Малоярославецкий УР. О случившейся под Вязьмой катастрофе в находившемся в тылу укрепрайоне узнали уже через несколько дней. В ночь с 4 на 5 октября начался неорганизованный отход сначала одиночек, а затем групп все возрастающей численности через позиции Малоярославецкого УРа. Комендантом УРа полковником И.И. Смирновым принимается решение задерживать отходящих и заставлять их занимать оборону. В итоге к 6.00 6 октября на Ильинском направлении были посажены в оборону до четырех рот с тремя станковыми пулеметами и 6 противотанковыми орудиями. Также задерживались и ставились в оборону отходящие артиллерийские части (62-й ап и 64-й гаи). Однако устойчивую оборону такими силами создать не представлялось возможным.

К 6.00 6 октября для обороны УР прибыли курсанты Подольского пехотного и артиллерийского училищ (ППУ и ПАУ). ППУ (оно же стрелково-пулеметное училище) генерал-майора В.А. Смирнова прибыло на позиции 37-го УРа в составе четырех батальонов, насчитывавших, впрочем, всего 569 человек. Оно располагало 32 ручными и 23 станковыми пулеметами. Именно В.А. Смирнову было поручено командование сводным отрядом двух училищ. Отряд ПАУ под командованием полковника И.С. Стрельбицкого состоял из двух стрелковых батальонов и сводного артиллерийского полка (13 45-мм пушек и 6 76-мм полковых орудий) и насчитывал 560 человек. Сам полковник Стрельбицкий уже успел получить боевой опыт в боях с немцами в июне 1941 г. в качестве командира противотанковой артиллерийской бригады. Артучилище обучало командиров артиллерии конной тяги, собственный автотранспорт отсутствовал. По воспоминаниям курсантов, для перевозки училища на фронт выделялись мобилизованные автомашины с пожилыми водителями, многие из которых оставались в гражданской одежде.

От штаба Московского военного округа в 37-й УР направили 301-й и 303-й пулеметные батальоны, посаженные в ДОТ и ДЗОТ на участке Константиново (к северу от шоссе), Ильинское. Также в состав УРа прибыли четыре роты ФОГов – фугасных огнеметов. В течение 6–8 октября задерживаются и ставятся в оборону отходящие подразделения, наиболее сильным из которых являлся 475-й полк 53-й сд. Это уже позволяло отбить натиск передового отряда с танками. Днем 7 октября в штабе УРа побывал С.М. Буденный, а в ночь на 8 октября – Г.К. Жуков, приказавший организовать разведку всеми силами и средствами, имевшимися у коменданта. Вперед на 20 км высылается разведка, правда, частично безоружная.

Хорошие новости поступают 9 октября, когда на участок 37-го УРа прибывает командир 312-й сд. На следующий день к ДОТам укрепрайона выходят подразделения 312-й сд. Это была уже серьезная сила – более 11 тыс. человек, 106 станковых и 162 ручных пулемета (практически по штату). 312-й сд не хватало противотанковых орудий (6 шт. 45-мм пушек против 18 шт. по штату), но это с избытком компенсировалось наличием на участке обороны 222-м и 395-м артполков ПТО – по восемь 45-мм и восемь 85-мм орудий в каждом.

312-я стрелковая дивизия формировалась приказом САВО от 12 июля 1941 г. в г. Актюбинске в Казахстане. В распоряжение Ставки ВГК соединение по завершении формирования и принятия присяги бойцами передается спустя месяц, 18 августа 1941 г. Несмотря на формирование в Казахстане, соединение трудно назвать «национальным». Из 10 705 человек численности рядового состава 312-й сд 4460 человек составляли русские, 2012 украинцы, 3556 казахи, 212 узбеки, 184 татары. Командиром дивизии был назначен полковник Александр Федорович Наумов. На Северо-Западном фронте соединение в бой не вводилось и понесло лишь незначительные потери от авиации противника. С 6 по 10 октября 312-я сд перевозилась по железной дороге в район Малоярославца. 10 октября на станции Ворсино под удар с воздуха попал артполк дивизии, потерявший 12 человек убитыми и 32 ранеными, но в целом переброска соединения прошла благополучно. На подступах к Малоярославцу 312-я сд с приданными ей 108-м запасным стрелковым полком, Подольскими пехотным и артиллерийскими училищами (ППУ и ПАУ) заняла оборону в Малоярославецком УРе. Комендант УРа, правда, отмечал, что: «Войска неохотно занимали для обороны ДОТы и ДЗОТы ссылаясь на малую видимость, т. е. отсутствие кругового обзора и обстрела».

Располагая не только подразделениями своей дивизии, полковник А.Ф. Наумов счел необходимым 1081-й стрелковый полк выделить в резерв, расположив один батальон в Детчино, фактически в тылу УРа, прикрывая левый фланг. Как показали дальнейшие события, это оказалось весьма дальновидным решением. Детчино лежало на разделительной линии 5-й армии слева, но фактически левый фланг армии висел в воздухе. В Детчино к исходу 10 октября уже находилась рота курсантов ППУ и батарея ПТО.

К моменту прибытия 312-й сд на позиции, бои на подступах к Малоярославецкому УРу уже шли полным ходом. Прибывшие части 312-й сд сразу же подверглись ударам с воздуха, что обошлось уже в десятки человек убитыми и ранеными. Высланная 11 октября в разведку в направлении Медынь мотострелковая рота 312-й сд успеха не имела, потеряв 1 человека раненым, 11 пропавшими без вести и 8 человек захваченными в плен противником. 13 октября комендант УРа сдал командование участком полковнику Наумову и отправился в тыл для строительства следующего рубежа обороны нар. Протва.

Задачи наступавшего на Малоярославецком направлении LVII корпуса на тот момент определялись приказом № 50 от 22.15 10 октября. Для немцев не было секретом наличие впереди оборонительного рубежа, во вводной части приказа прямо указывается: «Противник перед фронтом армии отступает на ближайший оборудованный московский оборонительный рубеж, в общем проходящий по линии Калуга – восточнее Медыни – Можайск, где следует ожидать упорное сопротивление». Прорыв предполагалось осуществить севернее Варшавского шоссе на смежных флангах 258-й ид и 3-й мд. Причем последняя нацеливалась на Боровск: «3-я мд прорывает оборонительный рубеж противника в районе северо-восточнее Медыни и затем захватывает мост через Протву у Боровска». Вместе с тем наиболее сильные подвижные соединения пока оставались в тылу: «19-я тд пока остается на прежних позициях западнее Юхнова, как и 20-я тд». Лишь танковый полк 20-й тд использовался для усиления 258-й ид.

К сожалению, занятие обороны Малоярославецкого УРа частями 312-й сд прошло небезупречно, что способствовало частичному выполнению задач приказа № 50 LVII корпуса. Как указывалось в докладе коменданта 37-го УРа, «от Юрьевское до Павлищево передний край был занят противником, так как полк 312 дивизии перепутал направления и не успел выйти на передний край УР». Оборонявшиеся на этом участке рабочие батальоны были рассеяны, имелись убитые и пропавшие без вести.

Подробности по этому эпизоду обнаруживаются в отчете 21-го танкового полка, приданного 3-й мд. Усиленный артиллерией, мотоциклистами и мотопехотой полк вышел на рубеж реки Ксема у деревни Ищеино в 13.30 11 октября. В отчете о действиях полка указывается: «Позиции противника находились на несколько более высоком северном берегу. Главным препятствием являлся противотанковый ров шириной и глубиной несколько метров и искусственно сделанные отвесным берега реки [так называемые «эскарпы». – А.И.] прикрытые густой системой стрелковых ячеек и отдельными укреплениями с амбразурами. Противник еще продолжал строительство и был застигнут совершенно врасплох появлением танков. Часть вражеских солдат бросились в укрытие, часть взялась за оружие с целью воспрепятствовать переправе».

Скорее всего, не у всех в УРе было оружие, отсюда и разная реакция на атаку. В ходе часового боя одна из рот танков при поддержке стрелков форсирует реку, нащупывает слабое место рва и переправляется через него. В итоге был образован плацдарм глубиной около 1 км. Попытка его расширить натолкнулась на сопротивление советских частей. Однако советская контратака на плацдарм во второй половине дня также успеха не имеет, она была отражена огнем танков и противотанковых пушек. В 20.00, уже в темноте, на плацдарм прибывает батальон 8-го мп 3-й мд.

Вполне традиционно прорвавшийся немецкий отряд сочли «десантом». В отчете 22-й тбр есть такие строки: «В районе Ищеино выброшен десант силою до 30 танкеток и около 300 чел.». Первоначально против него были высланы две мотострелковые роты, которые, естественно, усиленный 21-й тп разгромить не могли. Однако первая попытка немцев прорваться с захваченного плацдарма также проваливается. Как указывается в отчете 21-го тп, «в 10 часов после серьезных потерь наступление было прервано». Подтянутые к плацдарму подразделения полка 312-й сд дали бой. Тем не менее, потеряв сильные, заблаговременно построенные позиции, удержать широкий фронт правофланговый полк 312-й сд уже не мог. Потерпев неудачу, немцы меняют направление прорыва, на этот раз они атакуют на север и поворачивают на северо-восток на Боровск. В 17.45 начинается наступление на Боровск. Этот прорыв стоил немцам 4 Pz.38(t) и 1 Pz.IV.

Итогом промаха с занятием обороны стал захват плацдарма и перспектива прорыва частей 258-й пехотной и 3-й моторизованной дивизий немцев на Боровск. Город на тот момент оставался практически беззащитным. Более того, ситуация имела тенденцию к дальнейшему ухудшению ввиду перемалывания выдвигавшихся на линию обороны частей. Так, по немецким данным, 12 октября у деревни Балдаково на дороге к Боровску им удалось поймать в засаду и разгромить батарею зениток и роту пехоты, итогом боя стал захват 4 орудий, 32 разбитых грузовика и 80 пленных. В переговорах Западного фронта действительно упоминается «истребительный отряд», вооруженный 8 85-мм пушками и 20 пулеметами, следовавший через Боровск на Тишнево.

Одним из значимых источников сил и средств для восстановления фронта становятся так или иначе избежавшие окружения соединения и части. В случае с малоярославецким направлением таковыми стали 17, 53, 113, 149 и 173-я стрелковые дивизии. В наилучшем состоянии на момент завязки боев на линии Можайского У Ра находилась 113-я сд, на 12 октября она насчитывала 6853 человека личного состава, 73 станковых и 156 ручных пулеметов, но при этом всего 1 (одно) орудие. Сбор частей дивизии происходил в районе Воробьи. Для сравнения, 149-я сд на тот же момент насчитывала… 621 человека. Относительно состояния 17-й сд временно назначенный командиром дивизии полковник М.П. Сафир докладывал: «Комначсостава и бойцов бывшей 17 сд по состоянию на 10.00 14.10 прибыло всего около 500 человек. Поступление продолжается, но в ничтожных размерах». 60-я сд на 13 октября начитывала 1050 человек, 503 обычных винтовки, 3 СВТ, 5 пулеметов «Кольт» и 2 ручных пулемета. 149-я сд на 15 октября (возможно, с учетом пополнений) недалеко от нее ушла – 1810 человек и ни одного пулемета.

Реальную силу из перечисленных соединений составляла только 113-я сд (бывшая 5-я ДНО Москвы). Именно ее выдвигают на подступы к Боровску, где соединение вступает во встречный бой с противником, вышедшим к исходу 13 октября к рубежу Сатино, Бутовка и лес южнее Бутовка. До Боровска оставалось рукой подать. Одновременно на Боровск частью сил наступала 258-я ид. Устойчивость пережившей вяземскую катастрофу дивизии существенно повысил высланный вечером 12 октября из 22-й тбр 5-й армии отряд под командованием капитана Кожанова в составе одной танковой роты (12 машин) и роты мотострелков. Он произвел большое впечатление на немцев, его численность немецкой стороной существенно завышается. В ЖБД LYII корпуса имеется запись: «Западнее Боровска около 30 русских танков атакуют подразделения 3-й мд».

Действительно, боевая группа 3-й мд, усиленная 21-м тп, еще в 2.30 ночи 13 октября начинает двигаться по шоссе от деревни Балдаково на Боровск. В 2 км от Тишнево немцы натыкаются на позиции, занятые советским отрядом с зенитками. После длительного огневого боя с немцами, оставив три зенитки, советская пехота отходит. Какому подразделению принадлежал этот отряд, не вполне понятно. Уже при свете дня немцы сталкиваются с группой Кожанова. В отчете 21-го тп столкновение с отрядом 22-й тбр описано следующим образом: «Чуть западнее Будоски [так в документе, правильно «Бутовки». – А.И.] авангард в 8 часов столкнулся с тяжелыми танками противника. В упорном бою силами истребителей танков, артиллерии и танков уничтожены четыре 32-тонных танка противника, один сильно поврежден и вынужден отойти».

Отряд Кожанова по итогам боя претендовал на 7 уничтоженных танков противника, потеряв 2 Т-34 и 2 БТ. 21-й тп в явном виде потери матчасти в этот день отрицает. Одновременно в ЖБД LVII корпуса по итогам дня признавалось: «Наши потери в сегодняшних боях местами значительны. Три участвовавших в боях батальона 3-й мд потеряли свыше 100 человек каждый, танковый полк 20-й тд потерял всех командиров рот».

Помимо танков из 22-й тбр наступление 3-й мд на Боровск замедлялось удержанием правофланговым полком 312-й сд своих позиций, несмотря на неудачу с выходом в назначенные узлы обороны укрепрайона. В ЖБД LVII корпуса на этот счет имеется замечание следующего содержания в записи за 13 октября: «Особенно неблагоприятно влияет на дальнейшее продвижение 3-й мд тот факт, что русские по-прежнему удерживают южный и восточный берег Лужи в районе Юрьевского и южнее. Для уничтожения этой группы противника приходится задействовать крупные силы дивизии». Здесь же, на фланге, задействовался 458-й полк 258-й пд. Оборонявшийся в районе Юрьевского 1083-й полк дивизии А.Ф. Наумова действительно создавал угрозу флангу и тылу немецкой группировки на подступах к Боровску. Против него выставляли заслон и планировали сокрушить угрозу наступательными действиями.

Боровск. Задействование на Боровском направлении сразу двух соединений позволяет немцам продолжить наступление на город, несмотря на оставшиеся в тылу узлы сопротивления. Утром 14 октября в Боровск с севера врывается пехота 258-й пд и завязывает уличные бои. При этом наступающий на город боевая группа из 21-го тп и мотопехоты 3-й мд вела бой чуть западнее Боровска с упорно обороняющимися частями 113-й сд, для которых перестрелка в тылу не стала поводом бросать позиции. Как подчеркивается в ЖБД корпуса, только «после упорного боя» в 19.00 берлинского времени 3-й мд и 258-й ид удается овладеть Боровском. В отчете 21-го тп относительно боя за город указывалось: «В ходе многочасового боя при эффективной поддержке 1-го дивизиона 92-го ап удалось разгромить крупные силы пехоты противника, упорно оборонявшиеся на прекрасно оборудованных позициях в районе Красного и западнее». Т. е. основным аргументом стали артиллерия и танки, взаимодействие который было сильной стороной немецких войск. Промахом обороняющихся стал мост через Протву, который достается немцам неповрежденным.

После захвата Боровска 258-я пд начинает продвигаться дальше, к Наро-Фоминску, доходит до Митяево, где неожиданно встречает жесткое сопротивление. Противником немецкой пехотной дивизии становятся вчерашние московские ополченцы – переброшенная с левого фланга Западного фронта, из района Осташкова, 110-я сд. Как уже говорилось выше, первоначально дивизия предназначалась для Можайского направления. По факту на рассвете 11 октября первые эшелоны с частями 110-й сд прибыли в Наро-Фоминск. Наметившаяся угроза прорыва на боровском направлении приводит к появлению вечером 12 октября приказа выдвинуть дивизию из Наро-Фоминска на рубеж Митенино, Башкардово, Рябушки, Русиново. Тем самым формируется заслон фронтом на запад, прикрывающий подходы к Киевскому и Варшавскому шоссе со стороны Боровска и, частично, Вереи. К утру 13 октября штаб соединения с батальоном связи, 1289-м и 1291-м стрелковыми, 971-м артиллерийским полками выходят на назначенные позиции. Первое столкновение с немцами состоялось уже утром 14 октября, причем, по советским данным, захватываются пленные, что позволяет установить, кто находится перед ополченцами.

Представление о возможностях 110-й сд можно составить по донесению, датированному 18 октября (т. е. уже после первых потерь в боях под Боровском). Дивизия насчитывала 10 309 человек из 11 625 человек по штату. При этом дивизия не являлась невооруженной толпой призывников: соединение располагало 5819 обычными и 2418 самозарядными винтовками, 94 станковыми и 159 ручными пулеметами, 154 ППД. Артиллерия 110-й сд включала 8 152-мм гаубиц и 27 76-мм пушек всех типов. Беззащитной ее назвать трудно. Из московских ополченцев июльского формирования к октябрю сделали хорошо оснащенное соединение.

После сдерживания первого натиска прорвавшегося через Боровск противника 110-я сд получает задачу перейти в наступление 16 октября. Не будет лишним сказать, что 258-я ид после захвата Митяево находилась на расстоянии всего 80 км по прямой от юго-западной окраины Москвы.

Серьезно пострадавшая в боях за Боровск 113-я сд отошла на юго-восток от города, в район Тимашево и Городня, отряд численностью примерно 800 человек занял оборону на рубеже Лапшинка, Кривское (по берегу Протвы). ВЖБД 43-й армии утверждается, что отход происходил «без управления штабами дивизии и полков, группами и в одиночку». О падении Боровска в штабе Западного фронта узнали от начальника штаба Резервного фронта Анисова, причем только утром 15 октября. В 8.50 начальник оргпланового отдела Резервного фронта Горский по телефону сообщил о поступившей от тыловых (!) частей 113-й сд информации об оставлении Боровска. В штабе 43-й армии о случившемся еще ничего не знали, а рация 113-й сд не отвечала. Жуков сразу же приказывает направить к Боровску обе имевшиеся на малоярославецком направлении танковые бригады (17-ю тбр и 9-ю тбр) одну – на Боровск, вторую – на Воробьи.

Фактически 17-я тбр к тому моменту, утром 15 октября, уже задействуется в интересах борьбы за Боровск. Угроза Боровску осознается еще в ходе немецкого наступления на город 13–14 октября. Соответственно командованием 43-й армии 17-я танковая бригада разворачивается на Боровск превентивно, до получения информации об оставлении города. Причем 17-ю тбр не стали гнать кружным путем через Малоярославец на Боровск. Бригаду полковника Клыпина и часть сил 53-й сд просто развернули назад, спиной к позициям укрепрайона, и отдали приказ атаковать противника во фланг и тыл. С одной стороны, это позволяло достаточно быстро перейти в наступление. Также 17-я тбр не уводилась далеко от шоссе. Возможность вернуть ее обратно имелась, пусть и с некоторой задержкой. Впрочем, в случае быстрого развития событий эта задержка могла стать роковой. Сама по себе замена танковой бригады на оси шоссе на Малоярославец на 12-й полк 53-й сд представляется совсем не равноценной заменой. Первоначально (об этом есть запись в ЖБД Западного фронта) для противодействия противнику в Боровске предполагалось задействовать 9-ю тбр, но она в этот момент оказывается скована боями южнее, на фланге УРа, предотвращая его обход немецкой пехотой (см. ниже).

Главной проблемой 17-й тбр как подвижного резерва 43-й армии в тот момент стало снижение числа боевых машин в строю. По состоянию на 12 октября боеготовыми числились только 8 Т-34 и 12 Т-40, еще 13 Т-34 и 8 Т-40 находились в ремонте, еще 2 Т-34 бригада отправила в заводской ремонт.

13 октября бригада подверглась ожесточенной бомбардировке с воздуха, в результате которой вышли из строя еще три «тридцатьчетверки»¹. Поэтому в ночной марш для контрудара вышли достаточно скромные силы, хотя надежда на успех еще имелась. Все зависело от того, насколько успешно смогут противостоять советским танкам выставленные в качестве заслона немецкие пехотные подразделения.

На исходные позиции 17-я тбр вышла с 2-часовым опозданием, к 8.00 15 октября. Целью наступления стала деревня Абрамовское. При первом взгляде на карту выбор именно Абрамовского выглядит странно – почему не сразу на Боровск с тыла? Однако на мелкомасштабной карте хорошо видна череда оврагов, делавшая деревню Абрамовское на берегу реки Лужи одним из немногих реальных вариантов для контрудара во фланг противнику. Удар шести танков совместно с 475-м полком 53-й сд и мотострелковым батальоном 17-й тбр по Абрамовскому поначалу произвел сильное впечатление на немцев, докладывалось «о мощной атаке противника при поддержке тяжелых танков и артиллерии». Однако сбить с позиций 458-й полк 258-й пд танкистам 17-й тбр все же не удается. Более того, потери в ходе достаточно короткого боя составили 4 Т-34. Каким образом немецкой пехоте удалось отразить эту атаку? Первым ходом стало отсечение от танков пехоты, на эту задачу пехотный полк в Абрамовском израсходовал почти весь свой запас боеприпасов. Далее «тридцатьчетверки» обездвиживаются огнем по ходовой части. Последующая борьба с обездвиженными машинами хотя и потребовала времени, но уже составляла чисто техническую проблему. Так, например, забрасывание подрывного заряда на корму одной из машин не дало никакого эффекта. При этом обездвиженные Т-34 продолжали вести огонь и уничтожили, по крайней мере, одно противотанковое орудие. К слову сказать, 21-й тп 20-й тд в этом бою с 17-й тбр не участвовал – он готовился к наступлению на позиции под Юрьевским.

Совсем не вдохновляющие результаты первого контрудара по флангу немцев, занявших Боровск, заставляют генерал-лейтенанта С.Д. Акимова переносить острие удара ближе к Боровску. 17-я тбр рокируется на северо-восток, к деревне Городня к югу от Боровска. Предполагалось взаимодействие танкистов с 223-м полком 53-й сд, но на сбор бойцов и командиров тратится почти весь день 16 октября, атака оказывается сорванной. В 17-й тбр в строю к тому моменту оставались 2 Т-34 и 4 Т-40. Присоединившиеся к бригаде Клыпина два Т-34 из отряда капитана Кожанова (22-я тбр) принципиально ситуации не меняли.

Ответом германского командования на контрудар по Абрамовскому 15 октября стало планирование собственного наступления с целью ликвидации очага сопротивления советских войск к югу от Боровска, практически у себя в тылу. Причем предполагалось даже задействовать для этой цели выведенную ранее в резерв 20-ю тд и даже начали ее подтягивать к Медыни. До прибытия свежих сил в контрударе задействовали уже имевшиеся в районе Боровска войска. В первой половине дня 16 октября происходит перегруппировка сил 3-й мд, за которой следует удар с использованием приданного 3-й мд танкового полка. Также в контрнаступлении участвует частью сил 258-я ид. Причем согласно отчету 21-го тп 16 октября он потерял 2 Pz.II и 1 Pz.IV. В бою за Боровскни одного.

Одновременно 16 октября на занятые пехотой 258-й ид позиции севернее Боровска переходят в наступление ополченцы 110-й сд (4-й ДНО). Задачей дивизии являлся удар правым флангом с охватом Боровска с северо-запада (в расчете на удар 113-й сд). В ЖБД LVII корпуса эти атаки описываются фразой: «258-я ид отразила несколько сильных атак противника на линии западнее Отрепьево [правильно Атрепьева. – А.И.] – западнее Ильиной». Однако удар мог оказаться много мощнее и результативнее, если бы наносился обстрелянным соединением. В приказе по дивизии от 16 октября командир 110-й сд Миронов раскритиковал своих подчиненных за отсутствие маневра, за запаздывание артиллерии и др. промахи, требуя «устранить отмеченные выше безобразия». Действительно, в сводке артполка указывается открытие огня в 12.00 16 октября вместо 11.20 по плану. На всякий случай следует подчеркнуть, что, несмотря на сложные дорожные условия, в дивизии удалось накопить боезапас для контрудара. Минометы в полках были обеспечены на 1–3 б/к. Потери в наступлении 16 октября можно назвать чувствительными, но не катастрофическими. 1287-й полк 110-й сд потерял 19 убитых и 62 раненых, больше всех пострадавший 1289-й полк потерял с 14 по 16 октября (т. е. включая сдерживание прорыва частей 258-й пд от Боровска на север), около 700 человек.

Достаточно напряженная обстановка в районе Боровска и его удаленность от штаба заставляет командира LVII корпуса генерала Кунце отдать приказ о создании «боевой группы Яна», с временным подчинением 258-й пд командиру 3-й мд генерал-лейтенанту К. Яну. В целом 17 октября стало переломным в боях за Боровск. В этот день остатки 17-й тбр участвуют в ударе на Боровск вместе с подразделениями отброшенной ранее от города 113-й сд. К 7.00 17 октября 5 Т-34 и 4 Т-40 сосредоточились в деревне Тимашево на дороге к югу от Боровска. Несмотря на отсутствие артиллерийской подготовки танкистам и пехоте удается пробиться к окраине Боровска и даже захватить трофеи и пленных. Для того чтобы «дожать» противника в Боровске, не хватило совсем немного. В ЖБД LVII корпуса по итогам дня 17 октября появляется запись: «Русские продолжают атаковать Боровск при поддержке танков, находящимся там небольшим силам 3-й мд приходится тяжело».

223-й полк 53-й сд собрать для контрудара на Боровск не удалось. В ЖБД 43-й армии на этот счет имеется замечание: «223-й си не выполнил приказ командования – наступление на Боровск, отошел и сосредоточился в районе Доброе [Дуброво, к северу от Малоярославца. – А.И.]. К[омандир] Стрелкового] Щолка] предан суду». Однако для командира полка, бывшего царского прапорщика, а ныне подполковника Красной армии Антона Ивановича Слиц, это инцидент все же закончился благополучно. Еще в октябре 1941 г. его назначают на другой стрелковый полк, а позднее он станет командиром 42-й сд и Героем Советского Союза. А.И. Слиц, кстати, уже находился под следствием в 1938–1940 гг. Однако в итоге 223-м полком до 1942 г. командовал капитан П.А. Юзефович.

Изучение документов противника позволяет сделать вывод о несостоятельности обвинений в адрес командира 223-го полка 53-й сд. В районе Дуброво 17 октября шел бой с 458-м полком 258-й пд, причем его характер заставил германское командование задуматься о повороте в этот район части сил 7-й пд от Вереи (ответ от соседа, правда, последовал отрицательный: «Дивизия в настоящий момент не может поддержать 258-й пд у Дуброво»).

Тем временем в районе Юрьевского продолжаются бои с 1083-м полком 312-й сд. День складывается достаточно неудачно для немецкой мотопехоты. В отчете 21-го тп на этот счет сказано: «II батальон 8-го пп получил приказ выдвинуться перед танковым полком в западном направлении, а затем повернуть на север для атаки на Юрьевское. Батальон сильно отклонился к югу, чтобы использовать прикрытие лесного массива южнее и юго-западнее Тапино. При этом он ввязался в ожесточенный бой в лесу, из которого не мог выйти, в связи с чем продолжить запланированное наступление не мог. Батальон понес значительные потери и в середине дня отошел на северо-восток». Танки 21-го тп действуют во взаимодействии с пехотой 258-й пд.

Удар 110-й сд к северу от Боровска постарались усилить за счет передачи соединению танков из 152-й мотострелковой бригады и пушечного полка РГК (557-го пап). Однако оба средства усиления прибывали уже днем 17 октября (это даже оговорили в приказе) и эффективное их использование изначально оказывается сомнительным. В качестве причин невыполнения поставленных задач частями 110-й сд назывались «отсутствие взаимодействия с соседями, недостаточное и неумелое маневрирование артогнем и действиями танков». Времени на оттачивание воинского мастерства у ополченцев уже не оставалось. Вскоре на малоярославецком направлении развернулись события, заставившие забыть об атаках на Боровск. В целом можно сделать вывод, что советским войскам удалось добиться относительно стабилизации положения, предотвратить обвал фронта в результате обходного маневра противника на Боровск.

Детчино. Еще одной угрозой для 312-й сд представляло продвижение с юга в обход Малоярославецкого УРа. Во-первых, угроза создавалась ввиду продвижения на восток и северо-восток 98-й пехотной дивизии. Уже 13 октября передовой отряд 98-й ид выходит к Верхним Горкам, в 3 км на юго-запад от Детчино. Продвигаясь дальше, отряд обнаруживает «глубокие противотанковые рвы, выкопанные в песчаной почве, мощные безлюдные дорожные заграждения и пустые укрепленные позиции». Т. е. подготовленные позиции линии обороны оказываются здесь не занятыми. Через Детчино действительно проходил строящийся рубеж Московской зоны обороны, проходивший восточнее 37-го Малоярославецкого УРа. К 14 октября к Детчино подходят 282-й и 289-й пехотные полки 98-й ид, но пока еще запаздывает тяжелая артиллерия. Несмотря на это, принимается решение атаковать Детчино – промедление давало возможность советским частям укрепить оборону.

Наступление немецкой пехоты на Детчино начинается с артподготовки в 14.00 (берлинского времени, 15.00 московского)

14 октября, и через полчаса поднимается в атаку пехота. Попытка захватить мост через р. Суходрев, пользуясь фактором внезапности, проваливается – мост взлетает на воздух. Атака застопоривается, а быстро наступающие сумерки делают ее продолжение бессмысленным. Следующая решительная попытка овладения Детчином планируется на следующий день, 15 октября. 98-й пд обещана поддержка авиации.

Задержки с сосредоточением артиллерии приводят к тому, что наступление начинается в полдень 15 октября, оставляя в распоряжении атакующих несколько часов светлого времени. Обещанный удар «Штук» из-за снегопада отменяется. Форсирование р. Суходрев на резиновых лодках проходит успешно, но переправленная рота попадает под огонь обороняющихся, ее атаки терпят неудачу, потеряв 51 человека, она отходит на исходные позиции. Артиллерийская подготовка атаки 289-го полка силами 105-мм орудий оказывается недостаточной для разрушения превращенных в опорные пункты зданий. Также атакующих встречают струи фугасных огнеметов и залпы реактивных минометов. В истории 98-й пд описывается неизгладимое впечатление, которое произвели на атакующих ФОГи: «Моральное воздействие убийственное, некоторые ударяются в панику. Каждый пытается как-то спастись, выскочить, спрятаться». Атака срывается, пехотинцы отходят к противотанковому рву. Относительно «катюш» оценка оказывается намного сдержаннее: «Вначале эффект «сталинского органа» производит должное впечатление. Но вскоре ошеломление проходит. Лишь малое осколочное действие – вот и все, что остается от видимости впечатляющего выступление многоствольной реактивной установки». Более эффективное воздействие оказывал огонь обычной артиллерии и «хорошо организованный огонь пехоты». Итог дня для 98-й пд оказывается разочаровывающим: «Почти треть личного состава остается лежать на поле боя. Дальнейшее наступление бесперспективно». После двух суток боев принимается решение перегруппироваться и атаковать Детчино с запада.

На угрожаемое направление стягивается 1081-й полк 312-й сд практически в полном составе. Командовал 1081-м полком в тот момент 42-летний полковник Корней Михайлович Андрусенко. Его судьба окажется весьма драматичной – командование 329-й сд в изолированной 33-й армии М.Г. Ефремова в начале 1942 г., трибунал за неудачу с обходом фланга дивизии, назначение на 115-ю стрелковую бригаду и оборона Сталинграда (выступ в районе Орловки), звание Героя Советского Союза за форсирование Днепра и Маньчжурия в августе 1945 г. Детчино стало для К.М. Андрусенко первым опытом современной войны, и он выдержал это испытание.

Второй угрозой обхода с фланга Малоярославецкого УРа являлось продвижение на восток 34-й пехотной дивизии. В ЖБД 312-й сд есть сетования на невыход назначенного соседа слева, 9-й тбр подполковника И.Ф. Кириченко в назначенный для нее район на левом фланге дивизии. Однако эти претензии не вполне обоснованны. В действительности 9-я тбр 12 октября получила задачу выдвинуться в район Прудки (к юго-востоку от Детчино) как раз для прикрытия открытого левого фланга 312-й сд и всего 37-го УРа. В ходе очередных переговоров начштаба Резервного фронта А.Ф. Анисова с Г.К. Маландиным по Бодо первому передается распоряжение командующего фронтом: «в связи с образовавшимся разрывом между 43 и 49 армиями поднять по тревоге 9 танковую бригаду и форсированным маршем направить через Недельное район Прудки, Дольское, Барановка с задачей закрыть образовавшийся прорыв, не допустив прорыва противника в восточном и северо-восточном направлениях».

Утром 13 октября разведка 9-го тп бригады в составе взвода Т-40 и взвода Т-34 у деревни Якимовка, еще не доходя Прудков, напоролась на огонь артиллерии противника. В результате один Т-34 был подбит, хотя экипаж сумел в полном составе покинуть машину, и в этот раз обошлось без людских потерь. Надо сказать, воспоминания командира 9-го тп И.А. Вовченко довольно слабо коррелируют с ЖБД полка. В мемуарах Вовченко привязывает первый бой к деревне Недельное, однако, по документам, он состоялся все же западнее, у Семиндяево. В эту деревню отошла разведка после столкновения с противником у Якимовки. Танки бригады собираются в Недельном, и в 10.00 майор И.А. Вовченко принимает решение атаковать противника силами 5 танков КВ, взвода Т-34 и взвода мотострелков с задачей «уничтожить противника в районе д. Екимовка и Башмаковка». И.А. Вовченко лично возглавил собранную группу, которая в 12.00 вступила в бой, длившийся четыре часа. Танкисты претендовали на 27 уничтоженных орудий, 3 минометные батареи, до 400 пехотинцев. Противником 9-й тбр в этом бою являлась 34-я пехотная дивизия, продвигавшаяся от Калуги. Собственно, в районе Якимовки находился 253-й пехотный полк соединения, задачей 34-й ид в целом являлось образование плацдарма на р. Суходрев.

Для двигавшейся в тыл Малоярославецкого УРа немецкой пехоты атака танков стала неприятным сюрпризом. ВЖБД 34-й ид события описываются следующим образом: «внезапная атака 17 вражеских танков (в том числе сверхтяжелых 52-тонных) вынудила полк остановить наступление и перейти к обороне. Противотанковые средства 14-й роты 253-го пп и 1-й роты 34-го птд не смогли сдержать 52-тонные танки, которые прорвались через Якимовку на запад и раздавили три орудия находившейся там 6-й батареи 34-го ап и все ПТО 1-й роты 34-го птд. Орудия продолжали вести огонь по 52-тонным танкам еще на дистанции в 10 метров, однако без всякого успеха! Шесть легких и средних танков удалось подбить, остальные отошли, однако четыре сверхтяжелых танка остались на позиции на окраине населенного пункта и не позволяли продолжить продвижение». В мемуарах И.А. Вовченко пишет про уничтоженные танковой атакой «тяжелые «берты», предназначенные для обстрела Москвы», в количестве восьми штук раздельной возки, но жертвой КВ и Т-34 стали стандартные тяжелые полевые гаубицы 150-мм sFH18 пехотной дивизии.

По существу, под Якимовкой развернулись бои, напоминающие хорошо многим известное противостояние под Расейняем в Прибалтике в первые дни войны, когда один танк КВ осложнил положение боевой группы 6-й тд, фактически блокировав ее на плацдарме на р. Дубисса. Здесь, под Якимовкой и Недельным, в октябре 1941 г. несколько КВ 9-й тбр сдерживали продвижение 34-й пехотной дивизии. ВЖБД 34-й ид прямо признавалось: «сложилась ситуация, когда из-за отсутствия подходящих средств борьбы со сверхтяжелыми танками вся дивизия вынуждена была остановиться. Попытка уничтожить танки дивизионом тяжелых гаубиц и полученным утром 2-м дивизионом 41-го артполка не была предпринята, поскольку оба дивизиона не смогли вовремя прибыть по причине исключительно плохих дорог и нехватки горючего».

Нельзя не отметить, что содействие танкистам 9-й тбр оказывал гарнизон Детчино. Помимо того, что занимавший его полк Андрусенко не позволял обойти Детчино с севера (а попытка предпринималась, в том числе корпусным передовым отрядом XII АК), советская артиллерия из района Детчино вела огонь по расположение 34-й ид, который, как признается в ЖБД, «задерживал продвижение тыловых подразделений». Т. е. своими активными действиями советские части помогали соседу, даже не имея о нем (соседе) достоверных сведений и даже считая несуществующим.

Дальнейшее развитие событий также сильно напоминает происходившее летом в Прибалтике в районе Расейняя. Существенная разница заключалась в том, что на этот раз немцам противостояли несколько танков КВ и они не были обездвижены. На ночь КВ отошли от Якимовки под прикрытие пехоты, а утром вернулись на прежние позиции. К 14 октября вся 34-я ид собралась в районе Прудков, Голухино, Башмаковки. 107-й полк соединения занимал позиции фронтом на юг, прикрывая тыл от отходящих от Калуги разрозненных советских частей. Ранним утром 14 октября здесь разгорелся бой, крупный отряд советских окруженцев напал на обоз одного из батальонов 107-го полка. Как указывается в ЖБД 34-й ид: «Эта операция русских, отходящих на северо-восток перед фронтом 17-й дивизии, была проведена так умело, что большая часть транспорта и лошадей из состава обоза были потеряны».

Еще одним отличием от Расейняя являлось присутствие в районе боевых действий мотострелков 9-й тбр. Это придало танкам дополнительную устойчивость. 14 октября 34-я ид организует «операцию ударных групп, чтобы ликвидировать сковывавшие всякое продвижение вражеские танки». Причем полку 34-й ид для этой операции придается не только артиллерия, но и бронетехника – батарея 177-го дивизиона штурмовых орудий. Несмотря на достаточно серьезную подготовку, операция проваливается, 34-я ид остается стоять под Якимовкой. Вместе с тем нельзя не отметить, что еще одним отличием от Расейняя не в пользу немцев стало отсутствие 88-мм зенитных орудий, которые не удается подтянуть на передовую. Также из-за плохой погоды утром 14 октября не состоялся удар по советским танкам пикирующих бомбардировщиков (впрочем, под Расейняем в применении «Штук» тоже было отказано). В изложении событий советской стороной также упоминается рейд взвода Т-34 и взвода мотострелков в направлении леса восточнее Башмаковки.

Доходило до методов борьбы, которые можно назвать «жестом отчаяния» со стороны немцев. Так, в ЖБД 34-й пд приводится такая рекомендация: «Для усиления противотанковой обороны противотанковым ротам пехоты и птд были выданы мины, которые при приближении сверхтяжелых танков следовало устанавливать под ПТО – вероятно, единственная возможность повредить гусеницы этих танков». Т. е. противотанковые пушки предполагалось использовать в качестве заминированной приманки для атакующих советских тяжелых танков.

Так же, как под Расейняем, очередным ходом германской стороны в ночь на 15 октября стала посылка в ночной рейд групп саперов с целью подрыва танков 9-й тбр (хотя, конечно, командиры 34-й пд вряд ли знали об опыте 6-й тд в Прибалтике в июне 1941 г.). Однако рейд закончился полным провалом, саперы 34-й пд «не смогли ничего сделать, поскольку танки хорошо прикрыты вражеской пехотой».

Улучшение погодных условий позволило использовать для поддержки атаки пехоты пикирующие бомбардировщики. Но здесь немцев тоже постигла неудача, в ЖБД 34-й пд указывается: «Несмотря на целеуказание со стороны наземных частей «Штуки» не смогли опознать свою цель». Надежда оставалась только на зенитки, которые продирались где-то позади по утопающим в грязи дорогам. Имелась лишь слабая надежда, что они доберутся до передовых позиций 34-й ид до наступления темноты. Начало планомерного наступления откладывается на 16 октября. Третий день советская танковая бригада не дает возможности продвинуться вперед полновесной пехотной дивизии.

Однако около полудня 15 октября события приобретают новый поворот. Раздосадованные утренней неудачей пилоты «Штук» тем временем выполняют еще один вылет эскадрильей для атаки позиций танков и мотострелков 9-й тбр. Результативность этого удара с воздуха оказывается намного выше, что создает условиях для атаки пехоты. Впрочем, воспользоваться атакой пикировщиков и атаковать 253-й полк

34-й пд смог только через три часа, в 15.15, когда в его распоряжении остается не более 2–3 часов светлого времени. Ни о какой атаке «с падением последней бомбы» не было и речи. Тем не менее, в ходе наступления в обход советских позиций с севера удается добиться частичного успеха, наступающие занимают высоты севернее Прокудино. Выбор в пользу обходного маневра объясняется, очевидно, стремлением избежать встречи с тяжелыми КВ. Сопротивление немногочисленных мотострелков 9-й тбр удается сломить. С Т-34 удается справиться имеющимися средствами. В ЖБД 34-й пд указывается: «Некоторое средние танки противника были подбиты очень эффективным огнем 3-й батареи 177-го дивизиона штурмовых орудий, оставшиеся отошли на высоты в районе Симиндеево».

В ЖБД 9-й тбр собственные потери 13–15 октября оцениваются в «2 танка Т-34 с экипажами, 1 танк Т-40, два танка Т-40 сгорели с экипажами от пробоин снарядов, были подбиты 6 танков КВ». Вероятно, именно 2 Т-34 с экипажами стали жертвами немецких «Штурмгешюцев». Следующий день мог стать очередным раундом «Расейняя под Москвой», но в 21.00 15 октября (датировка по ЖБД танкового полка) 9-я тбр получает приказ «сосредоточиться в район Воробьи через Угодский завод и поступить в распоряжение 43 армии». Причем бригаду лично торопил начальник штаба фронта.

Оборонительные позиции 9-й тбр 16 октября спешно сдавались стрелковому полку, «которым командовал полковник Волков». Не вполне понятно, о ком идет речь. Возможно, сборный отряд из вышедших из окружения. Противник, конечно же, не знал о внезапном исчезновении грозных тяжелых танков. Наступление 253-го полка 34-й пд возобновляется 16 октября только в 15.00, за два-три часа до темноты. Немцами полк был идентифицирован как «25-й». В ЖБД 34-й пд о результатах боя сказано: «Захвачено несколько пленных и два 5,7-см ПТО».

Причиной столь спешного вывода из боя 9-й тбр стали события, развернувшиеся под Малоярославцем. Несмотря на настойчивое стремление обойти и охватить 37-й УР с флангов для немецкого командования владение Варшавским шоссе оставалось приоритетной целью, без достижения которой считалось невозможным продвигаться дальше. Так, после овладения Боровском в штабе LYII корпуса обсуждались варианты с поворотом части сил на юг, в тыл советским позициям у Ильинского. Поэтому практически синхронно с атаками на Боровск, Детчино и Недельное немцами осуществлялись атаки силами 19-й тд на седлавшие Варшавское шоссе позиции курсантов в районе Ильинского. С утра 14 октября на Ильинские рубежи обрушились пикирующие бомбардировщики. Одновременно позиции подольских курсантов подверглись обстрелу тяжелой артиллерии. Германская артиллерия РГК располагала тяжелыми полугусеничными тягачами, способными преодолевать сложные дорожные условия, что позволило стянуть к Ильинскому мощный артиллерийский «кулак». Начальник артиллерии 19-й тд А. ван дер Хууп вспоминал, что помимо дивизионов собственно 19-й тд он располагал 300-м тяжелым артиллерийским дивизионом (15-см пушек), 843-м тяжелым артиллерийским дивизионом (15-см гаубицы), а также дивизионом артполка 3-й мд. Всего у ван дер Хуупа имелось семь дивизионов артиллерии.

Противотанковая оборона участка по приказу И.С. Стрель-бицкого строилась так, чтобы наиболее надежно прикрыть шоссе Медынь – Подольск. Всего в системе обороны имелось четыре противотанковых опорных пункта и артиллерийский противотанковый резерв. Из этого числа два ПТОПа и резерв располагались на оси шоссе. В итоге на фронте 4 км, перекрывавшем направление наступления вдоль шоссе, было сосредоточено (в противотанковых опорных пунктах № 2 и 4) 36 орудий, что составляло плотность в среднем 9 орудий на 1 км. С учетом артиллерийско-противотанкового резерва плотность достигала 12 орудий и танков на 1 км. На остальном фронте обороны боевого участка (11 км) располагалось всего 24 орудия, т. е. около 2 орудий на 1 км. Причем на оси шоссе сосредотачивались наиболее мощные 85-мм зенитные орудия, поставленные на прямую наводку. Здесь же задействовали все восемь универсальных 37-мм автоматических пушек. В составе артиллерийско-противотанкового резерва также находились три танка Т-34.

Столь плотная оборона ключевого направления обеспечила уверенное отражение атаки противника вдоль шоссе. Немцам удалось разрушить ДЗОТы и добиться вклинения к югу от него, в районе деревни Малая Шубинка. К 19.00 они продвигаются дальше и занимают Большую Шубинку, обходя курсантов с фланга. Однако к рассвету 15 октября контратака курсантов и 108-го запасного полка заставляет немцев вернуться на исходные позиции. Днем 15 октября 19-я тд возобновила атаки. К 12.00 наступающие вновь овладели Большой и Малой Шубинкой. Положение удалось восстановить контратакой, на этот раз при содействии 1079-го полка 312-й сд. Одновременно атакам 15 октября подверглись позиции непосредственно у Ильинского. Немецкие танки подходили к ДОТам на 50 метров и в упор расстреливали амбразуры. Несмотря на скромные характеристики 37-мм пушек танков 38(t), составлявших основную массу бронетехники 19-й тд, для выполнения данной задачи их оказалось достаточно. После гибели защитников ДОТы занимались немецкой мотопехотой. В целом итог дня для подольских курсантов нельзя назвать вдохновляющим. Хотя прорыва немцев в глубину еще не состоялось, устойчивость позиций пошатнулась, а резервы для восстановления положения – исчерпаны.

16 октября состоялся, пожалуй, самый знаменитый бой на Ильинском рубеже. Начался день, впрочем, практически катастрофой для советской обороны. Глубоким обходом левого фланга позиций Подольского училища боевой группе 19-й тд удалось выйти в тыл Ильинского рубежа – к деревне Черкасове. Контратака 12-го полка 53-й сд успеха не имела. Как по горячим следам событий писал комбриг С.И. Любарский, исполнявший в тот момент обязанности начальника штаба 43-й армии: «Танки в количестве 15 шт. прорвались на Черкасово и разогнали действовавший в этом районе 12 си 53 сд без всяких противотанковых средств (полк не имел ни одного орудия). После разгона полка танки отошли [в] Черкасовой.

Несмотря на успех с обходным маневром танками, провести тем же обходным маршрутом артиллерию не представлялось возможным. Немецкие дальнобойные орудия РГК могли только издалека поддерживать огнем прорвавшиеся к Черкасове части. Для дальнейшего продвижения требовалось в любом случае высвободить Варшавское шоссе у Ильинского. Сообразно этой задаче немецкое командование планирует удар танками в тыл советских позиций у Ильинского. Создается боевая группа из 15 танков (один Pz.IV, остальные 38(t)) и мотопехоты, задачей которой стал удар в тыл позициям под Ильинским. Танки двигались вдоль шоссе, пехота шла по обе стороны дороги. В глубине позиций курсантов под Сергеевкой находились две 85-мм зенитки. Поначалу двигавшиеся от Малоярославца танки были приняты за свои и их даже пропустили дальше по шоссе на запад. Однако вскоре расчеты зениток опомнились и открыли огонь по колонне в упор с обеих сторон шоссе. Стреляли расчеты лейтенантов И.И. Мусеридзе и А.Г. Шаповалова. За несколько минут 14 танков из 15 были выведены из строя, в том числе 12 машин – безвозвратно. Для поражения танков чехословацкого производства могущества 85-мм зениток хватало с избытком. Лишь один танк 38(t) успел уйти от губительного огня, причем вперед, к Ильинскому, и вышел к своим, проскочив позиции курсантов с востока на запад. Всего за 16 октября из 21 введенного в бой танка 19-й тд 18 были уничтожены.

Неудача атаки с тыла заставила немцев возобновить лобовой штурм позиций под Ильинским. На этот раз укрепления атаковали по всем правилам, с использованием инженерных средств. Этот эпизод позднее красочно описал П. Карелл: «Огнеметы изрыгнули длинные струи горючей жидкости, поливая ею два ДОТа в середине и справа. С ревом ворвалось в амбразуры пламя. Все потонуло в черном дыму». Далее Карелл живописует «бетонированную траншею» и мощь укреплений в целом. Однако суть дела заключалась в том, что, потерпев неудачу с ударом с тыла, немцам ничего не оставалось, кроме как осуществить силовой прорыв Ильинского рубежа. Тем более атаки предыдущих дней уже сильно подорвали его оборонительные возможности. Несмотря на остающиеся островки сопротивления, 16 октября прорыв в целом состоялся. Это позволило прорвавшимся до Черкасово подразделениям 19-й тд двигаться дальше на Малоярославец.

В этот момент происходит смена командования 43-й армии. В материалах расследования обстоятельств потери Малоярославца указывается, что в 4.00 утра 17 октября приказ 53-й сд отдавал еще генерал-лейтенант Акимов, а уже в 12.00 того же дня приказ подтверждал новый командующий 43-й армии генерал-лейтенант К.Д. Голубев. Новый командарм, 45-летний Константин Дмитриевич Голубев, к октябрю 1941 г. уже обладал опытом руководства армией, войну он встретил во главе 10-й армии ЗапОВО в Белоруссии. 10-я армия вместе с главными силами тогдашнего Западного фронта попала в Белостокский «котел». Малоярославец к тому моменту уже обстреливался противником, и штаб армии перебрался в Белоусово, ближе к Москве по Варшавскому шоссе.

Подтвержденный новым командующим приказ Акимова в адрес 53-й сд звучал так: «в течение 17.10, подчинив себе Подольское пехотное училище, 108 зап. полк, восстановить положение на левом фланге, прочно занять и оборонять рубеж Юрьевское, Подсосино». Если задаться вопросом «отвечал ли он сложившейся обстановке?», ответ, к сожалению, будет отрицательный. В условиях глубокого вклинения противника до Черкасово требовать от уже изрядно потрепанной дивизии восстановить передний край УРа на широком фронте (Юрьевское находилось на крайнем правом фланге, Подсосино – на крайнем левом) могло расцениваться лишь как благое пожелание. Собственно, немцы оценивали положение именно как глубокое вклинение в советскую оборону. В ЖБД LVII корпуса на этот счет прямо сказано: «19-я тд, прорвав первую линию вражеской оборонительной позиции, находится в глубине системы обороны противника». Обстановка настойчиво требовала воздействия на противника в районе Черкасово. Тем более 223-й полк 53-й сд находился в районе Дуброво, достаточно близко от шоссе. Концентрация усилий на оси шоссе могла продлить борьбу за Малоярославец.

Вместе с тем имелся и более реалистичный взгляд на происходившее. Результатом этого стал отход 312-й сд (точнее, ее 1079-го полка, отдельных подразделений, Подольского пехотного училища и 303-го пульбата) в район Малоярославца, точнее, села Немцево к югу от шоссе на подступах к городу в ночь на 18 октября. Своевременное выполнение этого маневра могло существенно усилить оборону Малоярославца и если не предотвратить, то замедлить дальнейшее продвижение немецких войск.

Находившийся на оси шоссе 12-й си 17 октября все еще держался, давая шанс продлить борьбу на подступах к Малоярославцу. В рамках расследования обстоятельств потери Малоярославца опрашивался политрук Железовский, находившийся на участке 12-го сп. Как он вспоминал, еще 17 октября немцами предпринимается попытка прорваться танками на Малоярославец. 12-й сп пропускает танки через себя, но отсекает пехоту. В результате ушедшие в сторону города танки вскоре возвращаются обратно. Эта версия в целом подтверждается немецкой стороной, в ЖБД LVII корпуса указывается, что 17 октября «19-я тд ведет бой с упорно обороняющимся противникам на лесных позициях по обе стороны дороги Медынь – Малоярославец». Наибольшие затруднения вызвал узел сопротивления советских войск в районе Костино, южнее шоссе.

Общая дезорганизация к тому моменту, однако, все больше сказывалась на происходящем. Так, прибывшая 17 октября под Малоярославец батарея PC дала залп по Черкасово, но неудачно, накрыв свою же пехоту (по разным данным 7 человек были убиты или ранены). Также постепенный развал фронта обороны приводил к прорыву немцев на позиции артиллерии. Так, жертвой немецких танков стал дивизион 517-го артполка РГК, на позициях в районе шоссе. Как указывалось в ЖБД 517-го артполка: «В результате боя трактора и часть автомашин были расстреляны противником».

Очень многое зависело от того, какие действия предпримет противник. К сожалению, события развивались по одному из наихудших для советских войск сценариев. По итогам боев 17 октября фон Кнобельсдорф, командир 19-й тд, утверждал, что не сможет начать наступление дальше на восток ранее 19 октября. Однако командир корпуса Кунцен потребовал, чтобы 18 октября хотя бы танковый полк дивизии Кнобельсдорфа продолжил наступление, «чтобы внезапным ударом захватить мосты через Протву». Как показали дальнейшие события, решение Кунцена оказалось более чем дальновидным и обеспечило успех наступления на несколько дней вперед. Под нажимом Кунцена удар немецких танков на Малоярославец последовал утром 18 октября. По показаниям упомянутого выше политрука Железовского, имела место атака немецких танков и мотопехоты после удара авиации. Ввиду исчерпания возможностей к сопротивлению начштаба 12-го полка майор Блинов отдал приказ на отход. В ЖБД LVII корпуса происходившее описывается следующим образом: «не заботясь о флангах, танковый полк 19-й тд захватил мост западнее Малоярославца и устранил установленные подрывные заряды»¹. Город к обороне (как и другие города на Можайском рубеже) не готовился и уже к 10.30 утра оказался в руках немцев. На восточной окраине Малоярославца натиск противника пытался сдержать батальон из 53-й сд, но немцы его обходят с фланга и продолжают движение по шоссе. Отходившая к Малоярославцу 312-я сд опаздывает буквально на несколько часов.

Чем располагало советское командование для предотвращения прорыва противника от Малоярославца дальше на восток, через Протву? 17-я сд, пережившая вяземский «котел», в середине октября проходила спешное переформирование в районе Угодского завода. Чтобы имелось представление о том, с какого уровня начиналось восстановлении дивизии, достаточно будет сказать, что на 12 октября 1941 г. она насчитывала… 472 человека. Временно исполняющий обязанности командира дивизии М.П. Сафир вскоре сменяется на постоянного командира, полковника П.С. Козлова, возглавлявшего 17-ю сд с момента ее формирования как ополченческой Москворецкого района г. Москвы. По анкете 36-летний Петр Сергеевич Козлов являлся практически идеальным командиром. Выпускник академии им. М.В. Фрунзе, участник советско-финляндской войны, отличился в боях, награжден орденом Красного Знамени. Хорошо знал немецкий язык, был инструктором парашютного спорта. Одним словом, П.С. Козлов смотрелся как едва ли не идеальный командир Красной армии того периода.

Темпы восстановления 17-й сд характеризуются следующими цифрами. Если на 12.00 15 октября в дивизии насчитывалось 2879 человек, то к концу дня 16 октября – 4469 человек. Маршевые роты прибывали вооруженными, но все равно на 16 октября имелось 2303 обычных, 8 автоматических (СВТ) винтовок, 180 ППШ, 193 ручных и 61 станковый пулемет. Причем почти все станковые, львиную долю ручных пулеметов и все ППШ 17-я сд получила 14 октября, за считаные дни до вступления в бой. Тем не менее оснащение пулеметами нельзя не признать хорошим. Однако укомплектованность артиллерии можно оценить как откровенно плохую. Противотанковая пушка имелась всего одна (!), 76-мм дивизионных орудий – 6,122-мм гаубиц – 4. В изобилии имелись только бутылки с зажигательной смесью, их наличествовало 6250 штук. Приказом дивизии от 10 октября предписывалось: «С 16.10.41 г. начать регулярные учебные занятия в частях». Время до столкновения с противником к тому моменту уже можно было легко сосчитать в часах.

Последняя попытка усилить 17-ю сд предпринимается советским командованием утром 18 октября. 17-я тбр в 9.00 получает приказ выйти в район Угодский Завод (ныне г. Жуков) для усиления обороны дивизии П.С. Козлова. Если бы Кунцен не настоял на прорыве к мостам именно 18 октября и согласился с Кнобельсдорфом, атаку 19-й тд ждал бы на рубеже Протвы неприятный сюрприз. Однако утром 18 октября немцы уже заняли Малоярославец, и пройти через него бригаде даже с боем стало непростой задачей. На Угодский Завод отошли лишь тылы 17-й тбр, находившиеся восточнее Малоярославца.

Когда днем 18 октября «танковая» боевая группа 19-й тд двинулась на позиции 17-й сд, шансы ее сдержать у бойцов и командиров спешно восстанавливаемой дивизии были невелики. Тем более атаке подверглись позиции 17-й сд на узком фронте в районе шоссе. В ЖБД LVII корпуса указывается:

«После короткого боя в Малоярославце полк [танковый полк 19-й тд] прорвался к Протве. Ему удалось к 11:40 захватить невредимыми оба автомобильных моста и железнодорожный мост через Протву. Здесь также приходится удалить подрывные заряды»¹. По советским данным, немцы до темноты, около 17.30 18 октября, прорываются до Белоусово, дальше от рубежа Протвы по Варшавскому шоссе. Дальнейшее продвижение удается сдержать переброшенной в район деревни Воробьи 152-й мотострелковой бригадой. По немецкой версии событий, вечером 18 октября 19-й тд удается прорываться от Белоусово дальше на восток по шоссе вплоть до р. Истья и захватить невредимой переправу через реку. Вообще в ЖБД LVII корпуса особо отмечались успехи 19-й тд в захвате переправ: «Только тот, кто знает, какие чудовищные сложности создают разрушенные переправы, может оценить захват более чем 20 переправ невредимыми, в том числе нескольких высоких и длинных».

Бросок танков сразу на большую глубину выглядел рискованно. Однако боевая группа 19-й тд была не единственной, кто атаковал позиции 17-й сд. С юго-запада к Протве подошла 34-я ид, путь которой уже не преграждали тяжелые танки 9-й тбр. Уже 19 октября немецкая пехота захватывает плацдармы у Ильинского и Тимашево. Причем не следует думать, что произошло это вследствие оставления позиций – подразделения 17-й сд дали бой на рубеже Протвы и даже отбили атаки передового отряда у соседней деревни Овчинино, не дав образовать плацдарм. Позиции у Овчинино немцам удалось свернуть на следующий день атакой 253-го полка 34-й ид с юга, с ранее занятых плацдармов «частично в рукопашной схватке».

Захват Малоярославца как узла дорог, переправ через реки Протва и Истья имели достаточно тяжелые последствия для советских войск, оборонявшихся на этом направлении. По существу, они оказались одномоментно лишены крупной магистрали с мостами. 17-й тбр пришлось подорвать сразу 4 Т-34 и 1 Т-40, выведенные из строя ввиду невозможности их эвакуировать. Выход оставшейся в строю техники зависел от бродов и правильного выбора маршрутов отхода. Брод для переправы танков 17-й тбр нашли в районе деревни Потресово (севернее шоссе), и в ночь на 19 октября предпринимается попытка через станцию Обнинское выйти к Белоусово. Однако посланный вперед, в разведку Т-34 напарывается на позиции противотанковых орудий немцев, машина потеряна. Еще один Т-34 подрывается на мине у станции Обнинское и сразу же обстреливается, из экипажа вернулся один человек.

В схожем положении оказывается 312-я сд (по существу, один 1079-й полк и отдельные подразделения вместе со штабом). После завершения отхода в район села Немцево к 10.00 18 октября, обнаруживается перехват путей отхода через Малоярославец. Отличие от 17-й тбр заключалось в том, что оставшиеся в распоряжении А.Ф. Наумова подразделения его дивизии вынуждены вести бой с наседавшим на них противником (мотопехотная боевая группа 19-й тд, оставшаяся под Малоярославцем).

Тем более печальными последствия потери Малоярославца оказались для артиллерии 43-й армии. В материалах рас

следования штабом фронта факта оставления Малоярославца на этот счет имеется следующая оценка: «Большая часть артиллерии (свыше 100 орудий) войсками армии оставлена в районе боев при отходе». 382-й артполк ПТО в ходе боев 16–18 октября потерял всю матчасть, 452-й артполк ПТО остался в районе Васильевская, Куклетиха (южнее Варшавского шоссе), вышла только одна батарея из трех орудий (изначально в составе полка имелось 16 орудий). Дивизион 517-го полка РГК также вынужден был оставить орудия, закопав замки, на подступах к Протве. В ЖБД 517-го артполка РГК указывалось: «горючее израсходовалось, пути подвоза горючего были перерезаны противником».

Вместе с тем нельзя не признать, что в отличие от потери Можайска с формированием заслонов на пути отходящих войск (развернутая на север 5-я тд) под Малоярославцем немцы контролировали лишь часть пространства, в первую очередь саму автомагистраль, пусть и на большом протяжении. Севернее и южнее шоссе какое-то время оставались совершенно свободные коридоры, с поправкой на дорожные условия и возможности переправы через Протву. С юга от шоссе такой коридор ограничивался полосой наступления 34-й ид.

Однако с прорывом немцев до Воробьев наиболее сложной задачей для командования 43-й армии стало построение заслона на пути дальнейшего продвижения противника. Отход 312-й и 53-й сд, а также других частей не мог состояться достаточно быстро для восстановления фронта. Надо сказать, что заслон на Варшавском шоссе какое-то время был двойным. Еще узнав о потере Боровска, 15 октября Г.К. Жуков приказывает «одной из формируемых дивизий, наиболее готовой занять оборону по реке Истья». Соответственно на рубеж р. Истья в районе деревни Воробьи, ближе к Москве, поставили еще одну восстанавливаемую дивизию – 60-ю сд полковника Калинина. Она в тот момент насчитывала около 4 тыс. человек, но при этом артполк в соединении отсутствовал, не имея матчасти и располагая лишь мизерным количеством личного состава (т. е. даже при немедленном получении орудий он оказался бы небоеспособен). Тем не менее оказать сопротивление немецкому передовому отряду 60-я сд вполне смогла бы.

К 8.00 16 октября полки 60-й сд заняли оборону на рубеже р. Истья и занялись оборудованием позиций и боевой подготовкой. В ЖБД соединения отмечается: «Дороги непригодны к передвижению автотранспорта, что в значительной степени затрудняет доставку боеприпасов, вооружения и питания». Однако просидеть на запасном рубеже 60-й сд удалось лишь несколько более суток. Уже в 16.00 следующего дня (17 октября) ее поднимают и отправляют в марш к Тарусе, где обострилась ситуация в 49-й армии (об этом см. ниже).

В результате с позиций, седлающих Варшавское шоссе, 60-я сд уходит на юг буквально за несколько часов до падения Малоярославца. Более того, вместе с ней уходит 564-й артполк РГК.

В силу ухода 60-й сд на другое направление единственным доступным соединением для латания возникшей бреши становится 152-я мотострелковая бригада, которой удается продержаться ровно сутки. Как указывалось в ЖБД 43-й армии, в 18.00 19 октября «под сильным воздействием огня артиллерии, минометов и огня танков» подразделения 152-й мсбр оставили позиции. Однако этих суток оказалось достаточно для стягивания к Воробьям резервов.

Наиболее боеспособным резервом, спешно выдвинутым на Варшавское шоссе, стала 9-я тбр. К моменту развития кризиса на Малоярославецком направлении, бригада И.Ф. Кириченко находилась довольно далеко от Воробьев (к которым первоначально выдвигалась после боев с немецкой пехотой под Неделино), к востоку от Вереи. Получив приказ «срочно вернуться в район Воробьи и задержать продвижение прорвавшихся танков противника» и правильно оценив обстановку, Кириченко решил двинуться кружным путем, но по хорошим дорогам – через Наро-Фоминск. В итоге танковый полк бригады вышел к Воробьям уже 19 октября, пусть и в неполном составе (8 Т-34 и 10 Т-40). Сходу организовав засаду и вступив в бой, танкисты 9-й тбр претендовали на 6 уничтоженных танков противника.

Еще одной «палочкой-выручалочкой» для советских войск вновь, как в начале октября, стали десантники. Небезынтересно отметить, что приказы на переброску 5-го вдк последовали около 00.00 часов 17 октября, т. е. еще до того, как пал Малоярославец. Погрузка десантных бригад в эшелоны началась ранним утром 17 октября. 201-я воздушно-десантная бригада получила приказ о переброске на новое направление в 5.00 утра, передавала участки обороны 6-й гв. сд около 10.00 17 октября и двумя батальонами выступала для погрузки на станцию Чернь. Последний батальон 201-й бригады сменялся на позициях пехотой утром следующего дня. Первоначально десантники перебрасывались в район Подольска и заняли оборону, седлая подходящие к городу шоссе.

К моменту прорыва немцев через Малоярославец десантники оказались как нельзя кстати. Так называемая «группа Ковалева» (1-й батальон 201-й вдбр) перебрасывается автомашинами из Подольска в район боев, к деревне Бухоловка на Варшавском шоссе, поздним вечером 19 октября. Первоначально задачей воздушно-десантного корпуса становится контрудар с целью овладения Воробьи и восстановления положения на р. Истья, но быстро становится понятно, что этот план не соответствует обстановке. Подразделения 10-й вдбр занимают позиции в тылу, на рубеже Стремилово-Кресты, перекрывая пути возможного обходного маневра немцев. 201-я вдбр окапывается на позиции, перегораживающей шоссе, в лесу юго-западнее Бухоловки, прямо перед острием немецкого танкового клина.

Дважды за день 20 октября, в 8.00 и в 16.00, предпринимается контратака на Воробьи. Причем утром атака предварялась часовой артиллерийской подготовкой, а в 16.00 перед наступлением произвели «короткую артподготовку». Несмотря на стремление размягчить оборону немцев артиллерийским ударом, обе атаки успеха не имели. В ЖБД 43-й армии на этот счет есть следующее замечание: «неудача танковой атаки заключалась в том, что лесистая местность, непролазная грязь не давала возможность маневру танками. Танки действовали непосредственно вдоль шоссе – на узком фронте, встречая сильную противотанковую оборону». В ЖБД 9-й тбр и 9-го тп эти бои описываются без подробностей, буквально одним абзацем четыре для боевых действий.

Собравшуюся за Нарой 53-ю сд командование 43-й армии перебрасывает от Крестов на занятие обороны по рубежу Суханово, Тарутино, Агафьино, тем самым перекрывая дорогу, идущую через Тарутино на северо-восток.

Бой в лесу под Бухоловкой разгорается уже ранним утром 21 октября, как отмечается в ЖБД 201-й вдбр: «Имеются большие потери с обеих сторон». По ЖБД корпуса, день обошелся 201-й вдбр в 50 человек убитыми. Одновременно 21 октября в 43-й армии стало настоящим бенефисом «катюш». За день 12-й полк гвардейских минометов выпустил аж 4006 РСов.

На рубеже Бухоловки немцев удалось остановить, 19-й тд не удавалось продвинуться дальше. Для разрешения кризиса из 20-й тд в 19-ю тд передается 59-й мотопехотный полк, усиленный противотанковыми пушками. В отчете полка указывалось: «19-й тд до того момента не удалось прорвать позиции противника в районе Бухаловки. В связи с этим полк, выйдя к шоссе у Чубарово, должен был атаковать оборону противника у Бухаловки с тыла». Полку ставится задача в 8.00 23 октября атаковать из района Минково.

Еще одним резервом, выдвинутым навстречу немецкому танковому броску по Варшавскому шоссе, стала свежесформированная 24-я тбр полковника В.П. Зелинского. Бригада формировалась с 7 по 18 октября 1941 г. в Сормово, а уже 21 октября выгружалась из эшелонов в Подольске. На момент убытия на фронт 24-я тбр насчитывала 4 КВ, 22 Т-34, 22 Т-60, 9 Т-26 и 1 БТ. Из Подольска 24-я тбр 22 октября выходила в район Кресты, Каменка, т. е. располагалась вдоль шоссе.

Задуманный немцами обходной маневр заслона на шоссе у Бухоловки реализуется днем 23 октября приданным 19-й тд 59-м мотополком, когда охватом левого фланга 201-й вдбр они занимают деревню Папино на шоссе в тылу у бригады, что вынуждает ее батальоны отходить за Нару. Однако атаки Бухоловки 23 октября не состоялось, немцы отложили ее на следующий день. Надо сказать, здесь десантники 5-го вдк прервали череду захвата мостов 19-й тд – вечером 23 октября взлетает на воздух мост через Нару западнее деревни Горки.

В наступлении также участвовал второй мотопехотный полк 20-й тд (112-й ми). В отчете о действиях 59-го полка указывалось:

«Несмотря на сильнейший огонь артиллерии противника из района Каменки, 1-й батальон 112-го сп быстро вышел к опушке леса и занял там позиции с целью начать эффективный обстрел шоссе, по которому проходило активное движение».

Наконец-то сбив заслон у Бухоловки, немцы оказались у взорванного моста на шоссе у деревни Горки. Обходной маневр частей 20-й тд повторяется: немецкие мотострелки форсируют р. Нара у деревни Орехово (южнее шоссе и деревни Горки). В 6.00 утра 25 октября сосредоточение для удара в обход было завершено. Нельзя сказать, что обходной маршрут не был прикрыт. Как указывалось в отчете о действиях 59-го ми: «Мостки и брод в Орехово находились под сильнейшим артиллерийским огнем противника». Переправившись под огнем, немцы атаковали Горки с юга. Успех им приносит не первая, а вторая атака, после мощного артиллерийского удара. Это позволяет создать плацдарм на Наре в районе шоссе, пусть и со взорванным мостом через реку. В отчете о действиях 59-го си отмечалось: «Противник понес большие потери в живой силе». Занятые 25 октября Горки заставляют командование 43-й армии спланировать и нанести контрудар по прорвавшемуся противнику. Об этом см. ниже.

Наиболее драматические события развернулись в тот момент в полосе наступления пехоты XII армейского корпуса. Преодолев Протву, части 34-й ид двинулись дальше к рубежу р. Нара. Передовой отряд 253-го полка соединения передвигался на штурмовых орудиях 177-го дивизиона. «Штурмгешюцы» позволяли эффективно сбивать с позиций советские заслоны. Уже около полудня 21 октября отряд занял Мал. Литашево на дороге Угодский Завод – Тарутино. Причем немцам пришлось отражать атаку отходящих от Угодского Завода на Боево советских подразделений (вероятно, из состава 17-й сд или 312-й сд). Для бойцов и командиров Красной армии это столкновение явно тоже стало неприятным сюрпризом. Тем более через несколько часов на ту же дорогу вышли главные силы 34-й ид и окончательно отрезали путь на восток по хотя бы обозначенной на карте как «дорога» коммуникации. Понеся потери, передовой отряд 34-й ид все же продолжил движение и к вечеру вышел на Нару у Тарутино. Встав на позиции на берегу реки, «Штурмгешюцы» поддержали огнем ее форсирование и образование плацдарма.

Тем временем к полю сражения подходит еще одна немецкая пехотная дивизия, долго остававшаяся скованной тарнизоном Детчино. Очередной натиск на этот опорный пункт советских войск последовал 17 октября, за день до падения Малоярославца. За время взятой на 16 октября паузы 98-я пд осуществляют перегруппировку с целью обхода Детчино с севера. 282-й полк нацеливается на Савиново, 289-й полк занимает Авдотьино, что не только обеспечивает расположение на ночлег, но и дает хорошие исходные позиции для наступления. К нему непосредственно примыкает 290-й полк, получивший приказ атаковать на Березовку и Михеево (к северо-востоку от Детчино). После охвата Детчино с севера предполагалось атаковать деревню с тыла 289-м полком и занять ее. Также согласно документам в наступлении участвовала батарея из 197-го дивизиона штурмовых орудий (в истории соединения этот факт не упоминается).

В истории 98-й пд атака описывается следующим образом: «Каждое гнездо, каждый ДОТ, каждый умело обустроенный участок траншеи приходилось брать с боем, ценой большой крови. […] Несмотря на безнадежность положения, защитники оказывают сопротивление до последнего бойца, и такая стойкость не может не вызывать уважение». Однако 17 октября 98-й пд Детчино взять еще не удается, безусловным достижением дня для немцев является лишь его окружение. Несмотря на удар пикировщиков и огонь артиллерии крупных калибров атака 289-го полка на Детчино успеха не имеет. В истории 98-й пд отмечается большое количество потерь от выстрелов в голову – развитие снайпинга в СССР в 1930-е годы имело свой зримый результат. Подвоз боеприпасов для нового штурма требует времени и на следующий день, 18 октября, атака возобновляется только в 13.30. Несмотря на тяжелые потери 289-го полка, из девяти его пехотных рот лишь четыре воюют под командованием офицеров, поставить точку в штурме опорного пункта советского 281-го полка немцам не удается. Только утром 19 октября Детчино удается взять штурмом при поддержке штурмовых орудий, реактивных минометов и тяжелой артиллерии. Только после этого продвижение 98-й пд к Москве возобновляется. Впереди двигается 282-й пехотный полк, который к полудню 21 октября форсирует Истью у Собакино и вечером того же дня вместе с подразделениями 34-й ид стоит у Тарутино.

Параллельно наступлению 34-й и 98-й ид на Тарутино в лесах южнее Варшавского шоссе отходила 312-я сд. Отход дивизии А.Ф. Наумова из района к югу от Малоярославца дальше на восток, к реке Протве, начался в 8.00 20 октября. Соединение отходило в направлении на Трубино (на западном берегу р. Протва) и Угодский Завод. Относительно обстоятельств отхода в ЖБД 312-й сд есть замечание следующего содержания: «Частям дивизии пришлось отходить по непроходимым лесным дорогам, размокшим от дождя, и потерять все машины». Воздействие Генерала Грязь на Красную армию под Москвой часто можно было назвать катастрофическим. При подходе к р. Протва бойцов и командиров дивизии А.Ф. Наумова ждал сюрприз. Оказалось, что занимавшая на рубеже реки оборону 17-я сд накануне подхода 312-я сд оставила свои позиции, отошла на северо-восток и взорвала все мосты через р. Протва. Это неудивительно ввиду того, что дивизия полковника Козлова отошла под нажимом 19-й тд и 34-й ид. Для 312-й сд это выглядело как взорванные мосты у брошенных позиций. Восстановить мосты не удалось, частям 312-й сд пришлось переходить реку с крутыми и вязкими берегами вброд, что привело к потерям остатков матчасти. Большой потерей стала радиостанция штаба 312-й сд (на автомобильном шасси), которую пришлось оставить на берегу Протвы безнадежно застрявшей, потеряв всякую надежду связаться со штабом армии. В этих условиях А.Ф. Наумов принял решение отходить через Угодский Завод на Борисово, что, по записи в ЖБД, впоследствии «Штармом 43 было признано правильным и соответствующим обстановке».

К Борисово части 312-й сд вышли к 22 октября. Впрочем, «части» на тот момент уже чересчур сильно звучало – ядром соединения стал 1079-й полк (1081-й полк остался окруженным под Детчино). В этот момент в деревне Карсаково (в оперативных документах проходило также как Корсаково) собрались штабы 312-й сд, 17-й сд и имевший в тот момент статус «командующего группой» генерал-лейтенант Акимов.

В 4.45 утра 22 октября Г.К. Жуков направляет новому командующему 43-й армии приказ с категорическим запретом отходить с занятого рубежа. В нем, в частности, говорилось: «Командира 17 сд немедленно арестовать и перед строем расстрелять». Также предписывалось «17 дивизию, 53 дивизию заставить вернуть утром 22.10.41 г. Тарутино во что бы то ни стало, включительно до самопожертвования». Причиной крайне резкой реакции командующего фронтом на происходившее можно назвать, в том числе, личные мотивы. Именно на уже оставленной 17-й сд территории, в полосе обороны одного из полков под Угодским заводом, находилась деревня Стрелковка, где родился и вырос Г.К. Жуков.

Полковник П.С. Козлов действительно арестовывается, но его судьба оказывается весьма загадочной. Поисковиками из города Чехов Московской области нашли записку К.Д. Голубева, в которой прямо сказано, что командир 17-й сд «не расстрелян, а бежал от конвоя». По документам бывший командир 17-й сд П.С. Козлов официально числится пропавшим без вести, но на данный момент нет сомнений, что он сдался в плен. В вечернем донесении разведотдела немецкой 4-й армии за 24 октября 1941 г. есть запись: «Взят в плен командир 17 стрелковой дивизии». Дальнейшая судьба П.С. Козлова достоверно неизвестна. Есть данные о его расстреле в плену в 1943 г.

Согласно распоряжению командующего Западного фронта 22 октября 43-я армия пытается восстановить положение контрударом на Тарутино. Нельзя не отметить, что, по ЖБД 34-й пд, в домах в Тарутино утром 22 октября еще оставались отдельные группы советских бойцов и командиров, продолжавшие отстреливаться и стремившиеся содействовать возвращению деревни контратакой главных сил 17-й и 53-й сд. К сожалению, успеха начатый ранним утром контрудар не имел. Участие в контрударе 312-й сд свелось к атаке от Борисово на деревню Макарово, находившуюся на другом берегу Нары относительно Тарутино. Здесь Нара делает изгиб, и овладение Макарово обеспечивало контратаку 17-й сд на Тарутино от обстрела с фланга. Макарово удалось занять в 15.00, но успех этот оказался в буквальном смысле мимолетным. Уже в 16.00, после удара пикировщиков (сам факт и время авиаудара подтверждается ЖБД соседнего 5-го БД К), подтянутые вслед за передовыми отрядами полки 34-й пд переходят в наступление и опрокидывают остатки трех советских дивизий. В 18.00 оказывается занято Карсаково. По немецким данным, в Карсаково под удар попал штаб 53-й сд, наступающим 253-м полком 34-й пд захватывается около 1000 пленных и богатые трофеи. Судя по всему, именно эта внезапная атака на штаб соединения стала причиной гибели командира 53-й сд Н.П. Краснорецкого. Ударная группа 312-й сд контратакой полка 98-й пд отбрасывается обратно к Борисово.

Командарм Голубев докладывал Жукову об обстоятельствах произошедшего: «Член ВС Серюков и генерал-лейтенант Акимов лично, с оружием в руках задерживали бегущих. Член ВС Серюков ранен – эвакуирован». Далее командующий 43 – й армии высказался даже резче: «Считаю, что 53 и 17 сд деморализованы и подлежат расформированию, а целые группы командного и политического состава – предания суду». По докладу К.Д. Голубева, на тот момент 53-я сд насчитывала около 1000 человек, 17-я сд около 2500 человек и 312-я сд всего 300 человек. В качестве конструктивного предложения командующий 43-й армии просил «свежую сд, которая ударом в направлении Корсаково, Тарутино сумеет восстановить положение».

В ответ Голубев получил достаточно жесткую и даже нервную отповедь от командующего Западным фронтом: «Вы несколько дней назад имели полноценные 17, 53, 312 сд, 152 мед [так в документе, правильно 152-я мсбр. – Прим. авт.], но ввиду отсутствия решительности в борьбе с паникерами и трусами дивизии растеряны». Жуков также упрекал командарма-43: «Мер к сбору людей этих дивизий с вашей стороны не принято, тогда как только в одном Подольске имеется беглецов этих частей до 7000 человек».

Упреки эти нельзя назвать в полной мере справедливыми. Судя по всему, вскоре выяснилось, что никаких тысяч беглецов в Подольске нет. Конечно, в Подольск могли отойти тыловые подразделения упомянутых дивизий, одиночки и группы, потерявшие самообладание. Однако в целом 17-я и 53-я сд отбивались вполне пропорционально имевшимся у них силам и средствам, будучи наспех восстановленными после вяземской катастрофы. В итоге, несмотря на разнос, новую дивизию К.Д. Голубеву дали. Уже в полночь 23 октября следует распоряжение штаба фронта о передаче в 43-ю армию свежей 93-й сд. Задача соединения обозначается как «нанести короткий контрудар с целью занятия выгодного положения, вернуть Воробьи, Тарутино».

«Сибиряки идут!» 93-я сд генерал-майора К.М. Эрастова являлась одним из соединений, перебрасываемых из Забайкалья. Приказ на перевозку по железной дороге в Подмосковье дивизия получила вскоре после того, как обозначилась катастрофа под Вязьмой, – 7 октября 1941 г. Первый эшелон ушел на запад из Харанора уже в 3.00 ночи 8 октября. Первые подразделения дивизии К.М. Эрастова прибывала в район Подольска 20 октября. Вообще если читать документы Западного фронта, 43-й армии и соединений целиком, а не фрагментарно, то картина происходившего существенно меняется. Общение Г.К. Жукова с К.Д. Голубевым относительно нового соединения после потери Тарутино приобретает совсем другой оттенок. Командующий 43-й армии прекрасно знал о прибытии сибиряков. Более того, ему для этого вовсе не требовалось вести какую-то агентурную работу. Уже утром 21 октября в штаб 43-й армии с докладом прибывает начальник штаба 93-й сд майор Корженевский и обговаривает районы сосредоточения частей. По существу, Голубев в своем докладе прозрачно намекает на официальную передачу ему новой дивизии, которая и так уже находится в полосе его армии. Отповедь Жукова, по сути своей, – это распоряжение навести порядок как залог подчинения ему 93-й сд. Более того, еще утром 23 октября 43-й армии дается указание не распылять 24-ю тбр и держать ее в районе Горки, Каменка, на оси Варшавского шоссе (что тоже можно расценить как намек на подготовку к контрудару свежими силами).

Уже на месте 93-я сд перевооружается. Командир дивизии приказывает: «При каждом стрелковом батальоне создать группу автоматчиков из 30 человек». Для создания групп автоматчиков полки получали по 120 ППШ. Помимо пистолетов-пулеметов части 93-й сд получали бутылки с зажигательной смесью.

К 23 октября в строю в 9-й тбр осталось всего 2 Т-34 и 4 Т-40, потери в боях под Воробьями составили 4 Т-34 и 5 Т-40 сгоревшими, 2 Т-34 «уничтоженными» (вероятно, детонация боекомплекта) и 1 Т-40 «взорван миной».

По состоянию на 25 октября 53-я сд насчитывала 5527 человек, 17-я сд – 1563 человека, 312-я сд – 1096 человек, 5-й вдк – 4234 человека, 152-я мсбр – 2049 человек и 9-я тбр – 1870 человек. Хорошо видно, что в наилучшем состоянии к тому моменту находилась 53-я сд. Шифротелеграммой командующего Западным фронтом № 6171 от 23 октября из остатков 17,312 и 53 сд создается одна дивизия по штату 04/600.

Командиром сводного соединения стал полковник А.Ф. Наумов. Несмотря на его желание сохранить за сводным соединением номер «312», в итоге формируемая дивизия получила номер «53», что отвечало как стремлению сохранить соединение с довоенными традициями, так и фактической численности 53-й и 312-й сд на момент начала переформирования. Как вспоминал позднее А.Ф. Наумов, в сводной дивизии 1-й сводный стрелковый полк формировался из остатков частей и подразделений 53-й сд, 2-й сводный си – из 312-й сд, а 3-й сводный сп – из 17-й сд. Однако в судьбу 17-й сд вмешалось партийное руководство Москворецкого района Москвы, на фронт приезжала целая делегация во главе с Первым секретарем райкома О.В. Козловой. В итоге 17-ю сд сохранили как отдельное соединение, хотя от первоначального ополченческого состава оставались в лучшем случае несколько сотен человек.

Новое соединение предполагалось использовать для контрнаступления совместно с уже плотно ввязавшимися в бои десантниками с целью стабилизации обстановки. Контрудар силами вновь прибывшей 93-й сд преследовал достаточно очевидные цели: восстановление фронта обороны по рубежу р. Нара и создание тем самым нависающего положения над противником, который попытается наступать вдоль шоссе на восток. Командование 43-й армии стремилось ковать железо, пока горячо, не давая противнику паузы на закрепление позиций. Напомню, что Горки были захвачены 59-м мотополком немецкой 20-й тд только 25 октября. Первой целью советского контрнаступления являлась деревня Горки на шоссе в сторону Малоярославца. Отбив деревню и отбросив немцев за Нару, можно было надеяться на построение плотного заслона на шоссе.

В истории 98-й ид рассказ о советском контрударе 26 октября предваряется страстной тирадой: «То, что этот день будет решающим, что наступление на Москву тут и захлебнется, что наступательный дух дивизии, настроенной на многие недели, именно здесь и сломается в изнурительных, нечеловеческих условиях, всего за 24 часа станет кошмарной реальность. Пока что об этом не подозревает никто». Де-факто втягивание в бой 93-й сд состоялось уже вечером 25 октября, однако во всю силу удар нового соединения Красной армии обрушится на немцев действительно 26 октября. Для поддержки наступления выделялась группа боевых машин из 24-й танковой бригады в составе 3 КВ, 5 Т-34, 4 Т-60. В отчетных документах 9-й тбр также указывается ее участие в бою в районе Горок, но без подробностей (в бригаде, напомню, осталось 2 Т-34 и 4 Т-40).

Наступление 43-й армии началось в 7.00 26 октября после часовой артподготовки. Бой шел в течение семи часов, танки 24-й тбр ходили в атаку девять раз. Основной проблемой стал сильный огонь немецкой артиллерии и минометов с западного берега Нары, отсекавший наступающую пехоту от танков. В четвертой атаке танки взяли десант в составе 120 бойцов и командиров 10-й ВДБр, который удалось высадить на западной окраине деревни Горки. Однако развить этот успех не удалось, десант частично погиб, частично вышел мелкими группами к своим под шквальным огнем противника.

В истории 98-й ид рисуется апокалипсическая картина атаки боевых машин 24-й тбр: «Подчистую рушатся деревянные избы и глинобитные домишки, широкие гусеницы с жутким грохотом перемалывают пулеметы, минометы и даже 3,7-см противотанковые пушки – к ужасу продолжающих обстрел расчетов».

Потери 24-й тбр в боях за Горки 26 октября составили 1 КВ сгоревшим, 1 КВ, 1 Т-34 и 2 Т-60 подбитыми. Только в конце дня, по советским данным, 129-й полк (точнее, два его батальона, введенные в бой) все же врывается в Горки и занимает деревню. Однако этот успех был достигнут ценой немалых потерь, как указывалось в вечерней оперсводке 93-й сд в разделе о действиях 129-го полка: «Потери в батальонах до 70 %».

Однако, к сожалению, решительного результата добиться все же не удается. В истории 98-й ид указывалось: «Успех вражеской контратаки приводит к тяжелейшим потерям в живой силе и технике 98-й пехотной дивизии, но не к сдаче плацдарма по ту сторону Нары». Это подтверждается советскими документами. Так, в вечерней сводке 93-й сд указывалось, что 266-й полк к 16.00 овладел Ольхово, но натолкнулся на «5 малых закопанных танков» и под «сильнейшим арт. и мин. огнем» к 18.00 отошел и окопался восточнее Ольхово. Под «малыми танками» в данном случае, скорее всего, имеются в виду Pz.38(t) 19-й танковой дивизии – в истории 98-й ид упоминается передача дивизии танкового полка из 19-й тд именно в ходе боев 26–27 октября. Также, как указывается в отчете о действиях 59-го мотополка 20-й тд, он также участвовал в бою под Ольхово и понес за день ощутимые потери – 23 человека убитыми, 121 ранеными и 28 пропавшими без вести. Третий полк 93-й сд занял и закрепился в Кузовлево на дороге в направлении Тарутино, выйдя вровень с соседями, его потери оценивались в сводке как невысокие.

На следующий день атака повторяется с вводом в бой резерва командира 93-й сд – батальона 129-го полка. Для ее поддержки выделялись 2 КВ и 7 Т-34 24-й тбр. Десантом на танках снова были бойцы воздушно десантной бригады. Как было написано в истории 98-й ид: «Превосходящий огонь противника, парашютистов-десантников, до зубов вооруженных автоматическим оружием, мало кому дает выжить на этом пути». В отчете бригады относительно боя 27 октября есть горькие строки: «Для выполнения поставленной задачи личный состав батальона полностью готов не был. Большая часть состава еще не бывала в боях и необстреляна, кроме того, не имела отдыха после совершенного марша». В итоге огнем артиллерии, минометов и пулеметов батальон был рассеян, а танки без поддержки пехоты не смогли выбить противника из Горок. В отчете 24-й тбр также упоминаются «разрывные пули» – скорее всего, речь идет о 20-мм зенитных автоматах, поставленных немцами на прямую наводку.

Более удачным становится наступление от Кузовлево вдоль дороги на Тарутино. Здесь действовала танковая группа из 24-й тбр в составе 1 КВ, 2 Т-34 и 3 Т-60. В истории 98-й пд по этому эпизоду есть такие строки: «Особой силы удар пришелся на стык 290-го и 289-го пехотных полков. Там разражается паника. Части бегут». Бегство останавливается только личным вмешательством командира одного из полков. Однако на второй день боев оборона 98-й пд усиливается 88-мм зенитками и танками, что позволяет увереннее держать позиции. Продвижения в глубину частям 93-й сд добиться не удается.

Потери 24-й тбр в двухдневных боях за Горки составили 1 КВ сгоревшим, 2 КВ и 1 Т-34 подбитыми. 9-я тбр отчиталась о двух сгоревших в Горках Т-40. В боях у Кузовлево 24-я тбр потеряла 1 Т-34 и 3 Т-60. Любопытно отметить, что описание событий обеих сторон совпадает даже в деталях. В истории 98-й пд о бое с советскими танками есть фраза: «два [танка] с ощутимыми пробоинами повернули назад». В отчете 24-й тбр указывается, что в боях под Кузовлево «1 КВ и 1 Т-34, получив большое количество пробоин, вышли своим ходом».

29 октября 43-я армия окончательно переходит к обороне. Бои на Малоярославецком направлении затихают, стороны закрепляются на достигнутых позициях, закапываясь в землю. Потери 43-й армии в период с 21 октября по 1 ноября 1941 г. составили 1817 человек убитыми, 5161 пропавшими без вести, 4405 ранеными, а всего с учетом всех причин 12 052 человека. Большие в абсолютном исчислении потери понесла только 5-я армия на проблемном можайском направлении.

Выводы. Подводя итог действиям 43-й армии на Малоярославецком направлении можно сказать следующее. Армия под руководством сначала генерал-лейтенанта С.Д. Акимова, а позднее генерал-лейтенанта К.Д. Голубева противостояла значительным силам противника, включавшим как пехоту, так и подвижные соединения. Однако при этом проявила несколько большую устойчивость и потребовала меньше резервов на сохранение целостности фронта, нежели 5-я армия. При этом в целом нельзя не отметить схожего характера действий двух армий. Обе первоначально получили свежее соединение (312-я сд в 43-й А и 32-я сд в 5-й А). Обе получили пережившие «котел» и пополненные соединения (53-я и 17-я сд в 43-й А и 50-я и 144-я сд в 5-й А), обе в конце октября получили дивизии с востока страны (93-я сд у 43-й А и 82-я сд у 5-й А).

Обе армии получали танковые бригады на близких этапах своей борьбы на подступах к Москве. Обе армии использовали прибывшие из Забайкалья дивизии для контрудара. Точно также обе армии не смогли добиться контрударом решительного результата.

Для обеих армий в полной мере проявил себя «принцип домино», когда обвал обороны на одном участке порождал постепенный развал всего фронта ввиду необходимости реагировать на прорыв и расходовать резервы.

Однако у 43-й армии получилось держаться все же чуть лучше и несколько меньшими силами против сопоставимого противника, чем у армии Л.А. Говорова. 312-я сд проявила недюжинное упорство в обороне, даже в условиях обхода и охвата. Крепко держались до последней возможности не только курсанты, но и пехота 312-й сд у Детчино и Юрьевского. Позднее контрудар 93-й сд принес весомый результат, хотя и достигнутый с большими потерями. Немецкой 98-й ид был нанесен действительно сильный удар. В истории соединения цитируются слова командира дивизии на докладе у командующего 4-й армией фон Клюге: «Без четырех недель настоящего отдыха и без пополнения живой силой и материальной частью, без подвоза зимней одежды и снаряжения войска можно считать небоеспособными и непригодными к участию в успешном наступлении». 98-я ид была даже выведена из первой линии.