Часть вторая

Жизнь. Просто жизнь

Глава первая

Две станции метро

– Нет, ты честно скажи, ты же не верил в такие истории?!

– Я честно скажу, что я вообще не думал про это!

– Ах ты, нахал! Ты вообще не думал обо мне?!

– Я не думал про такие истории.

– Да про какие?!

– Ну, когда девушка сама приезжает к мужчине…

– Ты просто бессовестный! Ты теперь будешь припоминать мне это всю жизнь?!

– О да! У меня теперь есть оружие!

Соломатина вскочила с дивана и завернулась в простыню. Волосы ее растрепались, но она знала, что выглядит хорошо. Они с Федотовым проводили выходные дни. «А Варя – молодец!» – не раз думала Инна, вспоминая тот самый разговор с подругой, после которого она ночью явилась к Федотову. Самое интересное, что тот не удивился, словно ждал ее. И Соломатина не смущалась своего приезда. Она вела себя спокойно – так ведут себя женщины, когда знают, что их любят.

– Я тебя люблю. Я очень тебя люблю, – произнес в ту ночь Федотов, уткнувшись ей в плечо, – только попробуй не поверить мне.

– Я верю, – отвечала Инна. Она старалась не смотреть на искалеченную ногу Федотова. Ничего уродливого не было, но все же… Ладное, сильное тело страдало от увечья, и Соломатина почувствовала это. Федотов был ласков, умел, он был раскован, словно вместе с одеждой и тростью отбросил всю неловкость и стеснение. А то, что Олег раньше стеснялся, Инна поняла сразу же. После той ночи в нем была особенная благодарность человека, который доверился другому. Она хотела ему сказать, что для нее не существует подобных недостатков, для нее существует человек, которого она любит за его душу, характер и поступки. Но она не знала, как сказать об этом. Соломатина порой была той самой прямолинейной школьницей, которая не понимала, почему мальчишка со сломанной ногой стеснялся и не выносил ее присутствия. Сейчас, спустя годы, обмирая от любви, жалости и счастья, Соломатина старалась быть деликатной, но у нее выходило плохо.

– Дорогая, я все понял, ты любишь меня за мою замечательную душу и мой ангельский характер! – однажды рассмеялся Олег в ответ на ее косноязычие.

Их отношения вдруг перестали быть историей из прошлого, чем-то надуманным и зыбким. Они стали любовниками и потихоньку стали воплощать планы в жизнь. Подруга Варя, приметив перемены, поинтересовалась:

– Как долго вы бы еще ходили вокруг да около?

– Варька, ты язва, но спасибо тебе.

– На здоровье! – махнула рукой Варя. О своих переживаниях она молчала. Ее влюбленность была чем-то непреходящим. Соломатина видела, как Варя смотрит на их капитана. Она замечала их перешептывания, понимала, что между Варей и этим интересным женатым мужчиной продолжается связь. Соломатина иногда видела Варю счастливой – горели глаза, походка была уверенной, звучал громкий торжествующий смех. Но иногда Варя выглядела страшненьким брошенным котенком. Инна хотела предупредить подругу – будущего в этих отношениях не было. Но что-то останавливало ее. Соломатина стала мудрее – теперешние отношения с Олегом научили ее многому. И в первую очередь понимала, что настоящее надо ценить, каким бы оно ни казалось тяжелым, сложным и бесперспективным. Да, Варя была в западне двойной жизни, но иногда она становилась счастливой, и это в глазах Соломатиной оправдывало очень многое.

Где-то через три месяца Федотов коснулся болезненной темы переезда.

– Инна, давай переезжай ко мне. Что за радость жить в разных концах Москвы?

Произнося это, Федотов не смотрел на Соломатину. Он знал, что прозвучит в ответ, и он должен был не поддаваться чарам, которые пускала в ход Инна.

– Олежка, я же уже объясняла: мне будет далеко ехать до аэропорта. Я не могу опаздывать, буду волноваться. А из моей квартиры удобно добираться.

– Инна, – упрямо продолжал Федотов, – так не годится.

– Хорошо. Если так не годится – переезжай ко мне, – переводила стрелки Соломатина.

– Мне до школы пятнадцать минут, – отвечал Федотов.

Инна закатывала глаза и разводила руками. На следующий день она жаловалась Варе:

– Понимаешь, если мне придется добираться до аэропорта два часа – это, по его мнению, нормально. А если ему до его школы, то это невозможно! Почему я должна ему уступать в этом вопросе?

– Потому что он к тебе не переедет. Никогда, – отвечала благоразумная Варя.

– А как же забота о женщине? А как же уступчивость, понимание ситуации?

– Дело не в расстояниях. Дело совсем в другом принципе. Мужчина, по разумению такого человека, как Олег, не может прийти жить к женщине. Женщина должна прийти в его дом. Инна, ты чувствуешь нюанс? В старину мужа, который приходил под крышу жены, называли примаком. Понимаешь, у них не было своего хозяйства, они на хозяйство новой родни приходили.

Соломатина посмотрела на Варю. «Господи, а я ведь даже не задумалась об этом. А она вот сообразила!»

– То есть ты думаешь, что он из-за этого? Он не хочет переезжать туда, где уже я хозяйкой?

– Да, это так. Только из-за этого.

Соломатина задумалась о том, как выйти из этой ситуации. Инна уже знала, что гибкости в обычных вопросах Федотову недостает. Через несколько недель она позвонила Олегу:

– Федотов, я внезапно улетаю в Прагу. Не со своими – просили подменить. Я хотела тебе сказать при встрече: моя хозяйка квартиры больше не будет ее сдавать. Значит, мне нужно подыскать другой вариант. Вот я и подумала, а может, мы вместе переедем? Найдем что-то, удобное обоим?

Федотов с готовностью откликнулся:

– Да, это отличная идея! Я сегодня же займусь этим вопросом!

«А почему же ты раньше не догадался это сделать?!» – усмехнулась про себя Инна и тут спохватилась – именно Варя открыла ей истинное положение дел.

Из Праги Соломатина вернулась через пять дней – в обратный путь вылетели с опозданием, погода была нелетной. В Шереметьево ее встречал Федотов, что было само по себе удивительно.

– А как же школа? – удивилась Соломатина, и на этот раз в ее голосе не было привычного сарказма.

– У меня сегодня отгул. И потом, я же должен показать тебе дорогу домой!

Соломатина остановилась:

– Как? Ты нашел квартиру?

– Да, – Федотов несколько смутился, – нашел не я, а риелтор.

– Но риелтора хорошего тоже надо найти. Они больше любят продавать. А вот с арендой возиться – дело копеечное.

– Понимаешь, риелтор знакомый. Мне его Арлен Семенович порекомендовал.

– Это твой директор школы?

– Да. Поэтому все так быстро и произошло.

– Олег, какая разница, с чьей помощью, главное, у нас есть квартира.

– И еще, что, на мой взгляд, существенно – хозяин квартиры вообще живет не в Москве. Он даже не приезжает сюда, а деньги будем переводить ему на карту.

– Вот это точно идеальный вариант. Даже если квартира – развалюха. Нет ничего хуже вредных хозяев, которые считают нужным проверять жильца каждую неделю.

– Отчего же развалюха? – обиделся Федотов. – Это хорошая квартира. Дом не в центре, но рядом целых две станции метро.

– Я пошутила, – Инна поцеловала Федотова.

Они подвезли Варю, которая оказалась в Шереметьево без своей машинки. По пути Варя очень серьезно и уважительно расспрашивала Олега про его работу в школе.

– Это здорово – такая работа. И дело не в этих прописных истинах типа, кто-то же должен учить наших детей… Дело в том, что вы, соприкасаясь с другим поколением, продлеваете себе жизнь. Они же такие заводные.

Соломатина вдруг увидела, как Федотов поддался на это тон.

– Да, их жизнь заводит! Дело не в том, что они часто смотрят на привычное непривычным образом. Дело в том, что вдруг понимаешь, что надо продолжать учиться, чтобы завоевать их внимание.

У меня в жизни был человек, который умел так делать, – тут Олег повернулся к Инне, – это доктор. Владимир Анатольевич. Врач, который лечил меня.

– Да, врачи, учителя – они должны обладать этими качествами, они должны уметь учиться. Это вам не менеджеры высшего и среднего звена… – иронично заметила Варя.

– А пилоты? И есть еще другие профессии, – вступила в разговор Соломатина. Она вдруг рассердилась на Варю – той очень легко удалось завоевать доверие Федотова.

– И пилоты тоже, – кивнула головой Варя и тут же погрустнела. Соломатина знала, почему, а Федотов почувствовал, что за этим скрывается что-то личное.

– Как бы то ни было, спасибо вам. – Он улыбнулся.

– Мне? За что? – удивилась Варя.

– Вы избавили меня от сомнений. Я же никогда не преподавал.

– А, – протянула Варя и, посмотрев в окно, воскликнула: – А я приехала.

Когда Варя вышла из машины, Соломатина сказала:

– Очень жаль ее. Влюбилась дурочка в женатого. Влюбилась без памяти. Он не разведется. Хотя и любит ее.

– Так это она? Ты говорила что-то такое.

– Да, это Варя.

– Хорошая, спокойная. Жалко, если ей испортят жизнь таким образом.

– Странный ты, мы все кому-нибудь портим жизнь. Так уж получается. Ты сам подумай, мы с тобой тоже ведь испортили жизнь.

– Я знаю, о ком ты говоришь. Но там я никогда ничего не обещал. Я вообще жил, понимая, что мы должны быть вместе.

– Олег, – Инна заговорила громче, не обращая внимания на таксиста, – ты жил и не искал со мной встреч. В Озерск приехала я!

– Я это очень хорошо помню, – сдержанно произнес Федотов, – незачем мне напоминать об этом так часто. Если ты не веришь тому, что говорю, лучше на эту тему не разговаривать. Видишь ли, не все способны на спонтанные поступки. Не все могут вслух признаваться в своих чувствах. И не все способны на решительные действия. Инна, оставляй шанс людям нерешительным.

– Хорошо, извини. Я просто устала с дороги.

– Сейчас отдохнешь. Дома ничего не надо делать – обед есть, чисто.

– Это здорово! – произнесла Инна и представила себе, как собирает и перевозит свои вещи. От этой воображаемой картины ей стало не по себе. Все же перелеты выматывали, а без привычных вещей обойтись порой сложно.

– Знаешь, мне же надо на свою квартиру, чтобы собраться…

– Позже, сначала посмотри эту. Может, тебе еще не понравится…

Они подъехали к дому в одном из переулков на Соколе. Дом бы старым, пятидесятых годов. Двор зеленый, обжитой и аккуратный.

– Здесь же дорогая аренда! – удивилась Инна.

– Ну, это как договориться.

– Ты что-то темнишь.

– Ничуть.

Подъезд был темный, но без запахов. Когда они вошли в квартиру, Инна увидела совершенно белые стены, пол цвета липового меда и много пустого пространства. Мебель почти полностью отсутствовала. В центре комнаты красовался большой диван.

– Здорово! – воскликнула Соломатина.

– Мне тоже понравилось. Знаешь, почему аренда низкая? Мебели нет.

– Так это же не проблема – найдем.

Соломатина сразу вспомнила, сколько всяких мелочей она умудрилась купить в свою съемную квартиру.

– Вот-вот, я тоже успел уже обзавестись столом, стульями и полкой для книг. Это же можно сюда привезти?

– Это классное место, – Инна уже обошла всю квартиру. Здесь пахло ремонтом, чистотой и деревом. Окна выходили в парк и на улицу, где стояли такие же красно-белые дома несвойственной для Москвы архитектуры.

– Сколько просят за нее? – обернулась Соломатина.

– Это тебя не касается, – ответил Федотов.

– Нет, это касается меня, – твердо сказала Инна, – ты хочешь сказать, что будешь оплачивать жилье? Отлично. Я согласна. Но это не значит, что я не должна быть в курсе наших трат. Совместная жизнь – это общие заботы.

– Хорошо, – Федотов назвал сумму. Она была не самая маленькая, но для такой квартиры ничтожная.

– Отлично! Это удача, – Соломатина вдруг почувствовала прилив сил. Начиналась действительно новая жизнь, и это ее радовало.

– Погоди, это еще не все. – Федотов скрылся на кухне, послышалось хлопанье шкафов, и спустя мгновение Олег показался с букетом.

– Это тебе. Хотел взять в аэропорт, а потом не стал.

– Спасибо. Это очень красивый букет.

– Это еще не все. Вот это кольцо тоже тебе. И еще я хочу сделать тебе предложение – стань моей женой.

Соломатина взяла коробочку, открыла ее и увидела изящное, очень милое кольцо с небольшим бриллиантом, который ослепительно сверкал.

– Федотов, – Соломатина растерянно посмотрела на Олега, – Федотов, ты все хорошо обдумал? Ты точно так решил? Ты не делаешь это ради меня? Только потому, что я жду этого от тебя?

– А ты ждешь этого от меня? – Федотов смешно поднял бровь, и Соломатина рассмеялась, а потом зарыдала, как ребенок. Дети плачут чаще взрослых и по причинам, порой неведомым. Так и Соломатина плакала сейчас – не было причин никаких для горя. Рядом был тот, о котором она думала. У них было прошлое, которое они не забыли. У них было общее будущее в виде этой уютной и просторной квартиры, общие планы, а главное – любовь. Федотов обнял Инну и стал гладить. Он даже не успокаивал, каким-то наитием понимая бесполезность этой затеи.

– Ну все, хватит! Иди умойся. Мы сейчас перевезем твои вещи и завтра в загсе подадим заявление.

– Ты же работаешь, – утирая слезы, пробормотала Инна.

– Каникулы. В школах сейчас каникулы! – рассмеялся Федотов.

Уже поздним вечером, когда были перевезены и разложены ее вещи, и Федотов уже дремал, ожидая, пока Соломатина выйдет из душа, Инна вдруг вспомнила про две станции метро. «Он сказал, что две станции метро. И нам обоим удобно будет ездить на работу. Но рядом только «Сокол». Чуть дальше – «Динамо» той же ветки. А в стороне – «Октябрьское поле». И это совсем не его направление. Ах ты господи, такой пустяк, но так трогательно. Он нашел квартиру, чтобы мне было удобно!»

Выйдя из душа, Соломатина нашла своего жениха спящим. Будить не стала, а тихо легла рядом и погладила по плечу. Она вдруг почувствовала страх и боль за этого человека. «Кроме меня, у него нет никого. И я должна об этом помнить». Соломатина приготовилась опять расплакаться от нахлынувших чувств, но из-за боязни разбудить Федотова сдержалась.

Загс они посетили без приключений – и бумажки все быстро заполнили, и дату выбрали удобную, и пошутили о музыкальном сопровождении. Выйдя на улицу, они растерялись – самое главное дело было сделано, и так странно было сейчас окунуться в будни.

– А какое платье ты себе выберешь? – вдруг спросил Федотов. – Где в Москве покупают свадебные платья?

– Понятия не имею, – растерялась Соломатина, – на заказ шьют, в салонах свадебных, в магазинах есть еще, наверное. Но еще туфли нужны, сумочка, фата… ой, а, может, не будем заморачиваться на этот счет?

Федотов посмотрел на Соломатину:

– И это ты серьезно? Ты сама веришь в то, что говоришь? По глазам же видно, что хочется всего и самого красивого.

– Да нет, правда… – смутилась Соломатина. Она вдруг застеснялась этой своей предсвадебной суетливости.

– Инна, надо все купить. Должно быть все так, как ты хочешь. И еще – деньги у нас есть.

Разговор про деньги уже всплывал. Еще до того, как они стали жить вместе, Федотов сказал, что у него есть сбережения, и на эти деньги она может рассчитывать. И что вообще ему хочется решить материальный вопрос раз и навсегда – бюджет у них общий.

– Я знаю, что стюардессы получают больше учителей. Но не намного. К тому же я буду брать дополнительные часы, у меня классное руководство, я займусь репетиторством. Таким образом я буду вносить в наш общий бюджет столько же, сколько и ты. Кроме того, в двух банках у меня лежат приличные суммы. Я даже пока проценты не снимал. Эти деньги и твои тоже.

Теперь, перед свадьбой, когда предстояло столько трат, Олег опять заговорил о своих сбережениях.

– Федотов, я не умею обсуждать такие вопросы. Я всегда, почти всегда, – она поправилась, – жила сама по себе. И сама привыкла помогать другим. Я не умею и не могу брать деньги.

– А ты и не бери. Я тебе на карту переведу, – ответил Олег.

Так они подошли к проблеме, которая очень часто приводит к ссорам и даже разводам. Ситуация, в которой они оказались, была стандартной. Вот живут и работают два самостоятельных человека. Все проблемы, связанные с деньгами, они привыкли решать сами – покупки, платежи, налоги, сбережения на черный день. Как только эти взрослые самостоятельные люди начинают жить вместе, финансовые привычки становятся яблоком раздора. Один привык жить экономно, вторая любит тратить все до копейки. Один – широкая натура, другая покупает продукты исключительно в магазинах экономкласса. Но это еще не все. Как только люди договариваются жить вместе, встает вопрос, кто будет распоряжаться деньгами, у кого будет семейная касса и кто кому должен подчиниться в этих вопросах. Ибо денежные привычки поменять сложнее всего.

Соломатина никогда не задумывалась над этим вопросом. С тех пор, как она стала летать, Инна получала больше, чем тратила. У нее тоже лежали сбережения в банке. Никаких особых видов на них не было. Как сказала однажды Варя: «На покупку собственной квартиры этой суммы не хватит, а покупать одежду по безумным ценам я не привыкла. Поэтому – пусть лежат в банке». У Вари тоже уже были сбережения. Соломатина иной раз позволяла себе поход в ресторан или красивое платье, но это происходило крайне редко. Все-таки образ жизни стюардессы и так предполагает разнообразие, шопинг, рестораны за границей, часы же досуга хочется использовать для здорового отдыха.

Федотов о деньгах тоже много не думал. Сразу после интерната, в институте, он боялся остаться без копейки – память о дырявых башмаках (а было и такое) крепко засела в голове. Потом, когда Олег уже получал приличные деньги, искушения его так и не одолели. Он покупал все самое необходимое и по привычке экономил. Часы, ремни и галстуки покупал достойные, но не безумно дорогие. Статьей расхода стали деловые костюмы. И то после того, как один из начальников тихо ему заметил:

– Олег Игоревич, вы известный в Озерске человек, вы бы в костюмах на работу ходили.

Федотов хотел что-то возразить, мол, стройка – какие могут быть костюмы, но, глянув на свои порыжевшие серые брюки, мысленно согласился. На следующий день он купил сразу три костюма в лучшем городском магазине. И с тех пор он одевался только так. Делая предложение Инне, Федотов понимал, что со своей учительской зарплатой он не представляет супервыгодную партию. Но в общем в месяц он получал солидно, к тому же амбиции победили сомнения.

– Инна, давай семейным бюджетом заведовать будешь ты? – сказал Олег, видя, какие сомнения по поводу свадебных хлопот одолевают Соломатину.

– Я не умею. Я умею отвечать только за себя, – сказала она и не соврала.

– Ну, я тоже не все умею. Будем учиться, – ответил Федотов и изложил свой план.

Так они и решили – обе зарплаты будут в распоряжении Соломатиной, планы будут обсуждаться, предыдущие накопления остаются их личной собственностью, и очень крупные покупки они будут совершать с привлечением этих средств.

– Слушай, это не семейные договоренности, это просто какой-то бизнес-план, – улыбнулась Соломатина.

– Да нет, это разумные договоренности на берегу. Я совсем не хочу ругаться из-за денег.

Обсудив щекотливый денежный вопрос, оба почувствовали облегчение.

Вторым вопросом, который надо было срочно решать, были родители.

– Олег, завтра знакомимся с моими родителями. Папа – человек сложный, резкий, но вроде бы добрый.

– «Вроде бы»? – переспросил Олег.

– Ну, у нас не всегда хорошие отношения были. Сейчас – нормально.

– Не волнуйся, я учту это.

Соломатина позвонила родителям.

– Мама, я к вам заеду. Завтра. Не одна. Я заеду с Олегом Федотовым.

– Как?! Тем самым? Олежка Федотов?! За которым ухаживала в больнице в девятом классе?

– Мама, тот самый Олег.

– Ох, интересно, как он сейчас. Я же помню. Мне кажется, что ты влюблена в него была… Или он в тебя. Сколько времени прошло! Он женат? У него семья? Такая судьба у мальчика!

Инна подождала, пока мама выговорится, а потом сказала:

– Он не женат. Пока. Дела, насколько могу судить, у него обстоят хорошо. Он учитель математики.

– Какой молодец! Сейчас в школу не заманишь – ни чтобы учиться, ни чтобы учить. Знаешь, все дело в том, что он – детдомовский. Вот он не оступился, не сломался. И вырос таким, как надо!

– Мама, – перебила ее Инна, – ты папу там предупреди. А то он встретит его в своей манере, неудобно будет.

– Хорошо, я ему скажу, но на него иногда ничего не действует.

К визиту Федотов и Соломатина подготовились – цветы, торт, хорошее вино для отца.

– Лучше бы водки купили. Папа терпеть не может вино, – проворчала Соломатина, распихивая гостинцы по сумкам.

– Водка – не самая лучшая идея для знакомства, – улыбнулся Федотов. Соломатина хотела что-то ответить, но, взглянув на него, осеклась. «Господи, да я отхватила просто красавца! Это же надо – за все это время он не женился и не забыл меня. И главное, сделал мне предложение!» – подумала она, а вслух сказала:

– Ты потрясающий!

Федотов недоверчиво взглянул на Соломатину:

– Это в каком смысле?

– Во всех. И больше ничего не спрашивай!

До родителей они добирались долго – сначала ехали на метро, потом ждали автобус.

– Я, кажется, знаю, что мы должны купить в первую очередь, – произнесла Соломатина, когда они сошли на своей остановке.

– Что?

– Машину. Недорогую, маленькую.

– Водить ее будешь ты, – улыбнулся Олег.

– Не имеет значения. Мы будем ездить!

Родители встретили их в прихожей. Отец в светлой рубашке поло выглядел импозантно. Инна вспомнила, как купила ее чуть ли не в первый свой полет. Мама, в джинсах и блузке, выглядела очень моложаво.

– Олежка, а мы вас помним. Инна нам рассказывала вашу историю.

– Очень приятно, когда помнят. Поверьте, это много значит, – искренне ответил Федотов.

– Я ничего не знаю про ваши истории, но милости просим. – Отец пожал Олегу руку.

– Знаете, давайте сразу за стол – мы уже проголодались, да и вы, наверное, не завтракали.

– Не завтракали, – ответила Соломатина, а сама едва не покраснела, вспоминая сегодняшнее утро. Они с Федотовым опомнились только тогда, когда на сборы оставалось всего ничего. «Ну, так у нас медовый месяц. До свадьбы», – сказал по этому поводу Федотов.

За столом сидели чинно, вели вежливые разговоры.

– Вы давно в Москве? – спрашивал отец.

– Недавно, – отвечал Олег.

– В Москве сложно, – заметила мать, – жизнь беспокойная. Вот у вас в Озерске, думаю, лучше.

– Лучше, но не во всем, – возразил Олег, – это смотря какую сторону жизни брать.

– А что, хуже, чем в Москве? – спрашивал отец, подливая вина Федотову и себе.

– Понимаете, возможностей меньше – городок же совсем небольшой. Другой масштаб перспектив. Я только сейчас это осознал.

– Масштаб, простите, каких возможностей? – уточнил отец. Он от вина неожиданно захмелел. «Мама ему нормально поесть не дала – готовила целое утро, поди!» – подумала Инна.

– Разных возможностей. Карьерных, научных.

– А вас какие перспективы манят? – вкрадчиво спросил отец.

– В Москве? – уточнил Федотов.

– Да, в Москве.

– Карьерные, конечно. Но я понимаю, что так просто здесь не пробиться.

– И вас это не смущает?

– А почему должно смущать? Я в Озерске не математиком был – строителем. Тоже для меня дело было новое.

– Строителем? Кирпичи клали? – еще больше оживился отец.

– Строителем? Это как же? – удивилась мать. – Вы же сейчас в школе преподаете? Как же вы вдруг так поменяли свою жизнь?

– Нет, кирпичи я не клал. Я скорее руководил, но кирпичи тоже могу… А как это произошло, я сейчас расскажу. Только вот салата можно мне еще положить?

– Господи, я так рада, что вам нравится. Инна у меня совсем не умеет готовить, а вот я… – мать раскраснелась, но отец строго на нее посмотрел.

– Так как это произошло? Строительство, математика, школа? Мне всегда кажутся странными такие кульбиты. Специалист должен совершенствоваться, а при таких скачках… – сказал отец.

Федотов пригубил вина и ответил:

– Знаете, никаких чудес и ничего криминального. Я окончил строительный институт, вот и занимался строительством. А в Москву приехал, потому что захотел что-то поменять в своей жизни. Преподаю в школе – потому что человек должен работать. Даже пока ищет дело по душе.

– Работа в школе – не по душе? – спросил отец.

– Вы знаете, неожиданно интересно! Как долго я там продержусь – не знаю. Но коллектив отличный. Ребята разные, но по большей части умные и толковые. А математика нужна многим. Так что мой предмет пользуется уважением.

– Ну, это хорошо, что ребята вас приняли, – важно сказал отец и снова налил всем вина.

Вино практически было уже выпито, а Соломатина слушала разговоры и сатанела. Начинать надо было с главного – со свадьбы. Она отлично знала своих родителей. Их надо было ошарашить, не дать опомниться, не оставить шанса для обсуждений. А сейчас? Как сейчас им сообщишь о свадьбе, когда они уже в курсе такой сложной биографии Федотова. Соломатина прямо-таки услышала причитания матери и раздраженные возгласы отца.

– …Я на озере раньше часто бывал. Но больше по работе – у нас огромный комплекс строился. Вот я и был прорабом. Ну, должность у меня была – начальник стройки, а по существу – прораб, – донеслось до нее. «Он никогда не решится, а разговор все уходит в сторону», – подумала Инна и громко сказала:

– Мама, отец, мы не просто с визитом приехали, мы приехали сказать, что через месяц состоится наша свадьба.

В комнате повисла тишина. Федотов, оставаясь внешне спокойным, нервно задергал здоровой ногой.

– Инночка, что ты сказала? – спросила мать.

– Она сказала, что ты скоро нянчить внуков будешь, – громко произнес отец.

– Каких внуков? Они же о свадьбе говорят! – совсем растерялась мать.

– Да, Инна права, мы подали заявление в загс, через месяц свадьба. Это дело решенное, – сказал Федотов. И сказал так, что никому в голову не пришло что-то обсуждать.

Повисла пауза. Наконец, отец очнулся:

– Надо выпить. Вино ваше хорошее, но давайте-ка водки!

– Инночка, Олежка! – почти запричитала мать. – Как же вы это? Ничего не сказали, так внезапно…

– Ничего себе внезапно! – рассмеялся Федотов и приобнял сидевшую рядом Соломатину. – Мы с девятого класса знакомы! Это же столько лет!

– Ладно! Давайте за свадьбу! Ты мужик нормальный! – Отец стал разливать водку по стопкам.

– Послушайте, вы только не волнуйтесь! Мы все сами сделаем, ресторан закажем, платье купим, костюм купим… Ой, господи, что я говорю! – Соломатина взмахнула руками. – Мама, отец, пожалуйста, без паники и суеты. До свадьбы еще уйма времени, у меня несколько полетов, Олег работает. Не дергайтесь сами, не дергайте нас. Ваше дело – прибыть на торжественный обед в отличном настроении.

– Ну а как же стол, гости… – Мать посмотрела на Инну.

– Господи, гостей будет немного. Только самые близкие.

– Да, мы решили, что будут те, кто знает про историю нашего знакомства. А таких мало, – улыбнулся Олег.

Уезжали они поздно – уже и детские фото пересмотрели, и мать прослезилась, услышав, как Федотов жил в детском доме, а потом в математическом интернате, и отец назвал Федотова сыном.

В метро Соломатину сморило, она устроилась на плече Федотова и пробормотала: «Надо срочно покупать машину!»

Длинный и беспокойный день наконец-то закончился.