Советские войска на Калужском направлении находились в своеобразном положении, существенно отличавшемся от соединений, выдвинутых под Волоколамск, Можайск и Малоярославец. Калужское направление оказалось в промежутке между двумя гигантскими «котлами»: вяземским и брянским. Вследствие этого наступавшие в промежутке между «котлами» пехотные дивизии ГА «Центр» (XII АК и XIII AK) не были скованы боями с окруженцами и могли практически беспрепятственно двигаться дальше на восток. С одной стороны, так же как и на других направлениях, на подступах к Калуге строился 38-й УР (Калужский УР). Однако степень готовности 38-го УР являла собой ничтожную величину, даже в сравнении с недостроенными соседями. Если 316-й сд «садилась на колышки», то у войск под Калугой не имелось даже этого. Калужский УР де-факто существовал только на бумаге. Готовность ДОТ составляла 0 %, ДЗОТ – 1 %. Наличие 17 км противотанкового рва на этом фоне утешало слабо, особенно ввиду того, что противник наступал на этом направлении пехотой.

Вполне традиционно для прикрытия калужского направления советским командованием задействуется стрелковая дивизия из резерва. В противоположность своим собратьям (316,32 и 312-я сд) выдвигавшуюся под Калугу дивизию трудно назвать новичком. Она уже имела боевой опыт и, более того, успела получить гвардейское звание. В эшелонах навстречу колоннам немецкой пехоты двигалась 5-я гвардейская стрелковая дивизия, бывшая 107-я стрелковая дивизия, ставшая гвардейской за бои под Ельней. Возглавлял дивизию 40-летний полковник П.В. Миронов, занимавший свою должность с 1939 г., что само по себе можно назвать неплохим показателем и достаточным опытом (в сравнении с другими командирами свежесформированных дивизий). Путь 5-й гв. сд к Калуге оказался весьма замысловатым. Первоначально ее предполагалось задействовать для отражения наступления Гудериана на Орел.

К началу «Тайфуна» 5-я гв. сд располагалась в резерве за правым крылом Западного фронта в районе города Вышний Волочек. Уже 2 октября 1941 г. соединение получает приказ Ставки ВТК на погрузку в эшелоны с целью переброски по железной дороге. Начало погрузки назначается уже на 20.00 2 октября, но реально вечером этого дня в готовности к погрузке находились один стрелковый полк и один артполк дивизии. Погрузка остальных частей и подразделений растянулась до 5 октября. Дивизия была погружена в 34 эшелона и начала движение по маршруту Вышний Волочек, Калинин, Москва, Тула, Орел. 4 октября 1941 г. первые эшелоны 5-й гв. сд, уже на подходе к Мценску, разворачиваются обратно и перенаправляются сначала на Сухиничи, а затем в район Калуги. Подобная смена направлений дезорганизовала выдвижение дивизии и первыми в район Калуги прибыли тыловые подразделения, ни по организации, ни по выучке личного состава неспособные к полноценному бою. 6 эшелонов 5 гв. сд попали под удары с воздуха и понесли потери, как в людях, так и в технике. Что-то пришлось даже бросить на станциях выгрузки из-за потерь транспорта от бомбежки. В целом перевозка заняла 13 дней.

Надо сказать, что 5 гв. сд, опять же в отличие от своих собратьев на Можайской линии обороны (312 и 316-й сд, 32-я сд тоже сохраняла предвоенный штат), сохраняла довоенный штат с двумя артполками, причем на 2 октября укомплектованность соединения можно смело назвать хорошей. Артиллерия, включая 152-мм орудия, почти соответствовала штату (18 76-мм полковых пушек, 13 76-мм УСВ, 29 122-мм гаубиц 10/30 г., 8 152-мм М-10 обр. 1938 г., 3 152-мм обр. 1909/30 г.). Конечно, о довоенном уровне мечтать не приходилось, но на 5 октября дивизия располагала 9043 винтовками и карабинами, в том числе 1944 самозарядными СВТ (из 3342 по довоенному штату). Пистолетов-пулеметов ППД имелось совершенно ничтожное в сравнении со штатом количество – всего 178 штук из 1206. Однако из 390 штатных ДП по факту состояло 304 штуки, из 112 штатных «Максимов» и 54 ДС-39 – 144 штуки «Максимов» и 5 ДС, из 24 штатных счетверенных зенитных «Максимов» – 17 штук. Многие соединения 1942 г. о таком не могли и мечтать. Противотанковые ружья в Красной армии в октябре 1941 г. находились еще в статусе редкой птицы, на всю 5 – ю гв. сд имелось лишь 16 12,7-мм ПТР и 7 14,5-мм ПТР. С точки зрения довоенного штата с противотанковыми средствами у 5-й гв. сд дела обстояли неважно, из 54 штатных «сорокапяток» налицо имелось 33 штуки, лишь около половины. Однако в сравнении со свежесформированными соединениями такая укомплектованность являлась пределом мечтаний, новый штат предусматривал куда меньшее число этих орудий на дивизию, а фактическое наличие сплошь и рядом оказывалось ниже штатной нормы. Вместе с тем, в тех обстоятельствах, в которых оказалась 5-я гв. сд, «сорокапятки» не давали ей ощутимого преимущества. Прежде всего, ввиду их невысокой бронепробоваемости, особенно в поединке со штурмовыми орудиями, обычно поддерживавшими немецкую пехоту. Впрочем, П.В. Миронов позднее писал об еще одном неблагоприятном факторе – 25 % необученного пополнения. Отличившаяся под Ельней дивизия получила пополнение, но, чтобы довести его до «гвардейского» уровня подготовки, требовалось время.

Несмотря на определенную дезорганизацию, внесенную сменой района действий, 5-я гв. сд представляла собой серьезную силу. Еще в эшелонах дивизия получает задачу из Генштаба Красной армии «усилившись 17-й тбр следовать на Медынь и действовать вдоль шоссе на Юхнов, где войти в связь с резервной армией Западного фронта». Однако сама по себе богатая и разумная идея использования боевой группы из танковой бригады и гвардейской дивизии, к сожалению, умерла, не успев родиться. По мере выгрузки из эшелонов на станциях к востоку от Калуги, сводные отряды 5-й гв. сд занимали оборону на 40-км фронте по восточному берегу рек Утра и Ока к западу и юго-западу от Калуги. Руководил выдвижением 5-й гв. сд командующий 49-й армией генерал-лейтенант И.Г. Захаркин. Для Захаркина свежая дивизия стала шансом на успех в обороне. Если утром 9 октября он ставил задачу на оборону сводному полку 194-й сд и 8-му запасному танковому полку, то вечером того же дня задачу обороны Калуги также получает 5-я гв. сд с сужением полосы обороны полка 194-й сд до минимума. Один этот сводный полк (четырехбатальонного состава) не являлся серьезной силой, прежде всего ввиду отсутствия артиллерии. Не будь 5-й гв. сд, немцы рассеяли бы этот полк на молекулы уже первым ударом.

Однако, несмотря на опору на водные преграды, фронт свыше 25 км являлся непомерно широким даже для такого сильного соединения, как 5-я гв. сд. Просто потому, что на момент начала боев не все части уже успели в полном составе сосредоточиться на позициях после выгрузки и марша. Фактически к вечеру 9 октября на берегу Угры и Оки заняли оборону только 630-й и 765-й полки 5-й гв. сд, причем один батальон 630-го полка занимал позиции в ночь с 9 на 10 октября уже с боем. В этот момент 586-й полк находился только еще на подходе к назначенному рубежу, большей частью в 30–40 км к востоку от Калуги.

Первый натиск немцев все же удается отразить. Подошедшая к Угре 34-я пехотная дивизия наталкивается на упорную оборону полка 194-й сд у Товаркова. Завязывается бой, но попытка переправы успеха не имеет. Осознавая шаткость положения сводного полка, командование направляет для его усиления батальон 586-го полка, который после 26-км марша прибывает на позиции только вечером 10 октября. Причем этот марш был лишь финалом в череде пеших переходов от станций выгрузки к востоку от Калуги.

Одновременно 5-й гв. сд удается отбить атаку 95-го полка 17-й пд у Плетеневки. В советских документах четко указывается нумерация частей противника – результатом боя стал захват пленных и документов убитых. Атаку именно у Плетеневки трудно назвать случайностью: здесь через Утру проходил железнодорожный мост. Причем сам район Плетеневки находился в излучине, что позволяло наступающим обстреливать ее защитников с трех сторон – идеальное место для форсирования по учебнику.

Железнодорожный мост у Плетеневки стал большой головной болью для П.В. Миронова. С одной стороны, за его подготовку к взрыву отвечали войска НКВД по охране моста. С другой стороны, когда утром 10 октября последовал приказ штаба 49-й армии об его подрыве, выяснилось, что минировать мост просто нечем. Достаточное количество взрывчатки в Калужском гарнизоне попросту отсутствовало. Только к концу дня 10 октября удалось добыть несколько ящиков… капсюлей-детонаторов, но они не могли обеспечить разрушение моста. Более того, уже завязался бой за мост и возможности его минирования стремительно улетучивались. Как позднее писал полковник Миронов в своем отчете по итогам боев, «выделенные команды подрывников, подходившие к мосту на 90-100 мт, встречались сильным автоматическим и пулеметно-минометным огнем противника с противоположного берега реки, вследствие чего неся потери, откатывались в исходное положение». Правильно оценивая положение в районе железнодорожного моста как критическое, командующий 49-й армии идет на рискованный шаг и снимает с позиций на берегу Оки юго-западнее Калуги два батальона 765-го полка, оставляя единственный батальон (3/765) на широком фронте, пусть и опирающемся на реку.

11 октября позиции советских войск под Калугой подвергаются атакам сразу на нескольких участках. Во-первых, немцам удается опрокинуть сводный полк 194-й сд, для ликвидации прорыва приходится направить с марша в бой прибывающий 586-й полк 5-й гв. сд. Вместо усиления за счет этого полка обороны на подступах к Калуге, дивизия получает еще один проблемный участок. Во-вторых, с ночи с 10 на 11 октября атаки обрушиваются на позиции в районе злополучного железнодорожного моста. После упорного боя, к концу дня 11 октября немецкой пехоте удается захватить и расширить плацдарм на Угре в районе ж.д. моста и оттеснить от реки подразделения 5-й гв. сд на рубеж выс. 203, 3, Анненки. Уже вечером вводятся в бой для контрудара два батальона 765-го полка и батальон 586-го си, поначалу успешно продвигавшиеся вперед, но вскоре остановленные и охваченные с флангов. Отбросить противника за Угру не удается.

Противником подразделений 5-й гв. сд в этих боях у Анненки являлся 55-й полк немецкой 17-й пд. В ЖБД соединения происходившее описывается следующим образом: «Преодолевая сильное сопротивление противника, полк пересек ручей Грезнинка и попал под сильные контратаки противника с востока и северо-востока, а также под огонь вражеской артиллерии с высот южнее Оки. В ходе боевых действий 11.10 полк понес очень тяжелые потери». Как мы видим, достаточно результативно работала артиллерия 5-й гв. сд с позиций, ранее отведенных для поддержки 765-го полка. Соседние 95-й и 21-й полки той же 17-й ид также преодолели Утру и продвинулись до Тихоновой Пустыни и Мстихино.

Coup de grace по обороне 5-й гв. сд стала атака на ослабленный участок на Оке, занимаемый одним батальоном 765-го полка. Расчет И.Г. Захаркина на пассивность данного направления не оправдался. Прикрытый лишь несколькими опорными пунктами берег не стал серьезным препятствием. К исходу дня 3/765 оттесняется к Калуге. Советской стороной новый противник идентифицируется как части 258-й ид, но в действительности Оку юго-восточнее Калуги форсировали подразделения 260-й ид. Единственным достижением на этом направлении стало своевременное уничтожение моста к югу от Калуги, предотвратившее немедленный прорыв немцев в город.

Одновременно 11 октября оборона 5-й гв. сд проверяется на прочность передовыми частями 98-й ид, которые пытаются форсировать Утру у Свинухова, западнее станции Тихонова Пустынь. Попытка форсирования предпринимается, не дожидаясь подхода артиллерии, и предсказуемо проваливается. В истории соединения эта попытка описывалась следующим образом: «До сей поры невидимый враг на своих полевых позициях в широкой низине дает мгновенный отпор. Из четырех больших надувных лодок три безнадежно расстреляны. Один убитый, 13 раненых – дальнейшие попытки бессмысленны». 98-я пд останавливается, ожидая артиллерию. В итоге оборона 5-й гв. сд оказывается под ударом разных частей четырех немецких пехотных дивизий (34, 98, 17 и 260 пд). В отчете командира дивизии потери 5-й гв. сд 11 октября оцениваются как «до 35 % потерь в своем боевом составе», а оказавшегося под ударом главных сил 17-й пд 630-го полка – «до 75 %».

Около 21.00 11 октября на командный пункт 5-й гв. сд прибыл офицер связи Генштаба КА капитан Дедов с приказом командующего 49-й армии отойти на рубеж на подступах к Калуге. В ночь на 12 октября, оторвавшись от противника, части 5-й гв. сд отошли на новый рубеж обороны. Отход 5-й гв. сд с позиций на Угре открывает дорогу на восток для 98-й пд. Изготовившиеся к форсированию с боем подразделения немецкой пехотной дивизии обнаруживают утром 12 октября, что сутками ранее упорно оборонявшийся противник исчез. Это позволяет свободно переправиться через Утру и уже в полдень двигаться, минуя Тихонову Пустынь, «через густой лес по широкой утоптанной дороге» на северо-восток. Остановил продвижение 98-ю пд уже гарнизон Детчино.

Решение об отходе в ночь на 12 октября, пожалуй, является наиболее спорным шагом со стороны командующего 49-й армии И.Г. Захаркина. С одной стороны, сокращался фронт обороны в условиях обхода Калуги с юга, через Оку. С другой стороны, войска оставляли так или иначе оборудованные позиции, на которых можно дать бой и нанести потери противнику. Собственно план наступления 17-й пд на 12 октября предусматривал прорыв советской обороны с сосредоточением усилий на участке 21-го полка. Причем вся артиллерия 17-й пд должна была на начальном этапе поддерживать атаку 21-го пи на Крутицы вместе с двумя батареями 192-го дивизиона штурмовых орудий. Утром 12 октября немцы с удивлением обнаруживают отход противника: «6:30 – 21-й пи докладывает, что в Крутицах и на высотах западнее противника нет».

Вместо тяжелого боя следует достаточно быстрое продвижение вперед, ЖБД 17-й пд гласит: «В ходе развертывания 21-го пи на исходных позициях у Крутиц противник уходит из этой деревни на восток. В 9:00 полк по плану начинает атаку. Без достойных упоминания боев он к 10:00 выходит правым батальоном (1-м) к развилке дорог в 2,5 км юго-восточнее Крутиц, левым батальоном (3-м) к Белой».

После отхода 5-й гв. сд на восток немцы предсказуемо перешли в наступление на сам город. Щитом Калуги на какое-то время стал 765-й полк, лучше всех сохранившийся к тому моменту. Обороняющимся удается на какое-то время зацепиться за протекавший к западу от Калуги ручей. В ЖБД 17-й пд отмечается: «I батальон 55-го пп в 12:45 ведет тяжелый бой у ручья. Перед ним – ожесточенно обороняющийся на западной окраине города противника». Подошедший к ручью 21-й полк наталкивается на пулеметный и минометный обстрел, атака останавливается в ожидании подхода артиллерии (единственный, пожалуй, эффект от отскока назад по приказу генерала Захаркина). Однако с подтягиванием артиллерии положение 5-й гв. сд ухудшается. 21-й полк 17-й пд преодолевает ручей и занимает высоты восточнее Черносвитино, вслед за ним переправляется через ручей батальон 55-го полка с целью удара в тыл упорно оборонявшимся перед фронтом его полка советским подразделениям. Маневр со свертыванием обороны на подступах к Калуге с запада атакой III батальона 55-го пп немцам удается, в результате II батальон около 17:00, а I батальон около 18:00 начали атаку непосредственно на Калугу. Первой целью становится прорыв до железной дороги восточнее Калуги. Тем временем II батальон 21-го полка 17-й пд уже в 17:15 прорвался в центр города. I батальон 21-го пп вошел в Калугу со стороны вокзала.

Подготовка Калуги к обороне отсутствовала, ни баррикад, ни минных полей, ни подготовленных к обороне зданий не имелось. Последствия этого не заставили себя ждать. Наступая на восток, немецкий 55-й полк быстро проходит полгорода и выходит на линию южного моста (через Оку). Уже в 21.00 одним батальоном он выходит на восточную окраину Калуги. Также начались попытки немцев форсировать Оку и атаковать защитников Калуги с юга.

Полковник Миронов в своем отчете деликатно обходит вопрос владения Калугой днем 12 октября. В ЖБД штурмовавшей город 17-й пд начало атаки собственно на город относится к 17.00–18.00 берлинского времени, т. е. уже в темноте. Обстановка к концу дня 12 октября описывается в ЖБД 17-й пд следующим образом: «В Калуге вечером находятся 55-й пп (2-й батальон которого прорвался до железной дороги на восточной окраине города) и два батальона 21-го пп. Зачистка города еще не завершена». Т. е. город контролируется, но в нем еще остаются очаги сопротивления советских частей. Реакцию командарма-49 на фактическую потерю контроля над городом можно назвать предсказуемой, И.Г. Захаркин обвинил 5-ю гв. сд в отходе без приказа: «чем способствовали безнаказанному овладению пр-ком гор. Калуги». Соответственно потерянный город предлагалось вернуть контрударом. Приказ на контрудар (без детализации задач) подписывается И.Г. Захаркиным в 5.00 утра 13 октября, а П.В. Миронов расписывается в его получении от все того же капитана Дедова из ГШ в 7.25 13 октября. Командир 5-й гв. сд решает переломить ситуацию в свою пользу контрударом, отрезав ворвавшиеся в город подразделения противника и прижать их к Оке. Приказ готов к 9.50 утра 13 октября. Главной ударной силой назначался 765-й полк, который еще требовалось вывести из боя в районе Калуги, наименее боеспособный 630-й полк получил задачу прикрытия фланга.

Причем ночные бои за Калугу не прошли бесследно, как позднее указывалось в отчете временного командира дивизии, один батальон 765-го полка погиб в уличных боях. По немецким данным также прослеживается уничтожение советских подразделений в ходе боев за город. Так батальон 55-го полка 17-й пд глубокой ночью на восточной окраине Калуги наткнулся на советскую колонну, собиравшуюся покинуть город. В ЖБД 17-й пд относительно этого эпизода отмечается: «Несмотря на темноту и связанное с ней перемешивание подразделений батальону удалось полностью уничтожить колонну». Очевидно, жертвой немцев стал кто-то из подразделений 765-го полка. Одним словом, надежда на успех контрудара была призрачной.

Сомневаясь в беспрекословном выполнении отданных распоряжений, И.Г. Захаркин вместе с Военным советом 13 октября отправился на КП командира 5-й гв. сд и воочию наблюдал происходившее, в том числе последствия исполнения своего приказа. Начатый в 15.00 контрудар 5-й гв. сд натолкнулся на стену огня, и далее ухудшение положения дивизии носило уже обвальный характер. Описывая эти события, И.Г. Захаркин прямо говорил: «дивизия не могла продолжать наступление т. к. была вынуждена расходовать свои резервы на парирование ударов противника, охватывающего фланга [так в документе, правильнее, «фланги». – А.И.]». Одновременно реальной становится угроза выхода в тыл 5-й гв. сд с форсированием Оки подразделениям 260-й сд, высланная немцами разведка продвигается «без соприкосновения с противником». В итоге советская дивизия рассекается надвое, в одну группу входят 586-й сп и остатки 630-го си, батарея гаубичного полка, саперный батальон и часть штаба, во вторую – 765-й сп, артполк, разведбат и противотанковый дивизион. По существу, образуется два «котла», из которых, впрочем, удается прорваться с боем. Первая группа, возглавляемая командиром дивизии, в итоге отходит на восток к Песочне (на трассе в направлении на Малоярославец). Вторая отошла в район к востоку от Калуги фактически неуправляемая, командование в итоге принял начальник артиллерии майор Петров. Лишь несколько дней спустя отряды соединяются в единое целое.

При сохранившейся вроде бы внушительной численности (7272 человека) боевые возможности 5-й гв. сд существенно снизились. В дивизии осталось 57 ручных ДП, 2 станковых ДС, 16 «Максимов», 8 счетверенных зенитных «Максимов», 5-я гв. сд утратила большую часть СВТ и ППД, все противотанковые ружья, большую часть противотанковых и полковых пушек, примерно половину дивизионной артиллерии. Больше всего пострадали стрелковые полки, в каждом из них на 23 октября насчитывалось около 1000 человек. Положение в 49-й армии удается стабилизировать за счет прибытия 238-й стрелковой дивизии.

Надо сказать, что сам факт отхода 5-й гв. сд позднее, уже в ноябре 1941 г., породил разбирательство, в котором полковник Миронов указывал на передачу приказов «лично мне и Комиссару в присутствии начштадива, начартдива и начальника 00 дивизии». Приказ на отход 13 октября отдавался Захаркиным в присутствии заместителя Народного Комиссара Внутренних дел генерал-майора Петрова. Сам И.Г. Захаркин признавал, «что 5 гв. дивизия упорно и с достоинством отстаивала Калугу против трех пехотных дивизий противника, усиленных танками и авиацией».

После падения Калуги и разгрома 5-й гв. сд требовалось срочно восстановить целостность фронта 49-й армии, подходящим рубежом для этого являлась река Ока. Для затыкания бреши из тылового района 43-й армии, с рубежа р. Истья в район Таруссы начиная с 17 октября перебрасывается восстанавливаемая экс-ополченческая 60-я сд. Тем самым 43-я армия лишается «подушки безопасности» на Варшавском шоссе. Первоначально предполагалось перебрасывать 60-ю сд автотранспортом, но в итоге дивизия двигалась пешим маршем и вышла в район Таруссы только утром 20 октября. Выше уже указывалось, что восстановление артполка 60-й сд запаздывало. Под Серпуховом 969-й артполк получил 12 гаубиц обр. 1909 г., но, как указывалось в ЖБД соединения, «К ведению огня не готов, т. к. отсутствуют снаряды и оптические приборы». 564-й артполк РГК не прибыл. Т. е. отбиваться от подходящих с запада немецких частей дивизия могла только стрелковым оружием.

По иронии судьбы, еще одна присланная для стабилизации обстановки в 49-ю армию 238-я сд, также как и 5-я гв. сд, относилась к соединениям довоенного формирования, по довоенному штату с двумя артполками. Дивизия формировалась в Казахстане в Семипалатинской, Восточно-Казахстанской, Алма-Атинской и Акмолинской областях. Формирование закончилось к 20 августа 1941 г. Возглавлял дивизию полковник Г.П. Коротков. Первоначально 238-я сд задействовалась на афганской границе, но в конце сентября 1941 г. приказом Ставки ВГК перебрасывается под Тулу, где и готовила оборону. Кризис, возникший с потерей Калуги, заставил поменять планы и 238-я сд приказом Генштаба от 16 октября спешно выдвигается под Алексин с задачей к исходу 18 октября занять оборону по восточному берегу р. Ока. Ввиду неопределенности обстановки на автомашинах из Тулы в Алексин первым выдвигается разведбат 238-й сд. В качестве передового отряда за ним следовал усиленный 843-й полк.

В.Ю. Волков, служивший артиллеристом в 238-й сд, вспоминал: «Нависли осенние тучи, моросил дождь, но такая погода благоприятствовала нам: ненастье скрывало от авиации противника передвижение войск. Пехота и артиллерийские батареи двигались рассредоточено. Растянувшись по прямому как стрела шоссе, колонна то ныряла в лощины, то поднималась на пригорки». Расстояние для пешего марша предстояло немаленькое, более полусотни километров. Ситуация усугублялась сложными дорожными условиями, странно было бы думать, что знаменитая «распутица» мешала только одной стороне. В.Ю. Волков описывает совершенно чудовищные дорожные условия на пути к Алексину: «Эта дорога когда-то была покрыта булыжной мостовой, теперь же оказалась совершенно разбитой. В осеннюю распутицу ухабы и выбоины заполнились жидкой грязью, что делало дорогу труднопроходимой. Лошади в повозках, в орудийных и минометных упряжках выбивались из сил».

Неудивительно, что заданный срок выхода на позиции не был выдержан. Вечером 18 октября на месте находился только разведбат. Разведчики вступили в соприкосновение с противником в 16.00, заняв станцию Средняя. Лишь к исходу 19 октября в район Алексина вышел передовой батальон 843-го полка, а 20 октября к нему присоединились другие части. Однако сказать, что 238-я сд прибыла вовремя это не сказать ничего: первый бой передовые части дивизии приняли на плацдарме на подступах к Алексину, предотвратив отсечение от переправ обескровленных подразделений и тылов 5-й гв. сд. Попытки прибывших подразделений контратаковать, впрочем, успеха не имеют. К 21 октября 5-я гв. сд выводится в резерв в район Тарусской. В ночь на 22 октября 238-я сд оставляет плацдарм на западном берегу Оки у Алексина.

На сей раз проблем со взрывом железнодорожного моста не возникло, после подрыва опор, исправно рухнула в воду металлическая ферма.

Подводя итоги действий 49-й армии, приходится признать, что действия 5-й гв. сд под Калугой стали наименее успешными из всего ряда выдвинутых на Можайскую линию обороны свежих соединений. Причиной тому стал целый ряд объективных и субъективных факторов. Во-первых, конечно, это отсутствие полноценных укреплений Калужского УРа. Частью линии укреплений Калуга являлась лишь номинально. Наличие или отсутствие заблаговременно построенных позиций, безусловно, влияло на устойчивость обороны и действия курсантов под Ильинским, описанные ранее, яркий тому пример. В случае серьезной подготовки обороны на подступах к Калуге, наверняка, не обошлись бы без решения проблемы заблаговременного минирования железнодорожного моста через Угру, ставшего большой проблемой для 5-й гв. сд. Также под Калугой отсутствовала традиционная для других направлений танковая бригада или даже две. Танки могли сдерживать противника на подступах к УРу и контратаками парировать прорывы. Немецкие пехотные дивизии в свою очередь продемонстрировали свои ударные возможности и устойчивость к контрударам.

Могло ли помочь превращение Калуги в «крепость» по модели «крепостей» немцев весны-лета 1944 г. и начала 1945 г.? Да, безусловно, подготовка города к обороне продлила бы борьбу за него. Однако Калуга в отличие от Познани не имела долговременных укреплений постройки XIX–XX вв., на которые можно было бы опереться. Опять же на строительство укреплений требовались ресурсы, как и на строительство Калужского УРа. При наличии этих ресурсов полноценные укрепления с предмостным укреплением у ж.д. моста дали бы даже больший эффект.