучше сэра Гарри).

I didn’t get on so badly when it came to my turn (у меня дело пошло не так плохо, когда пришла моя очередь; to get on – делать успехи, преуспевать; turn – оборот; очередь). I simply told them all I could remember about Australia (я просто рассказал им все, что смог вспомнить об Австралии), praying there should be no Australian there (молясь, чтобы там не оказалось ни одного австралийца) – all about its labour party and emigration and universal service (все о ее лейбористской партии, эмиграции и всемирной службе; service – услужение; военная служба). I doubt if I remembered to mention Free Trade (я сомневаюсь /в том/, не забыл ли я: «помнил ли я о том, чтобы» упомянуть о фритредерстве), but I said there were no Tories in Australia, only Labour and Liberals (но я сказал, что в Австралии тори нет, только лейбористы и либералы). That fetched a cheer (это вызвало аплодисменты; to fetch – сходить и принести; вызывать /слезы, смех и т. п./), and I woke them up a bit when I started in to tell them (и я расшевелил: «разбудил» их немного, когда начал говорить им о том; to wake up) the kind of glorious business I thought could be made out of the Empire if we really put our backs into it (какую, как я думаю, великолепную вещь мы могли бы сделать из /Британской/ империи, если бы на самом деле с энтузиазмом приступили к работе: «вложили свои спины в это»; glorious – знаменитый, славный; великолепный, замечательный; glory – слава).

 Yet in a queer way I liked the speech. You could see the niceness of the chap shining out behind the muck with which he had been spoon-fed. Also it took a load off my mind. I mightn’t be much of an orator, but I was a thousand per cent better than Sir Harry.

I didn’t get on so badly when it came to my turn. I simply told them all I could remember about Australia, praying there should be no Australian there – all about its labour party and emigration and universal service. I doubt if I remembered to mention Free Trade, but I said there were no Tories in Australia, only Labour and Liberals. That fetched a cheer, and I woke them up a bit when I started in to tell them the kind of glorious business I thought could be made out of the Empire if we really put our backs into it.

Altogether I fancy I was rather a success (в целом, мне кажется, я имел успех; success – успех, удача; тот, кто пользуется успехом, признанием). The minister didn’t like me, though (однако священнику я не понравился), and when he proposed a vote of thanks, spoke of Sir Harry’s speech as ‘statesmanlike’ (и когда он произносил слова благодарности, он заговорил о речи сэра Гарри как о «/речи/ государственного деятеля»; to propose – предлагать, вносить предложение; vote – голосование; резолюция, решение, принятое голосованием; vote of thanks – выражение признательности) and mine as having ‘the eloquence of an emigration agent’ (а о моей, как /о речи/, отмеченной «ораторским талантом представителя эмиграции»; agent – деятель; агент, представитель).

When we were in the car again (когда мы снова были в автомобиле) my host was in wild spirits at having got his job over (мой хозяин был в возбужденном состоянии оттого, что его работа закончена). ‘A ripping speech, Twisdon (великолепная речь, Твисдон),’ he said. ‘Now, you’re coming home with me (а теперь, вы возвращаетесь домой вместе со мной). I’m all alone, and if you’ll stop a day or two (я /живу/ совершенно один, и если вы останетесь на день или два) I’ll show you some very decent fishing (я покажу вам несколько очень приличных /мест для/ рыбалки).’

 Altogether I fancy I was rather a success. The minister didn’t like me, though, and when he proposed a vote of thanks, spoke of Sir Harry’s speech as ‘statesmanlike’ and mine as having ‘the eloquence of an emigration agent’.

When we were in the car again my host was in wild spirits at having got his job over. ‘A ripping speech, Twisdon,’ he said. ‘Now, you’re coming home with me. I’m all alone, and if you’ll stop a day or two I’ll show you some very decent fishing.’

We had a hot supper (мы съели горячий ужин) – and I wanted it pretty badly (я очень сильно нуждался в нем; badly – плохо, скверно; /эмоц.-усил./ очень сильно, крайне) – and then drank grog in a big cheery smoking-room with a crackling wood fire (и затем пили грог в большой и светлой курительной комнате, в которой потрескивал древесный камин; cheery – веселый, радостный; яркий, светлый). I thought the time had come for me to put my cards on the table (я подумал, что пришло время мне открыть карты: «положить свои карты на стол»). I saw by this man’s eye that he was the kind you can trust (я видел по глазам этого человека, что он был из тех, кому можно доверять; kind – сорт, класс; характер человека, личность).

‘Listen, Sir Harry (послушайте, сэр Гарри),’ I said. ‘I’ve something pretty important to say to you (я должен сказать вам что-то очень важное: «у меня есть нечто довольно важное, что /я должен/ сказать вам»). You’re a good fellow, and I’m going to be frank (вы хороший человек, и я собираюсь быть откровенным /с вами/). Where on earth did you get that poisonous rubbish you talked tonight (откуда, черт возьми: «на земле», вы взяли всю ту чудовищную чепуху, которую вы несли сегодня вечером; poison – яд, отрава; poisonous – ядовитый; /разг./ отвратительный, противный; rubbish – мусор, хлам; чепуха, вздор)?’

 We had a hot supper – and I wanted it pretty badly – and then drank grog in a big cheery smoking-room with a crackling wood fire. I thought the time had come for me to put my cards on the table. I saw by this man’s eye that he was the kind you can trust.

‘Listen, Sir Harry,’ I said. ‘I’ve something pretty important to say to you. You’re a good fellow, and I’m going to be frank. Where on earth did you get that poisonous rubbish you talked tonight?’

His face fell (его лицо вытянулось: «упало»; to fall). ‘Was it as bad as that (что, все было так плохо)?’ he asked ruefully (спросил он удрученно). ‘It did sound rather thin (действительно, звучало довольно неубедительно; thin – тонкий; неубедительный, бессодержательный). I got most of it out of the PROGRESSIVE MAGAZINE and pamphlets (я взял большую часть этого из «Прогрессив мэгэзин /прогрессивного журнала/» и тех памфлетов) that agent chap of mine keeps sending me (которые постоянно шлет: «продолжает посылать» мне мой агент). But you surely don’t think Germany would ever go to war with us (но вы же не думаете на самом деле, что Германия когда-нибудь пойдет на нас войной)?’

‘Ask that question in six weeks and it won’t need an answer (задайте этот вопрос через шесть недель, и на него не потребуется ответа),’ I said. ‘If you’ll give me your attention for half an hour (и если вы уделите мне свое внимание на полчаса) I am going to tell you a story (я расскажу вам одну историю).’

 His face fell. ‘Was it as bad as that?’ he asked ruefully. ‘It did sound rather thin. I got most of it out of the PROGRESSIVE MAGAZINE and pamphlets that agent chap of mine keeps sending me. But you surely don’t think Germany would ever go to war with us?’

‘Ask that question in six weeks and it won’t need an answer,’ I said. ‘If you’ll give me your attention for half an hour I am going to tell you a story.’

I can see yet that bright room with the deers’ heads and the old prints on the walls (я до сих пор вижу ту ярко освещенную комнату с головами оленей и старыми гравюрами на стенах; print – след, отпечаток; гравюра, эстамп), Sir Harry standing restlessly on the stone curb of the hearth (сэра Гарри, который стоял с тревожным видом на каменном основании камина; curb – сруб /колодца/; бордюрный камень), and myself lying back in an armchair, speaking (и себя самого, откинувшегося в кресле и говорившего). I seemed to be another person, standing aside and listening to my own voice (я, казалось, был другим человеком, который стоял в стороне и слушал свой собственный голос), and judging carefully the reliability of my tale (и тщательно оценивал правдоподобие своей же истории; to judge – судить; составлять мнение /о чем-л./, оценивать /что-л./; reliable – заслуживающий доверия, достоверный; правдоподобный: reliable source – достоверный источник; to rely – полагаться). It was the first time I had ever told anyone the exact truth (это был первый раз, когда я рассказывал кому-либо всю правду: «точную правду»), so far as I understood it (насколько я сам понимал ее; to understand), and it did me no end of good (и это оказалось весьма полезным для меня; end – конец, окончание; no end of – много, масса, очень много; good – добро, благо; польза; to do smb. good – помогать кому-л., приносить кому-л. пользу), for it straightened out the thing in my own mind (потому что расставило все события на свои места в моей голове: «в моем собственном мозгу»; to straighten – выпрямлять, расправлять; разобраться /в чем-л./, выяснить, разъяснить). I blinked no detail (я не упустил ни одной детали; to blink – мигать, моргать; избегать, игнорировать). He heard all about Scudder (он узнал: «услышал» все про Скаддера), and the milkman (про молочника), and the note-book (и записную книжку), and my doings in Galloway (и мои похождения в Галлоувей; doing – делание, дело; действия, поступки). Presently he got very excited and walked up and down the hearth-rug (вскоре он очень возбудился и стал ходить взад и вперед по прикаминному коврику; up and down – вверх и вниз; взад и вперед, туда и сюда).

 I can see yet that bright room with the deers’ heads and the old prints on the walls, Sir Harry standing restlessly on the stone curb of the hearth, and myself lying back in an armchair, speaking. I seemed to be another person, standing aside and listening to my own voice, and judging carefully the reliability of my tale. It was the first time I had ever told anyone the exact truth, so far as I understood it, and it did me no end of good, for it straightened out the thing in my own mind. I blinked no detail. He heard all about Scudder, and the milkman, and the note-book, and my doings in Galloway. Presently he got very excited and walked up and down the hearth-rug.

‘So you see (так что, видите ли),’ I concluded (подытожил я; to conclude – заключать; делать вывод), ‘you have got here in your house the man (у вас здесь, в вашем доме, человек) that is wanted for the Portland Place murder (которого разыскивают за убийство в Портланд-Плейс). Your duty is to send your car for the police and give me up (ваш долг – отправить свою машину за полицией и выдать меня; to give up – отказываться /от работы, предложения и т. п./; выдать /беглеца и т. п./). I don’t think I’ll get very far (не думаю, что я уйду очень далеко). There’ll be an accident (произойдет несчастный случай), and I’ll have a knife in my ribs an hour or so after arrest (и я получу /удар/ ножом /между/ ребер примерно через час после ареста; or so – /после указания количества/ приблизительно, около этого). Nevertheless, it’s your duty, as a law-abiding citizen (как бы то ни было, это ваш долг как законопослушного гражданина; to abide – выносить, терпеть; следовать /чему-л./, действовать в соответствии /с чем-л./). Perhaps in a month’s time you’ll be sorry (возможно, через месяц: «через период времени в один месяц» вы пожалеете), but you have no cause to think of that (но у вас нет никаких причин думать об этом).’

 ‘So you see,’ I concluded, ‘you have got here in your house the man that is wanted for the Portland Place murder. Your duty is to send your car for the police and give me up. I don’t think I’ll get very far. There’ll be an accident, and I’ll have a knife in my ribs an hour or so after arrest. Nevertheless, it’s your duty, as a law-abiding citizen. Perhaps in a month’s time you’ll be sorry, but you have no cause to think of that.’

He was looking at me with bright steady eyes (он смотрел на меня умными спокойными глазами; bright – яркий, блестящий; сообразительный, смышленый; steady – устойчивый, прочный; спокойный, уравновешенный). ‘What was your job in Rhodesia, Mr Hannay (чем вы занимались: «какова была ваша профессия» в Родезии, г-н Хэнней)?’ he asked.

‘Mining engineer (/я/ горный инженер),’ I said. ‘I’ve made my pile cleanly (я заработал свой капитал честно: «чисто»; to make – делать; зарабатывать, добывать /деньги/; pile – куча, груда; состояние, куча денег) and I’ve had a good time in the making of it (и я неплохо провел время, зарабатывая его).’

‘Not a profession that weakens the nerves, is it (не та профессия, чтобы расшатать: «ослабить» нервы, не так ли)?’

I laughed (я рассмеялся). ‘Oh, as to that, my nerves are good enough (а, что до того, мои нервы в порядке: «достаточно здоровы»; good – хороший; здоровый, хороший).’ I took down a hunting-knife from a stand on the wall (я взял охотничий нож со стойки на стене), and did the old Mashona trick of tossing it and catching it in my lips (и выполнил старый машонский фокус, подбросив его и поймав его зубами: «губами»). That wants a pretty steady heart (а это требует большого мужества; steady – прочный, устойчивый; непоколебимый, твердый, верный; heart – сердце; смелость, отвага).

 He was looking at me with bright steady eyes. ‘What was your job in Rhodesia, Mr Hannay?’ he asked.

‘Mining engineer,’ I said. ‘I’ve made my pile cleanly and I’ve had a good time in the making of it.’

‘Not a profession that weakens the nerves, is it?’

I laughed. ‘Oh, as to that, my nerves are good enough.’ I took down a hunting-knife from a stand on the wall, and did the old Mashona trick of tossing it and catching it in my lips. That wants a pretty steady heart.

He watched me with a smile (он наблюдал за мной с улыбкой). ‘I don’t want proof (мне не нужны доказательства). I may be an ass on the platform (я, может быть, и /выгляжу/ тупицей на трибуне; platform – платформа, помост; трибуна, сцена), but I can size up a man (но я могу правильно оценить человека; to size up – оценивать, составлять мнение о ком-л., чем-л.). You’re no murderer and you’re no fool (вы не убийца и не глупец), and I believe you are speaking the truth (и я верю, что вы говорите правду). I’m going to back you up (и я намерен поддержать вас; to be going to do smth. – собираться сделать что-л.). Now, what can I do (итак, что я могу сделать)?’

‘First, I want you to write a letter to your uncle (во-первых, я хочу, чтобы вы написали письмо своему дяде). I’ve got to get in touch with the Government people sometime before the 15th of June (мне необходимо связаться с людьми из правительства когда-нибудь до пятнадцатого июня; touch – прикосновение, касание; общение, связь, контакт).’

He pulled his moustache (он стал тянуть = дергать свои усы). ‘That won’t help you (это вам не поможет). This is Foreign Office business (это дело министерства иностранных дел), and my uncle would have nothing to do with it (а мой дядя не хочет иметь с ним никаких отношений). Besides, you’d never convince him (кроме того, вам никогда его не убедить). No, I’ll go one better (нет, я найду кое-кого получше; to go – идти, ходить; обращаться /к кому-л. за помощью, информацией и т. п./). I’ll write to the Permanent Secretary at the Foreign Office (я напишу постоянному секретарю в министерство иностранных дел). He’s my godfather, and one of the best going (это мой крестный отец, и один из лучших). What do you want (что вы хотите /написать/)?’

 He watched me with a smile. ‘I don’t want proof. I may be an ass on the platform, but I can size up a man. You’re no murderer and you’re no fool, and I believe you are speaking the truth. I’m going to back you up. Now, what can I do?’

‘First, I want you to write a letter to your uncle. I’ve got to get in touch with the Government people sometime before the 15th of June.’

He pulled his moustache. ‘That won’t help you. This is Foreign Office business, and my uncle would have nothing to do with it. Besides, you’d never convince him. No, I’ll go one better. I’ll write to the Permanent Secretary at the Foreign Office. He’s my godfather, and one of the best going. What do you want?’

He sat down at a table and wrote to my dictation (он сел к столу и стал писать под мою диктовку). The gist of it was that if a man called Twisdon (суть заключалась в том, что если некий человек по имени Твисдон) (I thought I had better stick to that name (я подумал, что мне лучше придерживаться этого имени; to stick to smth. – придерживаться чего-л., быть верным чему-л.)) turned up before June 15th he was to treat him kindly (появится до пятнадцатого июня, ему надлежало любезно принять его). He said Twisdon would prove his bona fides (он сказал, что Твисдон докажет свои честные намерения = то, что это именно он) by passing the word ‘Black Stone’ and whistling ‘Annie Laurie’ (произнеся слово «Черный Камень» и насвистывая /мелодию песенки/ «Анни Лори»; to pass – идти, проходить; высказывать, делать замечание).

‘Good (хорошо),’ said Sir Harry. ‘That’s the proper style (это подходящий стиль). By the way, you’ll find my godfather (между прочим, вы найдете моего крестного отца) – his name’s Sir Walter Bullivant (его зовут: «его имя» сэр Вальтер Булливан) – down at his country cottage for Whitsuntide (в его сельском доме для времени после Троицы = на его летней даче). It’s close to Artinswell on the Kenner (это рядом с Артинсвеллом-на-Кеннере). That’s done (это решено: «сделано»). Now, what’s the next thing (а теперь, что дальше: «какое следующее дело»)?’

 He sat down at a table and wrote to my dictation. The gist of it was that if a man called Twisdon (I thought I had better stick to that name) turned up before June 15th he was to treat him kindly. He said Twisdon would prove his bona fides by passing the word ‘Black Stone’ and whistling ‘Annie Laurie’.

‘Good,’ said Sir Harry. ‘That’s the proper style. By the way, you’ll find my godfather – his name’s Sir Walter Bullivant – down at his country cottage for Whitsuntide. It’s close to Artinswell on the Kenner. That’s done. Now, what’s the next thing?’

‘You’re about my height (вы почти что моего роста). Lend me the oldest tweed suit you’ve got (одолжите мне самый старый твидовый костюм, который у вас есть). Anything will do (что угодно сойдет; to do – делать; годиться, подходить), so long as the colour is the opposite of the clothes I destroyed this afternoon (при условии, что цвет будет противоположным цвету той одежды, которую я уничтожил = испортил сегодня днем). Then show me a map of the neighbourhood (после чего покажите мне карту окрестностей; neighbour – сосед, соседка; neighbourhood – соседство, близость; округа) and explain to me the lie of the land (и объясните мне характер местности: «расположение местности»). Lastly, if the police come seeking me (и последнее, если полиция приедет разыскивать меня), just show them the car in the glen (просто покажите им машину в долине). If the other lot turn up (если появятся люди из другой компании; lot – жребий; /разг./ группа, кучка /людей/, компания), tell them I caught the south express after your meeting (скажите им, что после вашего митинга я сел на южный экспресс = на поезд, идущий на юг; to catch – поймать, схватить; успеть, поспеть /на поезд, самолет и т. п./).’

 ‘You’re about my height. Lend me the oldest tweed suit you’ve got. Anything will do, so long as the colour is the opposite of the clothes I destroyed this afternoon. Then show me a map of the neighbourhood and explain to me the lie of the land. Lastly, if the police come seeking me, just show them the car in the glen. If the other lot turn up, tell them I caught the south express after your meeting.’

He did, or promised to do, all these things (он сделал, или пообещал сделать, все эти вещи). I shaved off the remnants of my moustache (я сбрил остатки своих усов), and got inside an ancient suit of what I believe is called heather mixture (и влез в древний костюм /такого цвета/, который, как мне кажется, называется серовато-лиловым; heather – цвета вереска /лилово-розовый, серо-лиловый/; mixture – перемешивание, смешивание; неоднородная по составу, неровного окраса ткань спокойной расцветки). The map gave me some notion of my whereabouts (карта дала мне некоторое представление о моем местонахождении), and told me the two things I wanted to know (и сообщила мне о двух вещах, которые я хотел узнать) – where the main railway to the south could be joined (о том, где можно сесть на главную железную дорогу, идущую на юг: «присоединиться к главной железной дороге…») and what were the wildest districts near at hand (и о том, где были: «какими были» самые пустынные районы поблизости: «рядом под рукой»). At two o’clock he wakened me from my slumbers in the smoking-room armchair (в два часа он разбудил меня от короткого сна в кресле курительной комнаты), and led me blinking into the dark starry night (и вывел меня, моргающего, в темную звездную ночь; to lead; star – звезда). An old bicycle was found in a tool-shed and handed over to me (в сарае для инструментов отыскался старый велосипед, /который и был/ вручен мне; tool – инструмент; shed – навес, сарай; hand – рука, кисть; to hand over – передавать другому).

 He did, or promised to do, all these things. I shaved off the remnants of my moustache, and got inside an ancient suit of what I believe is called heather mixture. The map gave me some notion of my whereabouts, and told me the two things I wanted to know – where the main railway to the south could be joined and what were the wildest districts near at hand. At two o’clock he wakened me from my slumbers in the smoking-room armchair, and led me blinking into the dark starry night. An old bicycle was found in a tool-shed and handed over to me.

‘First turn to the right up by the long fir-wood (первый поворот направо сразу у длинного = протяженного елового леса),’ he enjoined (указал: «приказал» он). ‘By daybreak you’ll be well into the hills (к рассвету вы уже будете далеко меж холмов). Then I should pitch the machine into a bog and take to the moors on foot (тогда я бы выбросил машину = велосипед в болото и пошел бы к вересковым пустошам пешком). You can put in a week among the shepherds (вы можете провести неделю среди пастухов; to put in – вставлять; /разг./ проводить время), and be as safe as if you were in New Guinea (и вы будете в такой же безопасности, как если бы вы были в Новой Гвинее).’

I pedalled diligently up steep roads of hill gravel (я усердно крутил педали по крутым, покрытым гравием дорогам холмов) till the skies grew pale with morning (до тех пор, пока небеса не побледнели с наступлением утра: «с утром»; to grow – расти; становиться, делаться; pale – бледный; слабый, тусклый /о цвете, свете/). As the mists cleared before the sun (когда туман рассеялся под /лучами/ солнца; to clear – очищать/ся/; проясняться; before – перед; пред лицом, в присутствии), I found myself in a wide green world (я оказался в большом: «широком» зеленом мире) with glens falling on every side and a far-away blue horizon (с каждой стороны /от меня/ опускались: «падали» горные долины, а вдалеке был голубой горизонт). Here, at any rate, I could get early news of my enemies (здесь, во всяком случае, я мог получить ранние новости о моих врагах = мог первым увидеть своих врагов).

 ‘First turn to the right up by the long fir-wood,’ he enjoined. ‘By daybreak you’ll be well into the hills. Then I should pitch the machine into a bog and take to the moors on foot. You can put in a week among the shepherds, and be as safe as if you were in New Guinea.’

I pedalled diligently up steep roads of hill gravel till the skies grew pale with morning. As the mists cleared before the sun, I found myself in a wide green world with glens falling on every side and a far-away blue horizon. Here, at any rate, I could get early news of my enemies.