102

Со тех пор, как начались боевые действия, все меньше свободных от работы жителей форта слонялись по улицам. Матросы с промысловых судов, механики и рабочие с разделочной фабрики – все они после смены спешили на стрельбища и там упражнялись до самой темноты.

В свои казармы и общежития они возвращались сильно уставшие и сразу валились спать, уже не мечтая о дополнительных развлечениях. Поэтому по улицам ходили только вооруженные отряды и патрули.

У первой же попавшейся навстречу группы солдат Клаус выяснил, где находится лейтенант Нейдл, и отправился через весь форт на восточную сторону.

Клаус шел по металлической мостовой, ощущая присутствие охотившихся за ним врагов. Иногда они подбирались близко, иногда наблюдали за ним издалека, и Клаус находился в постоянном напряжении, как спусковой крючок со взведенной пружиной.

Проходя мимо гостиницы, он решил зайти, чтобы проверить свой номер в светлое время. Ландер делал это ежедневно, понимая, что в его положении такая предосторожность не лишняя.

На лестнице ему встретился новый жилец. Он поселился в номере одной из служащих управления, погибшей при обрушении здания.

– Здравствуйте, – кивнул жилец.

Клаус кивнул в ответ и, поднявшись на свой этаж, осторожно заглянул в длинный и сумрачный коридор, ведущий к его двери.

Сейчас, когда еще не наступила ночь, распознать опасность было не так легко. Слишком много было посторонних звуков, запахов и колебаний.

– Подумать только, ему прибавили полторы сотни в месяц, а нам, на спинах которых лежит весь этот груз отчетности, только сорок кредитов! Где же справедливость, я вас спрашиваю?! – донеслось из противоположного конца коридора. Дверь в один из номеров была открыта, и Клаус стал невольным свидетелем чьего-то недовольства.

– О чем ты говоришь, ведь мы еще живы, а Клара, бедняжка, вообще погибла на рабочем месте. И что теперь осталось ее детям?

– Разве что страховка и компенсация компании… Тысяч пятьдесят, я думаю, наберется… – На смену негодованию в голосе послышались завистливые нотки.

Затем дверь захлопнулась, и стало тихо.

Клаус облегченно вздохнул и, вытащив пистолет, начал красться к своей двери. Скорее всего, в номере никаких гостей не было и «контролька», как и прежде, лежала на своем месте, однако в этом требовалось убедиться.

Осторожно подойдя к двери, Клаус остановился и, переведя дух, вставил ключ в замочную скважину. Затем бесшумно его повернул и снова замер.

Рука крепче сомкнулась на рукояти пистолета, а по спине пробежал холодок.

«Это ничего, это может быть просто нервное…» – попробовал успокоить себя Клаус. Он осторожно потянул за ручку и приоткрыл дверь на несколько миллиметров. Этого хватило, чтобы увидеть главное – маленькая пушинка, являвшаяся «контролькой», отсутствовала. Это означало, что в отсутствие хозяина кто-то открывал дверь или окно и легкого сквозняка хватило, чтобы пушинка улетела.

Опасность была совсем рядом, и в любое мгновение следовало ожидать атаки. Теперь каждая секунда могла стать последней в жизни Клауса.

Он попытался прикрыть дверь, но что-то помешало это сделать. Клаус стремительно прыгнул в сторону от двери. Последовал страшный удар, сорванная с петель дверь врезалась в противоположную стену.

Из номера метнулась тень, и Клаус начал стрелять. Не дожидаясь ответного огня и не прекращая стрельбы, он выбил ногой замок ближайшей двери и в три шага оказался возле окна. Рванул в сторону жалюзи и вывалился на улицу вместе с рамой.

Упав на мостовую, он хотел подняться, но не смог. Бежавшим к нему патрульным Клаус крикнул:

– Скорее на второй этаж!

Солдаты резко сменили направление и, грохоча по мостовой тяжелыми ботинками, помчались к входу. В конце улицы показалась еще одна группа из восьми человек.

В этот момент внутри гостиницы грохнули два винтовочных выстрела. Не сводя взгляда с выбитого окна, Клаус с трудом поднялся. Правая нога плохо слушалась из-за сквозного ранения в мякоть бедра.

– Сэр, вы ранены? – первым делом поинтересовались подбежавшие солдаты. Это были уцелевшие ветераны самого первого сражения во время охоты на червя.

– У меня все в порядке. Лучше поднимитесь на второй этаж! Только не все, четверых хватит. Остальные обойдите гостиницу справа и двое слева.

Солдаты разбежались выполнять приказания Клауса, а к гостинице подъехал портовый электрокар с тележкой, на которой сидел целый взвод во главе с лейтенантом Нейдлом.

– Санитара командиру! – крикнул Нейдл. Он спрыгнул, не дожидаясь остановки кара, и, сорвав с плеча короткий автомат, стал организовывать оцепление вокруг гостиницы.

– Кто в вас стрелял, сэр?

– Наверное, те парни. Я видел только одного, – ответил Клаус, морщась от грубоватых манипуляций санитара.

– Сэр, четверо наших убиты! – выглянув из выбитого Клаусом окна, сообщил один из ветеранов.

– А какие-нибудь следы нападавших остались? – спросил Нейдл.

– Они ушли через мусорный короб. Один из них ранен – в коробе была кровь.

– Нужно вызвать еще людей, – сказал Нейдл Клаусу.

– Вызывайте, лейтенант, – согласился тот, с облегчением вздыхая – санитар наконец закончил обработку раны и стянул ее пластырем. Он хотел заняться и небольшими порезами на руках Ландера, но тот отказался:

– Спасибо, братец, это не обязательно.

Нейдл вызвал по радио дополнительный взвод, и они с Клаусом поднялись в гостиницу, чтобы обследовать место происшествия. Там их и нашел Корншоу.

– Что здесь произошло? – спросил он, появляясь на этаже.

– В нашего главнокомандующего стреляли, – пояснил Нейдл.

– Но все обошлось, – добавил Клаус.

– О, – только и сумел сказать Питер. Он не особенно верил в присутствие в форте диверсантов, но раненый Ландер и четыре вынесенных с этажа тела говорили о том, что все это очень серьезно.

– Как разведка? Что сообщил пилот? – спросил Клаус, выведя Корншоу из состояния ступора.

– Суда Марсалесов выстроены перед ангарами. Удалось насчитать шестьдесят кораблей. Вокруг них идет активная подготовка, пилот заметил в море несколько топливных танкеров, движущихся к владениям Марсалесов.

– Это значит, что через два-три дня они могут повторить атаку, – предположил Клаус и, посмотрев на свою раненую ногу, добавил: – А у нас пока что проблемы даже внутри форта…

– Насчет этого у меня есть некоторые соображения, – заявил Нейдл.