Первоначально управление 33-й армии использовалось для объединения процесса восстановления понесших потери соединений, их укомплектования и подготовки к возвращению в строй. Выше уже упоминалось о восстановлении под управлением 33-й армии 173, 17, 60 сд. Армией на тот момент командовал комбриг Д.П. Онуприенко.

Стремительно развивающийся кризис на Можайском и Малоярославецком направлении заставил задуматься об опасности утраты контроля над обстановкой на стыке между ними. «В целях лучшего руководства войсками на Верейском и Боровском направлениях и организации упорной обороны Наро-Фоминского направления» с полуночи 17 октября управление 33-й армии объединяет действия 151-й мотострелковой бригады, 222, 110, 113-й стрелковых дивизий и 9-й танковой бригады, а также частей Наро-Фоминского гарнизона. Все перечисленные соединения, кроме 222-й сд, уже находились на фронте и передавались в 33-ю армию из состава 5-й и 43-й армии. 222-я сд относилась к числу соединений, избежавших попадания в Вяземский «котел» и восстанавливаемых в тылу Западного фронта. На 12.00 18 октября она находилась на марше, одним полком из Кубинки на Наро-Фоминск, двумя полками – по Киевскому шоссе в направлении Наро-Фоминска. Соединение выдвигалось на рубеж реки Протва от Набережной Слободы до Мишукова, восстанавливая целостность фронта между Боровском и Вереей. По донесению от 21 октября, 222-я сд насчитывала лишь 3890 человек из 11 612 по штату. В таком виде 222-ю сд трудно назвать «подарком», но явно предполагалось пополнение соединения уже в составе 33-й армии. К сожалению, противник дал слишком мало времени на передышку.

Сильного резерва в лице 9-й тбр М.Г. Ефремов довольно быстро лишился. Бригада, поспешно выведенная из боя «Расейняя под Москвой» в районе Недельного на момент перехода в подчинение 33-й армии находилась в готовности к наступлению на Боровск с востока, от Ермолино. Части 9-й тбр уже вышли на шоссе для атаки, но в последний момент их остановили «до особого распоряжения». Ввязавшуюся в бой бригаду перебрасывать на новое направление было бы гораздо труднее. Ночью 9-я тбр получает приказ на выдвижение в Назарьево (к востоку от Вереи) и 18 октября оказывается на новом месте. Однако буквально на следующий день 9-я тбр получает новый приказ – возвращаться в район Воробьи. Нелишне будет заметить, что в обоих случаях бригада получала приказы непосредственно из штаба фронта, через голову командующего 33-й армии. Здесь М.Г. Ефремов в какой-то мере стал заложником обвала фронта у соседа, 43-й армии. Ему обстрелянная бригада бы сильно пригодилась.

План действий LVII корпуса предусматривал максимальное использование прорыва через Малоярославец с нацеливанием на Наро-Фоминск 258-й ид и 3-й мд. Последняя пауза имела место 19 октября. В ЖБД LVII тк 18 октября в качестве ее причины назывались следующие обстоятельства: «3-я мд доложила, что отражает «мощнейшие» атаки на своем фронте и в силу этого не может начать наступление. Она не в состоянии произвести необходимую перегруппировку». Вторым фактором стали растаявшие и полностью раскисшие днем дороги, затруднившие переброску артиллерии усиления и подразделений из глубины.

Перегруппировка и сосредоточение севернее Боровска главных сил 258-й ид и 3-й мд привела к крайне тяжелым последствиям для 33-й армии. Первыми под удар попали 113-я и 110-я сд. Немецкая 3-я мд 20 октября ударила из района Боровска на восток на Добрино, 479-й и 478-й полки 258-й ид – на Мищукова и Козельская и один полк 258-й пд (458-й) двинулся вдоль шоссе прямо на Наро-Фоминск. В ЖБД 110-й сд (который, надо сказать, велся с большими пропусками) последующие события описывались следующим образом: «В результате боев на рубеже Татарка, Мишукова, Козельская, Инютино, Ст. Михайловское части дивизии в беспорядке отступили к востоку от р. Нара». Перечисленные населенные пункты располагаются примерно по рубежу идущей от Бала-баново на Наро-Фоминск железной дороги, к западу от нее.

О случившемся в штабе 33-й армии узнают в 15.20 от батальонного комиссара Карташева (военкома 486-го гаубичного артполка РГК), который сообщил об отходе 110-й сд и брошенной матчасти. Артполк РГК вышел из-под удара и отходил по Киевскому шоссе. Узнав об отступлении, М.Г. Ефремов адресует командиру дивизии полковнику С.Т. Гладышеву распоряжение следующего содержания:

«1. Вы врагу открыли путь на Наро-Фоминск, бежав на новый рубеж, напугавшись самих себя.

2. Военный Совет дает вам срок до утра восстановить прежнее положение, пока противник не разобрался в темноте в вашем бегстве».

В случае неисполнения Гладышева обещали отдать под суд как дезертира и «организатора бегства». Однако найти штаб 110-й сд для вручения этого грозного приказа не удалось. Утром 21 октября вновь следует приказ, требующий 110-ю сд восстановить прежнее положение частей. В любом случае выполнимость распоряжения командарма представлялась весьма сомнительной. Штаб 110-й сд к тому моменту тоже отходил на Нару, в деревню Каменское, утратив связь с полками. Вскоре последовало донесение в штаб 33-й армии, разъяснившее исчезновение из эфира: «нет средств связи, средств передвижения штадив передвигаются пешком».

Одной из причин столь стремительного развития прорыва противника могла быть слабая подготовка обороны – дивизия в предыдущие дни наступала на Боровск. Пренебрежение оборудованием оборонительных позиций в наступательных боях являлось типичной ошибкой того периода. Мог ли М.Г. Ефремов предотвратить катастрофу? Вопрос этот остается открытым. Время съездить в самую сильную дивизию своей армии, ознакомиться с ее планами и позициями у него имелось – 18 и 19 октября. Дать указания исправить самые грубые ошибки в обороне он бы еще успел.

Если 110-я сд оказалась просто разметана по нескольким направлениям, то «вскрытие» немецкого плацдарма у Боровска привело к простому отсечению 113-й сд от главных сил 33-й армии. В своем донесении командир дивизии полковник К.И. Миронов честно написал: «Отсутствие связи со 110 сд и штармом 33, появление мотомехчастей противника на флангах и отсутствие противотанковых средств борьбы в дивизии, мною было принято решение отойти на рубеж р. Нара». Первым рубежом отхода стала р. Истья, на которую 113-я сд отходила с утра 21 октября. В дальнейшем дивизия отходила на Нару в район Рыжково.

Достаточно быстро осознав, что боевая ценность 110-й сд обвалилась практически до нуля, М.Г. Ефремов 23 октября приказывает ее собрать в районе Шаламово, Сотниково, прикрывая шоссе от Наро-Фоминска на Москву с юга от возможных вылазок противника. Как указывается в ЖБД 110-й сд: «К Шеломово начали стягиваться люди полков, группами и в одиночку бродившие в тыловых районах». Однако собралась лишь меньшая часть из 10 тыс. человек, которыми располагала дивизия. К вечеру 24 октября удалось собрать из состава 1287-го полка 220 человек, из состава 1289-го полка – 240 человек, из 1291-го полка – 70 человек. Командир 1289-го полка подполковник И.А. Галаган пропал без вести, ему предстояли долгие скитания по немецким тылам, но в конце концов вышел к своим. Наиболее многочисленным и хорошо сохранившимся оказался 971-й артполк капитана В.А. Сажина – 850 человек (из 1005 человек перед катастрофой). В итоге это дало лишь 1380 человек личного состава. Группа бойцов и командиров 1287-го полка численностью 250 человек отошла в район Таширово. Еще одна группа солдат и командиров 110-й сд численностью 670 человек под командованием командира 1291-го полка майора Дедова собралась в Пучково (в 30 км от Шаламово). В тот же день 24 октября дивизии передается маршевый батальон в составе 1273 человек, соединение начали спешно восстанавливать.

Еще один осколок 110-й сд численностью 150 человек с 4 ручными и 2 станковыми пулеметами (по состоянию на 24 октября) присоединился к 113-й сд. Он занимал позиции в районе Каменского. Вообще 113-я сд в тот момент оказалась в странном положении. Сосед справа исчез. Через образовавшуюся брешь, охватывая с фланга, продвигался противник. Где-то слева без локтевой связи находились два полка 312-й сд. На шоссе из Малоярославца в районе Бухалово уже находились немцы. На 24 октября в составе 113-й сд осталось 1330 человек личного состава, 12 ручных и 2 станковых пулемета.

Поражение 110-й сд на подступах к Наро-Фоминску, пожалуй, стало самой стремительной катастрофой одного соединения в ходе оборонительной фазы битвы за Москву. Недавно переформированная из ополченческой, пополненная и вооруженная 110-я сд превратилась в несколько разрозненных отрядов, штаб и артполк. М.Г. Ефремов в самом начале своего командования 33-й армией сталкивается с распадом обороны и потерей управления. В отсутствие других соединений на Наро-фоминском направлении это грозило бы глубоким прорывом противника и ухудшением обстановки в масштабе всего Западного фронта.

В конце октября 1941 г. на Западный фронт начали прибывать соединения с других участков, в частности, с юго-западного направления. Одно из таких соединений, 1-ю Краснознаменная гвардейскую мотострелковую Московскую Пролетарскую дивизию, получила армия М.Г. Ефремова. Дивизия передавалась в 33-ю армию приказом штаба фронта от 19 октября, еще до сокрушения немцами 110-й сд, ранним утром того же дня первый эшелон с ее подразделениями прибыл на ст. Наро-Фоминск. По состоянию на 21 октября 1-я гв. мед насчитывала 10 533 человека из 10 446 человек по штату. Дивизия полковника А.И. Лизюкова располагала 2011 СВТ и 5044 обычными винтовками, 496 ППД, 92 станковыми и 202 ручными пулеметами. В отношении автоматического оружия (ППД и пулеметы) она до штата не дотягивала, но в целом 1-я гв. мед являлась элитным соединением Красной армии. Причем слово «мотострелковая» в наименовании «Пролетарки» не было фигурой речи: дивизия реально располагала автомашинами на уровне, близком к тогдашнему штату.

Вместе с 1-й гв. мед перебрасывалась 5-я тбр подполковника М.Г. Сахно. Причем перевозка бригады происходила в крайне тяжелых условиях дождей и мокрого снега, что сильно затруднило марш подразделений к станциям погрузки (в очередной раз к вопросу о том, на чьей стороне находился Генерал Грязь). Неисправные боевые машины пришлось оставить и сдать 40-й армии ЮЗФ. К моменту прибытия под Наро-Фоминск бригада располагала 5 КВ, 15 Т-34, 6 БТ-7 и 5 Т-26.

20—21 октября, когда один полк немецкой 258-й ид наступал на Наро-Фоминск и Таширово, а два других двигались в обход города с юга, 1-я гв. мед выгружалась из ж.д. эшелонов на станции Апрелевка и выдвигалась на подступы к Наро-Фоминску. Двигавшиеся из Апрелевки артиллеристы 1-й гв. мед 20 октября встретили первые признаки неблагополучного положения на фронте: двигавшийся «самотеком» на Москву по Киевскому шоссе 486-й артполк РГК майора Г.И. Иванова. Остановленный артполк с санкции Ефремова переходит в подчинение «Пролетарки». 175-й полк дивизии А.И. Лизюкова занял оборону в Наро-Фоминске, который уже обстреливался немцами (как идентифицировали – 150-мм орудиями из района Котово), правда потери были невелики – 5 раненых. Оборону усиливали 7 Т-34 бригады М.Г. Сахно. Положение в районе выгрузки помимо прочего характеризовалось словами оперсводки: «Дороги, кроме автомагистрали и шоссе Нара-Бекасово, для автотранспорта почти не проходимы».

Еще одним фактором относительной стабилизации обстановки под Наро-Фоминском стал выход к своим отрядов окруженцев. Так, в район Таширово вышел отряд численностью 150 человек, возглавлявшийся командиром 1283-го си 60-й сд майором Н.А. Беззубовым. Он сразу же занял оборону по рубежу Нары у Таширово. Здесь же находилась довольно крупная группа численностью около 600 человек из числа отошедших к Наро-Фоминску подразделений 110-й сд. К слову сказать, в районе Наро-Фоминска и Таширово по карте МВО находились строящиеся узлы обороны 36-го УР, но вряд ли в высокой степени готовности.

1-я гв. мед получает задачу наступать от Наро-Фоминска в южном направлении, в пустоту, образовавшуюся после аннигиляции 110-й сд. Наступление обоих мотострелковых полков начинается в 6.00 22 октября. Ответом немцев на наступление мотострелков 175-го полка стал контрудар, в результате которого полк «обойден с флангов пехотой противника, понес потери и вынужден был отойти». Командир 175-го ми подполковник П.В. Новиков получает тяжелое ранение и из боя не выходит. По сведениям, приводимым в книге В.М. Мельникова, П.В. Новиков получил ранение уже в Наро-Фоминске и позднее был найден среди погибших в городе бойцов и командиров. Начарт 1-й гв. мед подполковник Холодный в докладе начарту 33-й армии описал происходившее предельно откровенно, подразделения 175-го полка, по его словам, «были обойдены с флангов и поспешно отошли на в. берег реки, 1/175 ми был окружен». В окружение также попал штаб 486-го гаи РГК. Его командир майор Г.И. Иванов числится пропавшим без вести. Наступление соседнего 6-го мп «Пролетарки» приходится свернуть и отвести назад, причем за Нару к востоку от города. Под удар на западной окраине Наро-Фоминска 600-й полк ПТО, стрелявший «в упор по пехоте», потеряв 6 45-мм пушек и 11 автомашин. Прорыва немцев через Нару прямо в Наро-Фоминске не состоялось ввиду прикрытия железнодорожного и бетонного моста 7 «тридцатьчетверками» бригады Сахно.

Уже вечером 22 октября Г.К. Жуков выговаривал М.Г. Ефремову: «Противник, пользуясь вашей неповоротливостью, беспечностью и непониманием важности Кубинского направления, перехватил шоссе мелкими группами». Далее командующий фронтом указывал на опасность, грозящую соседней 5-й армии в случае прорыва противника к Кубинке с юга, из полосы 33-й армии. Жуков приказывал использовать прибывшую танковую бригаду для удара на Таширово, а 1-ю гв. мед в целом – для восстановления фронта на подступах к Наро-Фоминску. Однако это распоряжение (отданное в 18.50) уже безнадежно запоздало. 1-я гв. мед своим 175-м полком уже вела уличные бои в Наро-Фоминске, и о наступлении на Таширово уже не могло быть и речи.

Потери 1-й гв. мед за период 21–23 октября составили 115 человек убитыми, 386 ранеными и 1020 пропавшими без вести. Часть пропавших без вести выходила к своим в последующие дни. В целом дебют «Пролетарки» в составе 33-й армии трудно назвать удачным. В условиях отсутствия сплошной линии фронта локальные контрудары являлись обычным делом, но они требовали правильной оценки обстановки и прикрытия флангов. С одной стороны, решение М.Г. Ефремова ударить во фланг противника, только что разметавшего в клочья 110-ю сд выглядит логичным. Помимо прочего он позволял восстановить связь с 113-й сд. С другой стороны, удар от Наро-Фоминска на юг сразу двумя полками 1-й мед при уже наметившемся выходе немецкой пехоты к Таширово изначально заключал в себе немалый риск. Ответный выпад немцев на Наро-Фоминск во фланг наступающим привел и к частичному окружению 175-го ми, и к потере части городских кварталов. Удар во фланг немецкой группировке под Таширово выглядел более перспективным и лучше отвечал чаяниям командования фронтом.

Тем временем, будучи серьезно обеспокоен перспективой прорыва противника на Кубинку, Г.К. Жуков стремился собрать фронт на этом участке даже из мельчайших кусочков. Так, приказ выдвинуться в район Маурино, Крюково 23 октября получает мотострелковый батальон проверенной боем 4-й танковой бригады М.Е. Катукова. Использование батальона носило сугубо временный характер – до выхода на тот же рубеж окруженцев. Как ни странно, окруженцы в тот момент стали значимым элементом спешно возводимого здания обороны. В сводке от 23 октября положение 222-й сд характеризовалось словами «ведет бой в окружении в районе Шубинка, имея указания пробиться в направлении Маурино». В донесении в штаб фронта 23 октября М.Г. Ефремов писал о том, что 222-я сд «получила пополнение 2250 человек». Т. е. численность на момент окружения все же была несколько большей, чем 3,9 тыс. человек, с которой дивизия перешла в подчинение 33-й армии 18 октября. С окруженными поддерживалась радиосвязь, что позволило, во-первых, ободрить информацией о подходе в район Наро-Фоминска 1-й гв. мед, а во-вторых, задать конкретный маршрут выхода из окружения («Слепушкино, Горки, Маурино» по приказу командующего 33-й армии, т. е. вдоль дороги). К 13.00 24 октября 222-я сд прорывается из «котла», выйдя к своим в составе, согласно первому донесению, 4000 человек (в том числе 1300 человек пополнения). Позднее численность несколько уточнили, в донесении о боевом и численном составе от 25 октября в 222-й сд насчитывалось 3392 человека (включая тылы), 17 станковых, 23 ручных пулемета, 11 пушек и 3 гаубицы. В целом все же можно сказать, что дивизия еще легко отделалась – обычно окружение приводило к куда более тяжелым последствиям. Вышедшие из окружения части сразу же ставят в оборону на левом фланге, на рубеже рек Таруса и Нара, восстанавливая локтевую связь с соседом, 5-й армией. Конечно, на фоне избиения 110-й сд оборонительные возможности остатков 222-й сд выглядят сомнительно, но так или иначе фронт уплотнялся и приобретал целостность.

В кризисной обстановке общение комфронта с командармами было далеко не комплементарным, в этом ряду недовольство Жуковым командующим 33-й армии не выбивается из общего ряда. Однако претензии постепенно накапливались. На доклад М.Г.Ефремова от 23 октября командующий фронтом накладывает резолюцию: «Вы неправдиво доносите об удержании 23.10 1 гмсд Наро-Фоминск».

В 5.30 утра 25 октября штаб Западного фронта ставит 33-й армии задачу перейти в наступление 1-й мед в направлении на Митяево (в 20 км от Наро-Фоминска), с одновременным нанесением вспомогательных ударов 222-й сд на правом фланге армии и 110-й и 113-й сд на левом фланге. Дальнейшей задачей являлся выход на рубеж р. Протва и к Боровску. Для только что пережившей катастрофу с отходом к Наро-Фоминску 33-й армии задача, прямо скажем, амбициозная. В чем же причины постановки именно таких наступательных задач? Ответ следует искать прежде всего в оценке противника. В сводке ГРУ ГШ КА, во-первых, указывалось: «В направлении Наро-Фоминск действует 258-я пд», во-вторых отмечался уход 3-й мд на Каменское, в сторону от Наро-Фоминска. Сбить с позиций одну пехотную дивизию противника для «Пролетарки» при поддержке танков и сковывающих ударов восстанавливаемых соединений представлялось посильной задачей. Собственно, М.Г. Ефремов представил в штаб фронта план наступления, начинавшийся словами: «Задачей армии считаю разгром 258-й пд со средствами усиления…»

Сам по себе Боровск как узел дорог являлся достойной целью. Также наступление под Наро-Фоминском, очевидно, являлось частью общего контрнаступления войск Западного фронта. Напомню, что в тот же день 26 октября состоялось наступление 82-й мед под Дорохово. Однако оценка противника разведкой, как это можно уверенно сказать сейчас, не соответствовала действительности. К Таширово и Маурино подошла 292-я пд, радикально изменив соотношение сил. Поэтому утвержденный в середине дня план наступления 33-й армии имел небольшие шансы на успех.

Усугублялась ситуация тем, что 1-я гв. мед плотно сцепилась с противником в уличных боях за Наро-Фоминск. Причем в бой в городе втянулся также 6-й мотострелковый полк дивизии. Поэтому стремительные действия в предписываемом директивой штаба фронта стилистике («смелым ударом танков, на танки посадить отряды отборной пехоты») требовали серьезных мер по перегруппировке войск и выводу мотострелков А.И. Лизюкова из уличных боев. Теоретически на это имелся целый день 25 октября, но по факту ничего сделано не было.

Медленно, в трудных дорожных условиях, на исходные позиции для наступления выдвигается 110-я сд. Перед наступлением, 25 октября, от командования 110-й сд отстраняется полковник С.Т. Гладышев и батальонный комиссар Бормотов, вместо них назначается 40-летний полковник Иосиф Иванович Матусевич и батальонный комиссар В.В. Килосанидзе соответственно. Новый командир и комиссар прибыли в 7.00 утра 25 октября. Соединение по раскисшим дорогам выдвигалось на рубеж р. Нара к югу от Наро-Фоминска, с которого не так давно отступила в беспорядке. Нельзя не отметить, что артиллерия вышла на позиции заранее, а не застряла на утопавших в грязи дорогах к моменту атаки.

Переход в наступление 26 октября ничего по сути не изменил в обстановке под Наро-Фоминском. 175-й полк и батальон 6-го мп 1-й гв. мед продолжали вести уличные бои. Участие в бою бронетехники не принесло ощутимого результата. 5-я тбр потеряла за 26 октября шесть «тридцатьчетверок» (1 сгорела, 2 подбиты и 3 оставлены на поле боя), 3 КВ (1 не вернулся из боя, 2 подбиты).

По итогам 26 октября Г.К. Жуков на следующий день устраивает очередную выволочку М.Г. Ефремову:

«Ваши действия по овладению Наро-Фоминск совершенно неправильны.

Вместо окружения и изоляции противника Вы избрали затяжные изнурительные уличные бои, в которых применяете и танки, в результате чего несете огромные потери в людях и танках.

Приказываю: ударом на флангах 1 гмед отбросить противника в южном и юго-западном направлениях, изолировать противника, занимающего часть города, и блокировать его в городе.

Применять танки в городе – запрещаю».

Строго говоря, использование танков в уличных боях в ходе Второй мировой войны регулярно имело место, часто достаточно результативно. Однако в случае с Наро-Фоминском острой необходимости использовать бригаду М.Г. Сахно на улицах города действительно не просматривалось. 27 октября, выполняя указание об охвате Наро-Фоминска 1-я гв. мед наступает в обход города 175-м полком с севера, но была остановлена огнем на северо-западной окраине. Время на обход и охват противника в Наро-Фоминске оказывается уже упущено.

На направлении наступления 110-й сд чуда не произошло. Успехи дня 26 октября ограничились захватом деревни Горчухино. Атаки на соседние деревни Атепцево, Слизнево тем же днем и в последующие дни успеха не имели. Причем утром 27 октября в наступление на Слизнево пошли два полка со сводной ротой Московского Маршевого батальона под руководством лично командира и комиссара дивизии, под сильным минометным и пулеметным огнем атака захлебнулась. Ночная (сообразно рекомендациям комфронта) атака 27 октября также успеха не имела. Как докладывал И.И. Матусевич: «Противник, насыщенный огневыми средствами, проявляет исключительное упорство». Также немцами предпринимались танковые контратаки, в том же докладе командира дивизии есть жутковатая фраза: «три танка противника буквально утюжили нашу пехоту». Скорее всего, оборону здесь усиливали танки из 20-й тд. Типичная для зимней кампании 1941–1942 гг. картина боев за превращенные в опорные пункты деревни начиналась еще в октябре 1941 г.

Спешно восстановленное после катастрофы соединение не могло добиться большего, нежели свежая элитная 1-я гв. мед. В числе причин ограниченных успехов соединения штабом 110-й сд 27 октября назывались:

«а) недостаток огневых средств артиллерии, минометов и особенно пулеметов (имеющиеся 120-мм минометы минами не обеспечены).

б) отсутствие средств связи не дает возможности использовать стрельбу дивизионной артиллерии с закрытых ОП. Стрельба с открытых позиций невозможна, так как орудия минометным огнем пр-ка выводятся из строя».

Станковые пулеметы действительно могли стать эффективным средством подготовки и поддержки атаки (выше приводился пример – действия группы Бака 2-й тд под Волоколамском). Однако по донесению на 31 октября 110-я сд располагала всего 12 станковыми пулеметами. Вполне ожидаемо проблемой стала подготовка личного состава и младших командиров спешно восстановленной дивизии, частично из собранных заградительными отрядами красноармейцев. Усугублялась ситуация трудностями снабжения, как боеприпасами, так и продовольствием. Точно так же как соединения ГА «Центр» по другую сторону фронта, дивизии Западного фронта затрагивала проблема гужевого транспорта в условиях распутицы, И.И. Матусевич писал: «Истощен конский состав».

В ночь на 29 октября из штаба Западного фронта следует распоряжение о свертывании наступательных действий 33-й армии:

«Поставленная Запфронтом задача вами не выполнена. Вы плохо организовали и подготовили наступление, в результате чего, не выполнив задачи, понесли большие потери.

Военсовет Запфронта в связи с этим считает бесполезным продолжать наступление.

Приказываю:

на фронте армии перейти к упорной обороне на занимаемом рубеже, продолжая небольшими отрядами очищать Наро-Фоминск».

В этом приказе просматривается не просто недовольство, в нем читается плохо скрываемая ярость командующего фронтом. Действительно, 33-й армии в начале ее действий на Наро-фоминском направлении передается свежее элитное соединение, усиленное свежей танковой бригадой, непрерывно поступает маршевое пополнение. Тем не менее даже ограниченных результатов войска М.Г. Ефремова не достигают.

33-я армия перешла к обороне на рубеже р. Нара. Войска копали окопы полного профиля, противотанковые рвы. На приказе на оборону 1-й гв. мед от 30 октября 1941 г. А.И. Лизюков сделал приписку внизу красным карандашом «Ни шагу назад!». Несмотря на поток пополнений, 1-я гв. мед на 29 октября насчитывала 7628 человек. 113-ю сд удалось к 31 октября подтянуть до 1950 человек. По состоянию на 31 октября 1941 г. 110-я сд насчитывала 4065 человек, 2 122-мм гаубицы, 22 полковые и дивизионные 76-мм пушки, 1 45-мм пушку, 12 станковых и 37 ручных пулеметов.

Потери 33-й армии в целом с 21 октября по 1 ноября 1941 г., по данным штаба фронта, составили 587 человек убитыми, 3051 пропавшими без вести, 1828 ранеными, а всего с учетом всех причин – 6107 человек. Данные эти, очевидно, не включают катастрофу 110-й сд 20 октября (за период 10–20 октября донесения из 33-й армии не поступило). Развернутыми данными о потерях немцев автор не располагает. Однако в отчете о действиях 258-й пд, основного противника 1-й гв. мед, приводятся сведения о потерях соединения с 23 октября по 2 ноября: 170 человек убитыми, 616 ранеными и 30 пропавшими без вести.

Говоря о боях на Наро-фоминском направлении, нельзя не вспомнить написанную 28 января 1942 г. Г.К. Жуковым характеристику на командующего 33-й армией. В ней, в частности, были следующие определения: «Оперативный кругозор крайне ограничен. Во всех проведенных армией операциях неизменно нуждался в постоянном жестком руководстве со стороны командования фронтом, включительно тактического применения отдельных дивизий и расположения командного пункта армии. Приказы выполняются не в срок и не точно. Приходится все время подстегивать, за что имеет выговор в приказе». Общий вывод из характеристики можно назвать убийственным: «Должности командующего армией не вполне соответствует. Целесообразно назначить командующим войсками внутреннего округа».

За этими строками вполне явственно проступают эпизоды боев под Наро-Фоминском в октябре 1941 г. (хотя именно они, очевидно, не стали единственной причиной именно такой характеристики). В качестве требовавшего дополнительных указаний сверху «тактического применения» можно смело назвать использование 1-й гв. мед и танков 5-й тбр в боях за город.

М.Г. Ефремов на момент вступления в должность командующего армией располагал куда большими силами и средствами, чем, например, К.К. Рокоссовский. В его распоряжении находилась комплектная 110-я сд, мотострелковая бригада, два посредственно укомплектованных соединения (222-я и 113-я сд), с Юго-Западного фронта в район Наро-Фоминска перебрасывалась элитная «Пролетарка», усиленная 5-й тбр, располагавшей тяжелыми танками КВ.

В какой-то мере М.Г. Ефремову просто не повезло: вскрытие плацдарма у Боровска немцы начали до того, как прибыла 1-я гв. мед. Прибытие на пару дней раньше могло спасти 110-ю сд от сокрушительного разгрома.