69

Когда Рене и Галлауз вернулись к дону Эрнандо, тот сидел возле стены ангара и на его голове красовался массивный шлем, защищавший старика от нестерпимого шума.

Увидев спецов, он снял головной убор и улыбнулся:

– Ну как, друзья, все в порядке?

«Друзья» переглянулись, и первым заговорил Рене:

– Сэр, сварные швы очень слабые. Это может привести к аварии.

– Усилим, – кивнул дон Эрнандо. – Что еще?

– При зарядке носовой отсек будет подтапливаться водой. А заряжать на ходу будет вообще невозможно.

– Хорошо, – согласился дон Эрнандо, – будем останавливаться, а воду откачаем помпами. Что-нибудь еще?

Видя, что этот разговор ни к чему не приведет, Рене сказал:

– Больше ничего.

– Тогда я пойду, у меня сегодня еще есть дела.

Дон Эрнандо тяжело поднялся и вышел в сопровождении своего сына Джатса и двух охранников. А Рене и Галлаузу пришлось торчать в шумном ангаре, пока Пепито не решил, что гостям тоже можно идти.

Королевская яхта доставила дона Эрнандо к причалу резиденции, а дальше он поехал на маленьком электромобиле.

Его сын Джатс бежал рядом с машиной.

Он был приемным сыном дона, однако родных детей Эрнандо гонял еще сильнее, поэтому Джатс на «папу» совершенно не обижался.

На дона Эрнандо нашло шутливое настроение, и он смеха ради сбил стоявшего на часах охранника. Под вопли несчастного старик захихикал и, спрыгнув с электромобиля, позволил машине въехать в пышную клумбу, над которой целый месяц трудился садовник.

Выпустив таким образом пар, дон Эрнандо в сопровождении запыхавшегося Джатса вошел в свой кабинет. При появлении дона двое охранников вытянулись в струнку, а гость, которого они охраняли в кабинете, с демонстративной неохотой поднялся на ноги.

– Ребята, вы свободны, – бросил дон охранникам, и те вышли, оставив инспектора Фармера наедине с доном Эрнандо и Джатсом.

Старик тяжело плюхнулся в кресло, а Джатс остался стоять справа от отца. Он заложил руки за спину и уставился на Фармера немигающими глазами.

– Садитесь и вы, инспектор, – разрешил дон Эрнандо.

Фармер сел. Выражения на подвижном лице инспектора беспрерывно менялись: то это была горькая усмешка, то каменная надменность, то снисходительная улыбка. Судя по всему, он до сих пор не избрал линию поведения, которой следует придерживаться.

– Я слышал, ваш пилот куда-то исчез, инспектор? – заговорил хозяин.

– К чему этот маскарад, мистер Эрнандо? Мы оба знаем, что его похитили ваши люди. Еще они прострелили в самолете радио, чтобы я не смог связаться с местным бюро.

– Ну, вряд ли мои люди такие невоспитанные, инспектор. Наверное, ваш пилот напился и утонул в болоте. Такое случается часто, уж поверьте старому человеку. – Немного помолчав, дон Эрнандо добавил: – Не удивлюсь, если его вскоре выловят где-то неподалеку.

– Меня будут искать, учтите. Это беззаконие вам дорого обойдется, – попытался перейти в атаку Фармер, однако дон Эрнандо только улыбнулся инспектору, как маленькому мальчику, и назидательно проговорил:

– Может, и будут искать, да только не здесь. Я представлю три десятка свидетелей, которые скажут, что вы благополучно взлетели. А что было с вами потом, неизвестно. – Дон Эрнандо развел руками и вздохнул. – До Грандвиллиджа путь неблизкий, болота от горизонта до горизонта. Тут невозможно найти даже самый большой самолет, а уж ваш «доусон» и подавно.

Гипнотизируемый неподвижным взглядом Джатса, Филипп Фармер наконец понял, что пора договариваться.

– Что вы от меня хотите? – спросил он, ненавидя себя за трусость.

– Я хочу, мистер Фармер, чтобы мы остались с вами друзьями.

– Как вы это себе представляете?

– Как представляю? Очень просто. Какой штраф я должен заплатить?

– Три миллиона пятьсот двадцать четыре тысячи двести тридцать семь кредитов, – сообщил инспектор.

– Это очень много, мистер Фармер. У меня нет таких денег, я же пенсионер. Войдите в мое положение: большая семья, большие расходы. Вон внучка из города приехала, опять же, подарочек ей нужно, она привыкла к комфорту.

– Я не в состоянии вам помочь, мистер Эрнандо. Вся информация уже в бюро.

– Так исправь ее, кретин! – вышел из себя дон. Он встал из-за стола и, обойдя его вокруг, остановился возле Джатса. – Вот он, мой сын, найдет и убьет всю твою семью. Всех до единого. У тебя ведь есть семья, придурок?! Я хоть и старый, а колечко на твоей руке разглядел. Ты, наверное, хороший отец, и детки тебя любят – так не будь же дураком, и я заплачу тебе двадцать тысяч.

– Но, сэр! – воскликнул сломленный Фармер.

– Что, мало двадцати тысяч?! – брызгая слюной, закричал дон Эрнандо. – Так я дам пятьдесят! Хватит тебе пятидесяти кусков?!

Не в силах говорить, Фармер молча кивнул.

– Ну, вот и договорились. Скинешь штраф до полумиллиона. – Тут дон Эрнандо замолчал, поскольку и эта сумма казалась ему неслыханной. – Твоего пилота мы вернем, радио починим, и завтра можете лететь домой. Однако учти – мы будем за тобой следить. Ты нас не увидишь, а мы будем поблизости, и как только ты…

– Я понял, сэр.

– Ты думаешь, он понял, Джатс? – спросил дон Эрнандо.

– Думаю, да.

– Ну ладно, иди, Фармер, охранники отведут тебя в твою комнату.

Инспектор тяжело поднялся и поплелся вон из кабинета. Когда дверь за ним закрылась, дон Эрнандо покачал головой и сказал:

– Думаю, он нас продаст.

– Я тоже так думаю, папа, – подал голос Джатс.

– Что такое, Джи? Я разве тебя спросил о чем-то? Я что, сказал тебе, чтобы ты думал?

– Простите, отец.

– Отправляйся в Грандвиллидж прямо сейчас. У этого Фармера наверняка есть какой-нибудь загородный домишко. Именно туда он переправит семью, когда решит нас предать. Заминируй дом заранее, чтобы потом не нужно было разбираться с охраной. Понял?

– Понял, папа.

– Все, иди.