Книга: Английский язык с Энтони Хоупом. Узник Зенды / Anthony Hope. The Prisoner Of Zenda
Назад: Chapter 2. Concerning the Colour of Men’s Hair (Относительно цвета человеческих волос)
Дальше: Chapter 4. The King Keeps His Appointment (Король появляется вовремя; to keep an appointment – прийти в назначенное время/место)

Chapter 3

A Merry Evening with a Distant Relative

(Веселый вечер с дальним родственником)

I was not so unreasonable as to be prejudiced against the duke’s keeper (я не был столь неразумен, чтобы иметь предубеждение против лесничего герцога; to prejudice – предубеждать; создавать предвзятое мнение) because he disliked my complexion (из-за того, что ему не понравился цвет моих волос; complexion – цвет лица /иногда также волос и глаз/); and if I had been, his most civil and obliging conduct (а если бы и был, то его в высшей степени вежливое и любезное поведение) (as it seemed to me to be (каким оно, как мне показалось, было)) next morning would have disarmed me (на следующее утро обезоружило бы меня). Hearing that I was bound for Strelsau (услышав, что я еду в Стрелсо; to be bound for – направляться, следовать /куда-л./; to bind – вязать, связывать), he came to see me while I was breakfasting (он пришел навестить меня, в то время, когда я завтракал; to see – видеть; повидаться, навестить), and told me that a sister of his (и сообщил мне, что его сестра; to tell – рассказывать; говорить, сообщать) who had married a well-to-do tradesman and lived in the capital (которая замужем за богатым купцом и живет в столице), had invited him to occupy a room in her house (пригласила его занять /отдельную/ комнату в ее доме). He had gladly accepted, but now found (он с радостью согласился, но теперь полагает; to find – находить, отыскивать; убеждаться, приходить к выводу) that his duties would not permit of his absence (что его обязанности не позволят ему отлучиться; absence – отсутствие, отлучка). He begged therefore that (поэтому он просит, чтобы), if such humble (though, as he added, clean and comfortable) lodgings would satisfy me (если такое скромное (хотя, добавил он, чистое и уютное) жилище подойдет мне; to satisfy – удовлетворять), I would take his place (я занял эту комнату вместо него: «занял его место»). He pledged his sister’s acquiescence (он уверял, что сестра согласится; to pledge – отдавать в залог; давать обещание, заверять; acquiescence – уступка, согласие), and urged the inconvenience and crowding (и твердил о неудобствах и толкотне; to urge – понуждать, подгонять; убеждать, настаивать) to which I should be subject in my journeys to and from Strelsau the next day (которым я буду подвергаться /во время/ поездки в Стрелсо и назад; subject – подчиненный, зависимый; подверженный /чему-л./). I accepted his offer without a moment’s hesitation (я принял его предложение, ни минуты не колеблясь), and he went off to telegraph to his sister (и он ушел, чтобы послать сестре телеграмму: «телеграфировать своей сестре»), while I packed up and prepared to take the next train (тогда как я уложил вещи и приготовился сесть на ближайший поезд; next – следующий; ближайший).





I was not so unreasonable as to be prejudiced against the duke’s keeper because he disliked my complexion; and if I had been, his most civil and obliging conduct (as it seemed to me to be) next morning would have disarmed me. Hearing that I was bound for Strelsau, he came to see me while I was breakfasting, and told me that a sister of his who had married a well-to-do tradesman and lived in the capital, had invited him to occupy a room in her house. He had gladly accepted, but now found that his duties would not permit of his absence. He begged therefore that, if such humble (though, as he added, clean and comfortable) lodgings would satisfy me, I would take his place. He pledged his sister’s acquiescence, and urged the inconvenience and crowding to which I should be subject in my journeys to and from Strelsau the next day. I accepted his offer without a moment’s hesitation, and he went off to telegraph to his sister, while I packed up and prepared to take the next train.





But I still hankered after the forest and the hunting-lodge (но я все еще стремился /попасть/ в лес /поближе/ к охотничьему домику; to hanker – страстно желать, жаждать), and when my little maid told me that I could (и когда моя малышка-горничная поведала, что я могу), by walking ten miles or so through the forest (пройдя миль с десять через лес), hit the railway at a roadside station (достичь железной дороги неподалеку от небольшой станции; to hit – ударять, бить; добраться, достичь /разг./; roadside – придорожный; road – дорога; side – сторона, бок, край), I decided to send my luggage direct to the address which Johann had given (я решил послать свой багаж прямо по адресу, который дал Иоганн), take my walk, and follow to Strelsau myself (прогуляться пешком и самому приехать в Стрелсо; to take a walk – прогуляться, пройтись). Johann had gone off and was not aware of the change in my plans (Иоганн уже ушел и об изменениях в моих планах не знал; to be aware of smth. – знать что-л.); but, as its only effect was to delay my arrival at his sister’s for a few hours (но, поскольку единственным результатом /этого/ была задержка моего приезда к его сестре на несколько часов), there was no reason for troubling to inform him of it (не было причины беспокоиться /насчет того, чтобы/ поставить его об этом в известность; to inform – сообщать, информировать). Doubtless the good lady would waste no anxiety on my account (несомненно, эта добропорядочная дама не слишком будет переживать за меня; to waste – тратить попусту, расходовать; anxiety – тревога, беспокойство; on smb’s account – из-за, вследствие).

I took an early luncheon (я рано позавтракал; luncheon – ланч /второй завтрак/), and, having bidden my kind entertainers farewell (и, пожелав своим заботливым: «добрым» хозяйкам всего хорошего; to entertain – принимать, угощать /гостей/), promising to return to them on my way home (пообещав вернуться = заехать к ним по пути домой), I set out to climb the hill that led to the Castle (я стал подниматься на холм, который вел к замку = на котором стоял замок; to set out – выходить, отправляться /в путь/; намереваться; to climb – взбираться, карабкаться; медленно подниматься), and thence to the forest of Zenda (а оттуда – к лесу Зенды). Half an hour’s leisurely walking brought me to the Castle (полчаса неторопливой прогулки привели меня к замку; to bring – приносить; приводить, доставлять).







But I still hankered after the forest and the hunting-lodge, and when my little maid told me that I could, by walking ten miles or so through the forest, hit the railway at a roadside station, I decided to send my luggage direct to the address which Johann had given, take my walk, and follow to Strelsau myself. Johann had gone off and was not aware of the change in my plans; but, as its only effect was to delay my arrival at his sister’s for a few hours, there was no reason for troubling to inform him of it. Doubtless the good lady would waste no anxiety on my account.

I took an early luncheon, and, having bidden my kind entertainers farewell, promising to return to them on my way home, I set out to climb the hill that led to the Castle, and thence to the forest of Zenda. Half an hour’s leisurely walking brought me to the Castle.





It had been a fortress in old days (в былые времена: «в старые дни» это была крепость), and the ancient keep was still in good preservation and very imposing (и древняя башня была еще в хорошем состоянии: «сохранении» и /производила/ сильное впечатление; keep – содержание, средства на жизнь; цитадель, главная башня; imposing – внушительный, впечатляющий). Behind it stood another portion of the original castle, and behind that again (позади нее стояла другая часть старого: «первоначального» замка, а за нею еще одна), and separated from it by a deep and broad moat (и, отделенный от них глубоким и широким рвом), which ran all round the old buildings (который проходил повсюду вокруг старых зданий; to run – бежать, нестись; тянуться, проходить), was a handsome modern château, erected by the last king (располагался внушительных размеров современный дворец, возведенный последним королем; handsome – красивый /чаще о мужчине/; значительный, большой; château – поместье, шато; загородный дворец), and now forming the country residence of the Duke of Strelsau (а ныне являющийся провинциальной резиденцией герцога Стрелсо; to form – придавать форму; представлять собой, являться; country – страна; сельская местность, провинция). The old and the new portions were connected by a drawbridge (старая и новая части /замка/ соединялись подъемным мостом), and this indirect mode of access formed the only passage (и этот непрямой способ сообщения: «доступа» являл собою единственный путь; passage – прохождение, проход; путь, дорога) between the old building and the outer world (между старинным сооружением и внешним миром); but leading to the modern chateau there was a broad and handsome avenue (а к новому дворцу вела широкая и красивая аллея). It was an ideal residence (это было очень удобное место для проживания): when “Black Michael” desired company (когда «Черный Михаэль» жаждал общества), he could dwell in his château (он мог жить в своем дворце); if a fit of misanthropy seized him (а если его охватывал приступ мизантропии), he had merely to cross the bridge (ему нужно было только пересечь мост) and draw it up after him (it ran on rollers) (и поднять его за собой (он двигался на вращающихся цилиндрах); to draw – тащить, тянуть; втягивать, подтягивать; to run – бежать; двигаться, скользить), and nothing short of a regiment and a train of artillery could fetch him out (и ничто, кроме полка /солдат/ и обоза артиллерии, не смогло бы выгнать его оттуда; short of – за исключением, кроме; train – поезд, состав; обоз /воен./; to fetch – /сходить и/ принести, привести; извлекать, вытаскивать). I went on my way, glad that poor Black Michael (я продолжал свой путь, довольный тем, что бедняга Черный Михаэль; to go on – идти дальше, продолжать путь), though he could not have the throne or the princess (хотя у него не было ни трона, ни принцессы: «хотя он не мог иметь трон или принцессу»), had, at least, as fine a residence as any prince in Europe (имел, по крайней мере, такой же прекрасный дворец, как любой другой принц в Европе).







It had been a fortress in old days, and the ancient keep was still in good preservation and very imposing. Behind it stood another portion of the original castle, and behind that again, and separated from it by a deep and broad moat, which ran all round the old buildings, was a handsome modern château, erected by the last king, and now forming the country residence of the Duke of Strelsau. The old and the new portions were connected by a drawbridge, and this indirect mode of access formed the only passage between the old building and the outer world; but leading to the modern chateau there was a broad and handsome avenue. It was an ideal residence: when “Black Michael” desired company, he could dwell in his château; if a fit of misanthropy seized him, he had merely to cross the bridge and draw it up after him (it ran on rollers), and nothing short of a regiment and a train of artillery could fetch him out. I went on my way, glad that poor Black Michael, though he could not have the throne or the princess, had, at least, as fine a residence as any prince in Europe.





Soon I entered the forest (вскоре я вошел в лес), and walked on for an hour or more in its cool sombre shade (и шел в течение часа или более в его прохладной мрачной тени). The great trees enlaced with one another over my head (огромные деревья переплетались друг с другом = своими ветвями у меня над головой; to enlace – опутывать, обвивать), and the sunshine stole through in patches (а солнечный свет проникал внутрь /отдельными/ лучиками: «в /виде/ пятнышек»; to steal through – пробираться /тайком/; to steal – воровать, красть; красться, прокрадываться; through – насквозь; patch – заплата; пятно неправильной формы) as bright as diamonds, and hardly bigger (/которые/ сверкали, как бриллианты, и /размером были/ не больше /их/; hardly – едва, вряд ли). I was enchanted with the place (я был очарован этим местом), and, finding a felled tree-trunk, propped my back against it (и, наткнувшись на поваленный ствол дерева, прислонился к нему спиной; to find – находить, отыскивать; случайно наткнуться; to prop – подпирать; прислонить /к чему-л./), and stretching my legs out gave myself up to undisturbed contemplation of the solemn beauty of the woods (и вытянув ноги, предался безмятежному созерцанию торжественной красоты леса; undisturbed – непотревоженный; спокойный, безмятежный; to disturb – беспокоить, тревожить) and to the comfort of a good cigar (и наслаждению от хорошей сигары; comfort – утешение, поддержка; отдых, покой). And when the cigar was finished (и когда с сигарой было покончено) and I had (I suppose) inhaled as much beauty as I could (и я (полагаю) вобрал в себя: «вдохнул» столько красоты, сколько мог), I went off into the most delightful sleep (я заснул самым безмятежным сном; to go off – уходить, уезжать; впадать /в какое-л. состояние/; delight – удовольствие, наслаждение), regardless of my train to Strelsau and of the fast-waning afternoon (позабыв о своем поезде и о быстро уходящем дне; regardless of – не считаясь, не принимая во внимание; to wane – слабеть, убывать; подходить к концу). To remember a train in such a spot would have been rank sacrilege (вспоминать о поезде в таком месте было бы полнейшим кощунством; spot – пятно; место; rank – прогорклый, испорченный; явный, сущий). Instead of that, I fell to dreaming that I was married to the Princess Flavia (вместо этого мне снилось, что я женат на принцессе Флавии; to fall – падать; впадать в какое-л. состояние) and dwelt in the Castle of Zenda (и живу в замке Зенды; to dwell), and beguiled whole days with my love in the glades of the forest (и целыми днями провожу время с любимой на полянах в лесу; to beguile – занимать, развлекать; коротать часы) – which made a very pleasant dream (что делало сон очень приятным). In fact, I was just impressing a fervent kiss on the charming lips of the princess (между прочим, я как раз запечатлевал жаркий поцелуй на очаровательных губках принцессы; to impress – производить впечатление, поражать; делать отпечаток, запечатлевать), when I heard (and the voice seemed at first a part of the dream) (когда услышал (и этот голос сперва показался частью сна)) someone exclaim, in rough strident tones (как кто-то воскликнул грубым и резким голосом; tone – тон; голос).







Soon I entered the forest, and walked on for an hour or more in its cool sombre shade. The great trees enlaced with one another over my head, and the sunshine stole through in patches as bright as diamonds, and hardly bigger. I was enchanted with the place, and, finding a felled tree-trunk, propped my back against it, and stretching my legs out gave myself up to undisturbed contemplation of the solemn beauty of the woods and to the comfort of a good cigar. And when the cigar was finished and I had (I suppose) inhaled as much beauty as I could, I went off into the most delightful sleep, regardless of my train to Strelsau and of the fast-waning afternoon. To remember a train in such a spot would have been rank sacrilege. Instead of that, I fell to dreaming that I was married to the Princess Flavia and dwelt in the Castle of Zenda, and beguiled whole days with my love in the glades of the forest – which made a very pleasant dream. In fact, I was just impressing a fervent kiss on the charming lips of the princess, when I heard (and the voice seemed at first a part of the dream) someone exclaim, in rough strident tones.





“Why, the devil’s in it! Shave him, and he’d be the King (ба! что за черт! побрить его, и он был бы /вылитый/ король)!”

The idea seemed whimsical enough for a dream (эта идея казалась достаточно причудливой для сна; whim – каприз, причуда): by the sacrifice of my heavy moustache and carefully pointed imperial (пожертвовав своими шикарными усами и заботливо подстригаемой: «заостряемой» эспаньолкой; heavy – тяжелый; обильный, буйный /о растительности/; imperial – эспаньолка /узкая остроконечная бородка/), I was to be transformed into a monarch (я должен был преобразиться в монарха; to transform – превращаться, изменяться; преображаться)! I was about to kiss the princess again (я снова собирался поцеловать принцессу; about – вокруг; около, близ; to be about to do smth. – собираться что-л. сделать), when I arrived (very reluctantly) at the conclusion (когда пришел (очень неохотно) к выводу; to arrive – прибывать, приезжать; приходить /к чему-л./) that I was awake (что /уже/ не сплю; awake – бодрствующий).

I opened my eyes, and found (я открыл глаза и обнаружил) two men regarding me with much curiosity (двух людей, разглядывающих меня с огромным любопытством; to regard – считать, рассматривать; /внимательно/ смотреть, разглядывать). Both wore shooting costumes and carried guns (оба были одеты в охотничьи костюмы: «костюмы для стрельбы» и несли = и в руках держали ружья; to wear). One was rather short and very stoutly built (один был весьма невысок и коренаст: «и очень крепко сложен»; to build – строить, сооружать; build /сущ./ – телосложение), with a big bullet-shaped head, a bristly grey moustache (с большой, напоминающей ядро = круглой головой, жесткими седыми усами; bullet – пуля; ядро; bristly – щетинистый; жесткий; grey – серый; седой), and small pale-blue eyes, a trifle bloodshot (и маленькими бледно-голубыми, слегка покрасневшими глазками; a trifle – немного, слегка; trifle – пустяк, мелочь; bloodshot – налитый кровью, воспаленный /о глазах/; blood – кровь). The other was a slender young fellow, of middle height, dark in complexion (другой был стройным молодым парнем, среднего роста, смуглым), and bearing himself with grace and distinction (и держал себя с изяществом и достоинством; to bear – носить, нести; to bear oneself – вести себя, держаться; distinction – различение, распознавание; знатность). I set the one down as an old soldier (первого я принял за старого вояку; to set down – высаживать, ссаживать; принять за /кого-л./, посчитать /кем-л./; soldier – солдат, рядовой; воин); the other for a gentleman accustomed to move in good society (второго – за джентльмена, привыкшего вращаться в высшем: «хорошем» обществе; to move – двигаться, передвигаться; вращаться /в определенных кругах/), but not unused to military life either (но также не чуждого воинского образа жизни; unused – неиспользованный; непривыкший; to use – пользоваться, применять; life – жизнь; образ жизни). It turned out afterwards that my guess was a good one (впоследствии оказалось, что моя догадка была верной).







“Why, the devil’s in it! Shave him, and he’d be the King!”

The idea seemed whimsical enough for a dream: by the sacrifice of my heavy moustache and carefully pointed imperial, I was to be transformed into a monarch! I was about to kiss the princess again, when I arrived (very reluctantly) at the conclusion that I was awake.

I opened my eyes, and found two men regarding me with much curiosity. Both wore shooting costumes and carried guns. One was rather short and very stoutly built, with a big bullet-shaped head, a bristly grey moustache, and small pale-blue eyes, a trifle bloodshot. The other was a slender young fellow, of middle height, dark in complexion, and bearing himself with grace and distinction. I set the one down as an old soldier; the other for a gentleman accustomed to move in good society, but not unused to military life either. It turned out afterwards that my guess was a good one.





The elder man approached me (тот, который постарше, приблизился ко мне), beckoning the younger to follow (кивнув младшему, чтобы следовал /за ним/; to beckon – подзывать кивком головы, делать знак). He did so, courteously raising his hat (он так и сделал, учтиво приподняв шляпу). I rose slowly to my feet (я медленно поднялся на ноги; to rise).

“He’s the height, too!” I heard the elder murmur (и роста он того же, – услышал я, как пробормотал старший), as he surveyed my six feet two inches of stature (оглядев мои шесть футов и два дюйма; to survey – обозревать, осматривать; stature – стан, телосложение; рост; фут = 30,48 см; дюйм = 2,5 см; 6 футов, 2 дюйма = около 1,88 м). Then, with a cavalier touch of the cap (потом по-кавалеристски коснувшись шляпы: «кепки»), he addressed me (он обратился ко мне):

“May I ask your name (могу я спросить ваше имя)?”

“As you have taken the first step in the acquaintance, gentlemen,” said I, with a smile (поскольку вы сделали первый шаг к знакомству, джентльмены, – сказал я с улыбкой), “suppose you give me a lead in the matter of names (полагаю, вы подадите мне пример в этом деле: «в вопросе об именах»; to give smb. a lead in smth. – показать кому-л. пример в чем-л.).”

The young man stepped forward with a pleasant smile (молодой человек шагнул вперед, приятно улыбаясь: «с приятной улыбкой).

“This,” said he, “is Colonel Sapt (это, – сказал он, – полковник Сэпт), and I am called Fritz von Tarlenheim (а меня зовут Фриц фон Тарленхайм): we are both in the service of the King of Ruritania (мы оба состоим на службе у короля Руритании).”

I bowed and, baring my head, answered (я поклонился и, обнажив голову, ответил; to bare – оголять, обнажать):

“I am Rudolf Rassendyll. I am a traveller from England (я – Рудольф Рассендил, путешественник из Англии); and once for a year or two I hold a commission from her Majesty the Queen (и пару раз в год я получаю поручения от ее величества королевы = выполняю поручения ее величества; to hold a commission – получать полномочия; to hold – держать; иметь).”







The elder man approached me, beckoning the younger to follow. He did so, courteously raising his hat. I rose slowly to my feet.

“He’s the height, too!” I heard the elder murmur, as he surveyed my six feet two inches of stature. Then, with a cavalier touch of the cap, he addressed me:

“May I ask your name?”

“As you have taken the first step in the acquaintance, gentlemen,” said I, with a smile, “suppose you give me a lead in the matter of names.”

The young man stepped forward with a pleasant smile.

“This,” said he, “is Colonel Sapt, and I am called Fritz von Tarlenheim: we are both in the service of the King of Ruritania.”

I bowed and, baring my head, answered:

“I am Rudolf Rassendyll. I am a traveller from England; and once for a year or two I hold a commission from her Majesty the Queen.”





“Then we are all brethren of the sword,” answered Tarlenheim (выходит, мы все собратья по оружию, – ответил Тарленхайм; sword – меч), holding out his hand, which I took readily (протягивая руку, которую я с готовностью пожал: «принял»; to take).

“Rassendyll, Rassendyll!” muttered Colonel Sapt (Рассендил, Рассендил! – забормотал полковник Сэпт); then a gleam of intelligence flitted across his face (потом проблеск догадки промелькнул на его лице; intelligence – ум, интеллект; сообразительность; to flit – перелетать с места на место; проноситься, мелькать).

“By Heaven!” he cried, “you’re of the Burlesdons (Святые Небеса! – воскликнул он, – вы из Берлисдонов)?”

“My brother is now Lord Burlesdon (сейчас мой брат – лорд Берлисдон),” said I.

“Thy head betrayeth thee,” he chuckled (твоя голова выдает тебя, – усмехнулся он; thy, thee – косвенный падеж от thou – ты /устар., поэт./; окончание – th прибавляется к глаголу, стоящему во втором лице ед. ч. /устар./), pointing to my uncovered poll (указывая на мою непокрытую макушку; poll – опрос /общественного мнения/; макушка, затылок /диал./). “Why, Fritz, you know the story (ну что, Фриц, ты знаешь эту историю)?”

The young man glanced apologetically at me (молодой человек сконфуженно взглянул на меня; to apologize – извиняться, просить прощения). He felt a delicacy which my sister-in-law would have admired (у него было чувство такта, которое восхитило бы мою невестку; to feel – ощупывать, осязать; чувствовать, ощущать; delicacy – утонченность, изысканность; деликатность, такт). To put him at his ease, I remarked with a smile (чтобы он не смущался, я с улыбкой заметил; to put – класть, положить; приводить в определенное состояние; to be at ease – чувствовать себя свободно, непринужденно):

“Ah! the story is known here as well as among us, it seems (а, кажется, эта история известна здесь так же хорошо, как и в нашей семье: «среди нас»).”

“Known!” cried Sapt (известна! – воскликнул Сэпт). “If you stay here (если вы останетесь здесь), the deuce a man in all Ruritania will doubt of it – or a woman either (ни один мужчина во всей Руритании не станет в ней сомневаться – да и ни одна женщина тоже; deuce – черт /в ругательствах, восклицаниях/; the deuce a man – никто; either – также, тоже).”

I began to feel uncomfortable (я начинал чувствовать себя неловко). Had I realized what a very plainly written pedigree I carried about with me (знай я раньше, что за ясно написанную родословную я ношу с собой; to realize – осуществлять, выполнять; представлять себе, /ясно/ понимать), I should have thought long before I visited Ruritania (я бы долго = хорошенько подумал, прежде чем ехать в Руританию). However, I was in for it now (однако теперь придется это расхлебывать; to be in for it – оказаться в тяжелом, затруднительном положении).







“Then we are all brethren of the sword,” answered Tarlenheim, holding out his hand, which I took readily.

“Rassendyll, Rassendyll!” muttered Colonel Sapt; then a gleam of intelligence flitted across his face.

“By Heaven!” he cried, “you’re of the Burlesdons?”

“My brother is now Lord Burlesdon,” said I.

“Thy head betrayeth thee,” he chuckled, pointing to my uncovered poll. “Why, Fritz, you know the story?”

The young man glanced apologetically at me. He felt a delicacy which my sister-in-law would have admired. To put him at his ease, I remarked with a smile:

“Ah! the story is known here as well as among us, it seems.”

“Known!” cried Sapt. “If you stay here, the deuce a man in all Ruritania will doubt of it – or a woman either.”

I began to feel uncomfortable. Had I realized what a very plainly written pedigree I carried about with me, I should have thought long before I visited Ruritania. However, I was in for it now.





At this moment a ringing voice sounded from the wood behind us (в этот момент звонкий голос раздался из леса позади нас; to sound – звучать, издавать звук):

“Fritz, Fritz! where are you, man (Фриц, Фриц, где ты, приятель; man – человек, мужчина; приятель /в обращении/)?”

Tarlenheim started, and said hastily (Тарленхайм вздрогнул и произнес поспешно):

“It’s the King (это король)!”

Old Sapt chuckled again (старина Сэпт усмехнулся снова).

Then a young man jumped out from behind the trunk of a tree and stood beside us (тут молодой человек выпрыгнул из-за ствола дерева и встал рядом с нами; to stand). As I looked at him, I uttered an astonished cry (когда я взглянул на него, у меня вырвалось: «я издал» удивленное восклицание); and he, seeing me, drew back in sudden wonder (и он, увидев меня, отступил в изумлении назад; to draw back – отходить назад, отступать; sudden – внезапный, неожиданный). Saving the hair on my face and a manner of conscious dignity (если не считать волос = усов и бородки на моем лице и /его/ манеры /держаться/ с сознанием /собственной/ значимости; manner – способ, метод; манера, поведение; conscious – сознательный, осознанный; dignity – достоинство, гордость) which his position gave him (которой требовало от него его положение; to give – давать, придавать; налагать), saving also that he lacked perhaps half an inch (несмотря также на то, что ему недоставало, наверное, с полдюйма) – nay, less than that, but still something – of my height (нет, меньше, но все же кое-чего – до моего роста), the King of Ruritania might have been Rudolf Rassendyll, and I, Rudolf, the King (король Руритании мог бы быть Рудольфом Рассендилом, а я, Рудольф, – королем).

For an instant we stood motionless, looking at one another (мгновение мы стояли неподвижно, уставясь: «смотря» друг на друга; motion – движение). Then I bared my head again and bowed respectfully (затем я снова обнажил голову и почтительно поклонился; respect – уважение). The King found his voice, and asked in bewilderment (король обрел: «нашел» голос и спросил в замешательстве):

“Colonel – Fritz – who is this gentleman (полковник… Фриц… кто этот джентльмен)?”







At this moment a ringing voice sounded from the wood behind us:

“Fritz, Fritz! where are you, man?”

Tarlenheim started, and said hastily:

“It’s the King!”

Old Sapt chuckled again.

Then a young man jumped out from behind the trunk of a tree and stood beside us. As I looked at him, I uttered an astonished cry; and he, seeing me, drew back in sudden wonder. Saving the hair on my face and a manner of conscious dignity which his position gave him, saving also that he lacked perhaps half an inch – nay, less than that, but still something – of my height, the King of Ruritania might have been Rudolf Rassendyll, and I, Rudolf, the King.

For an instant we stood motionless, looking at one another. Then I bared my head again and bowed respectfully. The King found his voice, and asked in bewilderment:

“Colonel – Fritz – who is this gentleman?”





I was about to answer (я собирался ответить), when Colonel Sapt stepped between the King and me (когда полковник Сэпт шагнул между королем и мною), and began to talk to his Majesty in a low growl (и принялся /что-то/ тихо бормотать его величеству; low – низкий; тихий; growl – рык, рычание; ворчание). The King towered over Sapt, and, as he listened (король стоял, склонившись над Сэптом, и, пока слушал; to tower – выситься, возвышаться; tower – башня), his eyes now and again sought mine (его глаза то и дело искали мои; now and again – время от времени, иногда; to seek). I looked at him long and carefully (я смотрел на него долго и внимательно). The likeness was certainly astonishing (сходство было, безусловно, поразительным), though I saw the points of difference also (хотя я видел /и некоторые/ отличительные особенности; point – точка; особенность). The King’s face was slightly more fleshy than mine (лицо короля было немного полнее моего; fleshy – мясистый; полный, тучный; flesh – мясо; тело, плоть), the oval of its contour the least trifle more pronounced (овал его контура /был/ чуть-чуть более отчетливым; pronounced – явный, ясно выраженный), and, as I fancied, his mouth lacking something of the firmness (or obstinacy) (и, как мне кажется, в /очертаниях/ его рта немного не хватало твердости (или упорства); to fancy – воображать, представлять себе) which was to be gathered from my close-shutting lips (о чем можно было судить по моим плотно сжатым губам; to gather – собирать; делать вывод, приходить к заключению). But, for all that, and above all minor distinctions (но несмотря на все это и на все незначительные различия), the likeness rose striking, salient, wonderful (сходство было необычайным, явным, удивительным; striking – поразительный; необыкновенный; to strike – ударять; поражать, производить впечатление; salient – заметный, бросающийся в глаза).

Sapt ceased speaking, and the King still frowned (Сэпт кончил говорить, а король все еще хмурился). Then, gradually, the corners of his mouth began to twitch (потом постепенно уголки его рта стали подергиваться), his nose came down (as mine does when I laugh), his eyes twinkled (его нос сморщился: «опустился вниз» (как /морщится/ и мой, когда я смеюсь), глаза его сузились; to come down – снижаться, опускаться), and, behold! he burst into the merriest fit of irrepressible laughter (и – смотрите-ка! – он разразился «самым» веселым, безудержным смехом; to behold – созерцать, наблюдать; в повелит. наклонении используется для привлечения внимания к чему-л.; to burst – лопаться, разрываться; внезапно, бурно начинать /что-л./; fit – припадок, приступ; порыв, вспышка), which rang through the woods and proclaimed him a jovial soul (который разнесся по лесу, давая понять, что человек он веселый; to ring – звенеть; звучать; отдаваться эхом; to proclaim – провозглашать, объявлять; свидетельствовать, показывать; soul – душа; лицо, персона, человек).







I was about to answer, when Colonel Sapt stepped between the King and me, and began to talk to his Majesty in a low growl. The King towered over Sapt, and, as he listened, his eyes now and again sought mine. I looked at him long and carefully. The likeness was certainly astonishing, though I saw the points of difference also. The King’s face was slightly more fleshy than mine, the oval of its contour the least trifle more pronounced, and, as I fancied, his mouth lacking something of the firmness (or obstinacy) which was to be gathered from my close-shutting lips. But, for all that, and above all minor distinctions, the likeness rose striking, salient, wonderful.

Sapt ceased speaking, and the King still frowned. Then, gradually, the corners of his mouth began to twitch, his nose came down (as mine does when I laugh), his eyes twinkled, and, behold! he burst into the merriest fit of irrepressible laughter, which rang through the woods and proclaimed him a jovial soul.





“Well met, cousin!” he cried, stepping up to me (рад встрече, кузен! – воскликнул он и, сделав шаг ко мне; well met – добро пожаловать! рад нашей встрече!; cousin – двоюродный брат, кузен; брат, кузен /обращение монарха к другому монарху или родовитому сановнику/), clapping me on the back, and laughing still (хлопнул меня по спине, продолжая смеяться; still – до сих пор, все еще). “You must forgive me if I was taken aback (вы должны простить мне мое удивление; taken aback – ошеломленный, захваченный врасплох). A man doesn’t expect to see double at this time of day, eh, Fritz (человек не ожидает увидеть /своего/ двойника в это время дня, верно, Фриц; double – двойное количество; двойник, копия)?”

“I must pray pardon, sire, for my presumption (я должен просить прощения, сир, за свою самонадеянность; sire – ваше величество, сир; presumption – предположение, допущение; самонадеянность, самоуверенность),” said I. “I trust it will not forfeit your Majesty’s favour (я полагаю, это не лишит /меня/ благосклонности вашего величества; to trust – верить, доверять; надеяться, считать, полагать; to forfeit – проиграть; потерять, лишиться).”

“By Heaven! you’ll always enjoy the King’s countenance,” he laughed (силы небесные! вы всегда будете пользоваться королевским расположением, – рассмеялся он; to enjoy – любить /что-л./, получать удовольствие /от чего-л./; пользоваться /правами и т. п./; countenance – хладнокровие, самообладание; одобрение, поощрение), “whether I like it or not (нравится мне это или нет); and, sir, I shall very gladly add to it what services I can (и, сэр, я буду очень рад оказать /вам/ любую услугу, которая в моих силах: «добавить к этому любую помощь, которую я могу»; service – служба, занятие; помощь, услуга). Where are you travelling to (куда вы направляетесь: «едете»)?”

“To Strelsau, sire – to the coronation (в Стрелсо, сир, на коронацию).”

The King looked at his friends (король взглянул на своих друзей): he still smiled, though his expression hinted some uneasiness (он все еще улыбался, хотя выражение его лица выдавало некоторую обеспокоенность; to hint – намекать /на что-л./, наводить на мысль; uneasiness – неудобство; беспокойство, тревога; easy – легкий; спокойный). But the humorous side of the matter caught him again (но курьезная сторона вопроса вновь захватила его; humorous – юмористический; курьезный, смешной; to catch – ловить, поймать; охватывать, захватывать).

“Fritz, Fritz!” he cried, “a thousand crowns for a sight of brother Michael’s face (Фриц, – воскликнул он, – тысячу крон за /то, чтобы/ взглянуть на лицо брата Михаэля; sight – зрение; вид, зрелище) when he sees a pair of us (когда он увидит нас двоих; pair – пара; оба /о людях, объединенных по какому-л. признаку и воспринимаемых как целое/)!” and the merry laugh rang out again (и снова раздался веселый смех).







“Well met, cousin!” he cried, stepping up to me, clapping me on the back, and laughing still. “You must forgive me if I was taken aback. A man doesn’t expect to see double at this time of day, eh, Fritz?”

“I must pray pardon, sire, for my presumption,” said I. “I trust it will not forfeit your Majesty’s favour.”

“By Heaven! you’ll always enjoy the King’s countenance,” he laughed, “whether I like it or not; and, sir, I shall very gladly add to it what services I can. Where are you travelling to?”

“To Strelsau, sire – to the coronation.”

The King looked at his friends: he still smiled, though his expression hinted some uneasiness. But the humorous side of the matter caught him again.

“Fritz, Fritz!” he cried, “a thousand crowns for a sight of brother Michael’s face when he sees a pair of us!” and the merry laugh rang out again.





“Seriously,” observed Fritz von Tarlenheim (/говоря/ серьезно, – заметил Фриц фон Тарленхайм), “I question Mr. Rassendyll’s wisdom in visiting Strelsau just now (я сомневаюсь, что в настоящий момент есть смысл мистеру Рассендилу ехать в Стрелсо; to question – спрашивать, задавать вопросы; подвергать сомнению, сомневаться; wisdom – мудрость; здравый смысл, разумность).”

The King lit a cigarette (король зажег сигарету; to light).

“Well, Sapt?” said he, questioningly (ну, /а ты/, Сэпт? – вопросительно сказал он).

“He mustn’t go,” growled the old fellow (он не должен ехать, – прорычал старик).

“Come, colonel, you mean that I should be in Mr. Rassendyll’s debt, if (погоди, полковник, ты имеешь в виду, что я был бы перед мистером Рассендилом в долгу, если бы; to come – приходить; стой, погоди /разг./) – ”

“Oh, ay! wrap it up in the right way (о, да! закончим все, как нужно; to wrap up – завертывать, закутывать; завершать; in the right way – как следует),” said Sapt, hauling a great pipe out of his pocket (сказал Сэпт, вытаскивая из кармана огромную трубку).

“Enough, sire,” said I. “I’ll leave Ruritania today (довольно, сир, сказал я, – сегодня я покину Руританию).”

“No, by thunder, you shan’t (нет, разрази меня гром, вы не /уедете сегодня/) – and that’s sans phrase, as Sapt likes it (и без лишних слов, как это любит Сэпт; sans /устар./ = without – без; phrase – фраза, выражение; пустые слова). For you shall dine with me tonight (потому что вы будете обедать со мной сегодня вечером), happen what will afterwards (что бы впоследствии ни случилось). Come, man, you don’t meet a new relation every day (ну же, приятель, вы не каждый день встречаете новых родственников; come /межд./ – ну, давай! полно!)!”

“We dine sparingly tonight,” said Fritz von Tarlenheim (у нас будет сегодня скромный обед: «сегодня вечером мы обедаем скудно», – сказал Фриц фон Тарленхайм).

“Not we – with our new cousin for a guest!” cried the King (нет, у нас в гостях наш новый кузен, – воскликнул король); and, as Fritz shrugged his shoulders, he added (и, когда Фриц пожал плечами, он добавил): “Oh! I’ll remember our early start, Fritz (о, я буду помнить /о том/, = не забуду, что нам рано выезжать, Фриц; start – начало; отправление).”







“Seriously,” observed Fritz von Tarlenheim, “I question Mr. Rassendyll’s wisdom in visiting Strelsau just now.”

The King lit a cigarette.

“Well, Sapt?” said he, questioningly.

“He mustn’t go,” growled the old fellow.

“Come, colonel, you mean that I should be in Mr. Rassendyll’s debt, if – ”

“Oh, ay! wrap it up in the right way,” said Sapt, hauling a great pipe out of his pocket.

“Enough, sire,” said I. “I’ll leave Ruritania today.”

“No, by thunder, you shan’t – and that’s sans phrase, as Sapt likes it. For you shall dine with me tonight, happen what will afterwards. Come, man, you don’t meet a new relation every day!”

“We dine sparingly tonight,” said Fritz von Tarlenheim.

“Not we – with our new cousin for a guest!” cried the King; and, as Fritz shrugged his shoulders, he added: “Oh! I’ll remember our early start, Fritz.”





“So will I – tomorrow morning,” said old Sapt, pulling at his pipe (и я не забуду – завтра утром, – сказал старый Сэпт, затягиваясь трубкой; to pull at – дергать; затягиваться /сигаретой/).

“O wise old Sapt!” cried the King (о, мудрый старина Сэпт, – воскликнул король). “Come, Mr. Rassendyll – by the way, what name did they give you (пойдемте-же, мистер Рассендил; кстати, какое имя вам дали)?”

“Your Majesty’s,” I answered, bowing (/такое же, как/ у вашего величества, – ответил я, кланяясь).

“Well, that shows they weren’t ashamed of us,” he laughed (ну, это показывает = говорит о том, что нас не стыдятся, – рассмеялся он). “Come, then, cousin Rudolf (ну, пойдемте, кузен Рудольф); I’ve got no house of my own here (у меня здесь нет собственного дома), but my dear brother Michael lends us a place of his (но мой дорогой брат Михаэль предоставляет нам свой; to lend – одалживать, давать взаймы), and we’ll make shift to entertain you there (и мы удовольствуемся тем, что примем вас там; to make shift – перебиваться, обходиться);” and he put his arm through mine (он взял меня под руку: «продел свою руку сквозь мою»; to put – класть, положить; помещать, размещать) and, signing to the others to accompany us (и сделав знак остальным присоединиться к нам; to accompany – сопровождать), walked me off, westerly, through the forest (повел меня через лес на запад).

We walked for more than half an hour (мы шли более получаса), and the King smoked cigarettes and chattered incessantly (король курил сигареты и болтал без умолку; incessantly – непрерывно). He was full of interest in my family (он очень интересовался моей семьей; full – полный, наполненный), laughed heartily when I told him of the portraits with Elphberg hair in our galleries (смеялся от души, когда я рассказывал ему о портретах с /цветом/ волос Эльфбергов в наших галереях; heartily – от всего сердца, искренне), and yet more heartily when he heard that my expedition to Ruritania was a secret one (а еще более, когда услышал, что мое путешествие в Руританию было тайным; expedition – экспедиция; путешествие).







“So will I – tomorrow morning,” said old Sapt, pulling at his pipe.

“O wise old Sapt!” cried the King. “Come, Mr. Rassendyll – by the way, what name did they give you?”

“Your Majesty’s,” I answered, bowing.

“Well, that shows they weren’t ashamed of us,” he laughed. “Come, then, cousin Rudolf; I’ve got no house of my own here, but my dear brother Michael lends us a place of his, and we’ll make shift to entertain you there;” and he put his arm through mine and, signing to the others to accompany us, walked me off, westerly, through the forest.

We walked for more than half an hour, and the King smoked cigarettes and chattered incessantly. He was full of interest in my family, laughed heartily when I told him of the portraits with Elphberg hair in our galleries, and yet more heartily when he heard that my expedition to Ruritania was a secret one.





“You have to visit your disreputable cousin on the sly, have you (вам приходится навещать своего недостойного кузена тайком, не так ли; disreputable – пользующийся дурной репутацией; repute – общее мнение, репутация; on the sly – тайком)?” said he.

Suddenly emerging from the wood (внезапно выйдя из леса; to emerge – появляться, показываться; выходить), we came on a small and rude hunting-lodge (мы наткнулись на небольшой грубо /сколоченный/ охотничий домик; to come on – приближаться; натыкаться, наскакивать). It was a one-storey building, a sort of bungalow, built entirely of wood (это было одноэтажное строение, что-то вроде бунгало, полностью построенное из дерева). As we approached it (когда мы приблизились к нему), a little man in a plain livery came out to meet us (невысокий: «маленький» человек в простой ливрее вышел встретить нас; plain – ясный, явный; простой, обыкновенный). The only other person I saw about the place was a fat elderly woman (/кроме него/, единственным человеком, которого я увидел в этом домике: «месте», была полная пожилая женщина), whom I afterwards discovered to be the mother of Johann, the duke’s keeper (которая, как я впоследствии узнал, была матерью Иоганна, лесничего герцога).

“Well, is dinner ready, Josef?” asked the King (ну что, обед готов, Жозеф, – спросил король).

The little servant informed us that it was (маленький слуга сообщил нам, что готов), and we soon sat down to a plentiful meal (и вскоре мы сели за обильную трапезу; meal – принятие пищи, еда). The fare was plain enough (еда была довольно простой; fare – стоимость проезда; пища, стол): the King ate heartily (король ел с аппетитом: «усердно»; to eat), Fritz von Tarlenheim delicately (Фриц фон Тарленхайм с изяществом; delicate – утонченный; деликатный), old Sapt voraciously (старик Сэпт жадно; voracious – прожорливый; жадный, ненасытный). I played a good knife and fork, as my custom is (я уплетал за обе щеки, по своему обыкновению; to play a good knife and fork – есть с аппетитом; custom – обычай; обыкновение, привычка); the King noticed my performance with approval (король с одобрением следил за мной; to notice – замечать, обращать внимание; performance – исполнение; действие, поведение).







“You have to visit your disreputable cousin on the sly, have you?” said he.

Suddenly emerging from the wood, we came on a small and rude hunting-lodge. It was a one-storey building, a sort of bungalow, built entirely of wood. As we approached it, a little man in a plain livery came out to meet us. The only other person I saw about the place was a fat elderly woman, whom I afterwards discovered to be the mother of Johann, the duke’s keeper.

“Well, is dinner ready, Josef?” asked the King.

The little servant informed us that it was, and we soon sat down to a plentiful meal. The fare was plain enough: the King ate heartily, Fritz von Tarlenheim delicately, old Sapt voraciously. I played a good knife and fork, as my custom is; the King noticed my performance with approval.





“We’re all good trenchermen, we Elphbergs (мы, Эльфберги, все хорошие едоки = любители поесть),” said he. “But what? – we’re eating dry (но что же? мы едим всухомятку; dry – сухой)! Wine, Josef! wine, man (вина, Жозеф, вина, приятель)! Are we beasts, to eat without drinking (мы что, животные, чтобы есть без питья; beast – зверь; животное)? Are we cattle, Josef (мы что, скоты, Жозеф; cattle – крупный рогатый скот)?”

At this reproof Josef hastened to load the table with bottles (при этом замечании Жозеф поспешил уставить стол бутылками; reproof – выговор, упрек; to load – грузить, нагружать).

“Remember tomorrow!” said Fritz (помните о завтрашнем дне).

“Ay – tomorrow!” said old Sapt (да, о завтрашнем дне, – сказал старина Сэпт; ay = aye – положительный ответ).

The King drained a bumper to his “Cousin Rudolf” (король осушил полную до краев чашу за своего «кузена Рудольфа»; bumper – бампер; стакан, бокал, наполненный до краев), as he was gracious – or merry – enough to call me (как он весьма любезно – или в шутку – назвал меня; merry – веселый, радостный; шутливый; enough – достаточно; весьма, довольно); and I drank its fellow to the “Elphberg Red” (а я в ответ выпил за «рыжий /цвет/ Эльфбергов»; to drink; fellow – человек, парень; товарищ, собрат), whereat he laughed loudly (отчего он громко рассмеялся).

Now, be the meat what it might (так вот, /если/ мясо было как мясо; may – мочь, иметь возможность), the wine we drank was beyond all price or praise (/то/ вино, которое мы пили, было выше всех = всяческих похвал; price – цена; to drink), and we did it justice (и мы воздали ему должное; to do justice – оценить по заслугам, должным образом; justice – справедливость). Fritz ventured once to stay the King’s hand (один раз Фриц отважился остановить руку короля; to stand – оставаться, не уходить; останавливать, задерживать).

“What?” cried the King (что? – вскричал король). “Remember you start before I do, Master Fritz (помните, что вам выезжать раньше меня, мастер Фриц; to start – начинаться; отправляться, пускаться в путь) – you must be more sparing by two hours than I (вы должны более дорожить временем: «двумя часами», чем я; sparing – скудный, недостаточный; экономный, бережливый).”

Fritz saw that I did not understand (Фриц заметил, что я не понимаю).







“We’re all good trenchermen, we Elphbergs,” said he. “But what? – we’re eating dry! Wine, Josef! wine, man! Are we beasts, to eat without drinking? Are we cattle, Josef?”

At this reproof Josef hastened to load the table with bottles.

“Remember tomorrow!” said Fritz.

“Ay – tomorrow!” said old Sapt.

The King drained a bumper to his “Cousin Rudolf,” as he was gracious – or merry – enough to call me; and I drank its fellow to the “Elphberg Red,” whereat he laughed loudly.

Now, be the meat what it might, the wine we drank was beyond all price or praise, and we did it justice. Fritz ventured once to stay the King’s hand.

“What?” cried the King. “Remember you start before I do, Master Fritz – you must be more sparing by two hours than I.”

Fritz saw that I did not understand.





“The colonel and I,” he explained, “leave here at six (мы с полковником, – объяснил он, – выезжаем отсюда в шесть): we ride down to Zenda and return with the guard of honour (мы поскачем в Зенду и вернемся с почетным караулом) to fetch the King at eight (чтобы заехать за королем в восемь; to fetch – принести, привести; заезжать, заходить /за кем-л./), and then we all ride together to the station (а затем вместе направимся: «поедем верхом» к железнодорожной станции).”

“Hang that same guard!” growled Sapt (черт подери этот караул, – проворчал Сэпт; same – тот же самый; вышеупомянутый).

“Oh! it’s very civil of my brother to ask the honour for his regiment (о, это очень вежливо со стороны моего брата просить /оказать/ честь его полку),” said the King. “Come, cousin, you need not start early (ну же, кузен, вам не нужно вставать рано). Another bottle, man! (еще бутылку, парень)”

I had another bottle – or, rather, a part of one (я выпил еще бутылку, или, скорее, ее часть; to have – иметь, обладать; есть, пить), for the larger half travelled quickly down his Majesty’s throat (поскольку большая ее половина незамедлительно отправилась в глотку его величества; to travel – путешествовать; перемещаться; quickly – быстро, стремительно). Fritz gave up his attempts at persuasion (Фриц бросил свои попытки разубедить /его/; persuasion – убеждение): from persuading, he fell to being persuaded (из убеждающего он стал убеждаемым; to fall – падать; оказываться в каком-л. положении), and soon we were all of us as full of wine (и вскоре мы все так напились: «стали полны вином») as we had any right to be (как только могли: «как мы имели право быть»). The King began talking of what he would do in the future (король стал говорить о том, что он сделает в будущем; to begin – начинать), old Sapt of what he had done in the past (старина Сэпт – о том, что он сделал в прошлом), Fritz of some beautiful girl or other (Фриц – о какой-то прекрасной девушке или о чем-то еще), and I of the wonderful merits of the Elphberg dynasty (а я – об удивительных качествах династии Эльфбергов). We all talked at once (мы все говорили одновременно), and followed to the letter Sapt’s exhortation (и в точности последовали призыву Сэпта; to the letter – буквально, в точности) to let the morrow take care of itself (выбросить из головы все мысли о завтрашнем дне: «предоставить завтрашнему дню самому беспокоиться о себе»; to take care of – заботиться, беспокоиться).







“The colonel and I,” he explained, “leave here at six: we ride down to Zenda and return with the guard of honour to fetch the King at eight, and then we all ride together to the station.”

“Hang that same guard!” growled Sapt.

“Oh! it’s very civil of my brother to ask the honour for his regiment,” said the King. “Come, cousin, you need not start early. Another bottle, man!”

I had another bottle – or, rather, a part of one, for the larger half travelled quickly down his Majesty’s throat. Fritz gave up his attempts at persuasion: from persuading, he fell to being persuaded, and soon we were all of us as full of wine as we had any right to be. The King began talking of what he would do in the future, old Sapt of what he had done in the past, Fritz of some beautiful girl or other, and I of the wonderful merits of the Elphberg dynasty. We all talked at once, and followed to the letter Sapt’s exhortation to let the morrow take care of itself.





At last the King set down his glass and leant back in his chair (наконец король поставил свой стакан и откинулся в кресле; to lean).

“I have drunk enough (я выпил достаточно),” said he.

“Far be it from me to contradict the King (я вовсе не намерен возражать королю; far be it from me – я отнюдь не намерен; far – далеко, на большом расстоянии),” said I.

Indeed, his remark was most absolutely true – so far as it went (действительно, его замечание было абсолютно точным: «правдивым» – до известной степени; most – больше всего; очень, весьма /усил./; so far as it goes – до известной степени, в известной мере).

While I yet spoke, Josef came (в то время как я еще говорил, вошел Жозеф) and set before the King a marvellous old wicker-covered flagon (и поставил перед королем изумительную старинную оплетенную бутыль; wicker – прутья для плетения; to cover – покрывать, закрывать; flagon – большая плоская бутыль для вина, пива /ср. фляга/). It had lain so long in some darkened cellar (она так долго пролежала в каком-то темном погребе; to lie) that it seemed to blink in the candlelight (что, казалось, мерцала при свете свечей).

“His Highness the Duke of Strelsau bade me set this wine before the King (его высочество герцог Стрелсо приказал мне поставить это вино перед королем; to bid – предлагать цену /на аукционе, торгах/; приказывать, просить /книжн., поэт./), when the King was weary of all other wines (когда король устанет от всех других вин), and pray the King to drink, for the love that he bears his brother (и просить короля выпить за любовь, которую он питает к своему брату; to pray – молиться; умолять, упрашивать; to bear – носить, нести; питать, таить /о чувствах/).”

“Well done, Black Michael!” said the King (браво: «хорошо сделано», Черный Михаэль! – сказал король). “Out with the cork, Josef (вынимай пробку, Жозеф). Hang him! Did he think I’d flinch from his bottle (черт его побери! он думает, я откажусь от его бутылки; to flinch – вздрагивать /от боли/; уклоняться, отступать)?”







At last the King set down his glass and leant back in his chair.

“I have drunk enough,” said he.

“Far be it from me to contradict the King,” said I.

Indeed, his remark was most absolutely true – so far as it went.

While I yet spoke, Josef came and set before the King a marvellous old wicker-covered flagon. It had lain so long in some darkened cellar that it seemed to blink in the candlelight.

“His Highness the Duke of Strelsau bade me set this wine before the King, when the King was weary of all other wines, and pray the King to drink, for the love that he bears his brother.”

“Well done, Black Michael!” said the King. “Out with the cork, Josef. Hang him! Did he think I’d flinch from his bottle?”





The bottle was opened, and Josef filled the King’s glass (бутылка была открыта, и Жозеф наполнил королевский стакан). The King tasted it (король попробовал = пригубил его). Then, with a solemnity born of the hour and his own condition (потом с торжественностью, порожденной /поздним/ часом и его собственным состоянием; to bear – нести; рождать; hour – час; время), he looked round on us (он оглядел нас):

“Gentlemen, my friends – Rudolf, my cousin (’tis a scandalous story, Rudolf, on my honour!) (джентльмены, друзья мои, Рудольф, мой кузен (скандальная история, честное слово); ’tis = it is /устар., поэт./), everything is yours to the half of Ruritania (все – ваше, /вплоть/ до половины Руритании). But ask me not for a single drop of this divine bottle (но не просите у меня ни единой капли из этой божественной бутылки), which I will drink to the health of that (которую я выпью за здоровье) – that sly knave, my brother, Black Michael (этой хитрой бестии, моего брата Черного Михаэля; knave – мошенник, плут).”

And the King seized the bottle and turned it over his mouth (и король схватил бутылку и, опрокинув ее себе в горло: «рот»), and drained it and flung it from him (осушил и отшвырнул от себя; to fling), and laid his head on his arms on the table (и положил голову на руки на столе).

And we drank pleasant dreams to his Majesty (а мы выпили за приятные сны его величества) – and that is all I remember of the evening (и это все, что я помню из того вечера). Perhaps it is enough (пожалуй, этого достаточно).







The bottle was opened, and Josef filled the King’s glass. The King tasted it. Then, with a solemnity born of the hour and his own condition, he looked round on us:

“Gentlemen, my friends – Rudolf, my cousin (’tis a scandalous story, Rudolf, on my honour!), everything is yours to the half of Ruritania. But ask me not for a single drop of this divine bottle, which I will drink to the health of that – that sly knave, my brother, Black Michael.”

And the King seized the bottle and turned it over his mouth, and drained it and flung it from him, and laid his head on his arms on the table.

And we drank pleasant dreams to his Majesty – and that is all I remember of the evening. Perhaps it is enough.

Назад: Chapter 2. Concerning the Colour of Men’s Hair (Относительно цвета человеческих волос)
Дальше: Chapter 4. The King Keeps His Appointment (Король появляется вовремя; to keep an appointment – прийти в назначенное время/место)