На фоне весьма драматичных событий с прорывом немцев на Клин, Солнечногорск с последующим окружением группы Захарова разыгрывается конфликт между К.К. Рокоссовским и Г.К. Жуковым. В своих мемуарах Рокоссовский писал,

что предлагал командующему фронтом отвести войска на рубеж Истринского водохранилища, но получил отказ. Тогда командующий 16-й армии решает обратиться через голову комфронта к начальнику Генштаба КА Б.М. Шапошникову, который санкционировал отход. Происходившее далее в версии К.К. Рокоссовского выглядело следующим образом:

«Не успели еще все наши войска получить распоряжение об отходе, как последовала короткая, но грозная телеграмма от Жукова. Приведу ее дословно:

«Войсками фронта командую я! Приказ об отводе войск за Истринское водохранилище отменяю, приказываю обороняться на занимаемом рубеже и ни шагу назад не отступать. Генерал армии Жуков».

Что поделаешь – приказ есть приказ, и мы, как солдаты, подчинились. В результате же произошли неприятности. Как мы и предвидели, противник, продолжая теснить наши части на левом крыле, отбросил их на восток, форсировал с ходу Истру и захватил на ее восточном берегу плацдармы».

Обычно этот эпизод представляют как негибкость и деспотичность Жукова, противопоставленную таланту Рокоссовского и мудрости Шапошникова. Однако сравнение мемуаров маршала Рокоссовского с боевыми документами соединений 16-й армии заставляет несколько скорректировать представленное описание событий. Имеется доклад командира 18-й сд полковника П.Н. Чернышева, в котором изложена советская версия обстоятельств потери истринского рубежа. Адресатом доклада Чернышева выступает сам Рокоссовский. Командир 18-й сд прямым текстом пишет: «Ваш приказ на отвод двух полков на воет, берег р. Истра получил через к-ра 1 гв. тбр в 6.00 25.11.41, а по рации в 9.00 25.11. Приказ на отход был мною отдан через офицеров связи и в 7.30 части приступили к выполнению этого приказа». Т. е. походя брошенную Рокоссовским в мемуарах фразу «не успели еще» следует понимать, как «некоторые успели», а если уж совсем точно, то «ключевое для обороны рубежа соединение приказ получило и приступило к его выполнению». Также обращаю внимание, что речь идет об отходе на рубеж реки Истра, а не только водохранилища.

Полученный через штаб 1-й гв. тбр приказ также обнаруживается в документах 18-й сд. Он гласил: «К утру 25.11.41 г. занять и упорно оборонять: одним полком участок Бужарово, Ефимоново, Зенькино, Хмолино все пункты включительно] и двумя полками – по восточному берегу г. Истра вкл. Скориково, Сафонтьево, Максимовка, Андреевское, (искл.) Истра». Тем же документом 1-я гв. тбр информировала о своем отводе на восточный берег Истры.

Может быть, последовал «стоп-приказ» и никто никуда не отступал? Как вариант – всех вернули обратно? Нет, приказ на отход начал выполняться беспрепятственно. Из состава 18-й сд на восточный берег р. Истра оттягивается вся артиллерия, специальные части, заградительный батальон (куда же без него) и один батальон 518-го полка. Отошедшие подразделения начинают занимать позиции на рубеже Истры. А вот дальше в отход 18-й сд вмешиваются немцы. Оставшиеся части 18-й сд втягиваются в бой на западном берегу Истры и отходят уже под ударами противника. Как пишет Чернышев, «вывод из боя возможен был небольшими подразделениями, что части начали делать». Проблемой являлся даже не сам отход, а его выполнение среди бела дня, а не ночью, как это обычно практиковалось.

Тем временем в 5 – й тд к 25 ноября формируется боевая группа фон Боденхаузена в составе I батальона 31-го тп, 2-й батареи 116-го ап и 3-й роты 14-го си. Т. е. традиционное для немцев объединение танков, пехоты и артиллерии в одну группу для конкретной задачи. Группа должна была из деревни Ананово вдоль проселочной дороги атаковать Бужарово, где находился мост через реку Истра. Задача захвата моста ставилась в явном виде, в отчете о действиях группы об этом прямо сказано: «Следовало по возможности захватить мост через Истру невредимым и создать плацдарм на другом берегу реки». Именно эта группа представляла наибольшую опасность.

Оборонялись на подступах к Бушарово два батальона 518-го полка 18-й сд, еще остающиеся на западном берегу реки. Их противником являлись в основном подразделения 10-й тд, наступавшей к Истре с запада. В свою очередь, главные силы 5-й тд наступали в общем направлении на водохранилище, оттесняя к нему советские части (8-й гв. сд). Поэтому бросок к мосту последовал не в начале дня 25 ноября, а после того, как боевая группа Штегманна 5-й тд начала наступление на восток от Ананово на Торлоново и открыли дорогу на Бушарово. Часть мотопехоты двигалась десантом на танках, часть – на автомашинах за ними.

Главным препятствием к продвижению вперед группы фон Боденхаузена стали мины. В отчете о действиях группы на этот счет написано следующее: «Просьбы о придании саперов, хотя бы групп минеров, остались без ответа. После того как авангард углубился в лес примерно на 400 м, головная машина наскочила на мину. Здесь было снято 20 мин. Когда продвижение продолжилось, новая головная машина 3-й роты опять наскочила на мину. Водитель увидел второе минное заграждение, затормозил, но на скользкой поверхности не успел остановиться. Это заграждение снято – как и третье, на котором потерь понесено не было». Если бы эти заграждения оборонялись пехотой 18-й сд, их преодоление могло сильно затянуться.

На подходе к Бушарово боевая группа 5 – й тд обнаруживает появление у той же деревни соседа – подразделений 10-й тд. Это существенно усиливает удар по Бушарово. В 14.00 немецкие танки прорываются к мосту и далее на восточный берег Истры. Собственно мост, как признается в истории 5-й тд, оказывается захвачен мотоциклистами 10-й тд. Полковник Чернышев пишет: «Подготовленный к взрыву мост саперами фронтового сап. бата по неизвестным для меня причинам не был взорван»¹. Тем самым товарищ Чернышев, конечно, перекладывает часть ответственности на фронтовой саперный батальон (даже не армейского подчинения). Причины представляются очевидными: не все решаются взорвать мост, через который отходят свои войска, оставляя их на другом берегу. Что самое печальное, на вечер 24 ноября прямо в Бушарово находился мотострелковый батальон 33-й тбр.

Однако приказом полковника Чернышева вся 33-я тбр к 13.00 25 ноября выводится на восточный берег Истры в район города Истра и деревни Рычково. Еще одно танковое соединение, действовавшее на этом направлении, 23-я тбр, также была отведена от Бушарово за Истру.

Следует подчеркнуть, что не взорванным остался именно мост у Бушарово. Второй мост, южнее, у деревни Сафонтьево, был взорван (по немецким данным, Чернышев про обстоятельства взрыва ничего не пишет). В итоге мост у Бушарово становится важнейшей переправой сразу для XXXXVI и ХХХХ танковых корпусов. Причем заминирован мост был на совесть, как указывалось в немецком отчете: «На мосту обнаружены один явный и два спрятанных подрывных заряда». Т. е. даже при кратковременной потере моста был шанс его отбить и сразу взорвать.

После прорыва через мост боевая группа 5-й тд и передовой отряд 10-й тд устанавливают разделительную линию между соединениями и расширяют захваченный плацдарм. Развитие событий на какое-то время замедляется инженерной подготовкой рубежа Истры. Еще до начала немецкого наступления по берегу Истры готовилась линия обороны. Ее занимали 302-й и 301-й пулеметные батальоны севернее и южнее города Истра соответственно. 302-й пульбат имел пятиротный состав, насчитывал 425 человек личного состава и вооружался 60 пулеметами «Браунинг». Как усиление полевых войск пульбат представлял серьезную силу, но сам по себе обладал невысокими возможностями по удержанию даже выгодных позиций.

Северо-западнее Сафонтьево (деревни у взорванного моста) боевая группа 5-й тд натыкается на противотанковый ров. Не имея средств для его преодоления, немцы вступают в перестрелку с занимающими позиции за рвом красноармейцами, подавляя стрелковые и пулеметные позиции. После долгой разведки найдена переправа, расширение плацдарма продолжается путем наступления на Савкино и Скориково. Эти две деревни захватываются уже с наступлением темноты, после преодоления обширных минных полей. Заблаговременно готовившийся рубеж обороны оказывается потерян. В отчете действовавшей на соседнем участке 33-й тбр есть ремарка о происходившем: «занимавший ДЗОТы 302-й пулеметный батальон был смят и, потеряв до 80 % в личном составе и автоматическом оружии, отошел».

В итоге успевший утром отойти за Истру один батальон 518-го полка позиций не удерживает и отходит дальше на восток, на линию дороги Раково – Максимовка, идущей почти параллельно реке. В руках немцев оказывается перспективный плацдарм большой глубины. Уже одно это можно было расценить как катастрофу. Однако на этом день еще не заканчивается. Уже в сумерках, в 17.00 московского времени, немцы возобновляют наступление, окружают батальон 518-го полка и прорываются от плацдарма дальше на восток, захватив деревни Куртасово и Степаньково. Занятый ими на Истре плацдарм существенно расширяется и углубляется.

П.Н. Чернышев пишет в своем докладе: «Действиями ПТ артиллерии, подразделениями 1 гтбр и отряда силою до роты, составленного из прорывавшихся с зап. берега р. Истра отдельных групп частей дивизии, дальнейшее продвижение пр-ка на восток приостановлено». В сдерживании противника также принимает участие заградотряд 18-й сд. Остальные части дивизии оказываются изолированными на западном берегу Истры. Связи с ними у штаба нет. На момент составления доклада командира 18-й сд, т. е. на утро 26 ноября 1941 г., через г. Истра пробились к своим 80 человек из 1308-го полка и 60 человек из 365-го полка.

Разумеется, нельзя однозначно утверждать, что 18-я сд выдержала бы удар противника на позициях к западу от р. Истра. Однако факт остается фактом: рубеж Истры оказывается прорван в процессе отхода на него советских войск по приказу К.К. Рокоссовского. Во исполнение этого приказа П.Н. Чернышевым также снимается заслон из мсб 33-й тбр у Бушарово. Причем масштабы катастрофы не вполне осознавались командованием. Штаб 16-й армии докладывал в 2.20 26 ноября, что 18-я сд отброшена на рубеж Истры и противник ворвался «мелкими танковыми группами внутрь оборонительной полосы дивизии»¹. В действительности захваченный мост использовался для переправы техники сразу трех немецких дивизий: 10-й тд, 11-й тд и 5-й тд.

Позиция Г.К. Жукова по Истре представляется разумной и вполне объяснимой. Откладывая отход на рубеж Истры и сохраняя плацдарм на западном берегу реки, командующий фронтом тем самым сохранял за собой возможности наносить контрудары во фланг и тыл наступающего на Клин и Солнечногорск противника. Даже сама угроза контрудара заставляла бы немцев держать войска против 18-й сд и 9-й гв. сд (78-й сд), а не использовать их без опаски на Клинско-Солнечногорском направлении. Отход правого крыла 16-й армии позволял немцам прикрыться от контрударов жидкой завесой по рубежу реки. Кроме того, отход 16-й армии обнажал и растягивал фланг соседней 5-й армии под Звенигородом. Одним словом, отход был явно преждевременным.

Столкнувшись с еще одной, причем возникшей практически на пустом месте проблемой (помимо Клина и Солнечногорска), Г.К. Жуков делает традиционный ход с рокировкой на проблемное направление танковой бригады. Таковой становится 146-я тбр с ленд-лизовскими танками (в однобатальонном составе), которая 25 ноября фактически бездействовала на участке 5-й армии. Уже во второй половине дня 26 ноября бригада участвует в бою на подступах к немецкому плацдарму. Причем в атаке на деревню Сысоево задействуется мотострелковый батальон 146-й тбр – пехоты для борьбы за захваченный немцами плацдарм явно не хватает.

Согласно вечерней оперсводке 26 ноября штабу 18-й сд удается собрать в боевом составе 518-го полка 238 бойцов, 1308-го полка – 110 человек, 1306-го сп – 85 человек и 365-го сп – 110 человек. Этими силами наносится контрудар, Степаньково переходит из рук в руки. Однако оттеснить 5-ю тд назад к р. Истре ожидаемо не получилось. Как признавал в своем докладе в штаб Западного фронта начштаба 16-й армии М.С. Малинин, «контрудар успеха не имел» (эту фразу он написал в сводке красным карандашом).

С другой стороны, немцы также не могли похвастаться громкими успехами 26 ноября. На всех направлениях боевые группы 5-й тд сталкиваются с советскими танками. Причем первоначально планов было громадье, согласно приказу 5-й тд «Боевая группа Штегманна наступает через Огниково на Марино» и «Боевая группа Хазелоффа должна пересечь Истру после боевой группы Штегманна и наступать на Жилино (в 12 км к юго-востоку)». Это означало вскрытие плацдарма и удар в глубину на восток. Начав наступление на Огниково, боевая группа Штегманна в 10:30 встретила ожесточенное сопротивление советских частей у кладбища к юго-западу от этой деревни. Противником немцев на этом направлении была советская 23-я танковая бригада. Около 13:30 (15.30 Москвы) боевая группа Штегманна попадает в критическую ситуацию – перед ней сильные оборонительные позиции, а сзади ее атакуют танки. Неприятности усугубляются «дружественным огнем»: немецкая авиация сбрасывает бомбы на свои войска. В 14:20 следует еще одна атака из Куртасово на правый фланг группы Штегманна; атаку немцам удалось отразить, бросив в бой последние танки.

Командование 5-й тд вынуждено не продвигаться в глубину, а реагировать на контрудар. В 17:50 I батальон 13-го сп (передовой батальон группы Хазелоффа) атакует Куртасово. Эта атака сначала остановлена огнем из рядом расположенного Степаньково, но упорно продолжается, так что только глубокой ночью, в 23:20 следует доклад в штаб дивизии о захвате деревни. В целом, несмотря на ввод в бой главных сил дивизии, стремительного прорыва 5-й тд с занятого плацдарма не состоялось.

Даже решение задачи прикрытия с севера, со стороны водохранилища, не обошлось для 5-й тд без проблем. Отчет группы фон Боденхаузена о событиях 26 ноября сообщает следующее:

«Выполняя поставленную накануне задачу, II батальон 14-го сп, имея две роты в первой линии, при поддержке 1-й роты 31-го тп, атакует в северном направлении. Стрелковые роты выходят к опушке леса, в то время как танковая рота не может выйти из леса из-за вражеского тяжелого танка, контролирующего просеку. В течение дня не удается подтянуть противотанковые средства и уничтожить этот танк. Усиленный II батальон 14-го мп получает, в связи с этим, приказ удерживать достигнутый рубеж. На 27 ноября командование дивизии назначает наступление боевой группы с ограниченной целью на высоты восточнее Горки».

Перед нами очередная реинкарнация ситуации с «расейняйским КВ». В районе Горок в тот момент действовал 1075-й полк дивизии И.В. Панфилова. Танк, скорее всего, принадлежал 23-й тбр. В отчете 23-й тбр есть эпизод, подходящий под описание: «Экипаж младшего лейтенанта Кретова расстрелял из засады колонну немецкой пехоты до батальона». Одновременно заявлялось уничтожение 4 немецких танков. Несмотря на тактические успехи, положение войск 16-й армии в районе Истринского водохранилища трудно назвать устойчивым. Прорыв рубежа по р. Истра привел к необходимости задействовать и без того небогатые ресурсы против плацдарма 5-й тд и 10-й тд на Истре. Вместо удержания рубежа водохранилища или же контрудара на Солнечногорск 8-я гв. сд частью сил подпирала рухнувший фронт соседа (18-й сд).

Южный и восточный фас занятого немцами плацдарма на Истре подвергался атакам 146-й тбр. Танковый батальон бригады в 17.00 26 ноября, уже в темноте, вместе с остатками (около 150 человек) 518-го сп 18-й сд атаковал деревню Степаньково. Как указывалось в отчете 146-й тбр по итогам боев: «Неожиданность атаки ошеломила противника, он вел разрозненный артиллерийский огонь ПТО, правда большой силы». Танки (напомню, что это были «Валентайны» и Т-60) ворвались в деревню. Пехота под огнем залегла и за ними не последовала. В отчете 146-й тбр пехоту называли «деморализованной» – очевидно, не слишком успешными боями прошедших дней. Попытка из Степаньково ворваться в соседнее Куртасово успеха не имела, огонь немецкой ПТО стал более организованным и точным. По ЖБД бригады, потери в этом бою составили 6 танков сгоревшими и 7 подбитыми и позднее эвакуированными. В отчете бригады в числе потерь указывается «3 Т-60 и 2 Валентины». Южный фас плацдарма 5-й тд тоже в ночь на 27 ноября был атакован мотострелковым батальоном 146-й тбр. В ЖБД 146-й тбр указывалось: «наличие глубокого рва перед этим рубежом и сильного танкового огня не дало возможности овладеть этими пунктами» (Сокольники и Никольское).

К слову, в отчете 146-й тбр довольно резко оцениваются действия соседней 1-й гв. тбр М.Е. Катукова («Пассивность 1 гвардейской танковой бригады нужно признать преступной»). Сам М.Е. Катуков пишет об этом эпизоде неопределенно, но переход к обороне упоминается: «Ясно, что лезть в атаку пятью танками против тридцати – бессмысленно. Капитан Морозов доложил о результатах разведки на КП, а сам принял меры к отражению вероятных атак гитлеровцев. На подступах к Степаньково, на наиболее танкоопасных направлениях, он выставил танковые засады».

В целом стягиванием к немецкому плацдарму резервов, в первую очередь танковых бригад, командованию Западного фронта удается сдержать прорыв 5-й тд на восток. Участок остается проблемным и требующим ресурсов, но катастрофического развития событий пока удается избежать. Это можно назвать безусловным успехом, пусть, как мы вскоре увидим, преходящим.

Здесь самое время поговорить о спуске воды из Истринского водохранилища. Традиционно утверждается, что после переправы войск 16-й армии через Истринское водохранилище и р. Истра водоспуски водохранилища были взорваны, в результате чего образовался водяной поток высотой до 2,5 м на протяжении 50 км к югу от водохранилища. Во-первых, разумеется, поток мог быть высотой 2,5 метра только в самом начале сброса воды, далее она растекалась по местности и эффект от затопления снижался. Во-вторых, некий ощутимый эффект мог достигаться в случае, если бы немцы наводили через Истру понтонные переправы или же низководные деревянные мосты. Как мы знаем, в их руки попал полноценный мост. Вообще же в немецких источниках именно затопление не упоминается.

История наступавшей как раз в районе плотины водохранилища 5-й тд несколько проясняет этот вопрос. Когда немецкие подразделения еще только подходят к фабрике у Истринской плотины, в 13:05 25 ноября, на плотине происходит мощный взрыв. Однако последующее обследование плотины показало ограниченные масштабы разрушений. В 15:00 боевая группа Штегманна 5-й тд докладывает: «взрыв уничтожил четыре опоры плотины и часть ее верхушки, так что некоторое количество воды вытекает, но угрозы затопления нет».

Кроме того, в истории немецкой 5-й тд есть следующее замечание: «Противник не собирается полностью взрывать плотину, лишь помешать ее использованию в качестве моста. Пленные русские саперы имели задачу продолжить подрыв плотины, но из страха предпочли сдаться». Возможен и более простой вариант: взрывчатка детонировала не полностью, а попавшие в плен саперы предпочли продемонстрировать лояльность, выдав стечение обстоятельств за сознательные действия. В пользу этого говорит утверждение в отчете 4-й ТГр по итогам боев, что немецким саперам удается «своевременно удалить из каменной кладки водохранилища 40 центнеров взрывчатого вещества».

Тем временем южный фланг 4-й танковой группы постепенно подтягивался к Истре. К 25 ноября ХХХХ моторизованный корпус 4-й танковой группы вышел к г. Истра. Оборонявшаяся на подступах к Истре 78-я сд А.П. Белобородова оказывается в числе охваченных приказом К.К. Рокоссовского на отход. В ЖБД 78-й сд прямым текстом указывается: «С утра 25 ноября по приказу командующего 16 армии наша дивизия отводится на новый оборонительный рубеж, для того чтобы не быть окруженными». Подтверждает отход по приказу А.П. Белобородов в своих мемуарах: «Вскоре связной привез письменный приказ, и 78-я дивизия, прикрываясь сильными арьергардами, начала переправляться через Истру в той ее излучине, где стоит Ново-Иерусалимский монастырь». Нельзя не подчеркнуть, что отход производился днем, как и в случае с 18-й сд. Однако события развивались не столь драматично, как у 18-й сд, и шоссейный мост через Истру своевременно подрывается. Однако, по немецким данным, им удается атакой штурмовых орудий с десантом захватить некий временный (?) мост севернее монастыря. В истории «Дас Райха» упоминается деревня Никитино, но речь, очевидно, о деревне Никулино. Как утверждается в отчете 4-й ТГр, эсэсовцы «форсируют реку и, взорвав маленькую забытую и никем не охраняемую дверь, врываются в крепость». Под «крепостью» в данном случае понимается Ново-Иерусалимский монастырь.

На захваченный плацдарм переправляется батальон полка СС «Дойчланд» и завязывает бой за город Истру и монастырь, переходивший в рукопашные схватки с сибиряками 78-й сд «с примкнутыми штыками». Любопытно отметить эпизод боя за монастырь, который приводится в истории «Райха»: в ходе дуэли с советским противотанковым орудием эсэсовский «Штурмгешюц» получает шесть попаданий, но без всякого эффекта. Это иллюстрирует серьезные проблемы с противотанковыми средствами у Красной армии в период битвы за Москву. Уже ночью эсэсовцы отчитываются о захвате монастыря.

Однако захваченный «Дас Райхом» плацдарм был не самой большой проблемой. Над А.А. Белобородовым и его людьми нависла серьезная угроза в связи с образованием плацдарма на Истре на участке 18-й сд. В любой момент мог последовать удар во фланг и тыл. В некоторой степени проблема сглаживалась отходом в полосу 78-й сд 33-й тбр, которая к 25 ноября насчитывала в строю 6 Т-34 и 9 Т-60. 26 ноября танковая бригада даже контратакует деревню Андреевское на фланге занятого немцами плацдарма силами 5 Т-34 с 40 стрелками, но без успеха. Сдавать позиции сибиряки тем не менее не спешили. С утра 26 ноября 40-й си дивизии Белобородова вел бой за Ново-Иерусалимский монастырь. Однако о его положении к вечеру в ЖБД 78-й сд есть ремарка: «К 24.00 полк вел бой в окружении». По немецким данным уже 26 ноября 10-я тд наносит удар с плацдарма на юг в направлении города Истра. На следующий день А.П. Белобородов пытается переломить ситуацию и перегруппирует с левого на правый фланг свой 258-й полк. Оборонять рубеж Истры к югу от города остается один полк с 301-м пульбатом. Как вспоминал Белобородов: «Спешно сформированный в Москве из красноармейцев старших возрастов, среди которых было много ветеранов гражданской войны, батальон уже в первых стычках с врагом доказал свою стойкость». На 27 ноября ставится задача на контрудар 258-му сп и 33-й тбр, но исправить положение уже не удается. 78-я сд вынуждена отходить дальше на восток по Волоколамскому шоссе. Положение на стыке с 5-й армией несколько сглаживается за счет недавно прибывшей в подчинение Л.А. Говорова 108-й сд. Растягиванием ее фронта локтевая связь между 5-й и 16-й армиями восстанавливается. Впрочем, скоро это станет миной замедленного действия.

При беглом взгляде на карту обстановки может показаться, что островком спокойствия в море хаоса на фронте 16-й армии являлось Истринское водохранилище. Из общих соображений водохранилище являлось серьезной преградой для наступающих. С другой стороны, морозы сковали водохранилище льдом. Непосредственно в направлении водохранилища наступает 11-я тд XXXXVI корпуса. 24 ноября передовой отряд дивизии (усиленный мотоциклетный батальон), преследуя отходящие части 8-й гв. сд, быстрым темпом продвигается на восток. В 14:00 он берет деревню Карцево, в 15:00 – Якунино и в 16:30 – Дьяково. Последняя деревня уже практически на берегу водохранилища. Уже в сумерках мотоциклисты и бронемашины передового отряда «восточнее Рождествено наталкиваются на арьергарды русской кавалерии и уничтожают их». Кто были эти кавалеристы? Под удар отряда 11-й тд попал арьергард 20-й горно-кавалерийской дивизии. 20-я гкд отходила для занятия рубежа в обход водохранилища с севера, но на этом маршруте подверглась атакам противника, в том числе оказался разгромлен штаб дивизии с потерей документов. Перехват противником дороги в обход водохранилища вынудил кавалеристов свернуть на Рождествено и переходить водохранилище по льду. Поздним вечером спешившиеся немецкие мотоциклисты также по льду форсируют водохранилище и создают небольшой плацдарм на другом берегу в районе деревня Пятница. Ширина водохранилища здесь составляет около 200 м – как не у самой широкой реки. Противником немцев здесь является все та же 20-я гкд, занявшая оборону на широком фронте.

В 19:30 24 ноября из корпуса поступает по телефону приказ 11-й тд на следующий день: «атакой через водохранилище на Горки и Раково поддержать наступление 5-й тд на участке Бужарово – плотина на Истре». В штабе корпуса еще не знали, что прорыву через Бужарово поспособствует отход 16-й армии. Со стороны немцев просматривается идея обойти потенциально крепкую оборону на рубеже р. Истры охватом через водохранилище. Однако ожидать этого охвата уже 25 ноября было чересчур заносчиво. В ночь на 25 ноября удается только переправить по льду тяжелое вооружение мотоциклетного батальона. Невзирая на голос разума, начинается спешная подготовка к задуманному маневру. Саперный батальон дивизии получает приказ «в течение ночи любой ценой» построить переправу через водохранилище для всей техники 11-й тд.

Остальные аспекты подготовки к наступлению находились на том же уровне. ВЖБД 11-й тд указывается: «Корпус передает дивизии тяжелую (8,8-см) зенитную батарею 2-го дивизиона 24-го зен. полка. Эта батарея располагает, однако, лишь одним боеготовым орудием. Оно передано группе Луца для использования в ходе дальнейшего наступления, однако пока не прибыло».

Тем временем 24–25 ноября на рубеже водохранилища южнее 20-й гкд занимает оборону 8-я гв. сд. Вскоре она окажется немалыми силами задействованной в боях как под Солнечногорском к северу от водохранилища, так и против немецкого плацдарма на Истре южнее его. Это, разумеется, снижало возможности 8-й гв. сд по противостоянию противнику. В центре построения 8-й гв. сд в тот момент находился 1073-й полк майора И.П. Елина.

Как ни странно, за ночь с 24 на 25 ноября настил на льду водохранилища к занятому плацдарму саперы 11-й тд все же построили. Однако, когда настил был готов к переправе тяжелой техники, «попадание снаряда разбивает лед, и работу приходится начинать заново». Тем не менее козырем 11-й тд в этот момент является вставшая на позиции на западном берегу артиллерия. Она позволяет поддерживать атаки огнем. Поэтому переправившийся батальон 110-го мотострелкового полка (изрядно потрепанный, 8 офицеров, 35 унтер-офицеров, 250 солдат) в 13.00 25 ноября все же начинает наступление и атакует деревню Лопотово в полосе 8-й гв. сд. В деревне оборонялся 2-й батальон 1073-го полка панфиловской дивизии. По немецким данным, защитники Лопотово располагали бронетехникой. Действительно, по донесению 1073-го полка, в Лопотово был один танк 23-й тбр, но «после израсходования танком всех своих запасов снарядов, танк ушел». После этого немцы очередной атакой захватывают деревню. Тем временем поврежденный обстрелом настил восстанавливается и начинается переправа тяжелой техники. Впрочем, завершить процесс не удается, как указывается в ЖБД 11-й тд: «После того, как один грузовик проваливается в лед, настил приходится вновь перестилать».

Вероятно, в этот момент в 11-ю тд поступают известия о прорыве 5-й тд через р. Истра, т. к. следует предложение переправить тяжелую технику дивизии по захваченной соседом переправе. Однако командование XXXXVI корпуса остается непреклонным – плацдарм 11-й тд остается для него «планом Б» на случай неудачи наступления через рубеж Истры. Как указывается в ЖБД 11-й тд: «По-прежнему следует считаться с возможностью, что части дивизии восточнее водохранилища должны будут повернуть на юг, чтобы облегчить наступление 5-й тд». Поэтому на 26 ноября назначается наступление через протоку водохранилища у деревни Трусово при поддержке артиллерии с западного берега. Про последнюю в ЖБД сказано: «В ходе наступления следует попытаться переправить орудия вручную на восточный берег».

По немецким данным, в ночь на 26 ноября на плацдарм 11-й тд последовали контратаки с несколькими танками, отраженные заградительным огнем артиллерии с другого берега водохранилища. В советских донесениях никакого упоминания о контратаках нет. Возможно, это была инициатива тактических командиров 23-й тбр, не отраженная в отчетах верхнего уровня.

Тем временем на 11-ю тд начинает влиять сброс воды ввиду частичного подрыва плотины Истринского водохранилища. В ЖБД соединения указывается: «Восстановленный ночью настил использовать невозможно, поскольку уровень воды упал и прочность льда снизилась еще больше. Переброска техники в итоге невозможна, что влечет за собой недостаточное снабжение и нехватку тяжелого вооружения (самое неприятное)». Переправа мотопехоты все же продолжается, переправляется батальон 111-го полка, и наступление с плацдарма начинается. Достижением 11-й тд становится захват деревни Трусово. Однако попытка прорваться дальше до Соколове проваливается, деревня уже превращена в сильный опорный пункт.

Б. Момыш-Улы позднее описывал место действия так: «Соколово – большая деревня на высоком берегу маленькой речушки. Здесь проходит большак. Высота, за которой расположена деревня, как бы вклинивается полуостровком в лесной массив». Сопоставление мемуаров Момыш-Улы и даже отчета 1073-го полка по итогам боев с документами заставляет сделать вывод, что события в них сдвинуты по времени, неудачная атака Соколово немцами датируется 28 ноября. Также в момент неудачной атаки Соколово немцами в 1073-й полк, по свидетельству Момыш-Улы, прибывает 450 человек пополнения. Как вспоминал Момыш-Улы: «Пополнение пришло к нам плохо вооруженным, а самое главное – не разбито на роты, взводы и отделения. Это была толпа в военной форме».

27 ноября командир 1073-го полка майор И.П. Елин снимается с командования приказом командира 8-й гв. сд (в тот момент им оставался полковник П.Г. Шелудько). На следующий день, 28 ноября, в командование 1073-м полком вступает старший лейтенант Баурджан Момыш-Улы, передав командование батальоном мл. лейтенанту (!) М. Исламкулову. В своих воспоминаниях Момыш-Улы пишет о своеобразных обстоятельствах приема полка: «…все мои попытки отказаться от высокой для меня чести принять командование нашим гвардейским стрелковым полком, отказаться дипломатическим путем, ссылаясь на свою неопытность, были встречены командованием дивизии неодобрительно. Более того, мне пришлось услыхать грубые окрики и угрозы». Причиной отстранения И.П. Елина, скорее всего (приказа не обнаружено), являлось оставление 2-м батальоном полка позиций на берегу водохранилища, в Лопотово. На советских картах обстановки Лопотово выглядит как обособленный плацдарм, хотя на самом деле это было развитие наступления 11-й тд с плацдарма у деревни Пятница (см. выше).

Поскольку ледяная переправа по висящему над понизившемся уровнем воды льду становилась невозможной, саперы 11-й тд принимают решение пробивать канал во льду для создания паромной переправы. Скорее всего, лед банально взорвали, и вечером 26 ноября паром начал действовать. Тем не менее, на 27 ноября немцы берут паузу для накопления сил на плацдарме. Переправляются в том числе две батареи легких гаубиц. Паром действует безостановочно, но медленно. Танки 11-й тд приходится переправить через мост у Бужарово. После этого 8 танков выходят в Трусово через лес с рыхлой линией фронта. Все готово для удара во фланг и тыл противостоящей 5-й тд группировке советских войск. Кроме того, для 11-й тд формируется еще одна переправа. Как указывается в ЖБД соединения: «начинается восстановление переправы по плотине на южном конце водохранилища, которой подрыв нанес лишь небольшой ущерб». Это также еще одно свидетельство об ограниченных масштабах разрушения плотины.

В день смены командования 1073-го полка, 28 ноября, следует прорыв с занятого 11-й тд плацдарма на восточном берегу водохранилища. В ЖБД 8-й гв. сд в описании событий 28 ноября особо отмечается активное использование противником авиации. Кроме того, указывалось: «Авиация противника нарушила связь с полками, что привело к потере управления». Эта фраза, к слову, подмывает утверждение Момыш-Улы, что Соколово было оставлено по приказу сверху с назначением как точки отхода совхоза Дедешино. Активное участие авиации подтверждается и немецкими данными. В ЖБД 11-й тд бой утром 28 ноября описывается так: «После удара «Штук» по Соколово группа Луца в 8.15 атакует деревню и после короткого боя захватывает ее». Далее немцы развивают успех вдоль Пятницкого шоссе и в 12.00 (14.00 Москвы) занимают Лыткино – следующую по шоссе деревню. Отчет 1073-го полка, подписанный начштаба капитаном Демидовичем, также не подтверждает отхода по приказу сверху. Принятый Момыш-Улы полк отбрасывается довольно далеко на восток, сразу на 11 км по прямой, ударом танков и авиации противника.

Вместе с тем нельзя сказать, что 1073-й си неорганизованно отступил или даже побежал, очнувшись только в Дедешино. Была сделана попытка зацепится за следующий населенный пункт на шоссе, Марьино. Там действительно был дан бой немцам с опорой на находившиеся там несколько танков 23-й тбр. В ЖБД 11-й тд указывается: «Несмотря на атаки «Штук», противник в Марьино оказывает при поддержке танков упорное сопротивление». Впрочем, надолго немцев задержать не удалось. В 13:45 Марьино захвачено боевой группой Луца «после упорного боя». 1073-й полк отбрасывается на восток в Дедешино. Его преследует мотоциклисты 11-й тд с целью «продвинуться до Алабушево и основательно разрушить находящуюся там железную дорогу». Это немцам уже не удается. Однако отход на Дедешино фактически открывал немцам дорогу по Пятницкому шоссе на Москву.

Елин был не единственным командиром полка, отстраненным новым командиром дивизии 27 ноября. Командира 1075-го полка полковника И.В. Капрова сменил начальник разведывательного отдела дивизии майор Стариков. Удар боевой группы 11-й тд не только отбрасывает назад полк Момыш-Улы, но и угрожает охватом и окружением 1075-му полку. Результатом становится отступление полка и отход в район Дедешино, Поварово, т. е. в тот же район, куда отошел 1073-й полк. Конечно, «после» не всегда означает «вследствие», но факт остается фактом: оба «обезглавленных» полка 8-й гв. сд отступили днем 28 ноября более чем на 10 км. Оба командира полка вскоре вернутся на свои должности, когда командиром 8-й гв. сд станет генерал-майор Ревякин.

Словно предчувствуя надвигающуюся опасность, К.К. Рокоссовский утром 28 ноября своим приказом возвращает 1077-й полк с Солнечногорского направления обратно в 8-ю гв. сд. Однако это решение уже запаздывает с точки зрения удержания обороны на подступах к водохранилищу. Полк в итоге с боем прорывается в Алабушево к 8.30 29 ноября, где соединяется со своим 3-м батальоном и получает 237 человек пополнения. Здесь он занимает оборону, пока еще во втором эшелоне дивизии.

По итогам дня 28 ноября немецкие подвижные части могли беспрепятственно нестись по Пятницкому шоссе на улицы Москвы, но их задачей все же был обход Москвы с севера. Поэтому 11-й тд ставятся задачи по наступлению дальше на восток – на Дедешино и далее на Алабушево. В ЖБД 11-й тд приводится своеобразная формулировка первой цели наступления у Алабушево: «необходимо создать плацдарм у железнодорожного виадука и основательно взорвать железную дорогу».

В ночь на 29 ноября немцы фиксируют отход советских частей с опушек лесов восточнее Марьино. Очевидно, это были отходившие к Дедешино подразделения 8-й гв. сд. Сутра немцы возобновляют наступление. Дедешино захватывается штурмом в 11.00 (13.00 Москвы). Немцы отмечают, что деревня была занята крупными силами, а подходы к ней сильно заминированы. По советским данным, непосредственно за Дедешино отвечал 1075-й полк. 1073-й полк Момыш-Улы оборонялся севернее, на широком фронте вплоть до Поварово. Отход от водохранилища привел к значительной растяжке фронта 8-й гв. сд, что приводит к дальнейшему отступлению и даже распаду фронта обороны. Захватив Дедешино, немцы двигаются дальше на восток, к заветному виадуку. Как указывается в ЖБД 11-й тд, боевая группа Фрике «медленно продвигается на Алабушево через густой лес, дороги в котором заминированы, а противник наносит контрудары при поддержке танков, временами перерезающие коммуникации группы». Упомянутые немцами танки принадлежали, скорее всего, 23-й тбр. Возможности бригады к тому моменту были уже практически исчерпаны. В ее составе на 29 ноября остался 1 КВ, 1 Т-34 и 2 Т-30 и 80 человек мотострелков. В 15:00 (17.00) немцы берут Алабушево. 1075-й полк отбрасывается в Александровку (южнее Алабушево).

Дальнейшее распространение немцев на восток предотвращается только прибывшим из-под Солнечногорска 1077-м полком. Следует подчеркнуть, что планы продвижения дальше имелись: еще до захвата Алабушево командир 11-й тд генерал В. Шеллер расширяет задачу боевой группы, поручая ей прорваться до Матушки и перекрыть Ленинградское шоссе. Однако от продолжения наступления 29 ноября немцы вынуждены отказаться. В ЖБД 11-й тд указывалось: «Разведка обнаруживает, что Матюшкино занято крупными силами противника. Кроме того, начавшийся сильный огонь артиллерии, минометов и танков противника говорит о том, что враг располагает здесь значительными силами, и необходима планомерная атака».

По итогам дня 29 ноября К.К. Рокоссовский устраивает выволочку в приказе 8-й гв. сд: «Дивизия не выполняет поставленных ей задач. В течение 28–29.XI.41, непрерывно отходя, открывала фронт и ставила под угрозу разгрома по частям ударную группу армии». Под «ударной группой» понимается, очевидно, группа на подступах к Солнечногорску. Для группы Доватора обвал обороны 8-й гв. сд означал возможность прорыва немцев к Ленинградскому шоссе у кавалеристов в тылу. Одновременно отход 8-й гв. сд открывал противнику дорогу непосредственно на Москву. Командующий 16-й армии требует силами 8-й гв. сд, 20-й кд, 44-й кд и приданными средствами «до рассвета овладеть Крюково». Подчеркивая свои сомнения в компетентности командования 8-й гв. сд, К.К.Рокосствский указывает: «общее руководство боем по овладению Крюково возлагаю на к-ра 7 гвард. сд».

Соответственно «наверх», штабу 16-й армии, приходится докладывать неутешительные новости: «Пр-к прорвал фронт 8 гсд и передовыми частями к 6.00 29.11.41 вышел на рубеж Дом отдыха [на картах тех лет «Д.О.», на более ранних «Свх. Дедешино». – А.И.] 3 км восточнее Марьино».

28 ноября перешла в наступление не только 11-я тд, но и 5-я тд, а также ХХХХ тк по оси магистрали из Истры в Москву. Это само по себе тоже ограничило возможности 16-й армии по противодействию развалу обороны 8-й гв. сд. Важный узел дорог Еремеево поручили оборонять мотострелковому батальону 146-й тбр. Соседом справа была 18-я сд, соседом слева – 9-я гв. сд (78-я сд). Немцы действительно атаковали Еремеево с двух сторон, смежными флангами 10-й тд с юга и 5-й тд с севера. Мотострелковый батальон 146-й тбр оказывается в окружении. Он упорно удерживает позиции, пропуская через себя танки и стреляя по пехоте. В итоге батальон деблокируется ударом танков и выходит из окружения вместе с техникой, потеряв только 5 автомашин. Людские потери за день составили около 300 человек убитыми и ранеными. Танковый батальон потерял 4 танка. В итоге 146-я тбр организованно отошла на Дедово.

Спешно восстановленный батальон 18-й сд (реально около роты, 90 человек), оборонявшийся вместе с мотострелками, проявил меньшую устойчивость. В отчете 146-й тбр на этот счет есть достаточно жесткий пассаж: «Б-н 1308 си при появлении танков бросился бежать по дороге на Бакиево, в силу чего был почти поголовно истреблен немецкими танками».

Сводка 18-й сд на 18.00 28 ноября не отражает реальной обстановки, утверждая удержание позиций (что противоречит как советским, так и немецким документам), за 29 ноября сводка просто отсутствует. Фактом же является постепенный отход частей дивизии на восток. На устойчивости обороны 18-й сд, несомненно, сказался стремительный отход правого соседа – 8-й гв. сд. Немецкая 5-я тд наступала двумя группами по двум маршрутам. Одна двигалась на Еремеево, вторая продвигалась почти точно на восток.

По состоянию на вечер 29 ноября в 5-й тд насчитывалось боеготовыми 33 Pz.II (из 55), 46 Pz.HI (из 105), 15 Pz.IV (из 20) и 7 командирских танков. Прямо скажем – не так мало.

Дальнейшее продвижение «Дас Райха» 29 ноября сдерживается отставанием соседа – 252-й ид IX АК. Это приводит к тому, что занимающие южный, господствующий берег р. Истра советские части обрушивают на эсэсовцев «эффективный огонь с фланга».

Реакцией верховного командование на прорыв фронта 16-й армии становится передача в армию К.К. Рокоссовского напрямую свежих соединений. В директиве Ставки командующему Западного фронта предписывается дополнительно передать «на усиление истринского направления 354-ю стр. дивизию, 36, 37, 40, 49 и 58-ю стр. бригады». Первые три эшелона 354-й сд (управление, два стрелковых батальона и др.) прибывают утром и днем 30 ноября.

Однако до прибытия этих соединений немцы могли прорваться еще ближе к Москве. Для восстановления фронта штаб К.К. Рокоссовского принимает экстренные меры, в том числе путем снятия войск с Солнечногорского направления.

В ЖБД 50-й кд приводится яркое описание перехода дивизии на новый участок обороны:

«…путь движения дивизии был отрезан, и комдив решил повернуть на север и, пользуясь ночью и лесами, выйти из создающегося мешка. В это время с юга, запада, севера шли упорные бои наших частей, отходящих под натиском противника. Разрывы мин и снарядов, пулеметные очереди, зарево горящих деревень сопутствовало нашей части, создавая напряженность обстановки и в то же время зловещую иллюминацию боя».

Тщательно организованная разведка позволила нащупать верную дорогу, и к рассвету 30 ноября 50-я кд вышла на Дурыкино и далее по Ленинградскому шоссе вышла в район Савелки, где заняла оборону.

Пожалуй, единственной хорошей новостью было то, что отход 16-й армии привел к сокращению ее фронта. Если начинала оборонительную операцию армия на фронте 70 км, то в дальнейшем он сократился до 30–40 км, что позволяло сохранять плотность построения поредевших в боях соединений.

Если на рубеже Истры и истринского водохранилища удалось хотя бы временно сдержать наступление правого фланга 4-й танковой группы, то от Клина наступающие почти беспрепятственно распространялись как на восток, в направлении Рогачёва и канала Москва – Волга, так и на юго-восток, на Солнечногорск.

Тем временем для восстановления боеспособности держащихся из последних сил соединений 16-й армии командованием предпринимаются меры, вплоть до чрезвычайных. 29 ноября в армии рассылается приказ следующего содержания:

«Комфронтом приказал срочно от каждой стрелковой дивизии выделить по одному взводу вооруженных положенным оружием и боеприпасами. Взводы выделить уже участвовавшие в боях.

Собранные взводы не позднее 17 часов 29.11 автотранспортом направить в распоряжение Командарма 15 для укомплектования 8 и 9 гвард., 18 стр. дивизии».

Понятно, что один взвод не ослабит существенно ни одно, даже немногочисленное соединение. Также предписывалось «взводы снабдить сухим пайком на двое суток» – в критической ситуации трудно было ожидать быстрого налаживания снабжения.

С дальнего и относительно спокойного участка перебрасывался сразу батальон. Командарму 43 К.Д. Голубеву штабом фронта приказывалось: «Немедленно Вашим автотранспортом перебросить один стр. батальон 19 стр. дивизии в распоряжение Рокоссовского в район Крюково». Так, в буквальном смысле слова по крупицам, собирались резервы для войск на главном направлении.

Потери 16-й армии за десятидневку с 21 по 30 ноября, по данным штаба Западного фронта, составили 1199 человек убитыми, 4408(!) пропавшими без вести, а всего с учетом всех причин – 9285 человек. Сама структура потерь говорит о катастрофическом развитии событий в полосе армии К.К. Рокоссовского.